Правдивая история (Лукиан)
«Правдивая история» (др.-греч. Ἀληθῆ διηγήματα, также «Правдивые истории» (лат. Verae Historiae) — повесть Лукиана 170-х годов, наиболее известное его произведение, сатира на популярные тогда фантастические путешествия, из которых почти ничего не сохранилось[1]. «Правдивую историю» называют первым известным научно-фантастическим произведением.
Цитаты
[править]Часть первая
[править]2. Лучшим способом отдохновения является такое чтение, которое не только доставит остроумное и приятное развлечение, но также будет заключать в себе не лишённое изящества наставление. Предполагаю, что настоящее моё сочинение и будет представлять собой подобный вид чтения. В нём читателя будут привлекать не только своеобразность содержания, <…> но и то, что каждый из рассказов содержит тонкий намёк на одного из древних поэтов, историков и философов, написавших так много необычайного и неправдоподобного и которых я мог бы назвать по имени, если бы ты при чтении сам не догадался, кого я имею в виду. |
7. Пройдя приблизительно три стадия от моря в лес, мы увидели какой-то медный столб, а на нём греческую надпись, стёршуюся и неразборчивую, гласившую: «До этого места дошли Геракл и Дионис», вблизи на скалах мы увидели два следа, один величиною с плефр, другой поменьше, и я решил, что Дионису принадлежит след, который поменьше, первый же — Гераклу[2][1]. Почтив следы коленопреклонением, мы отправились дальше. Не успели мы немного отойти, как были поражены, увидев реку, текущую вином, очень напоминающим собою хиосское. Русло реки было широко и глубоко, так что местами она, наверное, была судоходна. При виде столь явного доказательства путешествия Диониса мы ещё сильнее уверовали истинность надписи на столбе. Я решил обследовать исток реки, и мы отправились вверх по течению, но не нашли никакого источника, а вместо него увидели множество больших виноградных лоз, увешанных гроздьями. У корня каждой лозы просачивалась прозрачная капля вина, и от слияния этих капель образовался поток. В нём виднелось много рыб, цветом и вкусом своим напоминавших вино. Мы изловили несколько штук, проглотили их и сразу опьянели; разрезав их мы действительно нашли, что они были наполнены винным осадком. <…> |
9. … вдруг налетел вихрь и, закружив наш корабль, поднял его вверх на высоту около трёх тысяч стадиев и не бросил обратно в море, а оставил высоко в воздухе. Ветер ударил в паруса и, раздувая их, погнал нас дальше. |
12. «Если мне посчастливится в войне, — продолжал Эндимион, — которую я собираюсь начать против жителей Солнца, то вы заживёте у меня самой блаженной жизнью. <…> Фаэтон, царь Солнца (которое обитаемо так же, как и Луна), уже долгое время враждует с нами. Началось всё это вот по какой причине: я как-то задумал, собрав самых бедных из моих подданных, переселить их на Утреннюю Звезду, которая представляет собою необитаемую пустыню. Враждебно настроенный к нам Фаэтон воспротивился этому замыслу и, стоя во главе муравьеконей, на полдороге преградил переселенцам путь. |
13. … среди войска было восемьдесят тысяч конекоршунов и двадцать тысяч человек, на капустнокрылах, которые представляют собою огромных птиц, вместо перьев сплошь обросших капустой, и с крыльями, очень напоминающими листья латука. Рядом с ними выстроились просометатели и чеснокоборцы. Кроме того, явились ещё союзники с Большой Медведицы, в количестве тридцати тысяч блохострелков и пятидесяти тысяч ветробежцев. Из них блохострелки ехали верхом на огромных блохах, от которых и получили своё название. Блохи эти были величиною с двенадцать слонов. Ветробежцы же были пехотинцами и мчались по воздуху, хотя у них и не было крыльев. Этого они достигают следующим образом: свои длинные, спускающиеся до ног одежды они подпоясывают так, что ветер раздувает их парусом, и они мчатся тогда, точно челн. <…> Говорили также о том, что со звёзд, находящихся над Каппадокией, прибудут семьдесят тысяч воробьиных желудей и пять тысяч журавлеконей. Но я их не видел; они не явились, — поэтому я и не решаюсь дать описание их вида, хотя о нём и рассказывали много чудесного и невероятного. <…> |
15. На Луне существует множество огромных пауков, из которых каждый больше любого из Кикладских островов. Им было приказано протянуть паутину через всё воздушное пространство от Луны до Утренней Звезды. Приказание было тотчас же исполнено, и таким образом приготовлена равнина, где пехота и выстроилась в боевом порядке. |
16., Своими пращами воздухоплясы метали издалека громадные репы, и поражённый ими тут же умирал, а рана его издавала какое-то зловоние. Говорят, что они смачивают своё оружие ядом мальвы. За ними выстроились стеблегрибы — <…> щитами им служат грибы, а копьями — стебли спарж. Вблизи их стояло пять тысяч собачьих желудей, которые были посланы на помощь Фаэтону жителями Сириуса. Это были мужчины с собачьими лицами, сражавшиеся на крылатых желудях. <…> |
18. Число облакокентавров я называть не буду, — оно было настолько велико, что мне всё равно никто не поверил бы. |
18. Вновь появился сам Фаэтон, и люди его <…>. |
21. Царь просил нас остаться у него, поселиться в новой колонии и обещал даже дать мне в жёны своего собственного сына (женщин у них нет). <…> |
26. В чертогах царя я видел ещё одно чудо: не особенно глубокий колодец, прикрытый большим зеркалом. Если спуститься в этот колодец, то можно услышать всё то, что говорится на нашей Земле. Если же заглянуть в это зеркало, то увидишь все города и народы, точно они находятся перед тобою. |
29. … приехали в город, называемый Лампоград. Город этот находится в воздухе между Гиадами и Плеядами, но значительно ниже Зодиака. Высадившись, мы не встретили ни одного человека, но видели множество светильников, снующих по всем направлениям и чем-то занятых на рынке и в гавани. Одни из них были невелики и казались бедняками другие — весьма немногочисленные — принадлежали к большим и знатным: их можно было отличить по яркости и блеску. У каждого из них был свой собственный дом и подсвечник. <…> Городское управление находится посреди города, и там всю ночь напролёт восседает городской старшина и вызывает каждого из них по имени. Того, кто не явился на зов, как беглеца присуждают к смертной казни, которая состоит в том, что светильник гасят. |
30. … с восходом солнца, вдруг увидели множество чудовищ и китов, среди вторых один отличался своей величиной: длина его равнялась приблизительно полутора тысячам стадиев он быстро надвигался на нас, разинув свою пасть, волнуя всё море и взметая брызги пены. Оскаленные зубы его были гораздо больше наших фаллосов, остры, как копья, и белизною своею напоминали слоновую кость. Мы простились друг с другом навеки и, обнявшись, ожидали конца: кит приблизился и проглотил нас вместе с судном. Он, однако, не успел размозжить нас своими зубами, и корабль проскользнул через просвет между ними внутрь. |
35. «В западной, хвостовой части леса, живут солители рыбы, с глазами угря и лицом жука, воинственный, отважный и плотоядный народ. На другой стороне, ближе к правому краю, живут тритономечи, которые верхней частью своего тела напоминают человека, нижней же — меч-рыбу. Им более знакома справедливость, чем всем остальным живущим здесь народам. По левую сторону обитают ракорукие и тунцеголовые, живущие в союзе и дружбе между собой. Середину же занимают крабники и камбалоногие, воинственное и быстро передвигающееся племя. Земля, лежащая к востоку, около пасти кита, по большей части необитаема, так как её омывает море. Несмотря на это, я живу на ней, платя камбалоногим ежегодную дань, состоящую из пятисот устриц». <…> |
40. В пятый день девятого месяца, в пору второго разевания пасти, — а кит производил это ежечасно, так что по нему мы определяли время, — <…> вдруг послышались грозный крик и шум, будто приказание гребцам и плеск вёсел. <…> На огромных островах, точно на триерах, плыли громадные люди, полстадия ростом. <…> Во всём они походили на людей, только вместо волос их голову окружал пылающий огонь, так что они не нуждались в шлемах. Парусом служил лес, который в изобилии рос на каждом острове; ветер ударял в него, раздувал и мчал судно в ту сторону, в которую его направлял кормчий. <…> |
Часть вторая
[править]1. … всё здесь мне до того надоело, что я стал придумывать какое-нибудь средство, с помощью которого мы могли бы освободиться. Сначала мы решили бежать, прокопав правый бок кита, и тотчас же принялись за дело. Углубившись на пять стадиев и ничего не достигнув этим, мы прекратили работу и порешили зажечь лес. От пожара внутри кит должен был умереть, и освобождение тогда не представило бы никакого затруднения. Мы приступили к делу и зажгли лес, начиная с хвоста. Прошло семь дней и столько же ночей, а кит как будто не замечал пожара, но на восьмой и на девятый день он, видимо, заболел, так как стал медленно разевать свою пасть, а когда открывал её, то очень скоро захлопывал снова. На десятый и одиннадцатый день можно было заметить, что конец его приближается, так как он стал уже распространять дурной запах. На двенадцатый день мы, к счастью, догадались, что если мы не воткнем при разевании пасти подпорок, то нам угрожает опасность остаться заключёнными в мёртвом теле кита и таким образом погибнуть. |
2. Мы наткнулись на многочисленные трупы погибших во время морского сражения, подплыли к ним и, измерив их величину, немало ей подивились. <…> вдруг подул ветер с севера, и настал мороз; всё море замёрзло, и не только на поверхности, но и в глубину на четыреста саженей, так что, сойдя с корабля, можно было бегать по льду. Так как ветер все ещё продолжался и становился совсем невыносимым, мы решили <…> выкопать во льду огромную пещеру. Мысль эта была приведена нами в исполнение, и мы провели в пещере тридцать дней, разводя огонь и питаясь рыбой, которую мы нашли, копая яму. Когда же у нас все запасы вышли, мы поднялись наверх, вытащили наш примёрзший корабль, распустили паруса, и наше судно стало ровно и спокойно скользить по ледяной поверхности, точно по воде. |
3. Мы въехали в море, которое состояло не из воды, а из молока, и в нём мы увидели белый остров, поросший виноградом. Остров этот был огромным куском сыра <…>. Виноградные лозы были усеяны гроздьями, из которых мы выжимали не вино, а молоко. Посреди острова был построен храм, посвящённый нереиде Галатее[4][1], как об этом гласила надпись. |
4. … плывя уже не по молоку, а по солёной и синей воде, мы увидели множество людей, бегавших по морю. Телом и величиною они совсем походили на нас, только ноги у них были особенные, из пробки, отчего они, по-моему, и получили название пробконогих. |
6. … остров этот называется Островом Блаженных <…>. |
27. Он указал мне на соседние острова <…> и сказал, что ближайшие — это острова нечестивых. <…> «Миновав все эти острова, ты доедешь до огромного материка, лежащего в противоположной стороне от того, на котором вы живёте». |
37. … мы столкнулись с тыквопиратами <…>. Корабли их сделаны из огромных тыкв, длиною в шестьдесят локтей, которые они предварительно высушивают и выдалбливают, удаляя всё содержимое; вместо мачт они употребляют тростники, а вместо парусов — листья тыквы. <…> они, вместо камней, бросали тыквенные семена и ранили многих из наших. Мы сражались довольно долго с переменным успехом. Около полудня мы вдруг позади тыквопиратов увидели суда орехокорабельщиков. Как оказалось, они враждовали с тыквопиратами, которые, заметив их приближение, тотчас же оставили нас, набросились на них и вступили с ними в бой. |
41. … корма наша, имевшая форму гуся, вдруг покрылась перьями и стала гоготать; у кормчего Скинтара, бывшего до сих пор лысым, вдруг выросли волосы, и — что ещё более удивительно — на мачте корабля появились почки, выросли ветви, а на верхушке показались даже плоды смоквы и ягоды чёрного винограда, но не совсем ещё зрелые. <…> |
43. … нам пришлось внезапно остановиться перед огромным ущельем — его образовали расступившиеся воды, — напоминавшим собою те расщелины, которые часто образуются в почве после землетрясений. Если бы мы не успели вовремя убрать паруса, то наше судно, наверное, провалилось бы в эту пропасть. Высунувшись за борт, мы заглянули в этот провал, глубиной по крайней мере в тысячу стадиев, и ужаснулись его необычайному виду, так как вода, разделившись, стояла совсем неподвижно. Затем мы стали озираться по сторонам и увидели справа невдалеке водяной мост, перекинутый от одной водной поверхности к другой; он вытекал из одного моря и втекал в другое. |
45. Мы увидели и людей, которые занимались совсем новым способом мореплавания. Они были одновременно и кораблями и корабельщиками и достигали этого следующим образом: ложась в воду на спину, они выпрямляли фалл, который отличается у них своими огромными размерами, затем прикрепляли к нему парус и, держа концы его в руках, плыли таким образом по ветру. |
Перевод
[править]К. В. Тревер, 1962
О повести
[править]Источником и основой «Правдивой истории» <…> является, по-видимому, «Невероятные приключения по ту сторону Туле».[7] | |
— Фотий I, «Мириобиблион» (166), около 857 |
Примечания
[править]- ↑ 1 2 3 4 5 6 И. Нахов, Ю. Шульц. Комментарии // Лукиан. Избранное. — М.: Гослитиздат, 1962.
- ↑ Намёк на «Историю» Геродота (IV, 82), где сказано, что скифы показывали у себя след от ступни Геракла длиною в 2 локтя.
- ↑ «Илиада», XVI, 459-461.
- ↑ Её имя Лукиан связал с греческим словом γάλα — молоко.
- ↑ Чемерица употреблялась как слабительное и средство от душевных болезней.
- ↑ Академики впали в крайний скептицизм и сомневались в самой возможности познания.
- ↑ Кузнецова Т. И. Любовно-фантастический роман. Антоний Диоген // Античный роман. — М.: Наука, 1969. — С. 158.