Конько́во — совеременный район и внутригородское муниципальное образование в Москве, расположенное в центральной части Юго-Западного административного округа, граничит на юго-западе с Тёплым Станом, на юге, юго-востоке и востоке — с Ясенево (в том числе, с природным парком «Битцевский лес», на севере — с Черёмушками, на северо-западе — с Обручевским. Территория исторического села (деревни) Коньково была включена в границы Москвы в 1960 году.
В двадцатых годах XXI века Коньково представляет собой типичный «спальный район» города Москвы, в нём нет крупных промышленных предприятий и значимых экономических объектов, площадь района составляет почти 718 гектаров.
Мокрая ночная Москва, да ночная же в свежем снегу, да, пожалуй, утренняя на исходе листопада — вот и вся красота этого проклятого, единственного в жизни места, а в остальное время видны помойки, руины, лужи в выбоинах и вечные стройки.[1]
В Коньково-то вроде спокойно.
Вот только орут по ночам.[2]
— Тимур Кибиров, «Да нет же! Со страхом, с упреком...» (памяти Державина, из сборника «Парафразис»), 1993
Отец Тютчева владел кроме Беляева также другим селом — Тёплым Станом. В летнее время Фёдор Тютчев на раз прогуливался в этих краях, богатых лесами, реками, ручьями и оврагами..[3]
— Пётр Алексеев, Дмитрий Хорев «Коньково. История и современность», 1997
Своё название московский район получил от села Конькова, которое образовалось путём слияния двух сёл, получивших названия от их приходских храмов: Троицкого-Конъкова, лежавшего слева от Калужской дороги, и Сергиевского-Конькова, располагавшегося напротив.[4]
В Конькове по приказу императрицы строился дворец, аналогичный тому, который можно видеть в Царицыно. Екатерина II сама приезжала и осматривала доставшуюся ей усадьбу.[4]
Сейчас территория, где располагалась деревня Троицкое-Коньково, застроена панельными многоэтажными домами, и ничего не напоминает о ней. Лишь напротив сохранилась церковь села Сергиевское, которая в 1990-е годы была освящена уже как Троицкая.[4]
Село Коньково, в свою очередь, образовалось путём слияния двух сёл Коньково-Троицкое и Коньково-Сергиевское. Вторые названия селений были даны им по стоявшим в них храмам Троицы и Сергия Радонежского.[5]
— Бертиль Вагнер, «Карта рассказывает: природа и история, имена и судьбы в географических названиях Подмосковья», 2015
Между подмосковными селениями Коньково и Тёплый Стан была ограблена кр<естьянка>. Маланья Матвеева Петручкова, 73 лет, каким-то оборванцем, который сорвал с неё саквояж с тремя рублями и скрылся в лес. В саквояже, между прочим, было свидетельство выданное Петручковой протоиереем Белостокского собора о<тцом>. Зимским о том, что он два года тому назад была слепая, но в 1902 г. в сентябре месяце, по молитве преподобного старца о. Серафима Саровского исцелилась.[6]
— «От нашего корреспондента», Вести, 22 октября 1903
Современная территория муниципального района «Коньково» имела в древности богатые дичью, ягодами и грибами леса, плодородную почву, красивую природу и благоприятные климатические условия. Она издавна привлекала наших предков для создания оседлых мест проживания. Первыми появились здесь славяне. Это произошло по данным отечественных ученых, в VII-VIII веках нашей эры. Память о них сохранили многочисленные курганы славян-вятичей. Во второй половине XIX века они были обнаружены исследователями на участке местности, находящемся ныне южнее улицы Островитянова.
Выявленные курганы имели полукруглую форму и не превышали двух метров по высоте. При проведении раскопок почти в каждом из них были найдены остатки поминальной тризны — угли костра, черепки посуды, кости животных. Одевались вятичи в шерстяные и льняные ткани собственного, реже привозного производства. Ввозились на их земли в основном шелка. В племенной убор входили бронзовые и серебряные висячие кольца, хрустальные и сердоликовые бусы, ажурные бронзовые перстни, разнообразные браслеты и кожаная обувь.[3]
— Пётр Алексеев, Дмитрий Хорев «Коньково. История и современность», 1997
Исчезнувшее Беляево на Юго-Западе известно по документам с XVII века. Среди его прежних владельцев был, в частности, И.Н.Тютчев, отец выдающегося поэта Федора Тютчева. В молодости он не раз бывал в этих живописных краях, расположенных на одном из самых возвышенных мест нынешней Москвы.
Отец Тютчева владел кроме Беляева также другим селом — Тёплым Станом. В летнее время Фёдор Тютчев на раз прогуливался в этих краях, богатых лесами, реками, ручьями и оврагами. Красота здешних мест вдохновляла поэта всю жизнь. Не исключено, что хрестоматийные строчки, известные каждому из нас со школьных лет : «Люблю грозу в начале мая...» навеяны здешней природой, видами Беляева и Теплого Стана — лесами, где не молкнет птичий гам, склонами холмов, с которых бежали проворные потоки. Есть у Беляева и Теплого Стана нечто общее: некогда принадлежали они помещице Дарье Салтыковой, вошедшей в историю под прозвищем Салтычиха, данным ей за невиданную жестокость и истязания крепостных крестьян, многие из которых полегли в эту землю.[3]
— Пётр Алексеев, Дмитрий Хорев «Коньково. История и современность», 1997
Баширов Ислам Нуриевич, 1967 г.р., аспирант кафедры «Детская хирургия» РГМУ, задержан 22.08.99 г., доставлен в ОВД «Коньково», уголовное дело возбуждено по ст. 228, ч.1 и 222, ч.1. Сотрудники РУБОПа ворвались в комнату И. Н. Баширова и под предлогом проверки документов увели его из дома. На улице перед входом в общежитие сотрудники РУБОПа избили его, надели наручники, увезли в ОВД «Коньково». Тем временем другие сотрудники проводили обыск в комнате И. Н. Баширова, положив в коробку для инструментов тротиловую шашку. В 3 часа утра в его отсутствие был проведен повторный ночной обыск. В результате была обнаружена ещё одна тротиловая шашка. И. Н. Баширов провёл 2 месяца в ИЗ-48/2 (Бутырской тюрьме).[7]
— «Дискриминация по <...> этническому признаку в Москве...», 1999
Жители микрорайона «Коньково» обратились ко мне с просьбой помочь сохранить и благоустроить старый яблоневый сад близ улицы Академика Арцимовича. По моему обращению Департамент природопользования Правительства Москвы направил предписания в Управу района «Коньково» о приведении территории в надлежащее состояние и в Главное управление внутренних дел Москвы об установлении контроля за соблюдением порядка на «парковой территории» — именно такой статус сегодня имеет яблоневый сад.
— «Письмо депутата государственной думы избирателю», 2003
Своё название московский район получил от села Конькова, которое образовалось путём слияния двух сёл, получивших названия от их приходских храмов: Троицкого-Конъкова, лежавшего слева от Калужской дороги, и Сергиевского-Конькова, располагавшегося напротив.
Первое сохранившееся сведение о Конькове относится к 1627 г., когда писцовая книга отметила в Чермневе стану «за стольники: за Ильею, да за Васильем Безобразовыми в поместьи деревня Степановская, Емелинское, а Бесово тож, на вражке, по обе стороны вверх речки Городенки, а в ней живут деловые люди 2 двора». В состав поместья входили и две пустоши — «Конково, а Холзиково тож, по обе стороны врага, и пустошь Гаврилково, Дубинкино тож, на враге». Безобразовы владели этим имением с 1617 г.[4]
В это трудное время Григорию Орлову пришлось взять на себя хлопоты о своей двоюродной сестре Екатерине Николаевне Зиновьевой, в один год лишившейся обоих родителей. В начале 1775 года он уезжает с ней за границу, а в следующем году женится на ней (что вызывает разбирательства Святейшего Синода). В том же году царица оказывает своему бывшему фавориту, остро нуждавшемуся в средствах, одну из последних милостей — она покупает Коньково с 13 дворами в свою собственность. Для царицы в Конькове начали возводить дворец, который не достроили. С этого времени Троицкое-Коньково на протяжении нескольких десятилетий являлось дворцовым владением.[4]
В Конькове по приказу императрицы строился дворец, аналогичный тому, который можно видеть в Царицыно. Екатерина II сама приезжала и осматривала доставшуюся ей усадьбу.
Известно несколько проектов дворца, разработанных для села Коньково. Большинство их выполнено в манере, типичной для архитектора Матвея Федоровича Казакова (1737—1812), строившего и в Царицыне. Однако существует вариант здания, принадлежавший руке Василия Ивановича Баженова (1733—1799). Его план представляет собой двухсторонний разворот больших полуокружностей переднего и заднего фасадов, а также двух малых полуокружностей на торцах. Аналогичную идею содержал первоначальный проект Казанского собора в Петербурге, как известно, реализованный лишь частично. Сохранилось письмо архитектора, где он пишет о чертежах: «и на Коньково готовлю».[4]
Сейчас территория, где располагалась деревня Троицкое-Коньково, застроена панельными многоэтажными домами, и ничего не напоминает о ней. Лишь напротив сохранилась церковь села Сергиевское, которая в 1990-е годы была освящена уже как Троицкая.
Белокаменный обелиск второй половины XVIII века хранится в Донском монастыре. В 2017 году в сквере на Профсоюзной улице была установлена его вольная копия.[4]
Коньково, р-н Москвы в Юго-Западном округе Москвы на месте бывшего села. Село Коньково, в свою очередь, образовалось путём слияния двух сёл Коньково-Троицкое и Коньково-Сергиевское. Вторые названия селений были даны им по стоявшим в них храмам Троицы и Сергия Радонежского. Троицкое-Коньково впервые упоминается в документах первой полшовины XVII века, когда на его месте после бурных событий Смутного времени располагалась пустошь, «что была деревня Конково, а Холзиково тож».[5]
— Бертиль Вагнер, «Карта рассказывает: природа и история, имена и судьбы в географических названиях Подмосковья», 2015
Когда я попала на презентацию «Dior», я не очень в начале поняла вообще, что презентуют. То ли презентуют ярмарку в Коньково, то ли, может быть, презентуют магазин распродажи 90% в Бутово. И не потому что я не люблю фирму «Dior», я считаю, что это потрясающая фирма, потрясающий Гальяно и замечательное место, где они это всё делают. Но пригласить такую толпу людей, которые, конкретно, им было всё равно, что Шэрон, там, не Шэрон, Стоун, или там... не знаю, может быть, певица Наташа Королёва, им было абсолютно всё равно, публика была очень странной, я могу так и сказать.
— Ксения Собчак, из Реалити-шоу «Блондинка в шоколаде» (серия 13), 2009
Снова ехали в машине, это был не таксист, а ночной многоопытный левак, в Коньково он запросил четвертной и, получив согласие, тут же врубил музыку на полную, вездесущая Тина Тёрнер закричала на всю московскую ночь, в мокром асфальте отражались огни. Мокрая ночная Москва, да ночная же в свежем снегу, да, пожалуй, утренняя на исходе листопада — вот и вся красота этого проклятого, единственного в жизни места, а в остальное время видны помойки, руины, лужи в выбоинах и вечные стройки.[1]
У метро «Коньково» под ослепшим светофором прямо в центре перекрестка стоял огромный столб пыли. Даже смерч. Внутри него шла драка — кого-то там волтузили, трепали и рвали на куски. Гош сбросил газ, прижал машину к обочине и попытался разглядеть, что же впереди происходит.[8]
Главной городской новостью было нападение на таксиста. Круглов сделал еще громче. Симпатичная девушка в красном костюме улыбнулась и начала рассказывать.
― Сегодня ночью в районе Коньково совершено нападение на водителя такси. Водитель выехал по вызову в пригород и взял пассажира. Через полчаса диспетчер попытался выйти на связь, однако ответа не получил. В шесть часов утра машина была обнаружена в районе Октябрьского моста. Салон автомобиля был залит кровью, однако самого пострадавшего обнаружено не было, его нашли позже, в районе мукомольного комбината. Пострадавший получил серьезнейшие ранения и в настоящее время пребывает в реанимации. <...> ...источник сообщает, что сегодняшний инцидент по почерку напоминает случай, имевший место в лесотехнической академии на днях, когда неизвестный напал на уборщицу и попытался выбросить ее с третьего этажа. Полиция обращается ко всем, кто имеет какую-либо информацию об этих случаях, и просит позвонить по телефону, указанному внизу экрана.
Значит, и уборщица тоже. А с виду женщина серьезная была. И почему Коньково?
– Почему Коньково? – спросил Круглов. – Это же не Коньково…
Начался прогноз погоды, на завтра обещали мороз, без осадков, ясно.
Вообще странно все это, если покалечен таксист, то полиция уже должна быть здесь. Они уже должны отследить по заказу, и должны приехать. Но почему-то не приехали… Почему Коньково? Если вызов зафиксирован оттуда… Но он ведь перезванивал! Он ведь спрашивал![9]
Конь царский пал. Ему воздвигнуть изваянье. «Коньково» ― дать сему селению названье».
Повелено запрячь
в возок коня другого, трубач несется вскачь ―
и позади Коньково.[10]
— Семён Кирсанов, «В ночь, бессонницей обезглавленную…» (из цикла «Шестая заповедь»), 1967
В Коньково-то вроде спокойно.
Вот только орут по ночам.
Стихи про гражданские войны
себе сочиняю я сам.[2]
— Тимур Кибиров, «Да нет же! Со страхом, с упреком...» (памяти Державина, из сборника «Парафразис»), 1993
Следущая будет наша.
Все. Выходим на перрон.
Приготовленный жетон
опускаем в щель. Садимся.
Под землей сырою мчимся.
Совершаем переход
на оранжевую. Вот
мы и дома, мы в Коньково! Дождик сеет пустяковый
на лотки и на ларьки.
На тележках челноки
горы промтоваров катят.
И с плакатов кандидаты
улыбаются тебе.
И парнишка на трубе
«Yesterday» играет плавно.
И монашек православный
собирает на собор.[2]
— Тимур Кибиров, «Возвращение из Шилькова в Коньково» (из сборника «Парафразис»), 1996
Однажды зимней ночью, возвращаясь с какой-то вечеринки развеселой (наверно, с дня рожденья Сёмы), выйдя из перехода у метро «Коньково», спустившись по ступенькам заснеженным к универсаму нашему, наткнулись на человека мы.
В нелепой позе
лежал он на неоновом снегу.
Жена моя рвалась ему помочь,
а я брезгливо и трусливо шаг
прибавил и ее увлек с собой.
Но, выйдя с Томом через пять минут,
я всё-таки вернулся. Глупый пес
при виде человека вдруг завыл,
стал пятиться и рваться с поводка.
Опасливо я подошел и понял,
пошевелив его, что это труп…[2]
— Тимур Кибиров, «Однажды зимней ночью, возвращаясь...» (из сборника «Улица Островитянова»), до 1999
не всегда твой взор печальный ускользает в никуда, ведь из маминой из спальни ты выходишь иногда.
В основном ― в черте Конькова,
в частности ― вон в тот лесок
вместе с Томом бестолковым
совершаешь марш-бросок. <...> и погонят нас с квартиры в твой коньковский лес, а там сладки звуки твоей лиры вряд ли пригодятся нам,
впрочем, и не помешают.
По Конькову твоему
кони медленно ступают,
удаляются во тьму.[11]
— Юлий Гуголев, ««Звезда севера» (стихи в альбом Тимуру Кибирову), до 2006
↑ 12Бертиль Вагнер, Карта рассказывает: Природа и история, имена и судьбы в географических названиях Подмосковья. — М: Нобель Пресс, 2024 г. — 754 с.
↑Вести. Экстренная почта. От нашего корреспондента. Из дачных местностей. — Москва: «Московский листок», 22 октября 1903 г.
↑Дискриминация по признаку места жительства и этническому признаку в Москве и Московской области. Август-декабрь 1999 г. Сборник. ― М.: «Звенья», 1999 г.
↑Олег Дивов. Молодые и сильные выживут. ― М.: ЭКСМО, 1998 г.
↑Эдуард Веркин. Ведьмин день. Шаги за спиной. ― М.: ЭКСМО, 2012 г.
↑С. И. Кирсанов, Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — СПб.: Академический проект, 2006 г.
↑Ю. Гуголев. Естественный отбор. — М.: Новое литературное обозрение, 2010 г.
Статья в Википедии
Медиафайлы на Викискладе
Новости в Викиновостях
