Гавриил Романович Державин

	Гавриил Романович Державин
	Статья в Википедии
	Произведения в Викитеке
	Медиафайлы на Викискладе

Гаврии́л (Гаври́ла) Рома́нович Держа́вин (3 (14) июля 1743, Казань, Российская империя — 8 (20) июля 1816) — русский поэт эпохи Просвещения, представитель классицизма, значительно преобразивший его. В различные годы занимал высшие государственные должности: Губернаторий Тамбовской губернии (1786—1788), кабинет-секретарь Екатерины II (1791—1793), президент Коммерц-коллегии (с 1794), министр юстиции (1802—1803). Член Российской академии с момента её основания.

Цитаты

см. «На смерть князя Мещерского», 1779, 1783

см. «Река времён в своём стремленьи…» («Грифельная ода»), 6 июля 1816 — последнее стихотворение

1780-е

	Пей, ешь и веселись, сосед! На свете жить нам время срочно; Веселье то лишь непорочно, Раскаянья за коим нет.
	— «К первому соседу (Державин)», 1780

см. «Властителям и судиям», 1780, 1787

	Богоподобная царевна Киргиз-Кайсацкия орды! <…> Снисходишь ты на лирный лад: Поэзия тебе любезна, Приятна, сладостна, полезна, Как летом вкусный лимонад.
	— «Фелица», 1782

Довольно нажил я врагов!
Иной отнёс себе к бесчестью,
Что не дерут его усов;
Иному показалось больно,
Что он наседкой не сидит;
Иному — очень своевольно
С тобой мурза твой говорит;
Иной вменял мне в преступленье,
Что я посланницей с небес
Тебя быть мыслил в восхищенье
И лил в восторге токи слез.
И словом: тот хотел арбуза,
А тот солёных огурцов^{[К 1]}.

— «Видение мурзы», 1783-90

см. «Бог», 1784

	Запасшися крестьянин хлебом, Ест добры щи и пиво пьёт.
	— «Осень во время осады Очакова», 1788

Рафаэль! живописец славный, <…>
Умей моей богоподобной
Царевны образ начертать. <…>

Средь дивного сего чертога
И велелепной высоты
В величестве, в сияньи Бога
Ее изобрази мне ты;
Чтоб, сшед с престола, подавала
Скрыжаль заповедей святых;
Чтобы вселенна принимала
Глас Божий, глас природы в них.

Чтоб дики люди, отдаленны,
Покрыты шерстью, чешуей,
Пернатых перьгм испещренны,
Одеты листьем и корой,
Сошедшися к её престолу
И кротких вняв законов глас,
По желтосмуглым лицам долу
Струили токи слез из глаз.

Струили б слезы, — и блаженство
Своих проразумея дней,
Забыли бы своё равенство
И были все подвластны ей…

— «Изображение Фелицы», 1789

	Пьяный Гонялся я за звучной славой, Встречал я смело ядры лбом; Сей зверской упоён отравой, Я был ужасным дураком.
	— «Философы пьяный и трезвый», 1789

1790-е

Услышь, услышь, о ты, вселенна!
Победу смертных выше сил;
Внимай Европа удивленна,
Каков сей Россов подвиг был,
Языки, знайте, вразумляйтесь,
В надменных мыслях содрогайтесь;
Уверьтесь сим, что с нами Бог;
Уверьтесь, что его рукою
Один попрёт вас Росс войною,
Коль встать из бездны зол возмог!

— «На взятие Измаила», 1790

Гром победы, раздавайся!
Веселися, храбрый Росс!
Звучной славой украшайся.
Магомета ты потрёс! <…>

Воды быстрые Дуная
Уж в руках теперь у нас;
Храбрость Россов почитая,
Тавр под нами и Кавказ.

Уж не могут орды Крыма
Ныне рушить наш покой;
Гордость низится Селима,
И бледнеет он с луной.

— «Гром победы, раздавайся!»^{[К 2]}, 1791

	Богатая Сибирь, наклоньшись над столами, Рассыпала по них и злато, и сребро; <…> Венчанна класами хлеб Волга подавала.
	— «Описание торжества <…> по случаю взятия Измаила в доме <…> князя Потёмкина-Таврического», 1791

Алмазна сыплется гора
С высот четыремя скалами. <…>

Он зрит одету в ризы черны
Крылату некую жену,
Власы имевшу распущенны,
Как смертну весть, или войну,
С косой в руках, с трубой стоящу,
И слышит он — проснись! — гласящу.

На шлеме у неё орёл
Сидел с перуном помраченным,
В нём герб отечества он зрел;
И, быв мечтой сей возбужденным,
Вздохнул и, испустя слез дождь,
Вещал: «Знать, умер некий вождь! <…>

О! слава, слава в свете сильных!
Ты точно есть сей водопад.
Он вод стремлением обильных
И шумом льющихся прохлад
Великолепен, светл, прекрасен,
Чудесен, силен, громок, ясен;

Дивиться вкруг себя людей
Всегда толпами собирает;
Но если он водой своей
Удобно всех не напояет,
Коль рвёт брега и в быстротах
Его нет выгод смертным — ах!

Не лучше ль менее известным,
А более полезным быть;
Подобясь ручейкам прелестным,
Поля, луга, сады кропить,
И тихим вдалеке журчаньем
Потомство привлекать с вниманьем.

— «Водопад», 1791-94

	Не зрим ли всякий день гробов, Седин дряхлеющей вселенной?
	— там же

Калигула! твой конь в Сенате
Не мог сиять, сияя в злате:
Сияют добрые дела.

Осёл останется ослом,
Хотя осыпь его звездами;
Где должно действовать с умом,
Он только хлопает ушами. <…>

Не можно век носить личин,
И истина должна открыться.

— «Вельможа», 1794

	Великий Пётр, как некий Бог, Блистал величеством в работе: Почтен и в рубище Герой!
	— там же

Пошёл — и где тристаты злобы?
Чему коснулся, всё сразил!
Поля и грады стали гробы;
Шагнул — и царство покорил!
О Росс! о подвиг исполина!
О всемогущая жена!
Бессмертная Екатерина! <…>

Кто был Суворов:
По браням — Александр, по доблести — стоик,
В себе их совместил и в обоих велик.

Чёрная туча, мрачные крыла
С цепи сорвав, весь воздух покрыла;
Вихрь полуночный, летит богатырь!
Тма от чела, с посвиста пыль,
Молньи от взоров бегут впереди,
Дубы грядою лежат позади.
Ступит на горы — горы трещат;
Ляжет на воды — воды кипят;
Граду коснётся, — град упадает;
Башни рукою за облак кидает. <…>

Герои росски всколебались,
Седым челом приподнимались,
Чтобы узреть Варшавы плен.

— «На взятие Варшавы», 1794

Приди ко мне, Пленира, <…>
И, седши на колени,
Прижмися к сердцу мне;
Движения исчисли,
Вздыхания измерь,
И все мои ты мысли
Проникни и поверь, —
Хоть острый серп судьбины
Моих не косит дней,
Но нет уж половины
Во мне души моей.

Я вижу, ты в тумане
Течешь ко мне рекой!
Пленира на диване
Простёрлась надо мной,
И лёгким осязаньем
Уст сладостных твоих,
Как ветерок дыханьем,
В объятиях своих
Меня ты утешаешь
И шепчешь нежно вслух…

— «Призывание и явление Плениры», 1794

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов твёрже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полёт его не сокрушит. <…>

Первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге,
И истину царям с улыбкой говорить.

— «Памятник», 1795

	Умеренность есть лучший пир.
	— «Приглашение к обеду», 1795

	Пчёлка златая! Что ты жужжишь?
	— «Пчела» («Пчёлка»), 1795

	Живи и жить давай другим,^{[К 3]} Но только не на счёт другого; Всегда доволен будь своим, Не трогай ничего чужого.
	— «На рождение царицы Гремиславы», 1796

	Раб и похвалить не может, Он лишь может только льстить.
	— «Храповицкому», 1797 [1808]

	За слова — меня пусть гложет, За дела — сатирик чтит.
	— там же

	Мила нам добра весть о нашей стороне: Отечества и дым нам сладок и приятен.
	— «Арфа», 1798

см. «Параше», 1798

Гряди спасать царей, Суворов! — автокомментарий («Объяснения на Сочинения Державина…»): «Когда <…> Суворов был призван из ссылки, <…> то, будучи представлен императору и услышав Его волю, пал перед ним на колени, сказал из псалма: „Господи, спаси царя!“ — то государь ему ответствовал: „Ты иди спасать царей!“»^[2]

— «Орёл» («Стихи на случай отбытия графа Суворова Рымникского в Австрию»), 1799

1800-е

	Что ты заводишь песню военну Флейте подобно, милый снигирь? <…> Кто теперь вождь наш? Кто богатырь? Сильный где, храбрый, быстрый Суворов? Северны громы в гробе лежат.
	— «Снигирь», 1800 [1805]

Царь младый, прекрасный
Пришёл днесь к нам весны стезёй! <…>
Умолк рёв Норда^[2] сиповатый,
Закрылся грозный, страшный взгляд;
Зефиры вспорхнули крылаты,
На воздух веют аромат;
На лицах Россов радость блещет,
Во всей Европе мир цветёт.

— «На восшествие на престол императора Александра I», 1801 [1808]

см. «Шуточное желание», 1802

	Един есть бог, един Державин — Я в глупой гордости мечтал. Одна мне рифма — древний Навин…
	— «Привратнику», январь 1808 [1859]

О Державине

См. отдельную статью

Ссылки

Собрание сочинений на Lib.Ru/Классика
Отдел о Державине на сайте niv.ru (Наука. Искусство. Величие)

↑ Намёк на Г. А. Потёмкина, который для удовлетворения прихотей посылал курьеров за провизией в другие города.
↑ До 1816 г. песня была неофициальным гимном России.
↑ Пословица, известная у разных европейских народов минимум с середины ХVII века. Ода — ответ Екатерине II, которой Державин в должности статс-секретаря «правдою своею часто наскучивал» (т. е. слишком строго, по её мнению, соблюдал интересы казны), «и как она говорила [эту] пословицу, и так поступала…»^[1]^[2].

Примечания

↑ Записки (гл. VI) // Державин Г. Сочинения. Т. 6. — СПб., 1876. — С. 635.
↑ ¹ ² ³ Державин, Гавриил Романович // Цитаты из русской литературы / составитель К. В. Душенко. — М.: Эксмо, 2005.

[1] Намёк на Г. А. Потёмкина, который для удовлетворения прихотей посылал курьеров за провизией в другие города.

[2] До 1816 г. песня была неофициальным гимном России.

[5] Пословица, известная у разных европейских народов минимум с середины ХVII века. Ода — ответ Екатерине II, которой Державин в должности статс-секретаря «правдою своею часто наскучивал» (т. е. слишком строго, по её мнению, соблюдал интересы казны), «и как она говорила [эту] пословицу, и так поступала…»^[1]^[2].

[3] Записки (гл. VI) // Державин Г. Сочинения. Т. 6. — СПб., 1876. — С. 635.

[Дрл-4] ¹ ² ³ Державин, Гавриил Романович // Цитаты из русской литературы / составитель К. В. Душенко. — М.: Эксмо, 2005.

[К 1]

[К 2]

[К 3]

[2]

[1]