У этого термина существуют и другие значения, см. Фа (значения).
Фа мажо́р или Фа-мажо́р (лат.F-dur) — мажорная тональность с тоникой фа, первая в ряду бемольных тональностей. Как и параллельный ре минор, имеет при ключе один бемоль — си.
Во все времена тональной музыки до середины XIX века, фа мажор был очень частой тональностью, отчасти, вследствие того, что многие духовые инструменты имели строй in F. Во времена барокко и классицизма за фа мажором закрепилась репутация «пасторальной» тональности. Однако уже у романтиков употребление фа-мажора резко снижается, а XX век и вовсе обделил эту тональность вниманием.
Еще в начале XVIII столетия восприятие фа-мажорного «аффекта» было весьма неодинаковым (судя по музыкальным трактатам разных авторов), но в результате он прочно занял нишу «пасторальной» тональности.[5]:59
...в фа-мажорных симфониях XVIII века появляется тембр флейт, дающий прозрачную краску и тем самым подчёркивающий пресловутый пасторальный характер.[5]:59
...благодаря удивительной правильности въ голосоведеніи, гармонія Палестрины вообще совершенно чиста. Нотами это будетъ яснѣе сказано. Я предполагаю, что музыканту нашего времени дали гармонически выполнить, самымъ простымъ и естественнымъ образомъ, четыре такта слѣдующаго церковнаго напѣва...
Ничего нѣтъ болѣе неопредѣленнаго какъ тональность этого отрывка. Въ до ли это, или въ фа, или въ соль мажоръ, или въ ла миноръ? Это какъ вамъ угодно. Тогда я останавливаюсь на фа и пополняю четыре линейки.
Не смотря на все почтеніе, на всѣ обходы этого уважаемаго учрежденія, композиторы, сами того не подозрѣвая, пришли къ его полному уничтоженію и очень удивились, найдя на его обломкахъ 24 тона современной музыки, результатъ усовершенствованной гармоніи и мелодіи.
Первое, на что рѣшились, было: легально бемолизовать натуральное си лидійскаго лада; это си образовывало съ тоникой тритонъ или увеличенную кварту, интервалъ нѣкогда ненавидимый, теперь же одинъ изъ самыхъ полезныхъ и важныхъ въ гармоніи. Такимъ образомъ греческій ладъ совершенно былъ низведенъ къ размѣрамъ современной гаммы и отождествленъ съ фа мажоръ. Этимъ объясняется то предпочтеніе, которое композиторы XVI-го вѣка оказывали этому ладу. Почти всѣ образцы ихъ работъ у Берней имѣютъ въ ключѣ си бемоль.
Природа, которую Рамо хочет подчинить себе и упростить, постоянно опровергает его. Слишком очевидно, что первая часть „Пасторальной симфонии“ <Бетховена>, написанная в фа мажоре, не изображает никаких бурь и никакой ярости...
Кроме того, мы находим у него анализ всех средств выражения, которыми располагает музыка: психологию тональностей. <...> Фа-мажор имеет смешанный характер; фа-минор наиболее трогательный из всех тонов. <...> Гамма соль-минор наиболее страстная после фа-минор; ля-мажор блестяща; ля-минор — самая наивная из тональностей. Строй си-бемоль менее благороден, чем до-мажор, но более трогателен, чем фа-мажор.
Различный характер тоники определяет различный эмоциональный характер построения. Известно, что в музыке бравурность свойственна тональности фа, а лиризм и нежность — тональности си. То же мы наблюдаем и в тональности кадра.[2]
Позиции тональности фа-мажор. Тональностьфа мажор очень часто используется для исполнения блюзов, особенно если в группе присутствуют духовые инструменты. <...> Этот риф лучше всего исполнять в VII позиции, которой соответствует пентатоническая гамма фа мажор. Обратите внимание на то, что поскольку нота фа (F) отстоит от ноты соль (G) на один тон (два лада), пять позиций пентатонической гаммы фа мажор совпадают с аналогичными позициями гаммы соль мажор, смещёнными на два лада вниз.[3]:175
— Джон Чаппел, «Рок-гитара для чайников», 2002
Фа мажор (с одним бемолем при ключе) относится к тональностям весьма популярным и часто употреблявшимся в симфониях, но прежде всего — «классического» века. Еще в начале XVIII столетия восприятие фа-мажорного «аффекта» было весьма неодинаковым (судя по музыкальным трактатам разных авторов), но в результате он прочно занял нишу «пасторальной» тональности. После «классического» столетия число фа-мажорных симфоний у романтиков резко снижается, а в XX веке симфоний в тональности фа написано и вовсе мало.[5]:59
Обращает на себя также внимание, насколько часто в фа-мажорных симфониях XVIII века появляется тембр флейт, дающий прозрачную краску и тем самым подчёркивающий пресловутый пасторальный характер.
Целых три фа-мажорных симфонии сочинил Карл Филипп Эмануил Бах. Самая последняя из них входит в серию его «Четырёх оркестровых симфоний с двенадцатью облигатными голосами» (1776 года, где она третья по счёту).[5]:59
Был в концерте пианистки Николаевой. Ее собственный фортепианный Концерт ― это больше аккомпанемент оркестру, чем пианизм, мало эмоционален. Особенно скучна «ударная» Первая часть. Играет она с известным жеманством, бойко, но грубовато. Её этюды фа мажор и до мажор понравились мне больше.[7]
Однажды перед концертом, во время настройки инструментов, она подошла к роялю и заиграла блюз. Я стоял рядом и поразился, увидев, что она <Бертис Ридинг> играет в фа-диез-мажоре, в тональности, совершенно необычной и, в моем понимании, технически крайне неудобной для пианиста. Это так подействовало на меня, что во всей своей дальнейшей практике я старался расширять диапазон тональностей, отходя от привычного фа-, до- и си-бемоль-мажора.[8]
— Я пишу в моем собственном тоне. Как бы тебе это объяснить? В музыке это есть. Идёт, например, маэстро в каком-нибудь тоне, скажем там, фа-мажор… и вот ему надо переехать там в какой-нибудь ре-минор. Так вот он и начинает модулировать. Пока это он модулирует, никак нельзя разобрать, в какой тон он перейдёт. Может быть в минорный, а может быть и в еще более мажорный, а то и так останется… ну, вот я и модулирую; я все только модулирую.[9]
На листочке вместо заглавия стояло две буквы — «Б.П.». В фа-мажоре. Кешка сразу побежал домой, разбирать. Он был уверен, что с ритмом справится, ведь ритм — это математика: считай как следует, и всё! Но оказалось и вправду нелегко. Непривычная какая-то музыка. Провозился часа три, не меньше.
Зато потом, когда разобрался — мелодия так понравилась ему! Она всё время сидела у него в голове, даже на уроках — пам-парам-пам! Там, пам-пам! <...>
— Представь себе! Это, знаешь ли, такое время, когда весной первый раз выходишь в лёгкой обуви… Прощание с зимними ботинками. Мой самый любимый день в году. Так что эта музыка очень даже весенняя. Только если назвать «Зелёные кеды» — слушатель будет ожидать чего-то другого. Джаза, что ли. А тут — видишь что… Просто весна. Поэтому рабочее название теперь такое — «Без пальто». Это ведь то же самое, понимаешь? Весна!
— Так вы… Михаил Соломонович, это что, вы сами сочинили?! Здорово как! Значит, из фа-мажора без пальто… А я и не знал, что Вы музыку пишете.[4]
Не скрою, — надоело петь
В беззвучно-плоском фа-мажоре,
Пою, а шапки все на мне,
Горят как на базарном воре.[1]
— Михаил Савояров, «Тональность» (из сборника «Кризы и репризы»), 1919
Возможно, лучше всех на свете,
преодолев и сон, и жор,
мой кот играет на кларнете.
Да, кот играет на кларнете.
Мой кот играет на кларнете.
Концерт: «Дж. Гершвин, Фа-мажор».
