Технологическая эволюция

Технологическая эволюция — исторический процесс развития техники и технологии, радикально трансформирующий общество. Термин ввёл чешский философ Радован Рихта в 1960-х годах.

Цитаты

	Техноэволюция есть наука об общих законах развития техники и технологии и о принципах создания изделий и их сообществ. Направляющим техноэволюцию элементарным фактором является информационный отбор, действие которого векторизовано.
	— Борис Кудрин

Под техноэволюцией мы понимаем приводящий к иерархии форм и сущностей, обеспечивающей векторизованную направленность на непрерывное усложнение, процесс развития технической реальности, сопровождающийся количественными и качественными изменениями и реализующийся в условиях информационного отбора в результате взаимодействия противоположных тенденций, одна из которых ведёт к получению новых, а другая — к закреплению существующих эволюционно полезных признаков технических изделий.

— В. И. Гнатюк

Станислав Лем

	… техноэволюция несёт больше зла, чем добра; человек оказывается заложником того, что он сам же создал, превращается в существо, которое по мере увеличения своих знаний всё меньше может распоряжаться своей судьбой.
	… technoewolucja niesie więcej zła niż dobra; człowiek okazuje się więźniem tego, co sam stworzył, istotą, ktyra w miarę zwiększania swej wiedzy, w coraz mniejszym stopniu może decydować o swoim łosie.
	— «Сумма технологии», гл. II (Различия, 4), 1963, 1967

	Попытка постичь праистоки технологии — занятие, способное привести в отчаяние, путешествие в глубь истории, которая лишь регистрирует факты, но не объясняет их причин. <…> огромно древо техноэволюции, корни которого уходят, видимо, в последний ледниковый период, а крона теряется в грядущих тысячелетиях…
	— «Сумма технологии», гл. II (Первопричина)

Техноэволюция не является синтетическим заменителем правосудия, тем заменителем, который без промедления карает дурных и вознаграждает хороших, однако в большом временном масштабе, в масштабе всего исторического процесса в целом тенденции её развития выступают именно в такой форме. Усиливающийся процесс технической и информационной интеграции цивилизации всего земного шара позволяет нам со всё большим основанием рассматривать наши проблемы в глобальном масштабе. При этом путь, этически правильный в чисто гуманистическом понимании, оказывается также и рациональным, ибо он согласуется с объективными тенденциями развития. Всякий иной путь обрекает избравший его общественный строй — раньше или позже — на уничтожение. И именно эти теоретические соображения — а не просто благие пожелания или добрые намерения — позволяют смотреть в будущее человечества с обоснованным оптимизмом.

— «Сумма технологии», Заключение (1)

	… [сегодня] мы наблюдаем как раз ускорение техноэволюционного темпа, который придаёт вес чисто инструментальным расчётам, поскольку всё более явно превращает цивилизацию в энерго-информационную машину, чьё равновесие в целом во всё большей степени зависит от равновесия в отдельных точках.
	… obserwujemy właśnie przyspieszęnie tempa technoewolucyjnego, które powiększa wagę czysto instrumentalnych rachunków, albowiem coraz wyraźniej czyni z cywilizacji — maszynę energetyczno–informacyjną, której całościowa równowaga jest w coraz większym stopniu zawisła od lokalnych stanów równowagi.
	— «Этика технологии и технология этики», II (27), 1967

	Хотя футурологи и размножились, словно грибы, <…> никто из них не сказал нам ясно, что мы отдали себя — со всеми потрохами — на милость и немилость технологической эволюции. А между тем роли менялись: человечество становилось для технологии средством, орудием достижения неведомой цели.
	Ależ tak, futurologowie rozmnożyli się jak grzyby, <…> lecz nikt jakoś z nich nie powiedział wyraźnie tego, że zdaliśmy się w całości na łaskę i niełaskę technologicznego rozwoju. Role tymczasem odwracały się: ludzkość stawała się dla technologii środkiem czy instrumentem osiągnięcia celu zasadniczo nieznanego.
	— «Глас Господа», 1968

… технолог превосходит эволюцию как конструктор не так уж и значительно, как это могло бы показаться на основании его способности прогнозирования, которой эволюция лишена. Потому что и он действует на основании информации, полной пробелов. А поскольку он не может ожидать до бесконечности получения благоприятных вестей о конструируемом, в определённом смысле любая его изобретательская реализация является «преждевременной». В технологии — высокая ненадежность (первых самолетов, например), а в эволюции — высокая смертность — вот цена, которую приходится платить за «преждевременные» решения, потому помещенные в кавычки, что другими они быть не могут. Следовательно, компромисс неизбежен. Причем для характеристики процесса не имеет значения, реализует ли его кто-то сознательно или, как эволюция, «безлично».

— «Биология и ценности», 1968

	Техноэволюция не всегда развивается только в благоприятном для жизни человека направлении. Она может навредить, так как ведёт к постоянному усилению индивидуальной и социальной зависимости от надёжности функционирования технологической аппаратуры, поддерживающей искусственную окружающую среду. Чем заботливее опекает нас техника, тем больше забот требует. И оптимальная работа техники, и её постоянный ремонт, модернизация и усовершенствование становятся центральными инструментальными ценностями технологически ориентированной цивилизации. Чем глубже погружается культура в русло такого эволюционного развития, тем в большей степени она подвержена воздействию всего того, хорошего и плохого, что несёт в себе подобная эволюция. А для прогресса в этом направлении характерно то, что он определённо коррелирует с постоянным усложнением всех составляющих структур: энергетических, производственных, информационных и т. п. Следовательно, с течением времени тем, кто живёт в искусственно созданной среде, оказывается всё труднее ориентироваться в техническом оснащении и в логике поведения той же среды. С позиций комфортности ситуация кажется вполне приемлемой, но с точки зрения интеллектуальной суверенности человека она весьма сомнительна, потому что происходит переход на тот уровень, когда цивилизация — как структурное целое — превращается в настолько громоздкую сумму знаний и опыта, что ни один индивидуальный интеллект не в состоянии её ассимилировать. Фактически в фикцию превращается управление на основе демократических принципов в условиях функционирования такой сложной структуры, что только специалист ещё как-то сможет сориентироваться в последствиях манипулирования её фрагментами.
	Technoewolucja nie tylko wszakże bytowaniu sprzyja; może je również nadwerężać przez to, że powoduje stały wzrost jednostkowej i społecznej zależności od funkcjonowania niezawodnego sztucznych urządzeń, składających się na życiowe środowisko. Im dokładniej dba technika o nas, tym staranniej trzeba o nią dbać z kolei. Zarówno jej ruch najsprawniejszy, jak i ciągłe jego usprawnienia okazują się zatem centralnymi wartościami instrumentalnymi, zorientowanej technicznie cywilizacji. Im głębiej się kultura zanurza w tym ewolucyjnym kierunku, w tym wyższym stopniu wydaje się sama na wszystko dobro i zło, które może on w sobie zawierać. Postęp zaś ma na tej drodze to ma do siebie, że jest wyraźnie skorelowany ze stałym potęgowaniem się złożoności wszystkich struktur całościowych — energetycznych, produkcyjnych, informacyjnych itd. A więc z czasem tym, co żyją w sztucznie zbudowanym środowisku, coraz trudniej przychodzi orientować się w tego środowiska mechanizmach i prawidłowościach. Pod względem zmysłowej wygody sytuacja ta do sprzeciwu nie skłania, ale można ją kwestionować ze stanowiska intelektualnej suwerenności człowieka, ponieważ tak wkracza się w obszar, w którym cywilizacja jest _jako całość strukturalna — zakumulowaną sumą doświadczenia i mądrości, jakich żaden umysł poszczególny już nie jest w stanie zasymilować. W szczególności fikcyjny staje się typ demokratycznych rządów w obrębie struktury tak skomplikowanej, że tylko specjalista jeszcze umie się zorientować w skutkach wszelkiego manipulowania jej fragmentami.
	— «Фантастика и футурология», книга 1, III. Структура литературного творчества (Вступление), 1970

	… техноэволюция представляет собою независимую переменную прежде всего потому, что её темп кореллируется количеством уже обретённой информации, причём явление экспоненциального ускорения следует из проникновения в «гибриды» элементов информационного множества. <…> Техноэволюция, отпущенная на свободу, агрессивна: вначале появляется табакерка для носа, а вскоре оказывается, что для более совершенной — автоматической — табакерки лучше подошел бы не человеческий, а уже какой-то другой нос, тоже наверняка «автоматический», но поскольку мы не кролики, зачарованные глазами змеи, постольку нет никаких причин, которые заставили бы техноэволюцию играть по отношению к нам именно роль такого «очарователя», а мы должны были бы позволить ей взять нас за горло. Отсюда необходимость решительного обращения к имманентности культурных ценностей (и отсюда же кризис, вызванный тем, что техноэволюция, заменяющая ценности на удобства, есть не что иное, как короед, подтачивающий и разрушающий культуру). — см. ранее «Сумма технологии» (гл. II) от слов «Кто кем повелевает?»
	... technoewolucja stanowi zmienną niezależną przede wszystkim dlatego, ponieważ jej tempo jest korelatem ilości informacji już zdobytych, przy czym zjawisko eksponencjalnego przyspieszenia wynika z wchodzenia w „krzyżówki” elementów informacyjnego zbioru. <…> Technoewolucja puszczona luzem jest agresywna: najpierw powstaje tabakiera dla nosa, a niebawem okazuje się, że do lepszej, ponieważ automatycznej tabakiery, pasowałby doskonalej — nie nos człowieka, lecz jakiś inny, też pewno „automatyczny”; ale ponieważ nie jesteśmy pisklęciem zauroczonym wzrokiem węża, nie ma żadnego powodu, dla którego technoewolucja miałaby odgrywać wobec nas taką właśnie „zaczarowującą” rolę, a my mielibyśmy zezwolić, aby nas wzięła dokumentnie za łby. Stąd potrzeba decyzyjnego odwołania do immanencji kulturowych wartości (i stąd też kryzys wywołany tym, że technoewolucja, wymieniająca wartości na wygody, jest kultury — drążącym i erodującym kornikiem).
	— «Фантастика и футурология», книга 2, IX. Утопия и футурология (От фантастической философии к историософической фантастике. Борхес и Стэплдон)

См. также

• Научно-технический прогресс
• Научно-техническая революция