Андрей Андреевич Нартов

Андрей Нартов

Андрей Андреевич Нартов (конец 1790-х)

Статья в Википедии

Произведения в Викитеке

Медиафайлы на Викискладе

Андре́й Андре́евич На́ртов (1737—1813) — русский просветитель, деятель екатерининских времён, писатель и переводчик (учитель цесаревича Павла), действительный тайный советник, президент Берг-коллегии, один из основателей, секретарь и президент Вольного экономического общества. С 1801 года и по день смерти — президент Академии Российской.

В молодости Нартов печатал стихи. Писал статьи, которые публиковались в сборниках Российской Академии, а также в Трудах Вольного Экономического общества. Участвовал в переводе путешествий Анахарсиса. Перевел на русский язык «Минералогию» Лемана, «Металлургию» Скополи, а также несколько французских и немецких пьес (трагедий и комедий). В актах Академии наук помещены его минералогические записки, писанные на французском языке. Наиболее известные сочинения Нартова:

• Ода на восшествие на престол императрицы Екатерины II (1762)
• Эпистола к верным сынам отечества (1762)
• К северным сынам отечества (1762)
• О посеве леса (1765)
• Рассказы о Петре Великом (по авторской рукописи, 1786)
• Речь в чрезвычайном собрании вольного экономического общества (1797)
• Речь в Императорской Академии Наук (1804)

Цитаты

Андрей Костентинович Нартов, императора Петра Великаго любимый токарнаго искусства учитель и славный механик, около дватцати лет при сем монархе находившийся и всю механическую лабораторию его под управлением своим имевший, по имянному Его величества указу в 1718 году июня 30 дня отправлен был от лица царскаго с дарами и с несколькими великорослыми солдаты, уроженцами украинскими, к королю прускому, отцу ныне владеющаго короля Фридерика Втораго,который тогда имел полк, называемый Поцдамских великанов. По прибытии его в Берлин и Поцдам принят был Нартов королем весьма милостиво и, живши при дворе, обучал короля несколько точить по собственному желанию его в угодность Петру Великому, бывшему тогда с ним по новому соседству земель в союзе и дружбе и самолично с королем во время путешествия во Францию видевшемуся и согласие паче утвердившему. Отъезжая из Берлина в Париж, в знак отличнаго благоволения пожалован был он от короля портретом Его величества для ношения, осыпанным алмазами, и получил на дорогу 1000 червонных ― подарок, по тогдашнему времяни в разсуждении экономии известной королевской знатный.

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

Когда Его величество обедал в токарной, тогда за столом бывал с ним и Нартов, часто судил с ним о разных художествах, рукоделиях, ремеслах для заведения оных во своем Отечестве и яко на знатока в представлениях его полагался. В токарныя же комнаты, кроме сего механика, никто без особливаго Его величества приказа впускаем не был, где Петр Великий, упражняясь в разных проиектах и отправляя разныя важныя дела государственныя, ежедневно почти сам тачивал, а иногда сие место убежищем находил для своего успокоения, дабы никто его уже в оном ничем утруждать не мог. Сама супруга Его величества императрица Екатерина Алексеевна, желавшая иногда видеть Государя, без обсылки наперед туда не входила и о времяни к тому удобном спрашивала. Такое то важное место было ― токарная Петра Великого, обиталище муз его!

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

Вторый о вылитии в Новодевичей С.-петербургской монастырь огромный величины в пятнацать тысяч пуд весом колокола, превосходящаго московского колокола Ивана Великаго, которые проиекты с чертежами имел он счастие поднесть самолично Ея величеству, и литье сего колокола, по мыслям его расположенное, так Государыне понравилось, что она представление его апробовать изволила и совершению сего под его смотрением быть определила, но по военным тогда обстоятельствам, начинавшимся с Пруссиею, дело сие остановилось. Для любопытства надлежит упомянуть о литье сем. Намерение Нартова при деле сем состояло в том, что хотел он сей колокол вылить на самой той колокольне и в самом том месте, где ему висеть надлежало, избегая того, как прежде бывало, что литье такое происходило в яме и поднимание его вверх в разсуждении тягости величайших издержек и затруднений стоило. А притом нашел он средство еще, не выливая к сему большему колоколу других средней величины колоколов для составления с ним согласнаго звона, всю сию колокольную музыку производить в одном только большем колоколе помощию шаров чугунных, действующих внутри колокола, ударяющих по разным местам и составляющих разныя голоса, или тоны. Для такого трезвона вымышлена была им такая махина, которою два только человека в низу колокольни руководствовать долженствовали, а не 20 человек по переменам, как прежде при московском колоколе Ивана Великаго бывало, которые еще притом от пресильнаго звона и глохли. А дабы весь голос раздавался с колокольни во все стороны, а не вверх вдруг поднимался, устроено внутри колокола опахало, или веер, который во время ударов вышеупомянутых шаров звук происходящий выгонял и выпихивал или выжимал вниз.

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

Во время стола приметил Август, что поданная ему серебряная тарелка была нечиста и для того, скатав ее рукою в скалку, бросил в сторону. Пётр, думая, что Август щеголяет перед ним силою, сложил две тарелки, скатал также вместе и положил перед себя. От сего игра сия распространилась далее. Оба сильные Государи начали вертеть по три тарелки и перепортили б весь сервиз, ибо сплющили между ладоней две большие чаши, если бы шутку сию не кончил росийский монарх следующею речию: «Брат Август, мы катаем серебро изрядно. Только надобно подумать о том, как бы покатать нам шведов». После чего, встав оба из-за стола и обнявшись, пошли в королевскую спалню, где встретила их любовница королевская, которую Государь, подняв на руки, поцаловал, а потом, поднеся к Августу, в шутках посадил ему на плечо, сказал притом, смеючись: «Такс, брат, ездят ныне красавицы на нас». Король отвечал: «Теперь на мне, а после все подо мною».

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

В начале 1701 года король польский отправился в принадлежащую князю Радзивилю при курландских границах крепостцу Биржу, куда прибыл и Государь Пётр I, равномерно и герцог курляндской Фердинанд для того, чтоб о тогдашних делах против шведов переговорить и учинить условие. Сего ради Его величество король польский всячески старался российскаго монарха разными забавами угостить, и когда за столом были они уже веселы, то Петр Великий пил здаровье польскаго и, пожав ему руку, говорил: «Да здравствует то, что мыслим мы. Желательно, чтоб было сие так твердо, как сильны наши телеса». На сие ответствовал король: «Да здравствует сила, с силою соединенная, которая врагов разсеет в прах», при сем встав; герцог курляндский поклонился обоим Государям и при питии их здравия сказал: «А мне остается благополучно под защитою сил ваших жить, чтоб лев не проглотил курландцов живых». Царь Петр, разсмеявшись, ему сказал: «Не бойся, брат, у нас для етава зверя железныя сети. Когда разинет зев, так дадим ему покушать кирпичей».

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

	На дороге в Париж приготовлен был для Государя великолепный обед в Бове тамошним епископом, но Его величество там остановиться не разсудил, а когда ему находившиеся при нем сопутники докладывали, что на пути такого обеда не получат, то сказал он им в ответ: «Для солдата был бы хлеб да вода, так он уже тем и доволен».
	— «Рассказы о Петре Великом», 1786

В 1717 году майя 27 дня в Париже посещал Государя правитель Франции герцог Дорлеан. Первое слово Петра Великаго к дюку было такое: «Радуюсь, что в славной столице вижу славнаго и мудраго правителя», на что дюк отвечал вдруг: «А я за щастие почитаю видеть самолично великаго царя и великаго Государя». Разговор продолжался между ими с полчаса. Князь Куракин яко посол росискаго двора был при сем для перевода. Петр Великий удивлялся разуму дюка Орлеанскаго, а дюк удивлялся отменным дарованиям сего монарха. Оба были довольны свиданием своим.

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

После учиненнаго малолетным королем Людовиком XV Петру Великому поздравительнаго посещения, котораго сопровождал дядька его маршал де Виллерой и котораго встретил Государь у кареты, спустя два дни Его царское величество учинил королю взаимное поздравление, и когда малолетный король при встрече Государя с знатными францускими вельможами стоял на рундуке крыльца, то Петр I, не выходя из кареты, велел чрез министра своего князя Куракина донести, что он дотоле не выдет, пока король не сойдет к нему равномерно на землю. Прозорливое француское министерство решилось сие зделать, опасаясь, дабы в противном случае царь Петр не возвратился назад. Король сведен был дюком Орлеанским. Государь вышел из кареты, поднял молодаго короля кверху, обнял, поцаловал и на руках своих понес в королевския чертоги. А как на пути доложено было Его величеству чрез дядьку маршала Виллероя, чтобы соизволил он вручить короля ему яко определенному дядьке и хранителю здравия его, то Петр Великий с веселым лицем отвечал на сие так: «Держа всю Францию на руках своих, не уроню ее, ибо Государь Государя блюсти умеет», после чего вошел он с ним в аудиенц-залу, в которой на троне приготовлены были двое кресел, сел на кресле по правой стороне, держал, обняв одною рукою, короля на левом своем колене и таким образом церемониальный обряд свидания пред глазами всех герцогов и министров француских по-своему кончил. Обратно шли оба Государя рядом и прощались оба, снизойдя, у кареты. Я сам был очевидным свидетелем сего, находясь в то время по царскому указу в Париже. Сего приключения не найдет читатель ни в какой книге, и французския летописи такого удивительнаго явления в разсуждении политики и гордаго образа двора своего в себе не заключают.

— «Рассказы о Петре Великом», 1786

Цитаты из поэзии

	Блаженна ты, страна! где дщерь живет Петрова, Где храм отверст наук, и к ним пространен вход, Златые времена уже настали снова, Прекрасны здесь поля, древа приносят плод.
	— «Похвала Петербургу», 1756

	На то ли мы на свет родились, Чтоб нам друг друга погублять? И с тем ли мы производились, Чтоб человека умерщвлять?
	— «Молитва», 1760

Цитаты об Андрее Нартове

	У Адодурова слог ясен, чист и плавен. Глубоким знанием языка Нартов славен. Он Плиниево нам витийство показал, С каким сей римлянин Траяна прославлял. За опытность его, ученость и словесность, За многие труды, за строгу нравов честность, За добродетели, заслуги Аполлон Препоручил ему в России Геликон.
	— Александр Палицын, «Послание к Привете, или Воспоминание о некоторых русских писателях моего времени», 1807

Недавно я получилъ отъ тебя письмо, въ которомъ ты меня увѣдомляешь о смерти Нартова, и говоришь много о россiийской академiи. Можетъ быть въ другое время я бы подумалъ объ этомъ, но теперь не до того. <...> Я забылъ тебѣ сказать (хотя ты это и безъ моего увѣдомленiя услышишь), что я названъ президентомъ Россiйской Академiи. Это случилось слѣдующимъ образомъ: при донесенiи о смерти Нартова, я вызвался государю, чтобы я охотно принялъ на себя сiе званiе, если это мое желанiе не противно будетъ волѣ его величества. Государь отвѣчалъ мнѣ на это весьма милостиво: сказалъ, что онъ со свѣчкою лучше человѣка не сыщетъ, и приказалъ заготовить указъ, который в тотъ же день и подписалъ. ― Прощай! будь здорова.

— Александр Шишков, «Письма жене», 1813

	Президентом российской академии, утвержденной императрицею Екатериною II на честь, славу и пользу русского языка, был действительный статский советник Андрей Андреевич Нартов, отец которого находился некогда при Петре Великом помощником при его токарном станке. Членов было пятьдесят шесть, в числе их пятнадцать писателей...
	— Фаддей Булгарин, «Воспоминания», 1849

Кажется, что самая вероятная догадка въ этомъ отношении должна обратить наше внимание на младшаго сына Андрея Константиновича — Андрея Андреевича Нартова. Онъ родился въ 1737 году, учился сперва при Академии, а потомъ въ Сухопутномъ Шляхетномъ корпусе, съ 1755 года служилъ въ военной службе, затемъ по горному ведомству и кончилъ жизнь въ 1813 году въ звании президента Российской академии. Въ течение своей долгой жизни А. А. Нартовъ постоянно и деятельно занимался литературой, написалъ стихи и посвящалъ себя переводамъ; многое изъ нихъ было напечатано, но кое-что осталось въ рукописи. Съ 1772 по 1774 годъ А. А. Нартовъ, вместе съ княземъ М. М. Щербатовымъ и М. М. Херасковымъ, состоялъ членомъ учрежденныхъ по воле императрицы Екатерины II комитетовъ «для составления медалической со временъ государя императора Петра Великаго истории», сочинялъ проекты историческихъ медалей и составлялъ объяснения къ нимъ 1). Для этой работы А. А. Нартову приходилось изучать историю Петра Великаго, и весьма естественно, что при недостатке русскихъ сочинений по этому предмету въ тогдашнее время онъ прину-жденъ былъ обращаться къ пособиямъ иностраннымъ: такимъ образомъ могъ онъ познакомиться между прочимъ съ сочинениемъ Мовильона, которое темъ болee было интересно для него, что оба издания этой книги украшены изображениями медалей, выбитыхъ еще въ царствованie самого Петра. Къ поре техъ же работъ А. А. Нартова относится, вероятно, и составленie «Повествований», труда, въ числе материаловъ котораго являются, съ одной стороны, печатныя пособия — книги Мовильона, Руссе и только что изданный въ 1770—1772 годахъ «Журналъ» Петра Великаго, а съ другой — рукописные воспоминания о славномъ государе, оставленный его любимымъ токаремъ. Выше мы видели, какие литературные приемы употреблялъ составитель «Повествований» при пользовании печатными источниками: между прочимъ онъ исправлялъ слогъ «Журнала» Петра Великаго; безъ сомнения, также поступалъ онъ и при обработке записокъ токаря Нартова. Итакъ, въ томъ памятнике, который дошелъ до насъ и здесь издается, нельзя видеть подлинника этихъ записокъ; но не подлежитъ сомнению, что этотъ подлинникъ легъ въ основу многихъ и притомъ любопытнейшихъ статей въ издаваемыхъ «Повествованияхъ». Возможно и то, что этотъ подлинникъ былъ действительно оконченъ Нартовымъ старшимъ въ 1727 году, какъ уверяетъ предисловие; но позднейший составитель «Повествований» — Нартовъ младший — погрешилъ предъ истиной, выдавъ свои «Повествования» исключительно за сочинение своего отца. Заметимъ еще, что, обрабатывая отцовския записки, А. А. Нартовъ не ограничился, по видимому, переделкой одного ихъ слога, но коснулся отчасти ихъ содержания: только такимъ образомъ можно объяснить себе те неточности въ сведенияхъ о токаре Нартове, которыя поражаютъ въ разсказахъ 64-мъ н 113-мъ и въ предисловии; но проявленное здесь составителемъ желанie возвысить значение своего отца при царе встретило ceбе разоблачение въ архивныхъ документахъ за подписью самого токарнаго мастера.

— Леонид Майков, Предисловие к запискам, 1890

После всего сказаннаго очевидно, что на «Повествования» нельзя смотреть какъ на исторический памятникъ, принадлежащий непосредственно Петровскому времени: это — произведение болеe позднее, и притомъ сложнаго состава, въ которомъ нужно отделять несколько литературныхъ наслоений въ зависимости отъ его различныхъ источниковъ. Некоторыя части «Повествований» не имеютъ никакого историческаго значения, будучи повторениемъ чужихъ печатныхъ известий; другия, воспроизводящия предания о Петре, приравниваются къ позднейшимъ анекдотическимъ сборникамъ, и только за теми статьями нашего памятника должна быть признана несомненная ценность, въ которыхъ мы слышимъ голосъ очевидца, къ сожалению, звучащий не всегда съ желаемою отчетливостью.

— Леонид Майков, Предисловие к запискам, 1890

Ссылки

• А.А.Нартов на официальном сайте РАН