Телескоп (журнал)

«Телескоп» — литературно-общественный русский журнал, в 1831—1836 годах издававшийся в Москве с прилагавшейся газетой «Молва» Николаем Надеждиным. Они были закрыты по распоряжению Николая I 22 октября 1836 за напечатание «Философического письма» П. Я. Чаадаева, Надеждин был под следствием и сослан на два года в Усть-Сысольск.

Цитаты о журнале

	— … щеголя[ть] философическим <…> взглядом на вещи: для этого нужен только лишь один глаз… — Нет — не простой глаз, а вооружённый телескопом! Глаза мы имеем все: да далеко ли они видят! В этом-то и состоит достоинство философии, что она расширяет и просветляет взор наш. Простой человек смотрит на всё просто; философ имеет взгляд высший… — здесь, очевидно, ключ к названию будущего журнала
	— Николай Надеждин, «Всем сёстрам по серьгам (Новая погудка на старый лад)», ноябрь 1829

Когда [Надеждин] стал издавать «Телескоп», публика знала его только по презрительным отзывам <…> всех журналов, газет и альманахов. Очень естественно, что «Телескоп», лишённый всякой помощи со стороны литераторов, имел только ограниченный успех. Критика его, продолжавшая развивать идеи, выраженные Надеждиным прежде, долгое время не могла достичь до публики. Но вот начало выступать на сцену молодое поколение: Надеждин в нём нашёл себе помощников. «Телескопу» предстояла, по всей вероятности, блистательная будущность. Но он перестал существовать.

— Николай Чернышевский, «Очерки гоголевского периода русской литературы» (статья четвёртая), март 1856

1830-е

	… если Телескоп будет так продолжаться, как начат, то он по праву может называться хорошим журналом. <…> Статьи <…> придают ему занимательность лучших европейских периодических изданий.
	— Орест Сомов, «Новые русские журналы», январь 1831

	Говоря о злоупотреблениях журнальных, я разумею критические статьи издаваемого в Москве «Телескопа». Безвкусие, отсутствие мыслей, площадность и гаерство выражений, явные выдумки, безотчётная ненависть к талантам — суть отличительные черты так называемых рецензий сего журнала, бесславящих нашу словесность.
	— Николай Греч, «Литературные замечания», 1831

	… журнал, вначале отозвавшийся живостью, но вскоре простывший, наполнявшийся статьями без всякого разбора, лишённый всякого литературного движения. <…> Телескоп в соединении с Молвою действовал против Библиотеки для чтения, но действовал слабо, без постоянства, терпения и необходимого хладнокровия.
	— Николай Гоголь, «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году», март 1836

	Я нахожусь в большом страхе. Письмо Ч. возбудило ужасный гвалт в Москве, благодаря подлецам-наблюдателям. Ужас, что говорят. Андросов бился об заклад, что к 20 октября «Телескоп» будет запрещён, я посажен в крепость, а цензор отставлен: и все «светские» повторяют: «Да! Это должно быть так непременно!»
	— Николай Надеждин, письмо В. Г. Белинскому 12 октября 1836

Ужасная суматоха в цензуре и в литературе. <…> статья под заглавием «Философские письма» написана прекрасно <…>. Но в ней весь наш русский быт выставлен в самом мрачном виде. <…> Непостижимо, как цензор Болдырев пропустил её. Разумеется, в публике поднялся шум. Журнал запрещён. Болдырев <…> отрешён от всех должностей. Теперь его вместе с Надеждиным <…> везут сюда для ответа. Я сегодня был у князя; министр крайне встревожен. Подозревают, что статья напечатана с намерением, и именно для того, чтобы журнал был запрещён и чтобы это подняло шум, подобный тому, который был вызван запрещением «Телеграфа». Думают, что это дело тайной партии. А я думаю, что это просто невольный порыв новых идей, которые таятся в умах и только выжидают удобной минуты, чтобы наделать шуму. Это уже не раз случалось, несмотря на неслыханную строгость цензуры и на преследования всякого рода.

— Александр Никитенко, дневник, 25 октября 1836

	«Телескоп», я слышал, понёсся шибко, да наехал на пень. Жаль «Телескопа», — славной был малой!
	— Алексей Кольцов, письмо А. А. Краевскому 27 ноября 1836

Виссарион Белинский

Я принимаюсь за издание журнала принимаюсь не из корыстных видов, не из детского тщеславия, но вместе с тем и не по сознанию в своих силах и своём назначении, а из уверенности, что теперь всякий может сделать что-нибудь, если имеет хоть искру способности и добра… Как бы то ни было, но мне было бы приятно иметь своим читателем того человека, который с таким благородным и беспримерным самоотвержением старался водрузить на родной земле хоругвь века, который воспитал своим журналом несколько юных поколений и сделался вечным образцом журналиста…

— письмо Н. А. Полевому 26 апреля 1835

	Какое характеристическое издание было в начале и в конце своём — «Телескоп»!
	— «Русская литература в 1840 году», декабрь

	«Библиотека для чтения» пережила «Телескоп» и «Молву», своих ожесточённых врагов, которые давно уже томились смертною агониею и оживились было на минуту ненавистию к новому и толстому журналу.
	— «Журналистика», июль 1841

Самое цветущее время московской журналистики было от 1825 до 1830-го года включительно: в этом году прекратилось вдруг несколько изданий — «Вестник Европы», «Московский вестник», «Атеней», «Галатея», чтобы воскреснуть с 1831-го года под именем «Телескопа». Но хотя этот журнал и соединил в себе труды почти всех лиц, участвовавших в тех четырёх журналах, однако он не умел, как бы мог, овладеть вниманием публики, число его подписчиков не переходило за заветную черту одной тысячи, и потом он медленно исчах.

— «Петербургская литература», конец 1844