— Ты боишься Бога?
— Я? Нет. А ты?
— А я боюсь…
— Вообще-то, я тоже боюсь, но постоянно забываю об этом.
Тиль Уленшпигель: Не надо роптать на судьбу, ибо нет ничего прекраснее, чем скитаться и терпеть нужду во имя свободы! Ламме Гудзак: Хватит. Довольно! Я устал. Ну её к черту, эту проклятую свободу! Какой в ней прок? Что с ней делать? Вот мне холодно, Тиль, а в неё не завернёшься как в овечий тулуп, в эту твою проклятую свободу. Я хочу жрать, а её не поджаришь на вертеле. С ней не ляжешь в постель, как с женой. Она — ничто. Это пустой звук. Её вообще нету. Её никто никогда не видел.
— Лучше быть королём утопленников, чем королём еретиков! — парафраз исторического высказывания
— Не убивайте его… На медленный огонь его!
Ламме Гудзак: Мы все дураки! Потому что мы дохнем ради всех этих знатных господ, а они в это время соблазняют наших жён, поедают кабаньи окорока, мясо, рыбу, птицу на английских оловянных тарелках и запивают французским вином. Кузнец: Легкомысленны твои слова. Я живу не ради ветчины, пива и дроздов, а ради торжества свободы! Не толстым брюхом спасают родину, а гордым мужеством. И тем, что безропотно несут тяготы вплоть до самой смерти.
Неле: Куда мы идём? Тиль: На юг.
— Это опасно, Тиль, там испанцы.
— Пепел стучит в моё сердце!
— Мы столько лет сражались! Целую жизнь! И мы победили. И снова куда-то идём.
— Мы идём туда, где ещё нет свободы.
— Значит снова кровь и смерть.
— Да, кровь и смерть.
— И ещё одна жизнь, а может две или три, а может десять или сто. ДО КАКИХ ПОР?!
— ПОКА ЧЕЛОВЕК, РОЖДЁННЫЙ ЖЕНЩИНОЙ, НЕ БУДЕТ СВОБОДЕН, ВЕЗДЕ И ВСЮДУ.
— Это время не наступит никогда.
— Значит, мы будем скитаться вечно!
