|
Желтолицый Ленин в чёрном костюме вызывал правильную скуку, она нарастала, как стена. <…>
Петя ощутил знакомое по церкви ничто в руках, — обрезки молитвы Фроловича появились, он держал их. Но если тогда, свежесрезанные, они были оливковыми, с розоватыми пятнами, то теперь все четыре куска стали бледно-розовыми, с сеткой бордовых прожилок.
Сфера, сомкнувшаяся вокруг Пети, тончайше завибрировала и издала ровный, приятный, завораживающий и плавно нарастающий звон. Ему ни в чем не было препятствий, он легко прошел сквозь плоть Пети и зазвенел в костях. И кости по-домашнему зазвенели в ответ, и уютный звон этот сочно потряс Петю.
Звук стягивался к пирамиде. Внутри неё сдвинулось что-то, шевельнулось спящее и могучее, и из боковой грани стал плавно вытягиваться фиолетовый Червь.
Он был прекрасен, силён и мудр. Он был старше воздуха, раздвигаемого его божественным телом. Фиолетовые кольца его текли, как тысячелетия, изменчивые узоры покрывали их. Звон сферы объял Червя, словно коконом, и перетёк в неземной хорал. Сонм невидимых существ запел в такт движению Червя. И песнь эта рассекала всё сущее на Земле.
А Червь всё выходил и выходил из пирамиды, и выходу этому не было конца.
Когда же фиолетовые кольца его заполнили всё пространство сферы, Червь повёл своим прекрасным лицом, ища, и обратил взор на Петю.
И Петя содрогнулся в восторге и замер. Ноги его подкосились, он опустился на колени. Червь приблизился к нему, и Петино сердце раскрылось ему навстречу. И Петя, трепеща, протянул Червю четыре куска.
Прелестный рот Червя открылся, и Червь всосал в себя первый кусок.
И кусок заскользил по телу Червя. И вспыхнул багровым. И дал Червю Новую Энергию Преодоления. И оживил кольца Червя Новым Движением.
И всосал Червь второй кусок.
И рассыпался кусок на мириады пламенных искр во чреве Червя. И пробежали искры по становому хребту Червя. И загорелся хребет Червя Новым Огнём Соответствия.
И третий кусок вошел в рот Червя. И источился во чреве Червя Влагой Вечных Пределов. И утолил Старую Жажду Червя.
А четвёртый кусок, едва коснулся губ Червя, исчез сразу. И проглотил Червь Пустоту Пустот. И во— шла она в тело Червя. И наполнила тело Великим Покоем Отсутствия.
И удовлетворился Червь. И просиял лик Червя. И потекли бесконечные кольца его в обратном движении.
Червь стал входить в грань пирамиды, <…> и прекрасный лик его светился сытым светом. <…>
Петя попятился назад, к ступеням, ведущим в тоннель. И вдруг почувствовал страшную тоску, и понял, что этот мёртвый старик с жёлтым лицом не стоит мельчайшего узора на божественной коже Червя,..
|