Кондратий Фёдорович Рылеев: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Нет описания правки |
Нет описания правки |
||
Строка 14: | Строка 14: | ||
И полные огня пленительные очи, |
И полные огня пленительные очи, |
||
И всё, и всё — в [[время|часы]] глубокой [[ночь|ночи]]; |
И всё, и всё — в [[время|часы]] глубокой [[ночь|ночи]]; |
||
При ясном свете ламп обители немой! |
При ясном свете ламп, в обители немой!..<ref name="р72"/>|Автор=«Нечаянное счастие» (Подражание древним), 1821}} |
||
{{Q|Кто этот дивный великан, |
{{Q|Кто этот дивный великан, |
||
Строка 35: | Строка 35: | ||
От [[w:Луций Сергий Катилина|Катилины]] [[Рим]] спасла, |
От [[w:Луций Сергий Катилина|Катилины]] [[Рим]] спасла, |
||
И в наши дни всегда была |
И в наши дни всегда была |
||
Опорой твёрдою [[закон|законов]].<ref name="р72">{{книга|автор=Рылеев К. Ф.|часть=|заглавие=Сочинения и переписка Кондратия Фёдоровича Рылеева. Издание его дочери|оригинал=|ссылка=https://books.google.ru/books?id=i9cGAAAAQAAJ&printsec=frontcover#v=twopage&q&f=false|викитека=|ответственный=Ефремов И. А.|издание=|место=СПб|издательство=Типография И. И. Глазунова|год=1872|том=|страницы=175—193|страниц=377|серия=|isbn=|тираж}}</ref>|Автор= |
Опорой твёрдою [[закон|законов]].<ref name="р72">{{книга|автор=Рылеев К. Ф.|часть=|заглавие=Сочинения и переписка Кондратия Фёдоровича Рылеева. Издание его дочери|оригинал=|ссылка=https://books.google.ru/books?id=i9cGAAAAQAAJ&printsec=frontcover#v=twopage&q&f=false|викитека=|ответственный=Ефремов И. А.|издание=|место=СПб|издательство=Типография И. И. Глазунова|год=1872|том=|страницы=175—193|страниц=377|серия=|isbn=|тираж}}</ref>|Автор=[[s:Гражданское мужество (Рылеев)|«Гражданское мужество»]], 1823}} |
||
{{Q|[[Александр I|Царь наш]] — немец русский — |
{{Q|[[Александр I|Царь наш]] — немец русский — |
||
Строка 55: | Строка 55: | ||
А за правду-матку |
А за правду-матку |
||
Прямо шлёт в Камчатку.|Автор=«Царь наш — немец русский…», 1823}} |
[[w:ссылка в Сибирь|Прямо шлёт]] в Камчатку.|Автор=«Царь наш — немец русский…», 1823}} |
||
* см. [[s:На смерть Бейрона (Рылеев)|«На смерть Бейрона»]], 1824 |
|||
{{Q|Твоё отрадное участье, |
{{Q|Твоё отрадное участье, |
||
Твоё [[внимание|вниманье]], милый друг, |
Твоё [[внимание|вниманье]], милый друг, |
||
Мне снова возвращают счастье |
Мне снова возвращают счастье |
||
И исцеляют мой недуг.|Автор=«К N. N.», 1824 или 25}} |
И исцеляют мой недуг.|Автор=[[s:К N. N. (Рылеев)|«К N. N.»]], 1824 или 25}} |
||
{{Q|Прими ж плоды трудов моих <…>. |
{{Q|Прими ж плоды трудов моих <…>. |
||
Строка 66: | Строка 68: | ||
Ты не увидишь в них искусства: |
Ты не увидишь в них искусства: |
||
Зато найдёшь живые чувства: |
Зато найдёшь живые чувства: |
||
Я не Поэт, а Гражданин.|Автор=[[ |
Я не Поэт, а Гражданин.|Автор=[[s:Войнаровский (Рылеев)|«Войнаровский»]] (посвящение А. А. Бестужеву), 1825}} |
||
===Письма А. С. Пушкину (1825)=== |
|||
:<ref>А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 16 т. Т. 13. Переписка, 1815—1827 / Ред. Д. Д. Благой. — М., Л.: Изд. Академии наук СССР, 1937.</ref> |
|||
{{Q|''Цыганы'' совершенно оправдали наше мнение о твоём таланте. Ты идёшь шагами великана и радуешь истинно русские сердца.|Комментарий=5—7 января}} |
|||
{{Q|Неоспоримо, что [[Василий Жуковский|Жук.]] принёс важные пользы языку нашему; <…> и мы за это навсегда должны остаться ему благодарными, но отнюдь не ''за влияние его на дух нашей словесности'', [[Письма Александра Пушкина#1825|как пишешь ты]]. К несчастию, влияние это было слишком пагубно: мистицизм, которым проникнута большая часть его стихотворений, мечтательность, неопределённость и какая-то туманность, которые в нём иногда даже прелестны, растлили многих и много зла наделали.|Комментарий=12 февраля}} |
|||
{{Q|Не знаю, что будет [[Евгений Онегин|«Онегин»]] далее, <…> но теперь он ниже [[Бахчисарайский фонтан|«Бахчисарайского фонтана»]] и [[Кавказский пленник|«Кавказского пленника»]]{{#tag:ref|Последний упомянут Пушкиным в [[Цитаты о «Евгении Онегине»#Глава первая|предисловии к изданию первой главы]] (6 февраля 1825).||group="К"}} </ref>. Я готов спорить об этом до второго пришествия.|Комментарий=10 марта}} |
|||
{{Q|Я <…> нашёл, что характер Алеко несколько унижен. Зачем водит он медведя и сбирает вольную дань? Не лучше ли б было сделать его кузнецом. Ты видишь, что я придираюсь, а знаешь почему и зачем? Потому, что сужу поэму Александра Пушкина, за тем, что желаю от него совершенства.|Комментарий=конец апреля}} |
|||
{{Q|Как велик [[Байрон]] в следующих песнях{{#tag:ref|После 1-й и 2-й.||group="К"}} [[Дон Жуан (Байрон)|Дон-Жуана]]! <…> Тут Байрон вознёсся до невероятной степени: он стал тут и выше пороков и выше добродетелей. Пушкин, ты приобрёл уже в России пальму первенства: один [[Гавриил Державин|Державин]] только ещё борется с тобою, но ещё два, много три года усилий, и ты опередишь его: тебя ждёт завидное поприще: ты можешь быть нашим Байроном, но ради бога <…> не подражай ему. Твоё огромное дарование, твоя пылкая душа могут вознести тебя до Байрона, оставив Пушкиным.|Комментарий=12 мая}} |
|||
==О Рылееве== |
==О Рылееве== |
||
Строка 74: | Строка 89: | ||
{{Q|Очень знаю, что я его учитель в стихотв. языке — но он идёт своею дорогою. <…> Я опасаюсь его не на шутку и жалею очень, что его не застрелил, когда имел тому случай — да чорт его знал{{#tag:ref|Об этой дуэли больше ничего не известно<ref>С. Ильин, А. Люксембург. Примечания // Набоков В. В. Американский период. Собрание сочинений в 5 томах. Том 5. — СПб.: Симпозиум, 1999. — С. 666.</ref>.||group="К"}}.|Автор=[[Александр Пушкин]], [[Письма Александра Пушкина#1825|письмо А. А. Бестужеву]] 24 марта 1825}} |
{{Q|Очень знаю, что я его учитель в стихотв. языке — но он идёт своею дорогою. <…> Я опасаюсь его не на шутку и жалею очень, что его не застрелил, когда имел тому случай — да чорт его знал{{#tag:ref|Об этой дуэли больше ничего не известно<ref>С. Ильин, А. Люксембург. Примечания // Набоков В. В. Американский период. Собрание сочинений в 5 томах. Том 5. — СПб.: Симпозиум, 1999. — С. 666.</ref>.||group="К"}}.|Автор=[[Александр Пушкин]], [[Письма Александра Пушкина#1825|письмо А. А. Бестужеву]] 24 марта 1825}} |
||
{{Q|Я не знавал другого человека, который обладал бы такой притягательной силой, как Рылеев. Среднего роста, хорошо сложенный, с умным, серьёзным лицом, он с первого взгляда вселял предчувствие того обаяния, которому вы неизбежно должны были подчиниться при более близком знакомстве. Стоило улыбке озарить его лицо, а вам самим поглубже заглянуть в его удивительные глаза, чтобы всем сердцем, безвозвратно отдаться ему. В минуты сильного волнения или поэтического возбуждения глаза эти горели и точно искрились. Становилось жутко: столько было в них сосредоточенной силы и огня.|Автор=[[Александр Васильевич Никитенко|Александр Никитенко]], «Моя повесть о самом себе и о том, чему свидетель в жизни был», 1851 [1888]}} |
|||
{{Q|Рылеев был не злоумышленник, не формальный бунтовщик, а фанатик, слабоумный человек, помешавшийся на пункте конституции. Бывало, сядет у меня в кабинете и возьмёт [[w:en:Hamburgischer Correspondent|«Гамбургскую газету»]], читает, ничего не понимая, строчку за строчкой; дойдёт до слова Constitution, вскочит и обратится ко мне: «Сделайте одолжение, Николай Иванович, переведите мне, что тут такое. Должно быть, очень хорошо!» |
|||
Фанатизм силён и заразителен, и потому не удивительно, что пошлый, необразованный Рылеев успел увлечь за собой людей, которые были несравненно выше его во всех отношениях, — например, [[Александр Александрович Бестужев|Александра Бестужева]]. <…> |
|||
[[Восстание декабристов|14-го декабря]] Рылеев сам на площади не сражался, но бегал повсюду, как угорелая кошка, поощрял своих соумышленников, приглашал людей из народа к участию в бунте, причём происходили иногда сцены пресмешные и оригинальные. Когда начала напирать гвардия, <…> Рылеев закричал мужикам: |
|||
— Что вы стоите, братцы! Бейте их: они ваши злодеи! |
|||
— Да чем прикажете? |
|||
— Хоть вот этими поленьями, — сказал он, указав на дрова, складённые у забора [[w:Исаакиевская церковь|Исаакиевской церкви]]. |
|||
— Помилуйте, ваше благородие, — отвечали ему, — как можно! Дрова-то казённые! |
|||
Когда кончилась драка, Рылеев <…> к вечеру пришёл домой. У него собралось несколько героев того дня: <…> они сели за стол и закурили сигары. |
|||
[[Булгарин]], жестоко ошеломлённый взрывом, о котором он имел тёмное предчувствие, пришёл к нему часов в восемь и нашёл честную компанию, преспокойно сидящую за чаем. Рылеев встал, преспокойно отвёл его в переднюю и сказал: «Тебе здесь не место. Ты будешь жив, ступай домой. Я погиб! Прости! Не оставляй жены моей и ребёнка». Поцеловал его и выпроводил из дому. |
|||
Он не только не устрашался смерти, но и встречал её с какою-то гордой радостью.|Автор=[[Николай Греч]], [[Записки о моей жизни (Греч)#Глава одиннадцатая|«Записки о моей жизни»]] (гл. 11), 1860-е}} |
|||
{{Q|Воспоминания мои касаются [[w:Первый кадетский корпус (Санкт-Петербург)|Первого петербургского кадетского корпуса]] <…>. |
{{Q|Воспоминания мои касаются [[w:Первый кадетский корпус (Санкт-Петербург)|Первого петербургского кадетского корпуса]] <…>. |
Версия от 21:13, 13 апреля 2022
Кондратий Рылеев | |
Статья в Википедии | |
Произведения в Викитеке | |
Медиафайлы на Викискладе |
Кондра́тий Фёдорович Рыле́ев (18 сентября [29 сентября] 1795, село Батово, Санкт-Петербургская губерния — 13 [25] июля 1826, Петропавловская крепость, Санкт-Петербург) — русский поэт, общественный деятель, один из пяти казнённых руководителей декабрьского восстания 1825 года.
Цитаты
— «Мнемозина, собрание сочинений в стихах и прозе, издаваемая кн. В. Одоевским и В. Кюхельбекером» |
Поэзия
— «Нечаянное счастие» (Подражание древним), 1821 |
Кто этот дивный великан, | |
— «Гражданское мужество», 1823 |
Царь наш — немец русский — | |
— «Царь наш — немец русский…», 1823 |
- см. «На смерть Бейрона», 1824
Твоё отрадное участье, | |
— «К N. N.», 1824 или 25 |
Прими ж плоды трудов моих <…>. | |
— «Войнаровский» (посвящение А. А. Бестужеву), 1825 |
Письма А. С. Пушкину (1825)
Цыганы совершенно оправдали наше мнение о твоём таланте. Ты идёшь шагами великана и радуешь истинно русские сердца. — 5—7 января |
Неоспоримо, что Жук. принёс важные пользы языку нашему; <…> и мы за это навсегда должны остаться ему благодарными, но отнюдь не за влияние его на дух нашей словесности, как пишешь ты. К несчастию, влияние это было слишком пагубно: мистицизм, которым проникнута большая часть его стихотворений, мечтательность, неопределённость и какая-то туманность, которые в нём иногда даже прелестны, растлили многих и много зла наделали. — 12 февраля |
Не знаю, что будет «Онегин» далее, <…> но теперь он ниже «Бахчисарайского фонтана» и «Кавказского пленника»[К 2] </ref>. Я готов спорить об этом до второго пришествия. — 10 марта |
Я <…> нашёл, что характер Алеко несколько унижен. Зачем водит он медведя и сбирает вольную дань? Не лучше ли б было сделать его кузнецом. Ты видишь, что я придираюсь, а знаешь почему и зачем? Потому, что сужу поэму Александра Пушкина, за тем, что желаю от него совершенства. — конец апреля |
Как велик Байрон в следующих песнях[К 3] Дон-Жуана! <…> Тут Байрон вознёсся до невероятной степени: он стал тут и выше пороков и выше добродетелей. Пушкин, ты приобрёл уже в России пальму первенства: один Державин только ещё борется с тобою, но ещё два, много три года усилий, и ты опередишь его: тебя ждёт завидное поприще: ты можешь быть нашим Байроном, но ради бога <…> не подражай ему. Твоё огромное дарование, твоя пылкая душа могут вознести тебя до Байрона, оставив Пушкиным. — 12 мая |
О Рылееве
Рылеев, сочинитель дум или гимнов исторических, пробил новую тропу в русском стихотворстве, избрав целию возбуждать доблести сограждан подвигами предков. Долг скромности заставляет меня умолчать о достоинстве его произведений. | |
— Александр Бестужев, «Взгляд на старую и новую словесность в России», декабрь 1822 |
… превосходный поэт, который если не в прелести стихов, впрочем, ознаменованных талантом и вкусом, может спорить с дарованием Пушкина, то, без сомнения, в достоинстве мыслей и возвышенности чувствований. | |
— Борис Фёдоров, «Письма в Тамбов о новостях русской словесности» (I), май 1824 |
Очень знаю, что я его учитель в стихотв. языке — но он идёт своею дорогою. <…> Я опасаюсь его не на шутку и жалею очень, что его не застрелил, когда имел тому случай — да чорт его знал[К 4]. | |
— Александр Пушкин, письмо А. А. Бестужеву 24 марта 1825 |
Я не знавал другого человека, который обладал бы такой притягательной силой, как Рылеев. Среднего роста, хорошо сложенный, с умным, серьёзным лицом, он с первого взгляда вселял предчувствие того обаяния, которому вы неизбежно должны были подчиниться при более близком знакомстве. Стоило улыбке озарить его лицо, а вам самим поглубже заглянуть в его удивительные глаза, чтобы всем сердцем, безвозвратно отдаться ему. В минуты сильного волнения или поэтического возбуждения глаза эти горели и точно искрились. Становилось жутко: столько было в них сосредоточенной силы и огня. | |
— Александр Никитенко, «Моя повесть о самом себе и о том, чему свидетель в жизни был», 1851 [1888] |
Рылеев был не злоумышленник, не формальный бунтовщик, а фанатик, слабоумный человек, помешавшийся на пункте конституции. Бывало, сядет у меня в кабинете и возьмёт «Гамбургскую газету», читает, ничего не понимая, строчку за строчкой; дойдёт до слова Constitution, вскочит и обратится ко мне: «Сделайте одолжение, Николай Иванович, переведите мне, что тут такое. Должно быть, очень хорошо!» | |
— Николай Греч, «Записки о моей жизни» (гл. 11), 1860-е |
Воспоминания мои касаются Первого петербургского кадетского корпуса <…>. | |
— Николай Лесков, «Кадетский монастырь», 1880 |
… Рылеев <…> связал свою жизнь сложными нитями со своей поэзией. Это романтическое жизнеощущение <…> тогда было ещё не традицией, а витающим в воздухе живым литературным (и, шире, — культурным) переживанием… | |
— Юрий Лотман, «Александр Сергеевич Пушкин: биография писателя», 1981 |
О произведениях
Его так называемые Думы содержат лирический рассказ какого-нибудь события. Не восходя до оды, которая больше требует восторга чувствований и быстроты изложения, они отличаются благородною простотою истины и поэзиею самого происшествия. | |
— Пётр Плетнёв, «Письмо к графине С. И. С. о русских поэтах», август 1824 |
… длинные поэмы <…> требуют всего богатства поэзии, крепкой обрисовки характера и положения. «Войнаровский» — произведение мозаическое, составленное из кусочков Байрона и Пушкина, склеенных вместе без большой затраты мысли. Я воздаю ему должное за местный колорит. Он неглупый малый, но отнюдь не поэт.[6] | |
… longs poëmes <…> démandent toute la richesse de la poésie; la forte conception d'un caractère et d'une situation. Войнаровски est un ouvrage en mosaïque composé de fragments de Byron et de Пушкин, rapportés ensemble sans beaucoup de réflexion.[6] | |
— Николай Раевский, письмо А. С. Пушкину 10 мая 1825 |
Я не поэт, гражданин. | |
— Пётр Вяземский |
Комментарии
Примечания
- ↑ Р. // Благонамеренный. — 1824. — №8. — С. 130.
- ↑ М. К. Константинов. О принадлежности Рылееву рецензии на «Мнемозину» // Литературное наследство. — Т. 59: Декабристы-литераторы. I. — М.: Изд-во АН СССР, 1954. — С. 281.
- ↑ 1 2 Рылеев К. Ф. Сочинения и переписка Кондратия Фёдоровича Рылеева. Издание его дочери / Ефремов И. А.. — СПб: Типография И. И. Глазунова, 1872. — С. 175—193. — 377 с.
- ↑ А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 16 т. Т. 13. Переписка, 1815—1827 / Ред. Д. Д. Благой. — М., Л.: Изд. Академии наук СССР, 1937.
- ↑ С. Ильин, А. Люксембург. Примечания // Набоков В. В. Американский период. Собрание сочинений в 5 томах. Том 5. — СПб.: Симпозиум, 1999. — С. 666.
- ↑ 1 2 А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 16 т. Т. 13. Переписка, 1815—1827. — М., Л.: Изд. Академии наук СССР, 1937. — С. 172, 536 (А. А. Смирнов. Переводы иноязычных текстов).
- ↑ Выдержки из старых бумаг Остафьевского архива // Русский архив. — 1866. — Кн. 3. — Стб. 475.