Средняя история (Дымов)

Тексты в Викитеке

«Средняя история» — очерки Осипа Дымова, вторая часть антологии «Всеобщая история, обработанная „Сатириконом“» 1910 года. Пародия на одноимённый учебник Д. И. Иловайского.

Цитаты

… в битве с аллеманами, когда неприятель начал брать верх, он зычным голосом дал обет креститься в случае победы <…>. Хлодвиг ничуть не раскаивался в своём решении: он по-прежнему добивался своих целей коварством, предательством и убийством и умер ревностным католиком. — Государства, основанные германцами

[В] царствование Юстиниана Великого <…> два учреждения приносили ему особенные заботы: церковь и цирк. При нём укрепилась ересь монофизитов. Но с этой ересью более или менее справились. Гораздо труднее было справиться с цирком, где боролись какие-то две партии: зелёные и голубые. Таинственная борьба захватила целые слои общества, создав тревожную атмосферу напряжения; легко понять, что в этой обстановке хуже всего приходилось дальтонистам. Впоследствии, во время войны Белой и Алой розы, дальтонисты ещё раз испытали всё неудобство деления политических партий по цвету. — Византия и арабы

Пипин Короткий перед смертью разделил своё государство между сыновьями Карлом и Карломаном. Но Карломан, чувствуя, что наступает время единодержавия, умер. — Времена Каролингов

Впрочем, некоторые историки несколько расходятся в своих показаниях, путая недостатки с достоинствами. Следы этой неопределённости и неустойчивости в характеризации славянской души мы находим ещё и теперь в значительной фразе: особых примет нет. — Государства, основанные славянами

Обозревая бесчисленные войны прошедших веков, нетрудно вывести такое историческое правило: «Сила, с какой отталкиваются два соседних народа, прямо пропорциональна квадрату их родственности». — там же

Введение

Было бы весьма затруднительно изучать историю народов сплошь, без всякого перерыва, и потому мудрая природа озаботилась устроить ряд интервалов, которые дают возможность легче ориентироваться любознательному уму.

Земли, лежащие вокруг Средиземного моря, были уже использованы древней историей. Было бы несправедливо и неблагоразумно требовать от человечества, чтобы оно начало новый отдел истории на тех местах и в тех городах, которые уже успели надоесть.

История средних веков делится на три главных периода. Сходство всех этих периодов в том, что и в первом, и во втором, и в третьем периоде отчаянно дрались. Разница же заключена в тех целях, из-за которых дрались народы; при этом, впрочем, случалось, что войны не имели никакой цели, но тем не менее велись с неизменной храбростью и воодушевлением.

Переселение народов и падение Римской империи

С нашествием гуннов началось нечто невообразимое. Народы совершенно обезумели и стали драться с кем попало и как попало. Замелькало столько имён, столько военачальников, племен, наречий и языков, что, положительно, надо удивляться, как они там не перепутались и, начав войну с кем-нибудь одним, не кончали её с другим. Впрочем, и это случалось.

Аттила был похоронен в трёх гробах в пустынном месте. Чтобы никто не знал, где находится его могила, люди, рывшие могилу, были умерщвлены. Затем умертвили тех, кто убил людей, рывших могилу. Затем — убийц этих убийц, далее убийц убийц этих убийц… Продолжая эту систему, гунны очень скоро истребили бы себя, но нетерпеливые германские и западно-славянские народы, не дождавшись конца этой во всяком случае остроумной комбинации, восстали и свергли владычество гуннов. Таким образом, им удалось отвлечь внимание гуннов от могилы любимого вождя.

Крестовые походы

Для того чтобы осуществить настоящий священный крестовый поход — необходимо убивать евреев. Это во-первых. <…>
Начать с того, что цель крестовых походов была вовсе не в том, чтобы убивать встречных евреев, а в том, чтобы освободить гроб Господень из рук магометан. Евреи же просто попадались по дорогам, и их убийство нисколько не утомляло благородных рыцарей, имеющих на одежде изображение красного креста. В конце концов это была обычная еврейская замашка: надоедать своим присутствием господам и беспокоить занятых людей, которые их и знать не хотят.

[В] Антиохии <…> нашли копьё, которым было прободено ребро Спасителя. Подлинность копья была под большим сомнением. Священник Пётр, нашедший его, предложил подвергнуть себя суду Божьему — через испытание огнем. Сложили два огромных костра, оставив между ними промежуток в фут шириною. Пётр с копьём в руке медленно прошёл между пылающими кострами. Толпа пришла в восторг и, накинувшись на него, стала рвать в клочья его одежду — на память. Более глубокие почитатели в качестве сувенира отрывали от несчастного Петра куски мяса. Через несколько дней Пётр, не выдержав подобной любви, умер. Тогда было решено, что копьё, конечно, подлинное, но он сам был подложный.
Наконец подошли к Иерусалиму. После упорного сопротивления город был взят, причём крестоносцы, пылая неукротимым желанием попасть в рай, без пощады избивали магометан и евреев; кони рыцарей ходили по колена в крови — так облагородило крестоносцев величие высокой идеи. На третий день войско, собравшись у гроба Господня, плакало от умиления: это были чувствительные мягкие сердца.
Из завоеванных земель было составлено особое Иерусалимское королевство; оно существовало около двухсот лет. Увы! Там всё было как и дома: короля не слушались, рыцари ссорились, духовенство было невежественно, законы несправедливы, и народ находился в угнетении.

Второй крестовый поход был очень несчастлив: войско изнемогало от болезней и голода; изредка только удавалось поймать какого-нибудь еврейчика и зарезать. О крови неверных, доходящей до колен лошадей, нечего было и мечтать. <…> Уныние охватило благочестивых рыцарей, и они, неутешенные, обманутые в своих ожиданиях, умирали в непроходимых горах.
Через сорок лет стало известно, что Иерусалим находится в чужих руках. Султан Саладин, взяв город, пощадил христианских жителей, без нужды никого не убивал, а иерусалимскому королю Гвидо возвратил свободу. По этим-то поступкам христианская Европа и узнала, что святым городом овладели не кто иные, как неверные.

У Ричарда Львиное Сердце, кроме огромной физической силы, не было никаких дарований. Он только умел драться, рычать и сердиться. В наше время его не пустили бы в порядочный чемпионат борцов.

Франция и Англия во второй половине средних веков

… Людовик IX <…> реформировал судопроизводство и был так справедлив, что одного бедного барона, повесившего трёх человек, приговорил к штрафу. Эта строгая мера повергла в ужас французских баронов, и с тех пор жизнь человеческая вздорожала.

Филипп уговорил папу, что для его здоровья полезнее жить в Авиньоне, чем в Риме. Семьдесят лет подряд папы, поправляя здоровье Климента V (впрочем, давно умершего), прожили в Авиньоне…

В Англии духовенство, между другими привилегиями, пользовалось также правом не подлежать светскому суду <…>. Благочестивые монахи, убив крестьянина, или ограбив дворянина, или обесчестив женщину, или обокрав горожанина, оставались почти безнаказанными.

В «Великой хартии вольностей», между прочим, были такие параграфы:
§ 1. Не могут быть налагаемы новые подати без согласия представителей духовенства и вельмож.
Примечание. Допускаются исключения.
§ 2. Никакой свободный человек не может быть посажен в тюрьму иначе как по приговору суда.
Примечание. Допускаются исключения.
§ 3. Подданные получают право силою воспротивиться нарушению законов.
Примечание. Но за это их наказывают по примечанию § 2. <…>
«Таким образом, — рассказывает Иловайский, — в Англии и во Франции история королевской власти приняла два противоположных направления. Во Франции короли, соединившись с горожанами, усилили свою власть и потеряли дворянство, в Англии горожане соединились с дворянством и ослабили значение короля». Это совсем как в сказке: пойдёшь налево — дворянство потеряешь, пойдёшь направо — горожан потеряешь. А останешься на месте — Иловайский о тебе некролог напишет.

С Англией был заключён мир, причём французам удалось перехитрить своих врагов.
— Мы вам вернём короля, а вы нам уплатите столько-то и столько, — предложили англичане.
— Королей у нас достаточно, а денег мало, — ответили французы. — Берите себе короля на здоровье.
И англичане удержали Иоанна Доброго, который им абсолютно ни на что не был нужен. Но он был так добр, что скоро умер.
При сыне его Карле Мудром дела французов улучшились. Выгодно сбыв своего отца англичанам, Карл этим поправил государственный бюджет.

Варвик вообще занимался тем, что приискивал короны желающим, за что его прозвали <…> «делатель королей». Он даже готовился заказать особую вывеску, на которой был изображён господин в королевском одеянии с двумя розами в руках — белой и алой — и внизу подпись: «Сих дел мастер. Вход рядом, через акушерку».
Но вывеска эта не увидела света, так как граф был убит, сражаясь за одного из своих протеже.
Борьба шотландцев с англичанами за свою независимость происходила мелким шрифтом…

В русских провинциальных театрах Шекспира почтительно называют Василий Иванович и в бенефис заезжего трагика любознательная публика его громко вызывает.

Германия во времена Габсбургов и Люксембургов

Швейцария в древности называлась Гельвеция и, судя по последующим событиям, была богата яблоками. Её населял храбрый пастушеский народ, который умел исковеркать любой язык так, что его никто уж не мог понять. <…> Альберт I вздумал подчинить их. Тогда вспыхнуло восстание. Уполномоченные от каждого кантона глубокой ночью собрались на горе Рили, где заключили клятвенный союз общими силами отстоять свободу и родные яблоки. <…> благодарные потомки швейцарцев в увековечение события построили на этом месте гостиницу.
Далее события шли со сценической быстротой. Злой Фогт Гесслер велел на площади Альторфа поставить шест и повесить на нём старую шляпу австрийского герцога: все проходившие должны были ей кланяться. Но крестьянин Вильгельм Телль, имея двоих детей и жену, не поклонился. Его схватили, и в наказание он должен был стрелять в яблоко, положенное на голову сына. <…> А на том месте <…> построили гостиницу.
Вильгельма Телля посадили в лодку, и по дороге началась буря. Его расковали, чтобы дать возможность править лодкой. Но Телль — не будь дураком — выскочил на берег и скрылся. Теперь на этом месте гостиница. Через некоторое время он подстерёг Гесслера и убил его стрелой. Теперь там гостиница.
Через несколько лет сильное австрийское войско явилось в Швейцарию, но их встретили камнями, алебардами и, вероятно, гнилыми яблоками. Долго и упорно пришлось бороться швейцарцам и выказывать чудеса храбрости. Поэтому не надо удивляться тому, что в Швейцарии теперь так много гостиниц, и часто скверных.

… великий раскол в католической церкви <…> можно смело назвать «эпохой перепроизводства пап». Пап оказалось гораздо больше, чем требовалось для этого случая. Один папа сидел в Авиньоне, другой в Риме, а третий папа пока что гастролировал в провинции, в Пизе. Если припомнить, что папам, как и всему духовенству, было предписано безбрачие, то надо прийти к заключению, что папы в эту смутную эпоху появлялись именно вегетативным путём. <…>
Чтобы прекратить противоестественное и нежелательное увеличение пап, был созван Констанцский собор. Но собор этот дал самые неожиданные результаты: появился четвёртый папа.

Чехия, взволнованная мученической смертью Гуса, поднялась на немцев. Предводителем восстания явился Ян Жижка, жестокий, смелый старик. В каждом сражении — рассказывает история — он терял по глазу, а таких сражений было множество.

Италия и Испания. Падение Византии

Вообще можно взять за правило: монархия жива предками, а республика — потомками.

… халифат раздробился на мелкие государства: Гренада, Севилья, Валенсия и другие. <…> Это раздробление было сделано историей для того, чтобы облегчить христианам[1] борьбу с маврами.
[1] К сожалению, они были католиками (примечание за Иловайского).

Евреев почтенный Иловайский рассматривает в одной главе с торговыми путями, вероятно, полагая, что это тоже нечто вроде дорог или водяного сообщения.

Чехи, литовцы, поляки, болгары и сербы спешно доканчивали свою среднюю историю, потому что средние века уже подходили к концу и было известно, что, как только откроют Америку, сейчас начнутся новые века, а ждать никого не будут.
И действительно, уже приближались новые века с новыми идеями и новыми богами, которые для своего утверждения требовали совершенно новых потоков крови.
А прежняя кровь, океанами пролитая в честь старых или, правильнее сказать, средних богов, давным-давно высохла, и про неё вспоминали только в учебниках, составленных для лиц младшего возраста. — конец

См. также