Классицизм и романтизм

В начале XIX века в искусстве оформилось направление романтизм, вскоре заместившее классицизм предыдущей эпохи. Здесь представлены сопоставляющие их цитаты.

В литературе

	Эта борьба старого и нового известна под именем борьбы романтизма с классицизмом. Если сказать по правде, тут не было ни классицизма, ни романтизма, а была только борьба умственного движения с умственным застоем; но борьба, какая бы она ни была, редко носит имя того дела, за которое она возникла, и это имя, равно как и значение этого дела, почти всегда узнаются уже тогда, как борьба кончится.
	— Виссарион Белинский, «Сочинения князя В. Ф. Одоевского», сентябрь 1844

1820-е

• см. Пётр Вяземский, «Разговор между Издателем и Классиком с Выборгской стороны или с Васильевского острова», декабрь 1823

	… романтизм, освобождаясь от некоторых условных правил, покоряется потребностям. В нём должно быть однообразие, но это однообразие природы, которое завсегда ново и заманчиво. <…> классицизм нынешний, прививной (ибо в своё время он также был выражением века) разнообразнее в своих наружных явлениях, как игра искусственных огней разноцветнее сияния солнца, как ложь может быть разнообразнее истины.
	— Пётр Вяземский, «Сонеты Мицкевича», 1827

	Главное различие между романтическою и классическою драмою не в соблюдении или нарушении единства места и времени, но в лицах второстепенных. Классическая драма совершенно подчиняет их главному лицу: зритель не может вообразить их самобытной жизни. Романтическая драма, напротив, подчиняя второстепенные лица не главному лицу, но общему ходу пьесы, не отнимает у них самобытности.
	— Владимир Одоевский, «Парадоксы», 1827

	Романтизм, в чистейшем своём знаменовании, тем преимущественно и отличается от классицизма, что исчерпывает мощное лоно природы всеобъемлющим оком, со всех точек, во всех направлениях.
	— Николай Надеждин, «Борский, соч. А. Подолинского», март 1829

1830-е

	— Я вашего романтизма не понимаю. Это сущий вздор: не правда ли, мой верховный визирь? — Совершенная правда! <…> Слыханное ли дело, читая думать?.. <…> Романтизм есть слог мотов, буянов, мятежников, лунатиков, и для таких больших вельмож, как вы, слог классический гораздо удобнее и приличнее: по крайней мере он не утруждает головы и не пугает воображения.
	— Осип Сенковский, «Большой выход у Сатаны», 1832

	Старые Риторики спорят до слёз с молодыми Предисловиями о классицизме и романтизме, о преимуществах сора греческого пред грязью французскою.
	— Осип Сенковский, «Незнакомка», 1832

Мы сбрасываем с себя классицизм, как истлевшую одежду мертвеца, в которую хотели нарядить нас. И ничего нет справедливее: дуб — прекрасное дерево, слова нет; но дубовый пень — плохая защита от солнца. Зачем же вы привязываете детей к гнилушке, когда они могут найти прохладу под кудрявою берёзкою? Для живых надо живое. Со всем тем эпоха возрождения наук и художеств не понимала таких полновесных истин и, восхищённая находкою знаменитых произведений древности, уверила себя, что они безусловный образец изящного и что, кроме их, нет изящного. Затем она принялась подражать до упаду грекам, а пуще того римлянам, которые сами передразнивали греков. Притом латинский язык был наречением веры и чрез духовных, служивших за секретарей, стал наречием прагматики; он же был и ходячею монетою всех училищ. <…> Так было везде <…> для педантов; но даровитые умы срывались со смычка, на который их спаривала с Аристотелем свинцовая схоластика, и пробивали новые тропы в области прекрасного.

— Александр Бестужев, «Клятва при Гробе Господнем» Н. Полевого, 1833

XX век

	Романтик, овладевший искусством, становится классиком.
	— Поль Валери

	Романтик пишет на полях классицизма.
	— Александр Генис