«От войны́ до войны́» — вторая книга из цикла «Отблески Этерны» писательницы Веры Камши. В ней продолжается повествование о мире Кэртианы, начатое в романе «Красное на красном». Название книги характеризует и описываемые события в ней — мирное время, промежуток между двумя войнами, в котором, тем не менее, полно опасностей. Вместо пролога в книге присутствует повесть «Талигойская баллада», рассказывающая о событиях четырёхсотлетней давности от основного времени действия. Главы романа называются по высшим арканам колоды Таро.
— Всё было так хорошо, — в голосе Рокэ звучала несвойственная ему тоска, — и тут появились вы!
— Рокэ Алва
— У тебя ещё будут сражения, за которые тебе никто не скажет спасибо, — Алва улыбнулся, но как-то невесело, — и тогда ты вспомнишь Дараму и свою первую награду. И станет чуточку легче.
— Рокэ Алва
Не считай опущенные глаза и срывающийся голосок признаком добродетели. Чем наглей и подлей шлюха, тем больше она походит на праведницу.
— Рокэ Алва
С тем, что к любой удаче присасываются десятки двуногих, не имевших к ней никакого отношения, ничего не поделаешь, но лошадей со стороны я не потерплю. — Алва отказывается въезжать в город на белом жеребце, предпочитая своего коня чёрной масти
— Ночью на улицах опасно, — маршал посмотрел вино на свет и поставил бокал на каминную полку, — убийцы, привидения, бродячие собаки и можно простудиться.
— Рокэ Алва
Наши привязанности суть наши уязвимые места.
— Сильвестр
— Вся Оллария во главе с Её Величеством сходит с ума по древней эпохе. Вас, без сомнения, будут расспрашивать о вашем гальтарском вояже.
— А я, без сомнения, буду отвечать, — Рокэ усмехнулся, — у бакранов есть прелестные легенды и обычаи. Я их состарю на пару тысяч лет, дамы будут в восторге.
— Сильвестр, Рокэ Алва
Как просто заставить людей слушаться. Не думай, что они могут не исполнить приказания — и готово.
— Ричард Окделл
Если сердце говорит — иди, а разум спрашивает — зачем, надо слушать сердце.
Забавный всё-таки зверь человек, кошки пестры снаружи, а людишки изнутри.
— Сильвестр
Была бы грязь, а свинья придёт…
— Сильвестр
Прошлое — это прошлое, оно не должно путать ноги будущему. — в воспоминаниях Ричарда Окделла
— Жерар Шабли
Живущий чужим умом теряется, когда сталкивается с тем, кто живёт своим.
— Марианна Капуль-Гизайль
Крик — худший из доводов. — Ричард Окделл повторяет эту фразу в беседе с Реджинальдом Лараком
— Жерар Шабли
Ворон, оказавшись на месте воробья, может многое, только воробью от этого не легче.
— Ричард Окделл
— О вашем присутствии я ничего не знал, но раз вы всё равно тут, не вижу причины не позавтракать. Я голоден, как все кошки мира.
— Сегодня мы отказываемся от пищи в память наших погибших братьев.
— Не понимаю, — Рокэ задумчиво тронул цепь с сапфирами, — при чём здесь погибшие братья? Какое им дело, едите вы или нет?
— Умерщвляя нашу плоть, мы питаем наш дух.
— Напротив. Если человек голоден, он будет думать о еде. Вот после завтрака можно поболтать о вечном.
— Создатель, прости этому человеку, — вздохнул Оноре.
— Что именно мне должен простить Создатель? — осведомился Рокэ. — Что я в него не верю, или то, что я только что прикончил одно из его созданий? Правда, оно было удивительно докучливым.
— С вами невозможно разговаривать.
— Тогда пойдёмте завтракать.
— Рокэ Алва, Оноре
— Он есть, Он вернётся и накажет живущих Злом и творящих его и наградит ходящих в незлобии.
— И более всех будет награждён морской огурец.
— Морской огурец? — Его Преосвященство был явно озадачен.
— Да, это такая штука, живёт в южных морях. — Рокэ отхлебнул «Чёрной крови». — Она и впрямь похожа на пупырчатый огурец. Лежит себе на дне и растёт. Растёт и лежит, никого не трогает, ни на что не покушается.
— Вы говорите о животном, лишённом души!
— А вам не кажется, что требовать от людей с этой самой душой, чтобы они вели себя как животные, противно воле Создателя? Иначе бы он заселил все миры морскими огурцами и на этом успокоился.
— Нельзя сравнивать смирение с…
— С безмозглостью? Отчего бы и не сравнить? Почему вы не смиритесь с тем, что талигойские клирики ходят в чёрном, а мои родичи-мориски молятся под открытым небом? Почему лезете в чужую жизнь? Почему судите других? Смиритесь, лежите, качайте сквозь себя водичку, молитесь и ждите Создателя. Принимайте мир таким, каков он есть, и будьте счастливы.
— Вы и вправду еретик, герцог, — грустно сказал проповедник.
— Еретик? Нет, что вы. Еретиками называют друг друга люди благочестивые, полагая, что они верят правильно, а другие — нет. Я — простой безбожник.
— Оноре, Рокэ Алва
Больше, чем жизнь, отдать нельзя, разве что душу, но её никто не берёт, даже да́ром.
— Луиза Арамона
Нельзя жить среди собак и мяукать. Если ты, разумеется, не лев.
— Луиза Арамона
Проснулся под вечер… Незваные гости усердно молились, в городе кого-то резали, короче, не было ничего хорошего, кроме погоды.
— Рокэ Алва
Не откладывайте на завтра, если можно убить сегодня.
У настоящего есть весьма неприятная привычка становиться прошлым. Если его, разумеется, не пришпорить.
— Сильвестр
— Одному трактирщику приносили огромный ущерб поселившиеся в его амбаре крысы, — Рафиано горестно вздохнул. — Трактирщик же, будучи богобоязненным эсператистом, боялся завести кота и, чтобы прогнать грызунов, поселил в амбаре осла. Осёл был очень честным, он гордился оказанным ему доверием и изо всех сил исполнял свой долг. Увы, крысы и мыши продолжали грызть сыры и колбасы, а осёл, гоняясь за ними, ронял мешки с крупами и мукой. И тогда жена трактирщика выгнала осла из амбара и стала возить на нём воду, а в амбар пустила кошку с котятами. Каждый должен находиться на своём месте, господа, ибо честность не заменит умения, а исполнительность — способностей. — Граф Рафиано славится своими притчами, которые помогают ему в его дипломатической карьере
— Гектор Рафиано
— Значит, нас ждёт мир, — красивое лицо скривилось, словно Рокэ смотрел на что-то донельзя отвратительное, — и помоги нам Леворукий его пережить, а с войной мы как-нибудь справимся.
— Рокэ Алва
Если женщина не в состоянии обуздать собственную природу, это её заботы, а ненавидящая любовница забавнее влюблённой. И безопаснее.
От безответной любви и у голубя зубы вырастут. — в воспоминании Робера Эпинэ
— Талигойская поговорка
Во-первых, игра в благородство — штука заведомо проигрышная, во-вторых, для начала попробуйте выиграть.
— Рокэ Алва
Любовь живёт в том, кто любит. Для неё нет разницы между коровницей, королевой и святой. А если есть, если мужчина готов взять приглянувшуюся ему женщину силой, за деньги, обманом, это не любовь. Это, Ричард Окделл, называется иначе. Не знаю, в кого ты влюблён, но если эта женщина потеряет всё, если ей, чтобы не умереть с голоду, придётся продавать себя, ты её купишь? Или поможешь, ничего не требуя взамен?
— Марианна Капуль-Гизайль
Только ненужный женщинам мужчина мог запихнуть всё мировое зло в смеющегося красавца, которому не откажет ни одна женщина. А для женщины нет ничего страшнее иззавидовавшегося зануды.
— Марианна Капуль-Гизайль
Смерть — это тень жизни, а равнодушие — тень любви, но без тени нельзя понять свет.
— Мэллит
Глупо всё время думать о смерти, но не думать о ней вовсе — преступление.
— Сильвестр
Дураки способны на многое, но смеяться над собой они не в состоянии. — в воспоминаниях Матильды Ракан
— Адриан
Пожертвовать жизнью ради великого дела просто, труднее его сделать.
— Вальтер Придд
Единственное, о чём стоит думать перед смертью, это о хорошей компании. Разумеется, я имею в виду врагов. Преисподняя — это место, куда приятно заявиться в их милом обществе.
На свой счёт имеют обыкновение записывать те, у кого этот счёт есть.
— Рокэ Алва
— Я никогда не лаю, Ваше Высокопреосвященство, — размеренно произнёс Ворон, — и даже не кусаю. Я рву глотку.
— Рокэ Алва
Кто-то играет на деньги, а я на свою жизнь — единственная достойная ставка. По крайней мере, для меня.
— Рокэ Алва
Люди обожают кутать свои довольно-таки мелкие мыслишки в шелка и бархат. Их бесит, когда кто-то не только сам ходит голым, но и с них сдирает тряпки.
— Рокэ Алва
Это зверь рождается зверем, человека зверем делают другие люди…
— Робер Эпинэ
Когда нет радости, это не страшно, страшно, когда радости ломают крылья…
— Луиза Арамона
Рокэ Алва: Не выношу женской признательности, от неё отдаёт если не свечками, то борделем. Марсель Валме: А мужской? — полюбопытствовал виконт. Рокэ Алва: А мужской признательности не существует. К счастью. Мужчина просто отдаёт долги.
Как хорошо быть женщиной. Женщина не обязана быть умной, более того, в присутствии уродов умная женщина просто обязана быть дурой… — беседуя с Питером Хогбердом
— Матильда Ракан
Любовь заботится лишь о себе. Можно сто тысяч раз твердить, что главное — чувства любимой, можно помочь ей воссоединиться с другим, но в глубине души будешь злиться и мечтать о чужом месте.
— Робер Эпинэ
Я намерен пронести все свои пороки до конца земного бытия.
.svg){kind=logo}
