Иосиф Александрович Бродский: различия между версиями
[непроверенная версия] | [досмотренная версия] |
Отмена правки 298771, сделанной 213.87.130.92 (обсуждение) источник? |
Jarash (обсуждение | вклад) →Цитаты из прозы: +цитата из речи на стадионе |
||
Строка 185: | Строка 185: | ||
== Цитаты из прозы == |
== Цитаты из прозы == |
||
{{Q|Я тоже, помню, читал, что раньше, когда ещё свидания давали, многие шары себе под кожу в член вшивали, чтоб диаметр увеличился. У члена же главное не длина, а диаметр. Потому что ведь [[баба]], пока сидишь, с другими путается. Ну и отсюда [[идея]], чтоб во время свидания доставить ей такое… переживание, чтоб она про другого и думать не хотела. Только про тебя. И поэтому ― шары. Из перламутра, говорят, лучше всего. Хотя, подумать если, откуда в зонах этих ихних перламутру взяться было? Или из эбонита, из которого стило делали. Выточишь себе шарик напильничком, миллиметра два-три в диаметре ― и к {{comment|херургу|sic! — это не ошибка, а лагерная терминология}}. И херург этот их тебе под кожу загоняет. Крайняя плоть которая… [[Подорожник]] пару дней поприкладываешь ― и на свидание… Некоторые, даже на [[свобода|свободу]] выйдя, шарики эти не удаляли. Отказывались…<ref>''Иосиф Бродский'', «Мрамор». — Ann Arbor: «Ardis», 1984 г. [http://lib.ru/BRODSKIJ/brodsky_prose.txt Бродский И. Проза и эссе] (основное собрание)</ref>|Автор=«Мрамор», 1982}} |
{{Q|Я тоже, помню, читал, что раньше, когда ещё свидания давали, многие шары себе под кожу в член вшивали, чтоб диаметр увеличился. У члена же главное не длина, а диаметр. Потому что ведь [[баба]], пока сидишь, с другими путается. Ну и отсюда [[идея]], чтоб во время свидания доставить ей такое… переживание, чтоб она про другого и думать не хотела. Только про тебя. И поэтому ― шары. Из перламутра, говорят, лучше всего. Хотя, подумать если, откуда в зонах этих ихних перламутру взяться было? Или из эбонита, из которого стило делали. Выточишь себе шарик напильничком, миллиметра два-три в диаметре ― и к {{comment|херургу|sic! — это не ошибка, а лагерная терминология}}. И херург этот их тебе под кожу загоняет. Крайняя плоть которая… [[Подорожник]] пару дней поприкладываешь ― и на свидание… Некоторые, даже на [[свобода|свободу]] выйдя, шарики эти не удаляли. Отказывались…<ref>''Иосиф Бродский'', «Мрамор». — Ann Arbor: «Ardis», 1984 г. [http://lib.ru/BRODSKIJ/brodsky_prose.txt Бродский И. Проза и эссе] (основное собрание)</ref>|Автор=«Мрамор», 1982}} |
||
{{Q|Цитата=Всячески избегайте приписывать себе статус жертвы... Каким бы отвратительным ни было ваше положение, старайтесь не винить в этом внешние силы: историю, государство, начальство, расу, родителей, фазу луны, детство, несвоевременную высадку на горшок и т. д. Меню обширное и скучное, и сами его обширность и скука достаточно оскорбительны, чтобы восстановить разум против пользования им. В момент, когда вы возлагаете вину на что-то, вы подрываете собственную решимость что-нибудь изменить...<ref>{{Статья|автор=Иосиф Бродский.|ссылка=http://iosif-brodskiy.ru/esse-vystupleniia/rech-na-stadione-1988.html|заглавие=Речь на стадионе|ответственный=Перевод Елены Касаткиной|издание=Звезда|год=1997|номер=1|страницы=62 - 67}}</ref> |
|||
|Комментарий=«Речь на стадионе», 18 декабря 1988, перевод Елены Касаткиной |
|||
|Оригинал=At all costs try to avoid granting yourself the status of the victim... No matter how abominable your condition may be, try not to blame anything or anybody: history, the state, superiors, race, parents, the phase of the moon, childhood, toilet training, etc. The menu is vast and tedious, and this vastness and tedium alone should be offensive enough to set one's intelligence against choosing from it. The moment that you place blame somewhere, you undermine your resolve to change anything... // "[http://www.umich.edu/~bhlumrec/c/commence/1988-Brodsky.pdf Speech at the stadium], 18 December 1988"}} |
|||
{{Q|По окончании конгресса я предполагал остаться в [[Бразилия|Бразилии]] дней на десять и либо снять дешёвый номер где-нибудь в районе [[:w:Копакабана|Копакабаны]], ходить на пляж, купаться и загорать, либо отправиться в [[:w:Баия|Бахию]] и попытаться подняться вверх по [[Амазонка|Амазонке]] и оттуда в Куско, из [[:w:Куско|Куско]] ― в [[Лима|Лиму]] и назад, в [[Нью-Йорк]]. Но [[деньги]] были украдены, и, хотя я мог взять 500 дубов в «Америкен экспресс», делать этого не стал. Мне интересен этот континент и эта [[страна]] в частности; но боюсь, что я видел уже на этом свете больше, чем осознал. Дело даже не в состоянии [[здоровье|здоровья]]. В конце концов, это было бы даже занятно для русского автора ― [[дать дуба]] в джунглях. Но [[невежество]] мое относительно южной тематики столь глубоко, что даже самый трагический опыт вряд ли просветил бы меня хоть на йоту.<ref>''Иосиф Бродский'', «Посвящается позвоночнику» — [[Париж]]. Континент. № 63 за 1990 г. [http://lib.ru/BRODSKIJ/brodsky_prose.txt Бродский И. «Проза и эссе»] (основное собрание)</ref>|Автор=«Посвящается позвоночнику», 1990}} |
{{Q|По окончании конгресса я предполагал остаться в [[Бразилия|Бразилии]] дней на десять и либо снять дешёвый номер где-нибудь в районе [[:w:Копакабана|Копакабаны]], ходить на пляж, купаться и загорать, либо отправиться в [[:w:Баия|Бахию]] и попытаться подняться вверх по [[Амазонка|Амазонке]] и оттуда в Куско, из [[:w:Куско|Куско]] ― в [[Лима|Лиму]] и назад, в [[Нью-Йорк]]. Но [[деньги]] были украдены, и, хотя я мог взять 500 дубов в «Америкен экспресс», делать этого не стал. Мне интересен этот континент и эта [[страна]] в частности; но боюсь, что я видел уже на этом свете больше, чем осознал. Дело даже не в состоянии [[здоровье|здоровья]]. В конце концов, это было бы даже занятно для русского автора ― [[дать дуба]] в джунглях. Но [[невежество]] мое относительно южной тематики столь глубоко, что даже самый трагический опыт вряд ли просветил бы меня хоть на йоту.<ref>''Иосиф Бродский'', «Посвящается позвоночнику» — [[Париж]]. Континент. № 63 за 1990 г. [http://lib.ru/BRODSKIJ/brodsky_prose.txt Бродский И. «Проза и эссе»] (основное собрание)</ref>|Автор=«Посвящается позвоночнику», 1990}} |
Версия от 22:16, 24 сентября 2017
Ио́сиф Алекса́ндрович Бро́дский (1940—1996) — русский и американский поэт, эссеист, драматург, переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе 1987 года. Поэзию писал преимущественно на русском языке, эссеистику на английском.
Цитаты поэтические
Каждая могила — край земли. | |
— «На смерть Элиота» |
Томас Стернс, не бойся коз | |
— «На смерть Элиота» |
— «Два часа в резервуаре» |
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной. | |
— «Я входил вместо дикого зверя в клетку…» |
Прощай, | |
— «Прощай, позабудь…» |
Гражданин второсортной эпохи, гордо | |
— «Я всегда твердил, что судьба — игра…» |
Нынче ветрено и волны с перехлёстом. | |
— «Письма римскому другу» |
Если выпало в империи родиться | |
— «Письма римскому другу» |
Вот и прожили мы больше половины. | |
— «Письма римскому другу» |
Холуй трясется. Раб хохочет. | |
— «Набросок» |
…если ты выбрал нечто, привлекающее других, это означает определенную вульгарность вкуса. | |
— «Меньше единицы» |
Ни страны, ни погоста | |
— «Стансы Васильевскому острову» |
По-русски Исаак теряет звук. | |
— «Авраам и Исаак» |
Я заражен нормальным классицизмом. | |
— «Одной поэтессе» |
Век скоро кончится, но раньше кончусь я. | |
— «Fin de Siecle» |
И, услышавши это, хочется бросить рыть | |
— «Fin de Siecle» |
Птица уже не влетает в форточку. | |
— «1972 год» |
Навсегда расстаёмся с тобой, дружок. | |
— «То не Муза воды набирает в рот…» |
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека — всегда можно. | |
— Нобелевская лекция |
Эта местность мне знакома как окраина Китая! | |
— «Представление» |
Твой Новый год по темно-синей | |
— «Рождественский романс» |
Мир создан был для мебели, дабы | |
— «Посвящается стулу» |
Страшный суд — страшным судом, но вообще-то человека, прожившего жизнь в России, следовало бы без разговоров помещать в рай. | |
— Из записной книжки 1970 г. |
К сожаленью, в наши дни | |
— «Посвящается Ялте» |
Это абсурд, вранье: | |
— «Натюрморт» |
Лучший вид на этот город — если сесть в бомбардировщик. | |
— «Представление» |
Пока есть такой язык, как русский, поэзия неизбежна |
Мои расхождения с советской властью не политического, а эстетического свойства. |
Свобода - это когда забываешь отчество у тирана. | |
— Из цикла стихотворений «Части речи», 1975-76 |
<...> оглядываться - занятие более благодарное , чем смотреть вперёд. | |
— "Меньше единицы", 1976 |
Цитаты из прозы
Я тоже, помню, читал, что раньше, когда ещё свидания давали, многие шары себе под кожу в член вшивали, чтоб диаметр увеличился. У члена же главное не длина, а диаметр. Потому что ведь баба, пока сидишь, с другими путается. Ну и отсюда идея, чтоб во время свидания доставить ей такое… переживание, чтоб она про другого и думать не хотела. Только про тебя. И поэтому ― шары. Из перламутра, говорят, лучше всего. Хотя, подумать если, откуда в зонах этих ихних перламутру взяться было? Или из эбонита, из которого стило делали. Выточишь себе шарик напильничком, миллиметра два-три в диаметре ― и к херургу. И херург этот их тебе под кожу загоняет. Крайняя плоть которая… Подорожник пару дней поприкладываешь ― и на свидание… Некоторые, даже на свободу выйдя, шарики эти не удаляли. Отказывались…[1] | |
— «Мрамор», 1982 |
Всячески избегайте приписывать себе статус жертвы... Каким бы отвратительным ни было ваше положение, старайтесь не винить в этом внешние силы: историю, государство, начальство, расу, родителей, фазу луны, детство, несвоевременную высадку на горшок и т. д. Меню обширное и скучное, и сами его обширность и скука достаточно оскорбительны, чтобы восстановить разум против пользования им. В момент, когда вы возлагаете вину на что-то, вы подрываете собственную решимость что-нибудь изменить...[2] — «Речь на стадионе», 18 декабря 1988, перевод Елены Касаткиной | |
At all costs try to avoid granting yourself the status of the victim... No matter how abominable your condition may be, try not to blame anything or anybody: history, the state, superiors, race, parents, the phase of the moon, childhood, toilet training, etc. The menu is vast and tedious, and this vastness and tedium alone should be offensive enough to set one's intelligence against choosing from it. The moment that you place blame somewhere, you undermine your resolve to change anything... // "Speech at the stadium, 18 December 1988" |
По окончании конгресса я предполагал остаться в Бразилии дней на десять и либо снять дешёвый номер где-нибудь в районе Копакабаны, ходить на пляж, купаться и загорать, либо отправиться в Бахию и попытаться подняться вверх по Амазонке и оттуда в Куско, из Куско ― в Лиму и назад, в Нью-Йорк. Но деньги были украдены, и, хотя я мог взять 500 дубов в «Америкен экспресс», делать этого не стал. Мне интересен этот континент и эта страна в частности; но боюсь, что я видел уже на этом свете больше, чем осознал. Дело даже не в состоянии здоровья. В конце концов, это было бы даже занятно для русского автора ― дать дуба в джунглях. Но невежество мое относительно южной тематики столь глубоко, что даже самый трагический опыт вряд ли просветил бы меня хоть на йоту.[3] | |
— «Посвящается позвоночнику», 1990 |
Бродский ведь очень хотел, чтобы я написал музыку к его стихам. Мне как-то позвонил его друг: «Мы с Иосифом к тебе приедем». Я занят был, говорю: давайте завтра. Назавтра они позвонили, но я снова не мог. А через два дня Бродский навсегда уехал из России. | |
— Олег Николаевич Каравайчук |
Источники
- ↑ Иосиф Бродский, «Мрамор». — Ann Arbor: «Ardis», 1984 г. Бродский И. Проза и эссе (основное собрание)
- ↑ Иосиф Бродский. Речь на стадионе / Перевод Елены Касаткиной // Звезда. — 1997. — № 1. — С. 62 - 67.
- ↑ Иосиф Бродский, «Посвящается позвоночнику» — Париж. Континент. № 63 за 1990 г. Бродский И. «Проза и эссе» (основное собрание)