Смех

Материал из Викицитатника

Смех — одна из реакций человека на смешное, либо на щекотку, проявления которой всем известны и включают в себя непроизвольные движения мускулов лица и тела, специфические звуки и изменения в ритме дыхания.

Смех в афоризмах и кратких высказываниях[править]

  •  

Смехом иной человек себя совсем выдаёт, и вы вдруг узнаёте всю его подноготную.

  Фёдор Михайлович Достоевский
  •  

Чѣмъ дальше отъѣзжаешь отъ рѣки Мологи и тѣмъ чаще можно видѣть сосны, изъ которыхъ мужикъ смѣхъ сдѣлалъ, т. е. съ обрубленными вѣтвями.[1]

  Павел Якушкин, «Из Устюжского уезда», 1880
  •  

Смеху, как влюбленности, не научишь.

  Алексей Николаевич Толстой
  •  

Смех есть весёлость ума.

  Адриан Декурсель
  •  

Люди, которые никогда не смеются, – без сомнения, это самые несерьёзные люди.[2]:21

  Альфонс Алле
  •  

Так получается, что сила смеха и любви каждый раз побеждают власть страха.

 

This happens to be that the power of laughter and love would beat out the power of fear every time.

  Джон Гудмен

Смех в прозе[править]

  •  

Я так думаю, что когда смеётся человек, то в большинстве случаев на него становится противно смотреть. Чаще всего в смехе людей обнаруживается нечто пошлое, нечто как бы унижающее смеющегося, хотя сам смеющийся почти всегда ничего не знает о впечатлении, которое производит. Точно так же не знает, как и вообще все не знают, каково у них лицо, когда они спят. У иного спящего лицо и во сне умное, а у другого, даже и умного, во сне лицо становится очень глупым и потому смешным. Я не знаю, отчего это происходит: я хочу только сказать, что смеющийся, как и спящий, большею частью ничего не знает про своё лицо. Чрезвычайное множество людей не умеют совсем смеяться. Впрочем, тут уметь нечего: это — дар, и его не выделаешь. Выделаешь разве лишь тем, что перевоспитаешь себя, разовьёшь себя к лучшему и поборешь дурные инстинкты своего характера: тогда и смех такого человека, весьма вероятно, мог бы перемениться к лучшему. Смехом иной человек себя совсем выдаёт, и вы вдруг узнаете всю его подноготную. Даже бесспорно умный смех бывает иногда отвратителен. Смех требует прежде всего искренности, а где в людях искренность? Смех требует беззлобия, а люди всего чаще смеются злобно. Искренний и беззлобный смех — это весёлость, а где в людях в наш век весёлость, и умеют ли люди веселиться? (О весёлости в наш век — это замечание Версилова, и я его запомнил.) Весёлость человека — это самая выдающая человека черта, с ногами и руками. Иной характер долго не раскусите, а рассмеётся человек как-нибудь очень искренно, и весь характер его вдруг окажется как на ладони. Только с самым высшим и с самым счастливым развитием человек умеет веселиться сообщительно, то есть неотразимо и добродушно. Я не про умственное его развитие говорю, а про характер, про целое человека. Итак: если захотите рассмотреть человека и узнать его душу, то вникайте не в то, как он молчит, или как он говорит, или как он плачет, или даже как он волнуется благороднейшими идеями, а высмотрите лучше его, когда он смеётся. Хорошо смеётся человек — значит хороший человек. Примечайте притом все оттенки: надо, например, чтобы смех человека ни в случае не показался вам глупым, как бы ни был он весел и простодушен. Чуть заметите малейшую черту глуповатости в смехе — значит несомненно тот человек ограничен умом, хотя бы только и делал, что сыпал идеями. Если и не глуп его смех, но сам человек, рассмеявшись, стал вдруг почему-то для вас смешным, хотя бы даже немного, — то знайте, что в человеке том нет настоящего собственного достоинства, по крайней мере вполне. Или, наконец, если смех этот хоть и сообщителен, а всё-таки почему-то вам покажется пошловатым, то знайте, что и натура того человека пошловата, и все благородное и возвышенное, что вы заметили в нём прежде, — или с умыслом напускное, или бессознательно заимствованное, и что этот человек непременно впоследствии изменится к худшему, займется «полезным», а благородные идеи отбросит без сожаления, как заблуждения и увлечения молодости.
Эту длинную тираду о смехе я помещаю здесь с умыслом, даже жертвуя течением рассказа, ибо считаю её одним из серьёзнейших выводов моих из жизни. И особенно рекомендую её тем девушкам-невестам, которые уж и готовы выйти за избранного человека, но всё ещё приглядываются к нему с раздумьем и недоверчивостью и не решаются окончательно. И пусть не смеются над жалким подростком за то, что он суётся с своими нравоучениями в брачное дело, в котором ни строчки не понимает. Но я понимаю лишь то, что смех есть самая верная проба души. Взгляните на ребёнка: одни дети умеют смеяться в совершенстве хорошо — оттого-то они и обольстительны. Плачущий ребёнок для меня отвратителен, а смеющийся и веселящийся — это луч из рая, это откровение из будущего, когда человек станет наконец так же чист и простодушен, как дитя.[3]

  Фёдор Достоевский, «Подросток», 1875
  •  

Чѣмъ дальше отъѣзжаешь отъ рѣки Мологи и тѣмъ чаще можно видѣть сосны, изъ которыхъ мужикъ смѣхъ сдѣлалъ, т. е. съ обрубленными вѣтвями. <...> при Мологѣ дерево приноситъ пользу; тамъ можно дерево срубить и сплавить въ Нижній; чѣмъ дальше отъ сплавной рѣки, тѣмъ дерево дешевле, а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и совершенно теряетъ всякую цѣнность; вотъ мужикъ и дѣлаетъ изъ него смѣхъ.[1]

  Павел Якушкин, «Из Устюжского уезда», 1880
  •  

...мальчики смеются, когда видят смешное <...> и раз уж общество решило избавиться избавляться от своих покойников в обстановке гротескных обрядов, во время которых неизбежно то и дело возникают смехотворные инциденты, то немудрено, что похороны смешили меня, когда я был мальчиком, но внушают мне отвращение теперь, когда я стал старше и кое-что узнал о тех мерзостях, которые таятся за кулисами той сцены, которую сентиментальная публика любит называть «местом последнего успокоения».[4]:288

  Бернард Шоу, «О похоронном марше», 14 февраля 1894 г.
  •  

Миллион людей, собравшись в одно место и стараясь придать правильность своим действиям, убивают друг друга, и всем одинаково больно, и все одинаково несчастны — что же это такое, ведь это сумасшествие?
Брат обернулся и вопросительно уставился на меня своими близорукими, немного наивными глазами.
— Красный смех, — весело сказал я, плескаясь.
— И я скажу тебе правду. — Брат доверчиво положил холодную руку на мое плечо, но как будто испугался, что оно голое и мокрое, и быстро отдернул ее. — Я скажу тебе правду: я очень боюсь сойти с ума. Я не могу понять, что это такое происходит. Я не могу понять, и это ужасно. Если бы кто-нибудь мог объяснить мне, но никто не может. Ты был на войне, ты видел — объясни мне.
— Убирайся к чёрту! — шутливо ответил я, плескаясь.

  Леонид Андреев, «Красный смех», 1904 г.
  •  

С минуту она стояла в темноте, посреди комнаты, и с бьющимся сердцем прислушивалась к шорохам позднего часа. Крупный дождь колотился в окно и звенело в ушах: больше звуков не было. Она засмеялась, как смеялась девочкой лихой проделке. Зябко ежась, она влезла под одеяло, и почти тотчас же захлестнуло ее сном. Засыпая ― все еще смеялась, тихо и непонятно.
― Сокровеннее всех тайн небесных ― нетронутой девушки ночной смех.[5]

  Леонид Леонов, «Барсуки», 1924
  •  

А боб осторожней был — он на берегу остался. Остался на берегу и давай смеяться над угольком и соломинкой. Смеялся он, смеялся да и лопнул от смеха. Плохо бы ему пришлось, но, на его счастье, сидел на берегу бродячий портной. Достал портной нитки и сшил обе половинки боба. А так как у портного белых ниток с собой не было, зашил он боб чёрной ниткой. С тех пор у всех бобов чёрный шов посредине.[6]

  Братья Гримм, «Соломинка, уголь и боб» (пересказ А.Введенского), 1930-е
  •  

Совет артистам-юмористам. Я заметил, что очень важно найти смехотворную точку. Если хочешь, чтобы аудитория смеялась, выйди на эстраду и стой молча, пока кто-нибудь не рассмеётся. Тогда подожди ещё немного, пока не засмеётся ещё кто-нибудь, но так, чтобы все слышали. <…> Когда это всё случится, то знай, что смехотворная точка найдена. [7]:117

  Даниил Хармс «О смехе», 1930-е
  •  

Заехал он [Шарин] как‑то в колонию. В моём кабинете увидел на столе барометр‑анероид.
— Что это за штука? — спросил он.
Барометр.
— Какой барометр?
— Барометр, — удивился я, — погоду у нас предсказывает.
— Предсказывает погоду? Как же он может предсказывать погоду, когда он стоит у вас на столе? Ведь погода не здесь, а на дворе.
Вот в этот момент я и расхохотался неприлично, неудержимо. Если бы Шарин не имел такого учёного вида, если бы не его приват‑доцентская шевелюра, если бы не его апломб учёного!
Он очень рассердился:
— Что вы смеётесь? А ещё педагог. Как вы можете воспитывать ваших воспитанников? Вы должны мне объяснить, если видите, что я не знаю, а не смеяться.
Нет, я не способен был на такое великодушие — я продолжал хохотать. Когда‑то я слышал анекдот, почти буквально повторявший мой разговор с Шариным о барометре, и мне показалось удивительно забавным, что такие глупые анекдоты повторяются в жизни и что в них принимают участие инспектора губнаробраза[8].

  Антон Макаренко, «Педагогическая поэма», 1935
  •  

Никто не помнит смеющимся Гераклита, его помнят только плачущим. Никогда не смеялся Анаксагор, а Мисон, один из семи мудрецов, смеялся лишь в одиночестве, боясь скомпрометировать свою мудрость.

  Феликс Кривин, «Хвост павлина», 1987
  •  

…Смех есть событие сугубо динамическое — одновременно движение ума и движение нервов и мускулов: порыв, стремительный как взрыв, — недаром ходячая метафора говорит о «взрывах смеха» — захватывает и увлекает одновременно духовную и физическую сторону нашего естества. Это не пребывающее состояние, а переход, вся прелесть, но и весь смысл которого — в его мгновенности.

  Сергей Сергеевич Аверинцев, «Бахтин, смех, христианская культура», 1992
  •  

А потом они стали вынимать четырехугольные пачки желтого и голубого цвета.
— Нет, Валь, это не то. Ты посмотри на дне, дай я…
— Да нет ничего, Леля! Тут одна бумага
Мама вынула из пачки небольшую бумажную салфетку. На ней были оттиснуты крестики и кружочки.
— А где же пенициллин? — медленно и драматично произнесла тетя Валя. А мама как рассмеется. Как бывало еще при папе. Аж жутко становится от ее смеха.
— Валь, ха-ха-ха-ха, Валь. Не поняла, ха-ха-ха-ха. А я поняла, ха-ха-ха… Это… Это… Ох, прости душу грешную! Фух! Это… туалетная бумага. Что, немцы пенициллин тебе оставят, а бумагу повезут с собой? Фух…
Кончился у обеих этот истерический смех, это неестественное веселье. Мама затихла и начала плакать. Она плакала редко. Мне было не по себе, когда я видела ее слёзы. Я не знала тогда, что мне делать…[9]

  Людмила Гурченко, «Аплодисменты», 2003

Смех в стихах[править]

  •  

Прощая жизни смех злорадный
И обольщенья звонких слов,
Я ухожу в долину снов,
К моей невесте беспощадной.

  Фёдор Сологуб, «Прощая жизни смех злорадный…», 1896
  •  

Смех ребёнка за стеной,
Близко от меня,
Веет свежею весной,
Говорит о власти дня.

  Константин Бальмонт, «Смех ребёнка», 1905
  •  

Полюбите слёзы, в вас воскреснет смех.
Прикоснитесь боли, удалится грех.
Помолитесь Ночи, вам сверкнёт Заря,
С светлым, с тёмным сердцем светом говоря.

  Константин Бальмонт , «Причастие Ночи», 1908
  •  

говорит одна девица
я хочу дахин дахин
сёстры начали давиться
шили сёстры балдахин
вдруг раздался смех оттуда
гибко вышел белый гусь
говорит ему Гертруда
я тебя остерегусь
ты меня не тронь не рань
я сложнейшая герань...[10]

  Александр Введенский, «Ответ богов», 1929

Смех в пословицах[править]

  • Где матросский смех - там в делах успех (русская).[11].
  • Где спех, там и смех (русская).[11].
  • Если твой отец рыбак, не смейся над людьми, имеющими дело с корзинами (английская).[11].
  • Люди тонут, а они от смеха стонут (рус.).[11].
  • Не смейся над бурей, не шути со штормом (польская). [11].
  • Не смейся над тем, кто упал в воду (монгольская).[11].
  • Чтобы смеяться над ручьем, надо быть морем (финская).[11].


Источники[править]

  1. 1 2 Сочиненія П. И. Якушкина. Изданіе Вл. Михневича. — С.-Петербургъ. 1884 г.
  2. Юрий Ханон «Альфонс, которого не было». — СПб.: Центр Средней Музыки & Лики России, 2013. — 544 с.
  3. Достоевский Ф.М. «Подросток». Серия: Книга на все времена. Москва, «Издательство: АСТ, Люкс», 2005 г. ISBN 5-17-021898-2, 5-9660-0875-2, 5-17-021898-1
  4. Бернард Шоу «О музыке и музыкантах». — М.: Музыка, 1965. — 340 с. — 100 000 экз.
  5. Леонов Л.М., Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 2. - М.: «Художественная литература», 1983 г.
  6. А. Введенский. Полное собрание сочинений в 2 т. М.: Гилея, 1993 г.
  7. Даниил Хармс «Горло бредит бритвою». — Рига: Глагол, 1991. — 240 с. — 100 000 экз.
  8. Антон Макаренко. Педагогическая поэма.. — Педагогика, 1981. — ISBN 1154
  9. Людмила Гурченко. Аплодисменты. ― М.: Вагриус, 2004 г.
  10. А. Введенский. Полное собрание сочинений в 2 т. М.: Гилея, 1993 г.
  11. 1 2 3 4 5 6 7 Каланов Н.А. Словарь пословиц и поговорок о море (2 издание). — М.: Моркнига, 2010. — 240 с. — 2500 экз. — ISBN 978-5-903081-02-8

См. также[править]