Гавриил Романович Державин

Материал из Викицитатника
(перенаправлено с «Державин»)
Гавриил Романович Державин
Статья в Википедии
Произведения в Викитеке
Медиафайлы на Викискладе

Гаврии́л (Гаври́ла) Рома́нович Держа́вин (3 (14) июля 1743, Казань, Российская империя — 8 (20) июля 1816) — русский поэт эпохи Просвещения, представитель классицизма, значительно преобразивший его. В различные годы занимал высшие государственные должности: Губернаторий Тамбовской губернии (1786—1788), кабинет-секретарь Екатерины II (1791—1793), президент Коммерц-коллегии (с 1794), министр юстиции (1802—1803). Член Российской академии с момента её основания.

Цитаты[править]

1780-е[править]

  •  

Пей, ешь и веселись, сосед!
На свете жить нам время срочно;
Веселье то лишь непорочно,
Раскаянья за коим нет.

  — «К первому соседу (Державин)», 1780
  •  

Богоподобная царевна
Киргиз-Кайсацкия орды! <…>

Снисходишь ты на лирный лад:
Поэзия тебе любезна,
Приятна, сладостна, полезна,
Как летом вкусный лимонад.

  «Фелица», 1782
  •  

Довольно нажил я врагов!
Иной отнёс себе к бесчестью,
Что не дерут его усов;
Иному показалось больно,
Что он наседкой не сидит;
Иному — очень своевольно
С тобой мурза твой говорит;
Иной вменял мне в преступленье,
Что я посланницей с небес
Тебя быть мыслил в восхищенье
И лил в восторге токи слез.
И словом: тот хотел арбуза,
А тот солёных огурцов[К 1].

  «Видение мурзы», 1783-90
  •  

Запасшися крестьянин хлебом,
Ест добры щи и пиво пьёт.

  — «Осень во время осады Очакова», 1788
  •  

Рафаэль! живописец славный, <…>
Умей моей богоподобной
Царевны образ начертать. <…>

Средь дивного сего чертога
И велелепной высоты
В величестве, в сияньи Бога
Ее изобрази мне ты;
Чтоб, сшед с престола, подавала
Скрыжаль заповедей святых;
Чтобы вселенна принимала
Глас Божий, глас природы в них.

Чтоб дики люди, отдаленны,
Покрыты шерстью, чешуей,
Пернатых перьгм испещренны,
Одеты листьем и корой,
Сошедшися к её престолу
И кротких вняв законов глас,
По желтосмуглым лицам долу
Струили токи слез из глаз.

Струили б слезы, — и блаженство
Своих проразумея дней,
Забыли бы своё равенство
И были все подвластны ей…

  «Изображение Фелицы», 1789
  •  

Пьяный
Гонялся я за звучной славой,
Встречал я смело ядры лбом;
Сей зверской упоён отравой,
Я был ужасным дураком.

  «Философы пьяный и трезвый», 1789

1790-е[править]

  •  

Услышь, услышь, о ты, вселенна!
Победу смертных выше сил;
Внимай Европа удивленна,
Каков сей Россов подвиг был,
Языки, знайте, вразумляйтесь,
В надменных мыслях содрогайтесь;
Уверьтесь сим, что с нами Бог;
Уверьтесь, что его рукою
Один попрёт вас Росс войною,
Коль встать из бездны зол возмог!

  «На взятие Измаила», 1790
  •  

Гром победы, раздавайся!
Веселися, храбрый Росс!
Звучной славой украшайся.
Магомета ты потрёс! <…>

Воды быстрые Дуная
Уж в руках теперь у нас;
Храбрость Россов почитая,
Тавр под нами и Кавказ.

Уж не могут орды Крыма
Ныне рушить наш покой;
Гордость низится Селима,
И бледнеет он с луной.

  «Гром победы, раздавайся!»[К 2], 1791
  •  

Богатая Сибирь, наклоньшись над столами,
Рассыпала по них и злато, и сребро; <…>
Венчанна класами хлеб Волга подавала.

  — «Описание торжества <…> по случаю взятия Измаила в доме <…> князя Потёмкина-Таврического», 1791
  •  

Алмазна сыплется гора
С высот четыремя скалами. <…>

Он зрит одету в ризы черны
Крылату некую жену,
Власы имевшу распущенны,
Как смертну весть, или войну,
С косой в руках, с трубой стоящу,
И слышит он — проснись! — гласящу.

На шлеме у неё орёл
Сидел с перуном помраченным,
В нём герб отечества он зрел;
И, быв мечтой сей возбужденным,
Вздохнул и, испустя слез дождь,
Вещал: «Знать, умер некий вождь! <…>

О! слава, слава в свете сильных!
Ты точно есть сей водопад.
Он вод стремлением обильных
И шумом льющихся прохлад
Великолепен, светл, прекрасен,
Чудесен, силен, громок, ясен;

Дивиться вкруг себя людей
Всегда толпами собирает;
Но если он водой своей
Удобно всех не напояет,
Коль рвёт брега и в быстротах
Его нет выгод смертным — ах!

Не лучше ль менее известным,
А более полезным быть;
Подобясь ручейкам прелестным,
Поля, луга, сады кропить,
И тихим вдалеке журчаньем
Потомство привлекать с вниманьем.

  «Водопад», 1791-94
  •  

Не зрим ли всякий день гробов,
Седин дряхлеющей вселенной?

  — там же
  •  

Калигула! твой конь в Сенате
Не мог сиять, сияя в злате:
Сияют добрые дела.

Осёл останется ослом,
Хотя осыпь его звездами;
Где должно действовать с умом,
Он только хлопает ушами. <…>

Не можно век носить личин,
И истина должна открыться.

  «Вельможа», 1794
  •  

Великий Пётр, как некий Бог,
Блистал величеством в работе:
Почтен и в рубище Герой!

  — там же
  •  

Пошёл — и где тристаты злобы?
Чему коснулся, всё сразил!
Поля и грады стали гробы;
Шагнул — и царство покорил!
О Росс! о подвиг исполина!
О всемогущая жена!
Бессмертная Екатерина! <…>

Кто был Суворов:
По браням — Александр, по доблести — стоик,
В себе их совместил и в обоих велик.

Чёрная туча, мрачные крыла
С цепи сорвав, весь воздух покрыла;
Вихрь полуночный, летит богатырь!
Тма от чела, с посвиста пыль,
Молньи от взоров бегут впереди,
Дубы грядою лежат позади.
Ступит на горы — горы трещат;
Ляжет на воды — воды кипят;
Граду коснётся, — град упадает;
Башни рукою за облак кидает. <…>

Герои росски всколебались,
Седым челом приподнимались,
Чтобы узреть Варшавы плен.

  «На взятие Варшавы», 1794
  •  

Приди ко мне, Пленира, <…>
И, седши на колени,
Прижмися к сердцу мне;
Движения исчисли,
Вздыхания измерь,
И все мои ты мысли
Проникни и поверь, —
Хоть острый серп судьбины
Моих не косит дней,
Но нет уж половины
Во мне души моей.

Я вижу, ты в тумане
Течешь ко мне рекой!
Пленира на диване
Простёрлась надо мной,
И лёгким осязаньем
Уст сладостных твоих,
Как ветерок дыханьем,
В объятиях своих
Меня ты утешаешь
И шепчешь нежно вслух…

  «Призывание и явление Плениры», 1794
  •  

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов твёрже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полёт его не сокрушит. <…>

Первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге,
И истину царям с улыбкой говорить.

  «Памятник», 1795
  •  

Умеренность есть лучший пир.

  — «Приглашение к обеду», 1795
  •  

Пчёлка златая!
Что ты жужжишь?

  — «Пчела» («Пчёлка»), 1795
  •  

Живи и жить давай другим,[К 3]
Но только не на счёт другого;
Всегда доволен будь своим,
Не трогай ничего чужого.

  — «На рождение царицы Гремиславы», 1796
  •  

Раб и похвалить не может,
Он лишь может только льстить.

  — «Храповицкому», 1797 [1808]
  •  

За слова — меня пусть гложет,
За дела — сатирик чтит.

  — там же
  •  

Мила нам добра весть о нашей стороне:
Отечества и дым нам сладок и приятен.

  — «Арфа», 1798
  •  

Гряди спасать царей, Суворов! — автокомментарий («Объяснения на Сочинения Державина…»): «Когда <…> Суворов был призван из ссылки, <…> то, будучи представлен императору и услышав Его волю, пал перед ним на колени, сказал из псалма: „Господи, спаси царя!“ — то государь ему ответствовал: „Ты иди спасать царей!“»[2]

  «Орёл» («Стихи на случай отбытия графа Суворова Рымникского в Австрию»), 1799

1800-е[править]

  •  

Что ты заводишь песню военну
Флейте подобно, милый снигирь? <…>
Кто теперь вождь наш? Кто богатырь?
Сильный где, храбрый, быстрый Суворов?
Северны громы в гробе лежат.

  — «Снигирь», 1800 [1805]
  •  

Царь младый, прекрасный
Пришёл днесь к нам весны стезёй! <…>
Умолк рёв Норда[2] сиповатый,
Закрылся грозный, страшный взгляд;
Зефиры вспорхнули крылаты,
На воздух веют аромат;
На лицах Россов радость блещет,
Во всей Европе мир цветёт.

  — «На восшествие на престол императора Александра I», 1801 [1808]
  •  

Един есть бог, един Державин —
Я в глупой гордости мечтал.
Одна мне рифма — древний Навин

  «Привратнику», январь 1808 [1859]

О Державине[править]

Ссылки[править]

Комментарии[править]

  1. Намёк на Г. А. Потёмкина, который для удовлетворения прихотей посылал курьеров за провизией в другие города.
  2. До 1816 г. песня была неофициальным гимном России.
  3. Пословица, известная у разных европейских народов минимум с середины ХVII века. Ода — ответ Екатерине II, которой Державин в должности статс-секретаря «правдою своею часто наскучивал» (т. е. слишком строго, по её мнению, соблюдал интересы казны), «и как она говорила [эту] пословицу, и так поступала…»[1][2].

Примечания[править]

  1. Записки (гл. VI) // Державин Г. Сочинения. Т. 6. — СПб., 1876. — С. 635.
  2. 1 2 3 Державин, Гавриил Романович // Цитаты из русской литературы / составитель К. В. Душенко. — М.: Эксмо, 2005.