Золотой дождь (Зевс)

Орацио Джентилески, «Даная и золотой дождь» (1622)

Золото́й дождь — легендарный сюжет обширной греческой мифологии, посвящённой любовным связям Зевса-громовержца. Золотой дождь — это скрытый эмиссионный образ, под которым Зевс явился Данае, дочери Акрисия, царя Аргосского, чтобы оплодотворить её.

Царю Акрисию было предсказание, что он будет убит сыном своей дочери. Узнав об этом, он не решился убить свою дочь Данаю, но заточил её в подземный медный дом и приставил к ней служанку, чтобы она строго следила за непорочностью Данаи. Пленившись красотой узницы, Зевс проник к ней в виде золотого дождя и оплодотворил её, после чего у неё родился сын Персей. Сюжет золотого дождя стал одним из самых известных символов в истории литературы и живописи, а в разговорном языке стал расхожим образом нежданного богатства, свалившегося с небес как дождь и названием нескольких «золотых растений».

Золотой дождь в исторической литературе, мемуарах и публицистике

Подобно Юпитеру, Генрих IV золотым дождем осыпал свою Данаю, оделяя своими щедротами даже тех, которым покровительствовала его возлюбленная. В 1594 году ей было подарено имение Вандейль; в 1595 ― Креси, в 1596 ― Монсо и Жуань (Joignes); в 1597 году король купил для нее герцогство Бофор, вместе с тем пожаловав ее из маркизы Монсо в герцогини. Кроме того, Габриэлью приобретены были поместья Жикур и Лузикур от Гизов; Монтретон и Сен-Жан; герцогство д'Этамп от Маргариты Наваррской. <...> По примеру прежних лет, Генрих прибегнул к переодеваниям и превращениям. Юпитер мифологический принимал на себя вид быка, лебедя, золотого дождя, облака, даже муравья для обольщения Европы, Ио, Данаи и многих других красавиц. Генрих, отдавая себя на посмешище если не Европы, то Франции, чтобы видеть Шарлотту, наряжался крестьянином, конюхом, псарем, не достигая цели своих желаний, а только сам служа мишенью насмешке не только племянника и его жены, но всего двора и города.

— Пётр Каратыгин, «Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий». Книга первая, 1870

Во время танцев и по их окончании, прохаживаясь по комнатам, он растерял несколько жемчужин, осыпавшихся с его колета и епанчи. Когда находчики приносили ему растерянные зерна, он, улыбаясь, пенял им, что они из-за такой безделицы беспокоились, и просил их оставить находки у себя на память. Таким образом, любимец английского короля рассыпал жемчуга свыше чем на сто тысяч ефимков. Юпитер обольщал Данаю золотым дождем, а герцог Бекингэм Анну Австрийскую ― жемчужным… Подобные выходки роскоши, доходящие до сумасбродства, были испокон веков свойственны преимущественно временщикам и фавориткам (благо, тем и другим деньги легко достаются).

— Пётр Каратыгин, «Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий». Книга вторая, 1871

	Или еще: над крышею вдовьего дома рассыпались золотым дождем огненные искры. Но это ― также не простые искры, как не простым был золотой поток, одождивший Данаю. Искры эти ― змей-летун, оборачивающийся в избе покойным мужем хозяйки, вступающий с нею в плотскую связь и доставляющий ей деньги; от этого сочетания женщины с нездешнею силою родится ― уж конечно!
	— Павел Флоренский, «Общечеловеческие корни идеализма», 1909

Золотой дождь в беллетристике и художественной прозе

Тициан, «Даная и золотой дождь», ок.1565

В городе Эфесе жила женщина такой красоты, что женщины говорили при встрече с ней: — Да будет благословенна твоя мать, которая родила тебя такой прекрасной! А мужчины богохульствовали: — Что дремлешь ты там, Юпитер, около своей Юноны! Вот когда, вот когда тебе следовало бы превратиться в быка и украсить лоб грозными рогами, или принять вид белоснежного лебедя, или, — что, может быть, действительнее всего в мире, — осыпать золотым дождём эту новую Данаю. Поднимем наш кубок в память Париса! Счастье, что не было на склоне горы Иды этой женщины из Эфеса, — тогда бы Парис имел против себя не двух, а трёх богинь!

— Влас Дорошевич, «Вдова из Эфеса», 1905

Золотой дождь в поэзии

Каролюс-Дюран, «Даная», ок.1900

	Хор. — И Даная несла ту же судьбу: От небесных лучей в медных стенах Скрыли её, в покое мрачном, как гроб, А и род её был честен, дитя, дитя И хранила в себе дождь золотой, Зевса тожь плод, Но сильна власть судьбы, страшно сильна; И не спасёт от ней богатство, Арея сила не спасёт, Ни башни, ни корабль, секущий волны, От ней не убежит.
	— Софокл, «Антигона», X. Четвёртый стасимон (пер. С.Д.Шестакова), 442 г. до н.э.

Купец тогда и сам с женою спать ложился; Кладя раскольничьи кресты на жирный лоб, Читал: «Неужели мне одр сей будет гроб?» Жена за ним тогда то ж самое читала И мужу оного с усердием желала. Лишь только откупщик на одр с женою лег, Тогда ужасный вихрь со всех сторон набег; Остановилася гроза над самым домом, Наполнился весь дом блистанием и громом, Над крышкою его во мраке страх повис, Летят и дождь, и град, и молния на низ. Премена такова живущих в ужас вводит: Не паки ли Зевес в громах к Данае сходит? Не паки ль на нее он золотом дождит, Да нового на свет Персея породит?

— Василий Майков, «Елисей, или Раздраженный Вакх», 1769

См. также

• Зевс
• Юпитер
• Венера
• Венера Милосская
• Венера Медицейская
• Афродита Книдская
• Афродита
• Ника Самофракийская
• Золотой дождь