Йозеф Гайдн

	Михаэль Гайдн
	Иоганн Карл Рёслер; Портрет Гайдна (1799)
	Статья в Википедии
	Произведения в Викитеке
	Медиафайлы на Викискладе

У этого термина существуют и другие значения, см. Гайдн (значения).

Франц Йозеф Гайдн (нем. Franz Joseph Haydn; 1732 — 1809) — австрийский композитор эпохи классицизма.

Цитаты

Вся прелесть музыки — в мелодии.
Вот чего недостаёт многим нашим молодым композиторам: они сочиняют один опус за другим, едва успев начать, они обрывают музыку; но когда их послушаешь, в сердце ничего не остаётся^[1].
Квартет — это беседа четырех неглупых людей.
Мастер должен утверждать право.
Найти хорошую мелодию и ваша композиция, какова бы она ни была, будет прекрасной и непременно понравится. Это душа музыки, это жизнь, это смысл, сущность композиции.
Я был отключён от мира. Не было никого, чтобы смутить или досаждать мне, и я был вынужден стать оригинальным.
Я никогда не был быстрым автором, но композировал с большой заботой и усилиями.
Я обращался к Богу, не как отвергнутый грешник, в отчаянии, а спокойно, тихо.
Я слушал больше, чем я учился. Были разработаны, следовательно, мало-помалу мои знания и способности.

Цитаты о Гайдне

биографические и публицистические

	Никто не в состоянии делать всё: балагурить и потрясать, вызывать смех и глубоко трогать, и всё одинаково хорошо, как это умеет Гайдн.
	— Вольфганг Амадей Моцарт

На празднествах Св. Леопольда, проводившихся ежегодно в монастыре Нойбург, обычно присутствовала императрица Мария Терезия. Однажды она соизволила в шутку заметить капельмейстеру Ройтеру, что Йозеф Гайдн разучился петь — он стал каркать, как ворона. Ройтеру пришлось заменить Йозефа другим сопранистом. Выбор пал на его брата Михаэля. Мальчик пел так прекрасно, что императрица велела призвать его к себе и наградила двадцатью четырьмя дукатами.^[2]

— Йозеф Гайдн, Воспоминания, 1800-е

	Гайдн и Моцарт, творцы новой инструментальной музыки, первыми продемонстрировали нам искусство в его небывалом блеске, но вглядывался в него с великой любовью и проникал в его суть один Бетховен.^[1]
	— Эрнст Теодор Амадей Гофман

63. Во время нашего пребывания в Вене в университетской зале были по воскресеньям концерты, составленные из охотников и первейших артистов. Однажды вздумали дать знаменитую ораторию Гайдна ― «Сотворение мира». Сей славнейший и, можно сказать, вдохновенный сочинитель оратории еще был жив, и перед началом оной его принесли в залу, где было приготовлено для него возвышенное место, на носилках, и он имел шляпу на голове. При появлении Гайдна в зале раздались рукоплескания и громогласные крики «виват!» Знатнейшие венские дамы княгиня Эстергази, Шварценберг и проч. подходили целовать его руку. Сей ораторией дирижировал известный Пиччини. Гайдн был так тронут и слаб, что не мог остаться до конца оратории. Он умер через несколько месяцев. Примечательно, что до конца своей жизни Гайдн сохранил скромное название капельмейстера князя Эстергази.^[3]

— Евграф Комаровский, «Записки», 1835

	Вкусы кружка тяготели к Глинке, Шуману и последним квартетам Бетховена. <...> Моцарт и Гайдн считались устаревшими и наивными...
	— Николай Римский-Корсаков, «Летопись моей музыкальной жизни», 1904

	Читали ли вы «Консуэло»? Восхищённая преданность Гайдна, которую он испытывал к Порпоре, внушала мне подобную же преданность по отношению к моему великому товарищу... Теперь я сомневаюсь, что это было правильно...
	— Эрик Сати, «Клод Дебюсси», 1923

1 апреля крещен Франц Йозеф Гайдн, австрийский композитор. «Никто не в состоянии делать все: балагурить и потрясать, вызывать смех и глубоко трогать, и все одинаково хорошо, как это умеет Гайдн», ― писал Моцарт. И тем не менее женитьба композитора была неудачной, а любовные отношения с избалованными певицами разорительны. Композитор заказывал именитым художникам портреты своих пассий, что основательно потрошило его кошелёк. Видно, Гайдну было мало выражения своих чувств через музыку, ему хотелось и живописного воплощения.^[4]

— Юрий Безелянский, «В садах любви», 1993

Жена композитора Гайдна, например, делала из рукописей своего знаменитого супруга папильотки (по-русски это будет называться «бигуди») и затем накручивала на них свои толстые немецкие волосы. А у Бетховена поэтому вовсе не было никакой жены. «Зачем это?» — задумчиво говорил он время от времени. «У меня и так денег мало».^[5]

— Юрий Ханон, «Тусклые беседы», 1993

в беллетристике

Граф уже воображал, что Консуэло и Иосиф его собственность и входят в состав его капеллы. Он попросил Гайдна поиграть на скрипке, и так как тому не было никакого основания скрывать своих дарований, юноша чудесно исполнил небольшую, но удивительно талантливую вещь собственного сочинения. На этот раз граф остался вполне доволен.
— Ну, тебе место уже обеспечено, — сказал он, — будешь у меня первой скрипкой; ты мне вполне подходишь. Но ты будешь также заниматься на виоле-д’амур, это мой любимый инструмент, я выучу тебя играть на Нём.
— Господин барон тоже доволен моим товарищем? — спросила Консуэло Тренка, снова впавшего в задумчивость.
— Настолько доволен, — ответил барон, — что если когда-нибудь мне придётся жить в Вене, я не пожелаю иметь иного учителя, кроме него.
— Я буду учить вас на виоле-д’амур, — предложил граф, — не откажите мне в предпочтении.
— Я предпочитаю скрипку и этого учителя, — ответил барон, проявлявший, несмотря на озабоченное состояние духа, бесподобную откровенность. Он взял скрипку и сыграл с большой чистотой и выразительностью несколько пассажей из только что исполненной Иосифом пьесы. Отдавая скрипку, он сказал юноше с неподдельной скромностью:
— Мне хотелось показать, что я гожусь вам только в ученики и могу учиться прилежно и со вниманием.

— Жорж Санд, «Консуэло», 1843

В качестве ученика, да к тому же полуслуги Порпоры, Гайдн, жаждавший слушать музыку и изучать самую технику композиции опер, получил позволение бывать за кулисами, когда пела Консуэло. Уже два дня он замечал, что Порпора, сначала недоброжелательно относившийся к его присутствию в театре, теперь разрешал ему с добродушным видом находиться там, даже прежде, чем он успевал раскрыть рот и попросить об этом. Дело в том, что в голове профессора возникла новая идея. Мария-Терезия, разговаривая о музыке с венецианским посланником, снова вернулась к своей матримониальной мании, как выражалась Консуэло. Её величество сказала, что ей было бы очень приятно, если бы талантливая артистка обосновалась в Вене, выйдя замуж за молодого музыканта, ученика Порпоры. Сведения о Гайдне она почерпнула от того же посланника; и так как Корнер очень хвалил юношу, говоря, что у него громадные музыкальные способности, а главное — что он усердный католик, её величество поручила своему собеседнику устроить этот брак, обещая прилично обеспечить юную пару. Мысль эта улыбалась г-ну Корнеру: он нежно любил Иосифа и уже давал ему ежемесячно семьдесят два франка, чтобы юный музыкант мог спокойно продолжать занятия. Корнер горячо ратовал за него перед Порпорой, и старик, боясь, как бы Консуэло не настояла на своём — не оставила бы сцену, выйдя замуж за дворянина, — наконец после долгих колебаний и упорного сопротивления дал себя убедить (ибо, конечно, маэстро предпочёл бы, чтобы его ученица жила, не зная ни брака, ни любви). Желая во что бы то ни стало добиться своей цели, посланник решил показать Порпоре произведения Гайдна и открыл ему, что серенада для трио, понравившаяся маэстро, сочинена Беппо. Порпора признал, что это произведение говорит о большом таланте, что он мог бы дать юному композитору хорошее направление, а также помочь ему писать для голоса и что, наконец, будущность певицы, вышедшей замуж за композитора, имеет все основания сложиться весьма удачно.

— Жорж Санд, «Консуэло», 1843

музыковедческие

	Магическая сила Гайдна заключается в том, что в его творчестве господствуют свобода и радость. Его радость импульсивна, естественна, чиста, непобедима и постоянна.^[1]
	— Стендаль

	Симфония после Гайдна уже не шутка, а дело жизни и смерти.^[1]
	— Иоганнес Брамс

Церковные произведения составляют неотъемлемую часть творчества Йозефа и Михаэля Гайднов. И если жанр мессы для Йозефа, отца симфонии и квартета, был просто значительной сферой творчества, то для его брата Михаэля он фактически стал ведущим. Достаточно привести ряд цифр: Йозефом написано четырнадцать месс, а Михаэлем вдвое больше (по некоторым данным, перу Михаэля принадлежат более шестидесяти месс). Имеются сведения о том, что первым законченным сочинением Йозефа Гайдна была его месса G-dur, а самое позднее из датированных им собственных сочинений — новая редакция одной из ранних месс. К этому жанру на протяжении всего своего творческого пути обращался и Михаэль Гайдн.^[6]

— Татьяна Коваленко, «Жанр мессы в творчестве Йозефа и Михаэля Гайднов», 2009

Соотношение церковного и театрального стиля в произведениях братьев Гайднов весьма различно. В сочинениях старшего, Йозефа, театральность превалирует, возможно, вследствие того, что он больше внимания уделяет светским жанрам, в том числе и театральным. В творчестве Михаэля Гайдна первостепенное значение имеет церковная музыка, с которой он был непосредственно связан в процессе своей деятельности. Кроме того, соотношение разных стилей во многом определяется конкретным композиторским замыслом, поводом к написанию сочинений, событиями, которым они посвящены. Церковное и оперное может быть дано в непосредственном сопоставлении или же, напротив, находиться в нерасторжимом единстве. В первом случае крупные разделы композиций, звучащие á cappella (или с минимальным инструментальным сопровождением) в размере alla breve будут чередоваться с фрагментами, выдержанными в характере оперной арии, содержащими элемент танцевальности, написанными в гомофонной фактуре. С другой стороны, музыкальное решение может быть основано на взаимопроникновении элементов различных стилей в рамках целого, что проявляется, например, на уровне использования типичных для них мелодико-ритмических фигур или фактурных элементов.^[6]

— Татьяна Коваленко, «Жанр мессы в творчестве Йозефа и Михаэля Гайднов», 2009

Источники

↑ ¹ ² ³ ⁴ Дэниел Хоуп «Когда можно аплодировать?» = Wann Darf Ich Klatschen? / В. Седельник. — М., Владимир: АСТ; Астрель; ВКТ, 2010. — С. 58. — 320 с. — ISBN 978-5-17-068478-6
↑ История жизни Йозефа Гайдна, записанная с его слов Альбертом Кристофом Дисом (перевод с нем., предисл. и примеч. С. В. Грохотов). — М., Классика-XXI, 2007 г. Стр. 25.
↑ Е. Ф. Комаровский. «Записки графа Е.Ф.Комаровского». — М.: Товарищество русских художников, 1990 г.
↑ Юрий Безелянский, «В садах любви. Хроника встреч и разлук». — М.: Вагриус, 2002 г.
↑ Юрий Ханон, «Тусклые беседы» (цикл статей, еженедельная страница музыкальной критики), газета «Сегодня», СПб, апрель-октябрь 1993 г.
↑ ¹ ² Т. С. Коваленко. Жанр мессы в творчестве Йозефа и Михаэля Гайднов. — Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 5: Вопросы истории и теории христианского искусства , 2009 г. — V: Музыкальное искусство христианского мира 2009. Вып. 2(5). С. 125-136

См. также

[Хоуп-1] ¹ ² ³ ⁴ Дэниел Хоуп «Когда можно аплодировать?» = Wann Darf Ich Klatschen? / В. Седельник. — М., Владимир: АСТ; Астрель; ВКТ, 2010. — С. 58. — 320 с. — ISBN 978-5-17-068478-6

[гай-2] История жизни Йозефа Гайдна, записанная с его слов Альбертом Кристофом Дисом (перевод с нем., предисл. и примеч. С. В. Грохотов). — М., Классика-XXI, 2007 г. Стр. 25.

[3] Е. Ф. Комаровский. «Записки графа Е.Ф.Комаровского». — М.: Товарищество русских художников, 1990 г.

[4] Юрий Безелянский, «В садах любви. Хроника встреч и разлук». — М.: Вагриус, 2002 г.

[Тусклые-5] Юрий Ханон, «Тусклые беседы» (цикл статей, еженедельная страница музыкальной критики), газета «Сегодня», СПб, апрель-октябрь 1993 г.

[мес-6] ¹ ² Т. С. Коваленко. Жанр мессы в творчестве Йозефа и Михаэля Гайднов. — Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 5: Вопросы истории и теории христианского искусства , 2009 г. — V: Музыкальное искусство христианского мира 2009. Вып. 2(5). С. 125-136

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]