Торо́па, реже Торопа́ — небольшая река на северо-западе европейской части России, в западной части Тверской области, правый приток Западной Двины. Длина — 9174 километра, площадь водосборного бассейна — 1950 км². Крупнейший приток — Тюзьма (правый). Исток реки — озеро Торопацкое, расположенное в районе села ТоропацаАндреапольского района, на западных склонах Валдайской возвышенности. Ледостав с конца ноября — начала декабря, вскрывается в апреле. Питание реки смешанное, с преобладанием снегового.
Непосредственная связь с проточными реками содействует, повидимому <...> обмелению его; так, все озера (как округленные, так и узкие), через которые проходит р. Торопа, относятся к мелким...[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
Гораздо большее число озер имеется, однако, в бассейне р. Торопы, притока Двины с правой стороны, берущего начало в Торопецком уезде, у погоста Торопец и протекающего около 160 верст. Здесь имеется до 35 озер...[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
Кривичи, пришедшие в эти места в седьмом или в восьмом веках, <...> облюбовали себе то место, где через озеро Соломено протекает река Торопа.[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
На самом деле Торопа никуда не торопится ― тихая и спокойная река, правда, вода в ней гниловатая, как и в озере Соломено. Есть в ней и в озере места, не замерзающие даже зимой.[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
Шишки эти, похожие на обычные сосновые и еловые, сделаны из сотен и тысяч речных и озерных жемчужин, которые исстари добывали в реке Торопе, озерах Соломено и Заликовье.[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
Красиво мѣстоположеніе Торопца надъ озеромъ Соломино и рѣчкой Торопой, вблизи озеръ Спасское и Бабкино, въ сосѣдствѣ древнихъ, большаго и малаго, городищъ, подлѣ невысокихъ «Поклонныхъ» горъ, на которыхъ совершались когда-то языческія поклоненія; въ немъ двадцать церквей ― всѣ каменныя, и много старыхъ домовъ; словомъ, мѣстоположеніе города одно изъ лучшихъ.[1]
Непосредственная связь с проточными реками содействует, повидимому, большему занесению озера осадками, т. е. обмелению его; так, все озера (как округленные, так и узкие), через которые проходит р. Торопа, относятся к мелким; точно так же мелко узкое оз. Пено, перед которым вливается в Волгу р. Кудь и которое заносится также весною осадками, приносимыми р. Жукопой, течение коей, как сказано было ранее, «перебивает» Волгу и идёт часто вверх.[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
У Герберштейна и других старинных иностранных путешественников о Селигере не упоминается; в «Книге Большому Чертежу» о нём сказано только, что «промеж озера Селижарова и озера Торопа(?)… потекла под Ржеву» Волга, а «из озера Селижарова вытекла речка Селижаровка».[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
Гораздо большее число озер имеется, однако, в бассейне р. Торопы, притока Двины с правой стороны, берущего начало в Торопецком уезде, у погоста Торопец и протекающего около 160 верст. Здесь имеется до 35 озер, стоящих в связи с рекой, чрез которые она или протекает, или принимает вытекающие из них речки. К наиболее значительным озерам, протекаемым самою Торопою, относятся: Яссы, Кудинское, Куденец и Соломенное, в которых нами и были произведены промеры. Озера эти довольно большие (от 6,6 до 8,5 кв. км площадью), но мелкие; ни одно из них не имеет даже и 6 м глубины...[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
...в Кудинском озере <протекаемом Торопой> преобладают глубины 2-4 м, в Куденце не более 2 м, в Соломенном ― не свыше 3 метров. Кудинское озеро соединено с Куденцом широким (около 100 м) и мелким (2-2, 5 м) проливом («рекой»), подразделенным на два имеющимся здесь островом Усвят, а перед ним лежат два громадных гранитных валуна (6,5-4,5 м в длину, 4,5-2 м в ширину и 3,3-1,4 м в вышину) и около них несколько мелких. Присутствие здесь столь значительных валунов заслуживает внимания потому, что нигде кругом камней на полях и в почве (большей частью песчанистой) совершенно нет («спугнуть собаку нечем» ― по выражению крестьян)...[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
...валуны появляются только в нескольких верстах отсюда у северо-западного конца озера Яссы, за дер. Городком, где у дороги в Бердово лежит опять громадный валун более 3 м. в поперечнике и около 1,3 м высотою. За г. Торопцом р. Торопа проходит озеро Заликовское (мелкое), Сельское (по рассказам, имеющее до 9 сажен глубины), Пожогское (мелкое) и стоит в связи при посредстве речек с озерами: Бенцы, Вельё, Нерето и др., из коих в некоторых, по слухам, также имеются ямы, с глубинами в 8-9 маховых сажен.[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
Наиболее обширными озёрами Торопецкого уезда должны быть, однако, признаны: Жижицкое или Жижце (59,1 кв. км) и Двинье (Двин) с Белинским (вместе ― 52,9 кв. км); первое из них выпускает р. Жижцу, а второе ― р. Двинку, впадающие в Зап. Двину вблизи соединения с последней р. Торопы.[2]
— Дмитрий Анучин, «Озёра области истоков Волги и верховьев Западной Двины», 1898
Литовские наименования встречаются далеко на востоке и северо-востоке.
Такими наименованиями, несомненно литовского происхождения, следует считать названия рек Жукопа (Калининская обл.), объясняемое из балтийск. Zukape (рыбная река), др.-прусск. suckis — рыба, Нара (Московская обл.) — литовск. «петля», Торопа (Псковская и Калининская обл.), где окончание «опа» соответствует литовск. «ирё» — река...[3]
В поход мы с Лидой брали и сына, Володю. И хотя, когда его собирали в поход, он отнекивался, так как у него всегда были свои мальчишеские дела в городе, но вернувшись из похода, с восторгом о нем вспоминал. Ходили мы и по рекам Литвы: Швентое, Жеймяне. Ходили по Торопе, по Западной Двине. Каждое лето ходить на байдарках не получалось, но мы стремились к этому.[6]
По неправильному ударению <в устной речи> торопецкие жители и отличают своих от приезжих. Ссылки на то, что, есть, к примеру, Городе́ц, Еле́ц и даже Горохове́ц, не принимаются во внимание. Торо́пец и только Торо́пец потому, что река Торо́па, и потому, что торопится. И Торопцом-то он стал далеко не сразу, а был сначала Кривитеском. Сначала ― это так давно, что Москва… Нечего и говорить о Москве, когда она моложе Торопца лет на сто, а то и больше. Торопец ей в прадедушки годится.[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
Начнём, однако, с самого начала. Кривичи, пришедшие в эти места в седьмом или в восьмом веках, были мирными и не любили выяснять отношения с соседями, а потому предусмотрительно забрались в самую глубь непроходимых лесов и болот, на западный край нынешней Тверской губернии ― подальше от Москвы, Твери, Новгорода и Пскова, которых тогда еще и в помине не было. Они облюбовали себе то место, где через озеро Соломено протекает река Торопа. Кривичи были заядлые рыболовы и поселились в самом рыбном месте ― кроме Торопы в тех местах еще несколько озер и десяток речек мал мала меньше. И стали они на его берегах жить-поживать, ловить рыбу, собирать грибы, ягоды, добывать зверя и растить лук с капустой на своих огородах. С местом они не прогадали ― пройдёт еще сотня-другая лет и выяснится, что место это не только рыбное, но и денежное, поскольку лежит как раз на пути из варяг в греки.[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
1074 год считается годом основания Торопца. Версий о происхождении его названия столько… и еще полстолька. Остановимся на той, которая от названия реки Торопы, которое от глагола торопиться. На самом деле Торопа никуда не торопится ― тихая и спокойная река, правда, вода в ней гниловатая, как и в озере Соломено. Есть в ней и в озере места, не замерзающие даже зимой. Это, по всей видимости, и привлекло кривичей ― круглый год можно было находиться под защитой незамерзающей воды. Так или иначе, а в одиннадцатом веке Торопец уже был торговым, купеческим городом.[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
Среди непременных в таких <музейных> уголках прялок, маслобоек, чугунныхутюгов, глиняных свистулек и вышитых полотенец есть фотография начала прошлого века, на которой изображены торопецкие красавицы в своих драгоценных нарядах. В прямом смысле этого слова драгоценных. На голове у каждой… нет, это язык не повернется назвать головным убором. Это архитектурное сооружение, тоже в своем роде произведение «торопецкого барокко», представляет собой род кокошника с шишками. Шишки эти, похожие на обычные сосновые и еловые, сделаны из сотен и тысяч речных и озерных жемчужин, которые исстари добывали в реке Торопе, озерах Соломено и Заликовье. Шишек могло быть на кокошнике до нескольких десятков. Да еще жемчужная сетка, прикрывавшая волосы и лоб, да три ряда жемчужных бус, да шитый золотом платок… Вся эта вавилонская башня стоила в ценах конца позапрошлого века от двух до семи тысяч рублей. За эти деньги можно было купить целую усадьбу...[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
И еще я подумал о том, что на этом месте рассказ о Торопце хорошо бы закончить. Взглянуть еще раз на тихую и спокойную Торопу, на древние валы городища, на барочную церковь Богоявления, на рыбаков по берегам озера Соломено, удящих мелкую рыбку селявку, пахнущую, как утверждают, аборигены, огурцом и даже помидором в сто раз сильнее питерской корюшки, на дуб, который семя от семени дуба, посаженного князем Александром Невским, сесть в машину и укатить в Москву, чтобы там, среди бензинового угара, переполненных маршруток, газонов, усеянных окурками, лицемерно вздыхать и лгать самому себе про то, как было бы хорошо всю жизнь прожить на свежем воздухе, на берегу озера, в таком тихом, чистом и уютном провинциальном городке, как Торопец, и если бы не обстоятельства…[5]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
