Куку́шка(разг., жарг.) — широко распространившееся прозвище, которое на русских железных дорогах получили быстроходные пассажирские паровозы серии «К» (Коломенский), которые выпускались с 1907 года, а в 1910 г. были перепроектированы. Новый вариант получил в дополнение к прежней литере «К» надстрочный индекс «У» («Ку»), что означало «Коломенский усиленный». Вероятно, локомотивы именно этого, усовершенствованного типа стали называться в обиходе «Кукушками».
Кроме упомянутой выше модели, буквенный индекс «К» также имеют узкоколейные паровозы Кч4, Кп4, Кв4, Кф4 и паровозы серии 157 (к примеру, К-157-76). Они также получили аналогичное прозвище.
За забором кукушка паровозик-кукушка тащит три вагона с болванкой: дом вздрагивает, когда он проходит у самой стены.[1]
— Борис Зайцев, «Воспоминания о людях моего времени», 1967
Эти оборудованные наспех на царицынских заводах бронепоезда <...>. Выжимая из старых паровозов-кукушек последние силы, они сквозь взрывы, в облаках пара из простреленных паровозных боков; носились по развороченным путям, развозя в окопы воду, хлеб и огнеприпасы.[2]
...звон железа стал слышнее всех звуков станции, но не мог заглушить их: по-прежнему вскрикивал маневровый паровоз-кукушка, стучали буфера, по-охотничьи пели рожки сцепщиков, устрашающе шипел в депо отработанный пар.[3]
По насыпи изредка проходил дачный поезд со смешным паровичком-кукушкой. Из черной головатой трубы валил вонючий дым, покрывая сажей деревья в лесу...[5]
«Кукушкам» не довелось возить Ильича, что сказалось на их судьбе самым пагубным образом. Всего в 1907-1914 гг. было построено около 200 «обычных» паровозов серии «К» и 39 «усиленных». И ни одного из них до наших дней не сохранилось...[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
...на «кукушках» зародилось движение... женских паровозных бригад. Так, первая в СССР женщина-машинист Зинаида Троицкая начинала свою трудовую деятельность с того, что бросала в топку уголь на паровозе «Ку» №6...[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
...при длительном движении с высокой скоростью «Кукушка» была склонна к перегреву и скорость приходилось сбрасывать. Использовали «Кукушек» практически на всех железнодорожных линиях, но с появлением более мощных локомотивов их начали превращать в поезда пригородного сообщения.[7]:100
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
«Кукушки» считались экономичными и достаточно простыми в ремонте и эксплуатации. У модификации КУ была увеличени пощность парового котла и диаметр движущих колёс.[7]:100
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Паровоз серии КУ начали изготавливать в 1911 году, а в 1912-м они уже были сняты с производства. <...> Существовало несколько модификаций «Кукушек», различавшихся устройством бегунковых тележек...[7]:101
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Начало первой мировой войны оборвало выпуск «кукушек». А в 1915-м появился могучий паровоз «Лп» Путиловского завода. Он имел мощность 1,8 тыс. л.с. и развивал скорость до 140 км/час. Ни «кукушка», ни «Сормовский» конкурировать с ним не могли.
Гражданская война разметала «кукушки» по обе стороны фронта. Кадры старой кинохроники донесли до нас облик «экспрессов» той поры — бесконечные ряды теплушек, облепленных людьми со всех сторон. А в голове поезда — «кукушка». Наверное, мы уже никогда не узнаем, как эти паровозы, рассчитанные на вождение лёгких скоростных поездов, волокли такие тяжеловесы. Но зато сразу становится ясным, почему «вожди» красного и белого движения так тянулись к этим машинам. Вот малоизвестный факт: по одну сторону фронта паровозы «К» водили личный поезд адмирала Колчака, по другую — Льва Троцкого (а ведь последнему довелось быть наркомом путей сообщения и в паровозах он разбирался...)[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
Советская власть предъявила к пассажирскому движению требования, в корне отличные от тех, что существовали в дореволюционной России и на которые рассчитывались дореволюционные паровозы. На смену лёгким поездам, состоящим из «международных» и салон-вагонов, пришли тяжеловесные тихоходные составы. Их олицетворял обшарпанный и переполненный до отказа «общий» вагон, к которому советская власть питала какую-то непонятную любовь. Длина поезда стала достигать 14-16 вагонов и даже более. Такие поезда оказались непосильными ни для «Сормовских», ни для «кукушек». На смену им приходят «Сормовские усиленные», а позже — «Иосиф Сталин», который, кстати, и поныне считается самым могучим пассажирским паровозом в Европе. Он развивал мощность до 3,2 тыс. л.с.!
«Кукушки» постепенно оттесняются в глубинку. Здесь, вдали от магистральных линий, они продолжают водить пассажирские составы небольшого веса. Эта сфера деятельности «кукушек» не забыта и поныне: уже давно исчезла паровая тяга с железных дорог, но мы и сегодня называем «кукушкой» поезд из нескольких вагонов, курсирующий по второстепенной ветке.[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
И ещё одно применение «кукушкам» нашла советская власть: относительно неглубокая топка этих паровозов не требовала от работавших на них кочегаров и помощников машиниста большой физической силы. Благодаря этой особенности именно на «кукушках» зародилось движение... женских паровозных бригад. Так, первая в СССР женщина-машинист Зинаида Троицкая начинала свою трудовую деятельность с того, что бросала в топку уголь на паровозе «Ку» №6...
К началу Великой Отечественной войны «кукушки» значились как безнадежно устаревшие паровозы. Их эксплуатировали лишь потому, что слаборазвитое советское паровозостроение никак не могло обеспечить «социалистический" транспорт необходимым количеством «Сормовских усиленных» и «Иосифов Сталиных». «Кукушки» отправляют на Дальний Восток, на второстепенные линии Сибири. После присоединения к СССР прибалтийских республик паровозы «К» направляются и туда.[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
Военный комендант станции Лиепая Иван Рожков, получив грозное сообщение Огонькова, времени на раздумья не имел. Но он не потерял самообладания, решив сделать гитлеровцам ответный «подарок», пожертвовав для этого быстроходным, но устаревшим паровозом. Выбор пал на «кукушку». Рожков сам поднялся на паровоз и, открыв регулятор, выпрыгнул на ходу. Паровоз «К», стремительно набирая скорость, помчался навстречу поезду с гитлеровским десантом...
В отличие от своего древнего предшественника, «Троянский конь» 1941 года не принёс своим инициаторам лавров победителя. Появление «кукушки» в вечерних сумерках перед «троянским конём» оказалось неожиданным. Эхо встречного удара донеслось до Лиепаи, заглушив грохот боя. По месту столкновения открыла огонь советская артиллерия, но в этом уже не было никакой надобности — «троянский конь» был сражён насмерть.[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
По существовавшим в России нормативам срок службы паровоза определялся в 35-40 лет. «Кукушки» значительно перекрыли его. Так, на участке Москва-Рязань паровозы «Ку» проработали до октября 1958 г., а на одной подмосковной ветке — до 1965-го. В те времена «историческими» и «достойными сохранения на века» считались лишь паровозы, связанные с жизнью и деятельностью Ленина. «Кукушкам» не довелось возить Ильича, что сказалось на их судьбе самым пагубным образом. Всего в 1907-1914 гг. было построено около 200 «обычных» паровозов серии «К» и 39 «усиленных». И ни одного из них до наших дней не сохранилось...[6]
— Михаил Егоров, «Взлёт и падение кукушки», 1997
В 1907 году увидели свет паровозы серии К, выпускавшиеся на Коломенском заводе (первая буква названия завода дала название локомотиву). Через несколько лет появилась усиленная модификация этого паровоза, которую назвали КУ — Коломенский Усиленный.
Когда появилось прозвище «Кукушка» — сразу после появления пассажирского паровоза К или только после внедрения более позднего КУ, — достоверно неизвестно. В некоторых источниках утверждают, что «Кукушками» именовали уже самые первые паровозы серии К. Но всё же более логичным представляется весия, согласно которой прозвище «Кукушка» появилось только после появления дополнительного обозначения «У».[7]:100
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Так или иначе, это был первый в России паровоз, у которого топка располагалась над рамой (у всех предыдущих моделей она находилась ниже). Скорость он мог развивать до 105-110 километров в час, что давало возможность использовать этот локомотив для вождения курьерских поездов. Правда, при длительном движении с высокой скоростью «Кукушка» была склонна к перегреву и скорость приходилось сбрасывать. Использовали «Кукушек» практически на всех железнодорожных линиях, но с появлением более мощных локомотивов их начали превращать в поезда пригородного сообщения. Отдельные паровозы этой серии использовались вплоть до начала 1960-х годов.[7]:100
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Создателями паровоза выступили инженеры Коломенского завода Егор Егорович Нольтейн и Константин Николаевич Сушкин. Помимо Коломенского завода локомотивы собирали на Путиловском заводе и в цехах, принадлежащих Московско-Казанской железной дороге. Осевая формула паровоза: 2-3-0, длина его превышала 10 метров. Служебный вес — около 74 тонн.[7]:101
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Паровоз серии КУ начали изготавливать в 1911 году, а в 1912-м они уже были сняты с производства. Но продолжали работать. Существовало несколько модификаций «Кукушек», различавшихся устройством бегунковых тележек, особенностями тормозной системы и некоторыми незначительными техническими деталями.[7]:101
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Коломенский завод, выпускавший эти паровозы, с 1870-х годов имел право маркировать свою продукцию государственным гербом — знаком признания высокого качества. В 1910 году с «Кукушками» начали соперничать паровозы серии С., выпускавшиеся на Сормовском и некоторых других заводах и отличавшиеся скоростью, надёжностью и экономичностью.[7]:101
— Алексей Суворов, «История железных дорог России», 2022
Камин потрескивает и пылает у отца в кабинете, в столовой матовая люстра — электрическая. Сквозь зеркальные стекла видны оснеженные деревца сада. За забором кукушка паровозик-кукушка тащит три вагона с болванкой: дом вздрагивает, когда он проходит у самой стены. Новый мир продолжается.[1]
— Борис Зайцев, «Воспоминания о людях моего времени», 1967
Паровоз «Кукушка» нормальной колеи (1900 г.) танк-паровоз серии Ь (ерь)
...мимо дома бегали маленькие дачные поезда с паровичком-кукушкой. Так что, для того чтобы положить под колеса петарду или камень, не нужно было далеко ходить.[8]
Узкоколейка изредка выбегала навстречу и снова скрывалась в лесу. Один раз она пересекла дорогу. Костя осадил машину, и только тогда Сергей сообразил, что и он слышал гудок — родной предупреждающий гудок. Он так отвык от этого машинного голоса! Маленькая заезженная «кукушка» пронеслась мимо, таща за собой вагонетки с углем. Сергей успел увидеть склоненную голову машиниста. Над верхушками деревьев еще некоторое время клубился дымок.
— «Кукушка»! — с пренебрежением процедил Сергей и отвернулся от Кости, чтобы не выдать себя. Его глаза были полны слёз. В другое время на такой машине он постыдился бы ездить. Но сейчас его охватила зависть и тоска. Любой паровоз — пусть хоть «кукушку!» — лишь бы рука могла повернуть регулятор, лишь бы чувствовать трепет машины, набирающей ход, лишь бы подминать под себя изгибающиеся покорные рельсы… Лишь бы работать, чёрт побери, работать, а не скитаться безбилетным пассажиром! Тоска была острой, но недолгой.
Он встрепенулся, остановился, напряг слух… и крикнул полным, молодым, совершенно свежим голосом:
— Ребята, паровоз! Где-то вдали, за снегами, за темнотой, молодо и пронзительно прокричал паровоз. Уже для себя, тише, Сергей подтвердил:
— «Кукушка»…
Опытный слух различил голос, который не мог принадлежать большому, настоящему паровозу. А по цепи неслось сбивчивое, радостное, взволнованное:
— Пришли! Паровоз слышен.[9]
Домики шахтёров на краю посёлка темнели толевыми стенами по сторонам глубоких снежных траншей — улиц. По одной из таких траншей, поскрипывая полозьями, двигались двое тяжело груженных саней. Йенсен правил собаками, направляя их к высокому дому, стоящему немного на отшибе, в стороне бухты, там, где было совсем тихо, так как туда не долетали даже грохот вагонеток и свисток паровозика-кукушки.[10]
Эти оборудованные наспех на царицынских заводах бронепоезда, — из двух бензиновых цистерн или из двух товарных платформ с паровозом посредине, — курсировали по окружной дороге частью впереди, частью позади фронта. С пулемётами и пушками они врезались порой в самую гущу свалки. Выжимая из старых паровозов-кукушек последние силы, они сквозь взрывы, в облаках пара из простреленных паровозных боков; носились по развороченным путям, развозя в окопы воду, хлеб и огнеприпасы.[2]
А вспомни, что у тебя? Запасные пути какие-то и тупики, лопух да крапива, в крайнем случае — сортировка порожняка и разъезды маневровой «кукушки». И он ещё недоволен! Да ты с ума сошёл! Тут не то что такие рельсы, тут можно класть деревянные.[11]
К товарному поезду прицепили два тюремных вагона. Один из них заняли уголовными, уходившими в каторгу. Они явились в цепях, и, когда перебирались через пути, тяжело поднимая ноги над рельсами, звон железа стал слышнее всех звуков станции, но не мог заглушить их: по-прежнему вскрикивал маневровый паровоз-кукушка, стучали буфера, по-охотничьи пели рожки сцепщиков, устрашающе шипел в депо отработанный пар. И это был странный спор: жизнь прошла, прошла, — твердило железо цепей, жизнь идет, идет, — кричало и пело железо станции.[3]
Поднявшись, высунув в окно широкие плечи, он поднес руки рупором ко рту и закричал:
— Отец!
Старый мастер, работая педалями, шел голова в голову со стареньким небольшим пыхтящим паровозом, заводской «кукушкой». Услышав голос сына, он немного приотстал.
— Отец! Обожди меня на станции![12]
...теперь они жили в землянке, среди полупустынных болот, вставали рано, рубили лопатами торфомассу, сушили под солнцем и вместе с постоянно работающими здесь бесшабашными бабами, которых в городке называли «торфушки», грузили на платформы коричневый, пыльно крошащийся торф. Потешный маленький паровозик «кукушка», с несоразмерно большой трубой, давал высокий, печальный гудок и тащил платформы к городу.[4]
По насыпи изредка проходил дачный поезд со смешным паровичком-кукушкой. Из черной головатой трубы валил вонючий дым, покрывая сажей деревья в лесу и осыпая мелкими угольками белые кителя городовых.[5]
↑ 12Федин К. А. «Первые радости»: Роман. «Необыкновенное лето»: Роман. — М.: «Художественная литература», 1979 г.
↑ 12К. Ваншенкин, «Графин с петухом». — М.: «Известия», 1985 г.
↑ 12Катаев В. П. в сборнике: Советский рассказ. Сост. И. Н. Крамов. Том 2. — М.: «Художественная литература», 1975 г.
↑ 1234567Михаил Егоров. Взлёт и падение кукушки. — М.: Независимаяя газета №173(1498) от 16 сентября 1997 г.
↑ 12345678Алексей Суворов. История железных дорог России. От создания паровых машин до современных скоростных поездов. — Москва: Эксмо, 2023 г. — 238 с.
↑Катаев В.П. «Белеет парус одинокий». — Москва: Эксмо, 2007 г.
