Са́ша Чёрный (настоящее имя Алекса́ндр Миха́йлович Гли́кберг; 1880—1932) — российский поэт, переводчик и беллетрист Серебряного века, широко известный как автор остроумных стихотворных миниатюр, эпиграмм и лирико-сатирических фельетонов. Выступал также под псевдонимами «Сам по себе» и «Мечтатель». Резкость стиха и энти-эстетизм Саши Чёрного предвосхитили поэзию футуристов и во многом повлияли на их формирование.
— Дворянин А. имеет 60 000 десятин земли, дворянин Б. имеет 30 000 десятин земли, следовательно, первый дворянин вдвое больше любит отечество, чем второй.[1]
Глупого мужчину всегда можно узнать по глупым глазам. Но женские глаза… Чёрт их знает! Не то глубина — не то томность; не то мысль — не то любопытство… и вдруг дура![2]
— Кретины — редки, истинно-русские люди в высшей степени редки, следовательно, истинно-русские люди в высокой степени кретины.[1]
— «Весёлые силлогизмы» (1908)
Нет ничего пошлее «ходячих мнений». Мнения эти не считаются ни с логикой, ни с действительностью — они «установились» — и только. Вчера, когда я случайно попал в оперу, «музыкальность» нашей публики положительно отравила мне несколько часов...
— Собаки бесятся летом. Буренин бесится и зимой, и летом, следовательно, он вдвойне собака.[1]
— «Весёлые силлогизмы» (1908)
Студент пошатнулся, икнул и потянулся к звонку. Но звонок моментально расплылся в толстую физиономию фрау Бендер, которая подняла брови и отчеканила: «Будешь ночевать на улице! Пьяница..!»
— Не ббу-ду! — возразил он и снова икнул.
— «Как студент съел свой ключ» (1908)
— Шах сажал персов на кол до конституции, но он сажал их на кол и во время конституции, следовательно, он будет сажать их на кол и после отмены конституции.[1]
«Выше лба уши не растут» — ослы каждый день доказывают противное.
Если бы Марфа Посадница была жива, она бы, пожалуй, не записалась в конституционно-демократическую партию…
Запретить людям дышать — нелепо, но привлекать их потом к ответственности по статье 9999 за то, что они всё-таки дышат, еще более нелепо.
Иногда достаточно убить человека, чтобы не быть им убитым.
«И возвратятся псы на блевотину свою». Увы, это оправдалось после 17-го октября…
Как можно добиться свободы печати в несвободной стране с наименьшей затратой энергии?
— Издавая газету, печатай в заголовке жирным шрифтом: «Свободные мысли».
Когда увидишь штаны с лампасами, не пугайся красного цвета — в данном случае он вполне благонадёжен.
«Союз русского народа»... Бедный русский народ! Это так же звучит, как «Союз детоубийц и растлителей имени Всеволода Гаршина».
«Человек происходит от обезьяны» — так учил Дарвин… Он не предвидел Победоносцева, иначе ему пришлось бы доказывать, что бывают случаи, когда и обезьяна от человека происходит.
Что такое министерская добродетель? — Сие необъяснимо, ибо никто никогда таковой не видал.[4]
Иван Иванович находит, что чтение бульварных романов лучшее средство для отдохновения мозгов. Не поймёшь только, зачем ему это нужно. Ведь мозги у него и так всю жизньотдыхают.
Искус расстояния одинаково опасен для любви и для гонорара: любовь стынет, гонорар не высылают.
Лига наций похожа на спасательный пояс, нарисованный на прибрежной скале.
Мой знакомый меньшевик служит юрконсультом в банке. До шести часов он по долгу службы защищает капитал, а после шести по наказу партии под него подкапывается. Как возможно сие совместить?
Старые танцы способствовали увеличению браков. Новые — способствуют увеличению разводов.
Самое лёгкое и самое трудноеискусство — политика: все за неё берутся, и никто в ней ничего не смыслит.
Если бы я не был профессором Смяткиным, я бы хотел быть Люксембургской королевой.[11]
Хорошо сидеть под чёрной смородиной,
Дышать, как буйвол, полными лёгкими,
Наслаждаться старой, истрёпанной «Родиной»
И следить за тучками легкомысленно-лёгкими. <...> Опять о Думе, о жизни и родине, Опять о принципах и точках зрения... А я вздыхаю по чёрной смородине И полон желчи, и полон презрения...[12]
— «Послание второе» (1908)
Все в штанах, скроённых одинаково ,
При усах, в пальто, но в котелках.
Я похож на улице на всякого
И совсем теряюсь на углах.
— «ххх» (1907-1908)
Я прочёл в папашином труде,
Что плавает земля в воде,
Как клёцка в миске супа...
Так в древности учил мудрец Фалес Милетский...
<…>
Не смыслит твой Фалес, как видно, ни бельмеса,
Мой дядя говорил, — а он умней Фалеса,
Что плавает земля... семь тысяч лет в крови![13]
За сизо-матовой капустой
Сквозные зонтики укропа.
А там вдали, ― где небо пусто, ―
Маячит яблоня-растрёпа.
Гигантский лук напряг все силы
И поднял семена в коронке.
Кругом забор, седой и хилый. Малина вяло спит в сторонке.
Кусты крыжовника завяли,
На листьях ― ржа и паутина.
Как предосенний духпечали,
Дрожит над банею осина.
— «Огород» (1914)
И вот тогда, молю беззвучно,
Дай мне исчезнуть в чёрной мгле, —
В раю мне будет очень скучно,
А ад я видел на земле.
— «Молитва» (1907)
И кактус мой – о, чудо из чудес! –
Залитый чаем и кофейной гущей,
Как новый Лазарь, взял да и воскрес
И с каждым днём прёт из земли всё пуще. Зелёный шум... Я поражён, «Как много дум наводит он!»
↑Здесь Саша Чёрный имеет в виду Михаила Меньшикова, питерского фельетониста и литератора, подвизавшегося при Государственной Думе и известного своим крайним национализмом и беспринципностью.
↑Весёлые и крайне рискованные силлогизмы Саши Чёрного были напечатаны под псевдонимом «Иван Чижик».
↑Цикл афоризмов Саши Чёрного о глупости был напечатан под сокращённым псевдонимом «С-a Ч.».
↑Два афоризма Саши Чёрного были напечатаны в специальном номере журнала «Сатирикон», посвящённом пошлости, под псевдонимом «Буль-буль».
↑Афоризмы и максимы под общим названием «Деликатные мысли» Саши Чёрного в течение трёх лет печатались под псевдонимами «А. Г-г.» или просто «Г», которые, по сути, ближе к настоящим инициалам его имени и фамилии.
↑В своих афоризмах Саша Чёрный достаточно часто цитирует Косьму Пруткова, а также открыто воспроизводит его тон или интонацию.
↑В этом афоризме профессор Смяткин с истинной печалью эмигранта иронизирует над известнейшей максимой Канта: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звёздное небо надо мной и моральный закон во мне»
↑Саша Чёрный. Собрание сочинений в пяти томах. Москва, «Эллис-Лак», 2007 г.
↑Русская эпиграмма / составление, предисловие и примечания В. Васильева. — М.: Художественная литература, 1990. — Серия «Классики и современники». — С. 254.
Статья в Википедии
Произведения в Викитеке
Медиафайлы на Викискладе
