Лошадь (лат.Equus; конь, жеребец — самец; мерин — самец-кастрат; лошадь, кобыла — самка; жеребёнок — детёныш) — род непарнокопытных млекопитающих, в пословицах и афоризмах почти всегда имеется в виду домашняя лошадь (Equus ferus caballus).
В 1711 году установлена была поверстная плата за «почтовых» лошадей — по деньге на версту. При этом указано было никому почтовых лошадей не давать за исключением: князя Меньшикова, фельдмаршала Шереметева, адмирала Апраксина и канцлера Головкина.
— Евгений Карнович, «Русские почты в XVII и начале XVIII столетий», 1883
В картинной галерее было столько исторических личностей на конях, что можно было подумать, будто историю делают на лошадях.[1]
Для англичанина признаться в своем полном невежестве по части лошадей — значит совершить социальное самоубийство: вас будут презирать все, и в первую очередь лошади.[1]
— Жил-был слон. Вот однажды пошёл он в пустыню и лёг спать... И снится ему, что он пришёл пить воду к громадному-прегромадному озеру, около которого стоят сто бочек сахару. Больших бочек. Понимаешь? А сбоку стоит громадная гора. И снится ему, что он сломал толстый-претолстый дуб и стал разламывать этим дубом громадные бочки с сахаром. В это время подлетел к нему комар. Большой такой комар — величиной с лошадь...
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мёртвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой — предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
При виде возрастающих успеховавтомобильного транспорта философ хватается в ужасе за своё отягощённое чело и вопрошает себя, не без тревоги: когда все наши экипажи будут приводиться в действие механически при помощью пара, бензина, электричества, сжатого воздуха и т.д., и т.п., что тогда станется с лошадьми? <...> Боюсь, с этого момента лошади ничего не останется, как предаться пьянству и тысяче других, ещё более страшных и отталкивающих пороков.[4]:104-105
