Вино́ — алкогольный напиток средней крепости (содержание спирта: в натуральных винах — 9-16 % об., в креплёных — 16-22 % об.), получаемый полным или частичным спиртовым брожением виноградного или какого-либо другого фруктового сока (иногда с добавлением спирта, сахара, ароматизаторов и других веществ — т. н. «креплёное вино»).
Вино сообщает каждому, кто пьёт его, четыре качества. Вначале человек становится похожим на павлина — он пыжится, его движения плавны и величавы. Затем он приобретает характер обезьяны и начинает со всеми шутить и заигрывать. Потом он уподобляется льву и становится самонадеянным, гордым, уверенным в своей силе. Но в заключение он превращается в свинью и, подобно ей, валяется в грязи.
Да барыня попалась такая неугодливая — бог с ней! Раз заглянула ко мне в каморку, увидала клопа, растопалась, раскричалась, словно я выдумал клопов! Когда без клопа хозяйство бывает! В другой раз шла мимо меня, почудилось ей, что вином от меня пахнет… такая, право! И отказала.
— А ведь в самом деле пахнет, так и несёт! — сказал Штольц.
На другой день входа неприятеля в город четыре солдата пришли к нему; осмотря дом, и не нашедши ничего с собой унести, сошли в погреб, находящийся под оным, нашли там сотню бутылок вина, и давши разуметь знаками племяннику купца, чтоб он поберёг оные, возвратились опять ввечеру, в сопровождении тринадцати других солдат, зажгли свечи, принялись пить, петь и потом спать. Молодой русской купец, видя их погружённых в пьяныйсон, вздумал их умертвить. Он запер погреб, завалил его каменьями и убежал на улицу. По прошествии нескольких часов, размысливши хорошенько, что эти семнадцать человек могли бы каким-нибудь образом освободиться из своего заточения, встретиться с ним и его умертвить, он решился зажечь дом, что и исполнил посредством соломы.
Наступили жаркие дни. Солнце поливало тяжёлым, густым зноем мягкую, мшистую поверхность болот. Его свет казался мутным от влажных испарений перегнившего мха. Резкий запах багульника походил на запах перебродившего пряного вина.[2]
— Расскажи мне о питъе вина.
— Разве недостаточно удерживает тебя, — ответила девушка, — то, что приведено в книге Аллаха великого, там, где сказал он: «Вино, и мейсир, в плоды, и гадательные стрелы — это лишь скверна из дел сатаны; сторонитесь этого, быть может вы преуспеете». И сказал он, великий: «Они спрашивают тебя о вине и мейсире; скажи: в них и прегрешение великое и полезности, но греха в них больше, чем пользы»...
Что же касается полезных свойств, которые есть в вине, то оно дробит камни в почках, укрепляет кишки, прогоняет заботу, возбуждает великодушие, сохраняет здоровье, помогает пищеварению, делает здоровым тело, выводит болезни из суставов, очищает тело от вредных жидкостей, порождает восторг и радость, усиливает природный жар, укрепляет мочевой пузырь, придаёт крепость печени, открывает запоры, румянит лицо, очищает от нечистот голову и мозг и задерживает приход седины; и если бы Аллах (велик он и славен!) не запретил вина, не было бы на лице земли ничего, что могло бы заступить его место...
— А какое из вин самое лучшее? — спросил лекарь. И девушка сказала:
— То, которое пьют после восьмидесяти дней или больше, и выжато оно из белого винограда, и не примешано к нему воды: нет на лице земли ничего, ему подобного. — «Рассказ о Таваддуд»
Там фальсифицировали в основном красное вино, и думаю, что главной составляющей была черника. А ну-ка, Толюша, давай попробуем устроить к завтрашнему дню глинтвейн. Мой Толюшка живо вернулся из аптеки с черникой, гвоздикой и корицей и через час притащил ко мне стаканчик глинтвейна. Разница с красным вином была значительная, но напиток, который можно было назвать жидким кисельком со спиртом, был настолько недурён, что мы решили приготовить его уже в большом количестве.[4]
— Владимир Аничков, «Екатеринбург – Владивосток», 1917-1922
Учёные медики Джалинус, Сукрат и Букрат, Абу Али ибн Сина, Мухаммад ибн Закарийа, Бахтишу и Сабит ибн Кура говорили, что для организма людей нет ничего более полезного, чем вино, в особенности виноградное вино, горькое и профильтрованное. Оно уносит горе, веселит сердце, полнит, способствует перевариванию густой пищи, румянит щеки, освежает и белит кожу, обостряет память, скупого делает щедрым, трусливого делает храбрым и уменьшает болезни. <...> Некоторые прозорливые называют вино пробным камнем мужественного человека. Некоторые называют его критиком разума, некоторые — мерилом знания, некоторые — критерием таланта. Большие люди называли вино смывающим горе, а некоторые — веселящим горе. Кто выпьет пять чаш чистого вина, проявляет доброе и злое, что есть в нем, всю свою сущность. Оно делает незнакомого другом и умножает дружбу, в то же время оно усаживает друзей вместе. — «Науруз-наме», глава «Слово о пользе вина»
Вино запрещено, но есть четыре "но":
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьёт вино.
При соблюдении сих четырех условий
Всем здравомыслящим вино разрешено.
Вино — наш друг, но в нём живёт коварство:
Пьёшь много — яд, немного пьёшь — лекарство.
Не причиняй себе излишеством вреда,
Пей в меру — и продлится жизни царство...
К Аи я больше не способен;
Аи любовнице подобен
Блестящей, ветреной, живой,
И своенравной, и пустой...
Но ты, Бордо, подобен другу,
Который, в горе и в беде,
Товарищ завсегда, везде,
Готов нам оказать услугу
Иль тихий разделить досуг.
Да здравствует Бордо, наш друг!
Полнее стакан наливайте!
На звонкое дно
В густое вино
Заветные кольца бросайте!
Подымем стаканы, содвинем их разом!
Да здравствуют музы, да здравствует разум!
Что же сухо в чаше дно?
Наливай мне, мальчик резвый,
Только пьяное вино
Раствори водою трезвой.
Мы не скифы, не люблю,
Други, пьянствовать бесчинно:
Нет, за чашей я пою
Иль беседую невинно.
Бог веселый винограда
Позволяет нам три чаши
Выпивать в пиру вечернем.
Первую во имя граций,
Обнаженных и стыдливых,
Посвящается вторая
Краснощекому здоровью,
Третья дружбе многолетной.
Мудрый после третьей чаши
Все венки с главы слагает
И творит уж возлиянья
Благодатному Морфею.
Нежнее чем плодов ребёнку сок златистый
Проникла в чёрный трюм зелёная река
И смыла рвоты след и винный след нечистый
И сорвала мой руль с железного крюка.[7]
Нет у вина адресата.
Кому оно посвящено,
Знает лишь мастер, создавший вино,
И та, что пригубит вино.
Темные, терпкие капли
С губ незаметно сотрет.
Не говори ничего, винодел,
Она и без слов все поймет.
