Вяленая вобла (Салтыков-Щедрин)
«Вя́леная во́бла» — острая сатирическая сказка Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина 1884 года. Написана в форме животного эпоса; впервые вышла в сборнике «Новые сказки для детей изрядного возраста. Н.Щедрина» в 1886 году, в Женеве (Genèva, M.Elpidine), в России — в смягчённой редакции под заглавием «Мала рыбка, а лучше большого таракана» в 1906-м; а в первоначальной редакции — в 1937-м[1]. Наряду со сказками «Медведь на воеводстве», «Орёл-меценат» и «Богатырь», «Вяленая вобла» так и не была опубликована при жизни писателя в легальной печати. При прохождении в печать сказки сталкивались с неизменными цензурными препятствиями, требовавшими от автора внесения смягчающих поправок. Тем не менее, именно цензурные запрещения стали причиной широкого подпольного распространения сказок не только в России, но и в зарубежной печати.
Цитаты
[править]
Воблу поймали, вычистили внутренности (только молоки для приплоду оставили) и вывесили на верёвочке на солнце: пускай провялится. Повисела вобла денёк-другой, а на третий у ней и кожа на брюхе сморщилась, и голова подсохла, и мозг, какой в голове был, выветрился, дряблый сделался.
И стала вобла жить да поживать[2]. |
«Мудрёное нынче время! — думала она, — такое мудрёное, что и невинный за виноватого как раз сойдёт! Начнут, это, шарить, а ты около где-нибудь спряталась, — ан и около пошарят! Где была? по какому случаю? каким манером? — господи, спаси и помилуй!» Стало быть, можете себе представить, как она была рада, когда её изловили и все мысли и чувства у ней выхолостили! «Теперь милости просим! — торжествовала она, — когда угодно и кто угодно приходи! теперь у меня все доказательства налицо!» |
Трудно, ах, как трудно среди этой массы привесков жить! приходится всю дорогу ощупью идти. Думаешь, что настоящее место нашарил, а оказывается, что шарил «около». Бесполезно, бесплодно, жестоко, срамно. Положим, что невелика беда, что невиноватый за виноватого сошёл — много их, невиноватых-то этих! сегодня он не виноват, а завтра кто ж его знает? — да вот в чём настоящая беда: подлинного-то виноватого всё-таки нет! Стало быть, и опять нащупывать надо, и опять — мимо! В том всё время и проходит. Понятно, что даже самые умудрённые партикулярные люди (те, которые сальных свечей не едят и стеклом не утираются) — и те стали в тупик! И так как на ежа голым телом никому неохота садиться, то всякий и вопиет: «Господи! пронеси!» |
И только тогда, когда её на солнце хорошенько провялило и выветрило, когда она убедилась, что внутри у неё ничего, кроме молок, не осталось, — только тогда она ободрилась и сказала себе: «Ну, теперь мне на всё наплевать!» |
Бывают такие обстановочки, когда подлинного ума-разума и слыхом не слыхать, а есть только воблушкин ум-разум. Люди ходят, как сонные, ни к чему приступиться не умеют, ничему не радуются, ничем не печалятся. И вдруг в ушах раздаётся успокоительно-соблазнительный шёпот: «Потихоньку да полегоньку, двух смертей не бывает, одной не миновать...» Это она, это воблушка шепчет! Спасибо тебе, воблушка! правду ты молвила: двух смертей не бывает, а одна искони за плечами ходит! |
Есть захотелось — ешь! спать вздумалось — спи! Ходи, сиди, калякай! К этому-то и привесить-то ничего нельзя. Будь счастлив — только и всего. |
— И откуда у тебя, воблушка, такая ума палата? — спрашивают её благодарные пискари, которые, по милости её советов, неискалеченными остались. |
Хороша клевета, а человеконенавистничество ещё того лучше, но они так сильно в нос бьют, что не всякий простец вместить их может. Всё кажется, что одна половина тут наподленá, а другая — налганá. А главное, конца краю не видать. Слушаешь или читаешь и всё думаешь: «Ловко-то ловко, да чтó же дальше?» — а дальше опять клевета, опять яд... |
Все поприща поочередно открывались перед ней, и на всяком она службу сослужила. Везде она своё слово сказала, слово пустомысленное, бросовое, но именно как раз такое, что, по обстоятельствам, лучше не надо. |
Пробовала вяленая вобла и заблуждения человеческие судить — и тоже хорошо у ней вышло. Тут она наглядным образом доказала, что ежели лишние мысли и лишние чувства без нужды осложняют жизнь, то лишняя совесть и тем паче не ко двору. Лишняя совесть наполняет сердца робостью, останавливает руку, которая готова камень бросить, шепчет судье: «Проверь самого себя!» А ежели у кого совесть, вместе с прочей требухой, из нутра вычистили, у того робости и в заводе нет, а зато камней — полна пазуха. Смотрит себе вяленая вобла, не сморгнувши, на заблуждения человеческие, и знай себе камешками пошвыривает. Каждое заблуждение у ней под номером значится и против каждого камешек припасен — тоже под номером. Остаётся только нелицеприятную бухгалтерию вести. Око за око, номер за номер. Ежели следует искалечить полностью — полностью искалечь: сам виноват! Ежели следует искалечить в частности — искалечь частицу: вперёд наука! И тáк она этою своею резонностью всем понравилась, что скоро про совесть никто и вспомнить без смеха не мог... |
На свете существует множество всяких слов, но самые опасные из них — это слова прямые, настоящие. Никогда не нужно настоящих слов говорить, потому что из-за них изъяны выглядывают. А ты пустопорожнее слово возьми и начинай им кружить. И кружи, и кружи; и с одной стороны загляни, и с другой забеги; умей «к сожалению, сознаться» и в то же время не ослабеваючи уповай; сошлись на дух времени, но не упускай из вида и разнузданности страстей. Тогда изъяны стушуются сами собой, а останется одна воблушкина правда. |
Больше всего была богата последствиями добровольческая воблушкина деятельность по распространению здравых мыслей в обществе[3][1]. С утра до вечера не уставаючи ходила она по градам и весям и всё одну песню пела: «Не расти ушам выше лба! не расти!» И не то чтоб с азартом пела, а солидно, рассудительно, так что и рассердиться на неё было не за что. Разве что вгорячах кто крикнет: «Ишь, паскуда, распелась!» — ну, да ведь в деле распространения здравых мыслей без того нельзя, чтоб кто-нибудь паскудой не обругал… |
О сказке
[править]— Владимир Ленин, «„Услышишь суд глупца“…», 1907 |
Примечания
[править]- ↑ 1 2 3 В. Н. Баскаков. Примечания к сказке // М. Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в 20 томах. Т. 16. Кн. 1. Сказки. 1869—1886. Пестрые письма. 1884—1886. — М.: Художественная литература, 1974. — С. 456-9.
- ↑ Я знаю, что в натуре этого не бывает, но из сказки слова не выкинешь… (прим. автора)
- ↑ Имеется в виду проповедь "малых дел" либеральной прессой.
- ↑ Предисловие // М. Е. Салтыков-Щедрин. Произведения 1847-1855 годов. — М.: ГИХЛ, 1941. — С. 32.
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |