Григо́рий Ефи́мович Распу́тин (Но́вых; 1869 — 1916) — крестьянин села Покровское Тобольской губернии. Приобрёл всемирную известность благодаря дружбе с семьёй последнего российского императора Николая II. Негативный образ Распутина использовался в революционной пропаганде, до сих пор ходит множество слухов о нём и его влиянии на судьбу Российской империи.
Рассея-то хорошая, тока люди в ней стали уж больно плохи. Благодать исчезла. Веры нет. Тока время наступает, сила православная уходит. Дальше хуже будет, не дай Бог дожить до этого. Скоро пойдет человек не хороший, тока слыть будет православным[1]
Господь здесь страдал. О, как видишь Матерь Божию у Креста. Всё это живо себе представляешь, и как за нас так пришлось Ему в Аттике поскорбеть. О, Господи, идешь и подумаешь и явится скорбь, и видишь — ходят такие же люди, как тогда, носят плащи и странная на них одежда прежнего завета, как сейчас, всё так и было. И вот слёзы текут, дни те подходят, наступил Великий Пост ― выйдешь из храма, а в храмах этих великие события совершались и Сам Спаситель пролил слёзы.[2]
На Распутине рубашка,
Вышивала её Сашка.
На Распутине порточки,
Вышивали царски дочки.[3]
— эпиграмматическая частушка
Если бы не было Распутина, то противники царской семьи и подготовители революции создали бы его своими разговорами из Вырубовой, не будь Вырубовой, из меня, из кого хочешь.[4]
председатель: Вам известно значение Распутина в делах Царского Села при Государе? Протопопов: Распутин был близким человеком, и, как с близким человеком, с ним советовались.[5] — из показаний Протопопова чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 21.03.1917
… как это ни странно, вопрос о Распутине невольно сделался центральным вопросом ближайшего будущего и не сходил со сцены почти за всё время моего председательства в Совете министров, доведя меня до отставки с небольшим через два года. По-моему, Распутин типичный сибирский варнак, бродяга, умный и выдрессировавший себя на известный лад простеца и юродивого и играющий свою роль по заученному рецепту. По внешности ему не доставало только арестантского армяка и бубнового туза на спине. По замашкам — это человек, способный на всё. В своё кривляние он, конечно, не верит, но выработал себе твёрдо заученные приёмы, которыми обманывает как тех, кто искренно верит всему его чудачеству, так и тех, кто надувает самого своим преклонением перед ним, имея на самом деле в виду только достигнуть через него тех выгод, которые не даются иным путём.[6]
Каким представляли себе Распутина современники? Как пьяного, грязного мужика, который проник в царскую семью, назначал и увольнял министров, епископов и генералов и целое десятилетие был героем петербургской скандальной хроники. К тому же ещё дикие оргии в «Вилле Родэ», похотливые танцы среди аристократических поклонниц, высокопоставленных приспешников и пьяных цыган, а одновременно непонятная власть над царём и его семьей, гипнотическая сила и вера в свое особое назначение. Это было всё.[7]
— Арон Симанович (секретарь Распутина), «Распутин и евреи»
Первая революция и следующая за ней контрреволюционная эпоха (1907—1914) обнаружила всю суть царской монархии, довела её до «последней черты», раскрыла всю её гнилость, гнусность, весь цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе её, всё зверство семьи Романовых — этих погромщиков, заливших Россию кровью евреев, рабочих, революционеров…
«Старца» заманили на такую вкусную приманку, как красавица кн. П., в Юсуповский дворец, накормили там отравленными пирожными, напоили отравленным вином, а когда цианистый калий не оправдал ожидавшейся скорости действия, ― «святого» застрелили, раздробив ему вдобавок голову тяжелой гирей. По-видимому, сам бог, который столько раз спасал эту «драгоценную» жизнь, ― и тот разочаровался со временем в достоинствах «святого», а разочаровавшись, отказался наконец, не взирая на горячие молитвы Романовых, от всяческой небесной охраны. Убили «святого», а на другой день, по иронии судьбы, все газеты, словно сговорившись (Таково было распоряжение главы управления по делам печати), огласили, что убили какую-то собаку.[8]
… при всей пропитанности жизнью отец никогда не злоупотреблял своей силой и возможностью влиять на женщин в плотском смысле. Однако надо понимать, что эта часть отношений представляла особый интерес для недоброжелателей отца. Замечу, что они получали некоторую реальную пищу для своих россказней.[9]
… роль его сильно преувеличена тем общественным возбуждением, которое вокруг него было. <…> история зиждится на основных камнях, а не на внешних таких вот приманках и наживках.
↑Распутина М. «Распутин. Почему?» Воспоминания дочери. М.: Захаров, 2005 г.
↑Русская эпиграмма / составление, предисловие и примечания В. Васильева. — М.: Художественная литература, 1990. — Серия «Классики и современники». — С. 51.
↑Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. В 7 т. — М.-Л., 1926—1927.
Статья в Википедии
Произведения в Викитеке
Медиафайлы на Викискладе