Листки, вырванные из Парнасских ведомостей

«Листки, вырванные из Парнасских ведомостей» — сатирический очерк Владимира Одоевского 1824 года.

Цитаты

… на Парнассе издаётся великое множество Журналов и Ведомостей. — Сии журналы получаются, как говорят, весьма немногими: — да и не мудрено! — при подписке должно платить не деньгами, но основательными познаниями или хорошими стихами. Надобно заметить, что эти журналы на Парнассе высоко ценятся — не как у нас! — и большая часть подписчиков не имеют даже права получать полных нумеров, но по нескольку только листочков. В древности, говорят, лишь Гомер с Платоном получали полные нумера всех журналов.

ПАРНАСС. Выписка из партикулярного письма. Здесь все теперь в великом беспокойстве: Аполлон не знает, что делать с Гениями. — Повсюду они разводятся в необыкновенном количестве: одни выдумывают системы и заводят расколы; другие подобно кукушкам, забравшися в чужие, старые гнёзда, не думают идти в даль и с благородною решительностию ограничивают весь круг человеческих познаний — некоторым известным числом страничек. <…> обе стороны вместе, несмотря на то что друг друга терпеть не могут, во многом согласны между собою и равно грозят наукам и искусствам — совершенным уничтожением.

Из Устава Гениального скопища. a) О гении и его должности. — Гений есть человек, одарённый чем-то необыкновенным, неизъяснимым, новым, для того, чтоб быть гением, не требуется ни обширных познаний, ни ума высокого; потребно только, чтобы он всём от других был отличен. Внезапно поражённый вдохновением гений выдумывает систему, или, другими словами, какое-либо мнение, какого до тех пор не слыхано было. Для распространения оного мнения гений имеет много сподручников, из коих первый — подгений. b) О подгении и его должности. — Подгению не позволяется выдумывать своего собственного мнения, или системы; он должен только стараться о распространении и приложении повсюду мыслей гения: только по окончании двухгодового бессмертия сего последнего — подгений может произвести какое-либо своё собственное суждение. Сверх того гений чрез своего подгения сообщается с c) Гениальными писарями, коих должность: читать сочинения одного гения, об них только и рассуждать, их только и хвалить; ставить из них одних эпиграфы на своих собственных сочинениях; писать послания друг к другу, в коих выхвалять одного гения, стараться подделаться к его слогу, рабски подражать ему, сверх того не забывать величать его преобразователем языка отечественного и при малейшем чьём-либо покушении на славу его — грозно омокать свои перья в чернилы! Гений же, в благодарность за сие, поставит себе за непременную обязанность при всяком случае называть своих переписчиков — людьми с дарованиями. d) Гениальные рассыльщики составляют последний и многолюднейший класс гениального скопища. Они большею частию состоят из любителей, которые ничего не пишут, ничего не читают; но как скоро гений почувствует себя беременным новым каким-либо творением, то немедля распускают слух о том по целому городу или развозят наскоро списанные отрывки из творений гения и его переписчиков и с торжественным видом, за тайну, показывают каждому встречному и поперечному. Заметить должно, что когда при рассыльщиках будут хвалить кого-либо, только не их гения, то они должны, сохраняя глубокое молчание, хором пожимать плечами; но такать и значительно кивать головою, когда дело дойдёт до самого гения, и проч. (Здесь недостаёт несколько листков.)

Уже настаёт то время, в которое мнения поверхностные, мгновенные — предадутся забвению, посрамятся малодушные, отуманенные обветшалые предрассудками — и новое ясное солнце, восходя из страны древних Тевтонов, уже начинает лучами выспреннего умозрения — освещать бесконечную окружность познания!

Об очерке

	Листки, вырванные из Парнасских ведомостей, не завлекают, потому что мы не знаем, кого разумел автор под именем гениев, подгениев и гениальных писарей: баловней ли поэтов или бесталанных горемык поэзии? Аттическая соль его просыпалась без пользы! — Одоевский ответил «Письмом в Москву к В. К. Кюхельбекеру», иронизируя над рецензией и литературными произведениями Воейкова
	— Александр Воейков, «О Мнемозине»

	Это — аллегорическая сатира на споры карамзинистов, членов Арзамаса, с шишковистами. <…> Итак, будущее принадлежит германскому любомудрию, а карамзинское направление и Арзамас ценны лишь постольку, поскольку в них есть «стремление к открытию нового и необыкновенного». Одоевский верно понял симптоматическое значение «Арзамаса».
	— Павел Сакулин

О «Листках» неизменно упоминают биографы Одоевского и авторы статей о декабристской журналистике, однако смысл этой остроумной, аллегорической сатиры трактуется весьма односторонне. <…> «Арзамас» в 1818 г. прекратил своё существование, и Одоевскому в 1824 г. незачем было избирать мишенью своей сатиры давно не существующее литературное общество. На самом деле полемическая статья Одоевского имела иной адрес и была направлена против тогдашних журнальных группировок. Основная идея сатиры Одоевского выражена в «Уставе гениального скопища» <…>. Одоевский имел в виду <…> современных ему журналистов — Булгарина, Греча, Воейкова, Свиньина и др. Одоевский разоблачал затхлую атмосферу пресмыкательства перед литературными знаменитостями и издевался над взаимными восхвалениями и обыкновением раздавать дипломы на звание «гениев». Современники, и особенно те, которые почувствовали себя задетыми, великолепно поняли, на что и на кого был направлен удар Одоевского. Поэтому-то и Воейков, и Греч, и Булгарин наперебой стремились заверить читателей в «неопределённости» и «неясности» сатиры Одоевского.

— Марк Азадовский

	«Листки» Одоевского, по существу, были «конспектом» знаменитой статьи Кюхельбекера «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие».
	— Мариэтта Турьян