Особое предназначение (Саймак)

«Особое предназначение» (англ. Special Deliverance) — фантастический роман Клиффорда Саймака 1982 года.

Цитаты

— Прошу прощения, мистер Лэнсинг, вы, случайно, не сумасшедший? — Думаю, что нет, Юргенс. Никогда об этом не задумывался. А почему вы спрашиваете? — У меня есть увлечение, — ответил робот. — Я коллекционирую сумасшедших. В моей коллекции есть один очень занятный экземпляр: он думает, что он Бог, стоит ему только напиться. — Это на меня не распространяется. Пьяный или трезвый, я никогда не считаю себя Богом. — Ах, но ведь свихнуться можно по-разному. Существуют и другие виды сумасшествия. — 6

"Would you, Mr. Lansing, be, by any chance, a crackpot?" "I don't think so, Jurgens. I have never thought about it. Why do you ask?" "I have a hobby," said the robot, "of collecting crackpots. I have one who thinks he's God whenever he gets drunk." "That lets me out,” said Lansing. “Drunk or sober, I never think I'm God." "Ah," said Jurgens, "that's but one road crackpottery can take. There are many others."

	— ... Ад — это не вместилище пыток и страданий, ад — это конец любви и веры, потеря человеческого самоуважения, сознания своей силы, ощущение полной потерянности, опустошенности… — 15
	"… Hell is not a catalogue of tortures nor of misery, but an absence, a losing, a lostness, the end of love and faith, of a man's respect of self, of the strength of belief—"

— С вершины звёздной горы, на которую я взобрался, я видел Вселенную — всю Вселенную до конца пространства и времени, до тех границ, за которыми пространство и время уже не существуют. Я видел, что за ними. Я смутно помню увиденное. Хаос — можно назвать это так. Беспорядочное бытие, неистовое гневное ничто. Я никогда не представлял себе это ничто таким — как яростный гнев. Оно потрясло меня. Холодная ярость — я имею в виду не температуру, такого понятия там не существовало, но душа стыла от мертвенности и от злобности небытия. Безразличие, нет, хуже чем безразличие — ничто ненавидело всё, что существует и существовало. Злобное стремление добраться до всего, что не является ничем, и уничтожить его. — 17

"I climbed a hill made up of shoveled-together stars and, standing on top of it, I saw the universe, all of the universe, out to the end of time and space, where time and space pinched out. I saw what lay beyond time/space, and I don't now remember exactly what I saw. Chaos. Maybe that's the name for it. A churning nothingness, a raging, angry nothingness. I'd never thought of nothing as a raging anger. That's what shook me. When I say raging I don't mean hot. It was cold. Not just cold by temperature, for there was no way to know the temperature. Cold in a deadly, venomous way. Uncaring. Worse than uncaring. Angry against everything that exists or ever existed. Raging to get at anything that is not nothingness and put an end to it."

	— Скажите мне, пожалуйста, что такое Хаос? — В вашем мире <…> существует Великая Китайская стена. <…> Хаос — это изощрённая Китайская стена. <…> Совершенно бессмысленная вещь. Последнее и величайшее безрассудство, совершенное бывшими обитателями этого мира. Оно внесло свою лепту в окончательное падение здешней цивилизации. Это слишком долгая история, чтобы рассказывать её в подробностях. — 29
	"Tell me, if you will, what Chaos is." "On your world <…> you have a Chinese wall. <…> Chaos is a sophisticated Chinese wall. <…> An utterly stupid thing to build. It was the last and greatest folly performed by the former people of this planet. It contributed to their downfall. The full story is far too long to tell."

Перевод

А. Александрова, 1994 («Живи высочайшей милостью»)

О романе

	... бесцельное блуждание <…> персонажей <…> не похоже на реальное, <…> тем не менее, любопытство заставляет читать дальше, а окончательная развязка интригует.
	... aimless wandering <…> the characters <…> do not emerge as real <…> nevertheless, curiosity keeps one reading, and the final solution is intriguing.
	— Берд Сирлз, 1982

	... по сути, это каталог чудес, <...> у которого концы в воду, <...> сюрреалистический, <...> не вполне контролируемый автором <...>, [но его рискованность] дивная, <...> это новое <...> бесстрашние.
	... essentially a catalog of wonders <…> loose ends <…> surrealistic <…> not in full control <…> [but his risk-taking is] marvelous, <…> it is new <…> fearless.
	— Альгис Будрис, 1982

	... окончательная развязка кажется очевидной и банальной <...> поллианнщиной.
	... the final end seems both obvious and trite <…> pollyanna-ish.
	— Томас Истон, 1983