Всё ещё впереди! (Кир Булычёв)
«Всё ещё впереди!» — заочное интервью (ответы на вопросы читателей) Кира Булычёва 1988 года о фантастике СССР[1].
Цитаты
[править]Я убеждён, что, за исключением Стругацких, в нашей фантастике сегодня нет талантов мирового класса. Но существует, скажем, отряд писателей, числом в несколько десятков человек, которые, хотя звёзд с неба не хватают, могут работать на профессиональном уровне. Чтобы этот уровень поддерживать, они должны много работать. <…> И мне не очень приятно слышать упрёки в том, что я слишком много работаю. Мне в этом видится глубинная беда нашего общества <…>. Провести жизнь, задумчиво ковыряя в носу за солидным столом, почему-то почётнее, чем трудиться. |
… фантастика издаётся у нас фантастически скудно, что у нас до сих пор нет своего печатного органа — журнала «Фантастика», что положение клубов любителей фантастики неустойчиво и порой эфемерно. <…> |
Фантастика, по моему убеждению, более точно, чем реалистическая литература, отражает состояние общества. Я объясняю это тем, что реалистическая литература преимущественно изучает отношения: человек — человек. Фантастика чаще: человек — общество — время. |
С начала тридцатых годов [в СССР] восторжествовал принцип единого мнения, единой воли, единственного пути. Слова «дискуссия» и «оппозиция» стали бранными. И употреблялись лишь в моменты ликвидации инакомыслящих. Наступило несладкое время для литературы вообще и катастрофическое для литературы фантастической. <…> |
Перед самой второй мировой войной в советской фантастике намечается некоторый подъём. Он вызван был в основном предчувствием мирового конфликта. <…> Появляются несколько книг и рассказов о грядущей войне. И тут случается печальнейший парадокс: литература предупреждения, отражавшая действительные настроения и тревоги общества, вынуждена при том выполнять очередной социальный заказ, спущенный сверху и рождённый ложными неоправданными надеждами на то, что страна с экономикой, подорванной волевыми приказными методами управления, и армией, обессиленной уничтожением командных кадров, сможет легко, одним ударом отразить нападение любого агрессора. Наиболее известными книгами такого рода стали романы Н. Шпанова «Первый удар» и П. Павленко «На Востоке». Авторы успешно закидали шапками немецких фашистов и японских милитаристов. Теперь оставалось лишь сделать это наяву. Вот замечательный пример реального воздействия фантастической литературы на историю — миллионные тиражи этих и подобных им книг сыграли куда более вредную роль в предвоенный период, нежели все действительные и воображаемые шпионы, вместе взятые. Это были своего рода утопии, утопии «ближнего прицела», лживые, как миражи в пустыне. |
Как знамение времени возникает первая значительная советская утопия — «Туманность Андромеды» Ефремова. Она не могла появиться ранее — не было к тому социальных условий. Появляются и иные произведения, в которых фантасты стараются заглянуть в будущее. Об этом будущем повествует целый цикл романов и повестей Стругацких. |
… «научный фантаст» — термин для меня бессмысленный и в истории фантастики сыгравший отрицательную роль, всё равно что «научный поэт» или «научный юморист». |
У нас, к сожалению, критики фантастики не существует, но статьи о ней порой появляются. С конца шестидесятых годов они ограничивались почти директивным признанием достижений И. Ефремова (но не лучших его вещей, а «Туманности Андромеды»), открывшего нам глаза на то, каким будет коммунизм; констатацией заслуг В. Обручева, создавшего ряд книг на границе между художественной и популяризаторской литературой, и резкими выпадами против Стругацких, которые никак не могут освоить оптимистический взгляд на будущее. |
В отчёты и сводки попадают все книги, на которых есть гриф «фантастика». А это значит — миллионные переиздания <…> Жюля Верна, Уэллса, А. Беляева, А. Толстого, А. Казанцева, К. Чапека и т. д. В большинстве своём они хорошие писатели, но их мир ушёл в прошлое. <…> Зато и издатели могут быть уверены, что, прочтя в очередной раз о злоключениях капитана Немо, читатель не станет задумываться о том, что творится вокруг, куда идёт наш мир, что нас ждёт. |
… мы единственная цивилизованная страна, не имеющая своего журнала фантастики. Который стал бы не только местом, где могли бы оперативно появляться новые произведения, но и ареной споров, современной критики, который предоставил бы слово клубам любителей фантастики. |
… моей научной работы, выражение склада ума, склонного к систематике. А литература — это для меня отрицание систематики. Когда я работаю, то обычно не знаю, чем всё это кончится, иначе мой собственный внутренний читатель начинает хандрить. |
Примечания
[править]- ↑ «Все ещё впереди!»: [Ответы на вопросы читателей] // Уральский следопыт. — 1988. — № 4. — С. 39-44.
- ↑ Намёк на Всесоюзное творческое объединение молодых писателей-фантастов (ВТО МПФ) при изд. «Молодая гвардия» в СССР.