Апре́ль (лат.Aprīlis — варианты: «открывающий», «согреваемый солнцем», «месяц Афродиты») — четвёртый месяц года в юлианском и григорианском календарях, второй месяц староримского года, начинавшегося до реформы Цезаря с марта. Один из четырёх месяцев длиной в 30 дней.
Апрель был ужасен. Это был месяц какой-то неизобразимой паники. Все вдруг замутилось, заметалось, не верило ни ушам, ни глазам. И сквозь всю эту смуту явственно проходила одна-струя: homo homini lupus. <Человек человеку волк.> Говорилось, выкрикивалось и даже печаталось нечто невероятное, неслыханное. Мало было оцепенения, в которое погрузилось общество; нашлись охочие люди, которые припомнили свои личные счеты и спешили дисконтировать их в форме извещений и угроз. Почва колебалась под ногами; завтрашний день представлялся загадкою; исчезало всякое мерило как для оценки собственных поступков, так и для оценки поступков других лиц; становилось невозможным или, по крайней мере, рискованным презирать заведомо зазорных людей.[3]
Весна в нынешнем году наступила так рано, как и не запомнят старики. В чистый четверг, 13 апреля, было тепло, как летом, даже жарко; прошел тёплый проливной дождь, прогремел гром. В этот день в первый раз выпустили скот в поле, и ― вещь неслыханная ― с 12 апреля весна установилась, и скот уже не пришлось более оставлять дома...[4]
1 апреля. Какой вышел день необыкновенный, словно мирно разделенный зимою и летом, вместивший в себя и зиму, и весну, и лето, и осень: до восхода морозило и ковало воду, как зимой. Когда взошло солнце и засверкали, как стекла, все лужи болота, было, как осенью в первые морозы, и только пение весенних птиц давало знать о весне, потом, когда разогрело, сразу наступила Апрельская весна, и к вечеру стало душно, как летом (10° в тени), надвинулась синяя грозовая туча и шел слегка (тучу пронесло) теплый летний дождь.[5]
Светлый день, праздник, в море как будто пустее — и звонят, звонят в городе... Не умею выразить, что за всем этим.
Множество мотыльков вьётся вокруг цвета сирени — белых с зеленоватым оттенком, прозрачных. И опять пчёлы, шмели, мухи нарождаются...
Этот апрельский расцвет деревьев, трав, цветов, вообще эти первые весенние дни — более тонко-прекрасного, чистого, праздничного нет в мире.
Мы выезжаем в деревню в последних числах марта, чтобы успеть проскочить по зимнему пути и застать всю весну, начиная с капелей, через полное таяние снегов до цветения яблонь. В первых числах апреля всё рушится, плывёт, курится па́ром. Поют жаворонки, расцветает мать-и-мачеха, грачи хлопотливо таскают на старые липы тяжёлые ветки, отламывая их на старых же полуразвалившихся вётлах.
Я приняла вас, Дон Диего; только
Боюсь, моя печальная беседа
Скучна вам будет: бедная вдова,
Всё помню я свою потерю. Слёзы
С улыбкою мешаю, как апрель.
Что ж вы молчите?
Уже в долинах зной, уже повсюду лето,
А здесь ещё апрель, сады ещё стоят
Как будто бы в снегу, от яблонного цвета,
И вишни только что надели свой наряд.
Лиловые гроздья роскошных глициний,
И пальмы с их правильной чёткостью линий,
И жёлто-оранжевый дремлющий хмель, ―
Как красочно-ласков испанский апрель!
Свежа в апреле ранняя заря.
В тени у хат хрустит ледок стеклянный.
Причастницы к стенам монастыря
Несут детей — исполнить долг желанный.
— Иван Бунин, «Свежа в апреле ранняя заря...», 1907
Апрель — разымчивый Цветень,
Апрель — сплошной Егорьев день,
В упорной схватке свет и тень.
Пучинный месяц, жив прилив,
Разлив широк, поток красив,
От мига — час для новых нив.
Слушать жаворонка трель
И в лазури с ним купаться;
Ликовать, что смог апрель Грома первого дождаться. Солнце льется горячей Над пахучей черной пашней; А в логу бурлит ручей, ― Не унять живых речей О весне ― красе всегдашней.
И прозрачных юных рощ
Воскрешающая нега,
В теплом вздохе ветра ― мощь,
И играет первый дождь
На последних пятнах снега.[12]
Садовник вечный, обрати
Меня в убогую былинку,
Чтобы не в сыть на сиротинку Овце комолой набрести!»
И голос был: «Да будет тако!»
И полевым плакучим маком
Оборотило Елпатею, ―
Его не скосят, не посеют
За горечь девичьих слезинок,
Пока для злаков и былинок
Приходит лекарем апрель...[13]
— Николай Клюев, «Денисов Крест с Вороньим Бором...», 1929-1934
Давно со счета сбившийся апрель,
Отбросив прочь кадастр тысячеглавый,
Лиловой и сиреневою лавой
Запруживал в горах любую щель.
Я завидую вам ― трем
над тайгой пролетевшим летчицам.
Как апрельский цветной гром,
с парашютом слететь хочется.[14]
— Семён Кирсанов, «Зависть» (из книги «Поэма поэтов»), 1940
Я оттепелиленинградской
Люблю внезапную капель,
Как будто к декабрю апрель
Пришёл поговорить по-братски
И напроказил... Так и ты
Смягчаешь зим моих суровость
И вносишь в комнату, как новость, Мимозы жёлтые цветы.[15]
Статья в Википедии
Медиафайлы на Викискладе
Январь · 
Март · 
Июнь ·
