Пётр Ильич Чайковский: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Финитор (обсуждение | вклад) →из дневников: ужин с Бузони |
Финитор (обсуждение | вклад) →из дневников: Сабанеев |
||
Строка 26: | Строка 26: | ||
{{Q|''17 июня''. <...> Вдоль [[Рейн]]а. Вспоминал [[лето|летнюю]] поездку. Две [[еда|еды]], частые выпивки [[кофе]] и [[пиво|пива]], чтобы убить [[время]] и [[тоска|тоску]], которая тем более душила, что [[книга]] попалась подлая ''La terre [[Эмиль Золя|Zola]]''. Я решительно ненавижу этого скота, не смотря на весь его [[талант]]. <ref name="Чай"></ref>{{rp|206}}|Автор= (дневник №7, 1888-1889)}} |
{{Q|''17 июня''. <...> Вдоль [[Рейн]]а. Вспоминал [[лето|летнюю]] поездку. Две [[еда|еды]], частые выпивки [[кофе]] и [[пиво|пива]], чтобы убить [[время]] и [[тоска|тоску]], которая тем более душила, что [[книга]] попалась подлая ''La terre [[Эмиль Золя|Zola]]''. Я решительно ненавижу этого скота, не смотря на весь его [[талант]]. <ref name="Чай"></ref>{{rp|206}}|Автор= (дневник №7, 1888-1889)}} |
||
=== из воспоминаний о Чайковском === |
|||
{{Q| Как всегда бывало у Чайковского, да и не у него одного, [[деньги|безденежье]], хотя бы временное, сопровождалось полным упадком [[дух]]а, мрачными мыслями, одним словом, всеми признаками неврастении. Чтобы себя хотя бы временно подбодрить, Пётр Ильич решил прибегнуть к старому, давно всеми русскими [[неврастеник]]ами испытанному средству — к [[коньяк]]у. Пропустив в одиночестве хорошее количество рюмочек благодетельного напитка (а П.И. [[пьянство|выпить]] вообще любил и на [[вино]] был очень крепок, по единодушному свидетельству современников), он почувствовал прилив сил, энергии даже практического проектёрства: ему пришло в голову написать императору [[Александр III|Александру]] личное письмо с просьбой дать ему взаймы... три тысячи [[рубль|рублей]]. Коньяк способствовал решительности: письмо было написано сейчас же, и он сам снёс его в почтовый ящик и, так как уже было поздно, лёг спать...<ref name="Сабан">{{книга|автор=[[Сабанеев, Леонид Леонидович|Сабанеев Л.Л.]]|заглавие=Воспоминания о России|ссылка=|место=М.|издательство=Классика XXI|год=2005|страниц=268}}</ref>{{rp|46}}|Автор=[[Леонид Леонидович Сабанеев|Леонид Сабанеев]], «Чайковский и [[Александр III]]»}} |
|||
== Источники == |
== Источники == |
Версия от 10:51, 24 сентября 2013
Пётр Ильич Чайковский (25 апреля (7 мая) 1840 года — 25 октября (6 ноября) 1893 года) — русский композитор, также дирижёр, педагог и музыкальный журналист.
Цитаты
- «Жизнь имеет только тогда прелесть, когда состоит из чередования радостей и горя, из борьбы добра со злом, из света и тени, словом — из разнообразия в единстве». (Из письма к Надежде Филаретовне фон Мекк 23 ноября/5 декабря 1877 г.)
- «…вся жизнь есть чередование тяжелой действительности со скоропроходящими сновидениями и грезами о счастье… Пристани нет… Плыви по этому морю, пока оно не охватит и не погрузит тебя в глубину свою». (Из письма Надежде Филаретовне фон Мекк 17/29 февраля 1878 г. с программой Четвёртой симфонии)
- «Явились целым роем воспоминания. И грустно, что так много уж было, и приятно вспомнить молодость. И жаль прошлого, и нет охоты начинать жизнь сызнова. Жизнь утомила. Приятно отдохнуть и оглядеться. Вспомнилось многое. Были минуты радостные, когда молодая кровь кипела и жизнь удовлетворяла. Были и тяжелые моменты, незаменимые утраты. Все это уж где-то далеко. И грустно и как-то сладко погружаться в прошлое». (там же)
- «Если ты в самом себе не находишь мотивов для радостей, смотри на других людей. Ступай в народ. Смотри, как он умеет веселиться, отдаваясь безраздельно радостным чувствам». (там же)
- «Как они счастливы, что в них все чувства непосредственны и просты. Пеняй на себя и не говори, что все на свете грустно. Есть простые, но сильные радости. Веселись чужим весельем. Жить все-таки можно». (там же)
- «…свойство инструментальной музыки именно и есть то, что она не поддается подробному анализу. „Где кончаются слова, там начинается музыка“, как заметил Гейне» (там же)
- «Я не хотел бы, чтобы из-под моего пера являлись симфонические произведения, ничего не выражающие и состоящие из пустой игры в аккорды, ритмы и модуляции. Симфония моя, разумеется, программна, но программа эта такова, что формулировать её словами нет никакой возможности… Но не этим ли и должна быть симфония, то есть самая лирическая из музыкальных форм, не должна ли она выражать всё то, для чего нет слов, но что просится из души и что хочет быть высказано?». (из письма Сергею Ивановичу Танееву 27 марта 1878 г.)
- «Для артиста в момент творчества необходимо полное спокойствие. В этом смысле художественное творчество всегда объективно, даже и музыкальное. Те, которые думают, что творящий художник в минуты аффектов способен посредством средств своего искусства выразить то, что он чувствует, ошибается. И печальные и радостные чувства выражаются всегда, так сказать, ретроспективно. Не имея особенных причин радоваться, я могу проникнуться весёлым творческим настроением и, наоборот, среди счастливой обстановки произвести вещь, проникнутую самыми мрачными и безнадежными чувствами». (Из письма к Надежде Филаретовне фон Мекк 24 июня 1878)
- «Иногда вдохновение ускользает, не даётся. Но я считаю долгом для артиста никогда не поддаваться, ибо лень очень сильна в людях. Нет ничего хуже для артиста, как поддаваться ей. Ждать нельзя. Вдохновение эта такая гостья, которая не любит посещать ленивых. Она является к тем, которые призывают её. Нужно, необходимо побеждать себя, чтобы не впасть в дилетантизм». (Из письма к Надежде Филаретовне фон Мекк 24 июня 1878)
- «Опера едва ли все-таки не самая богатая музыкальная форма. Но чувствую, что я все-таки более склонен к симфоническому роду»
- «Я еще не встречал человека, более меня влюбленного в матушку-Русь!»
из дневников
— (дневник №7, 1888-1889) |
— (дневник №7, 1888-1889) |
22 Марта. <...> Завтракал в отеле у себя с супругами Ондричек и жидом журналистом, выдающим себя за чеха. Гулял по городу и пьянствовал. Вернувшись, принял с трудом визит Ондричка, потом спал. Оделся и пошёл в концерт.[1] | |
— (дневник №7, 1888-1889) |
— (дневник №7, 1888-1889) |
из воспоминаний о Чайковском
Как всегда бывало у Чайковского, да и не у него одного, безденежье, хотя бы временное, сопровождалось полным упадком духа, мрачными мыслями, одним словом, всеми признаками неврастении. Чтобы себя хотя бы временно подбодрить, Пётр Ильич решил прибегнуть к старому, давно всеми русскими неврастениками испытанному средству — к коньяку. Пропустив в одиночестве хорошее количество рюмочек благодетельного напитка (а П.И. выпить вообще любил и на вино был очень крепок, по единодушному свидетельству современников), он почувствовал прилив сил, энергии даже практического проектёрства: ему пришло в голову написать императору Александру личное письмо с просьбой дать ему взаймы... три тысячи рублей. Коньяк способствовал решительности: письмо было написано сейчас же, и он сам снёс его в почтовый ящик и, так как уже было поздно, лёг спать...[2] | |
— Леонид Сабанеев, «Чайковский и Александр III» |