Снежура́ — снежно-водяная каша, скопление снега на воде или снега с водой, образующееся при обильном выпадении снега на поверхность воды, близкой к точке замерзания. Быстро пропитывается водой и образует кашеобразную вязкую массу. Смерзаясь, образует шугу, шорош или ледяное сало. При зимнем шторме представляет опасность для кораблей, поскольку при попадании на палубу приводит к быстрому обледенению.
С появлением снежуры часто начинается процесс ледообразования, а на небольших непроточных водоёмах и малых реках со слабым течением снежура часто служит главной составляющей ледяного покрова. Как правило, предзимняя или весенняя шуга образуется смерзанием снежуры и мелкого ледяного шороша. При большом количестве ледяного сала во время шугохода живое течение реки может забиться, что приводит к значительному накоплению сала и снежуры (зажору). При этом уровень воды может подняться, провоцируя подтопления или предзимний паводок. Мурманские и архангельскиепоморы называют снежуру «бакалдой».
В морском льду найдено множество замерзшей рыбы, в основном мелкой, хотя отдельные экземпляры достигают в длину 6 дюймов. Должно быть, рыба попала в мягкий лёд — снежуру, застыла в нём, а снежура смерзлась и обратилась в шугу.[1]
...образование льда происходит путём смерзания ледяных игл в плавающие на поверхности воды тонкие налёты или пятна серо-свинцового цвета, называемые салом. На спокойной воде сало смерзается, образуя тонкую прозрачную ледяную корку — нилос. Такая ледяная корка, твёрдая и острая, легко обламывается при ветре.[2]:78-79
— Григорий Волков, «Ледовые аэродромы», 1940
Поцарюй теперь со мной,
Поцарюй,
В снежуре моей шальной Погорюй...[3]
...хотел залепить в неё снежком, а он уже растаял. В руке от снежка осталось несколько берёзовых листьев. Октябрьский снег ― это ещё не снег. Снежура.[4]
...если выпадет снег и перемешается с шугой, получится лёд ― снежура: липкий и вязкий. Через шугу корабли легко проходят. Но если её много нагонит к берегу, то судно может увязнуть в ней, как в грязи.[5]
— Тамара Ведина, «В ледовой разведке», 1976
Вновь подошли к полынье. Первая попытка преодолеть её по „мостикам “не удалась ― расползлись на глазах. Мы втроем остались на небольшой старой льдине, остальные перебрались по <замёрзшей> „снежуре“.[6]
Кристаллы льда располагаются на поверхности воды или распространяются на некоторую глубину.
Последующее образование льда происходит путём смерзания ледяных игл в плавающие на поверхности воды тонкие налёты или пятна серо-свинцового цвета, называемые салом.
На спокойной воде сало смерзается, образуя тонкую прозрачную ледяную корку — нилос. Такая ледяная корка, твёрдая и острая, легко обламывается при ветре.
На взволнованном море, но при отсутствии сильного ветра и значительных волн, замерзание сала происходит одновременно от нескольких центров, являющихся как бы очагами дальнейшего замерзания (центры кристаллизации). В результате появляются диски льда диаметром до 50 см, а иногда и более, называемые блинчатым льдом.
При значительном ветре и волнении сало разламывается, образуя шугу. Если на охлаждённую воду выпадает снег, образуется тестообразный лед, называемый снежурой. Шуга и снежура при низких температурах, даже при наличии ветра и волнения, образуют в результате трения и постоянного смерзания также блинчатый лёд. Его края имеют каёмку ― валики льда, измельчённого вследствие трения.
Дальнейшее образование льда происходит в общем случае путем смерзания и утолщения блинчатого льда, шуги и снежуры. В результате образуется светлый с серым оттенком, влажный от рассола, толщиной в несколько сантиметров, лёд, называемый молодиком.[2]:78-79
— Григорий Волков, «Ледовые аэродромы», 1940
Капитан ледовой проводки Николай Васильевич Сомов лучше всех знал, во что могут превратиться эти безобидно сверкающие на солнце кристаллы. Они быстро увеличиваются и из игл превращаются в льдинки размером с мизинец. Начинают смерзаться, покрывая воду матовой поверхностью, которую моряки называют «салом». Даже при слабых волнениях моря «сало» легко разламывается. Но при затишье, не успеешь оглянуться, как образуются ледяные диски до полметра в диаметре. Они сбиваются в шугу. А если выпадет снег и перемешается с шугой, получится лёд ― снежура: липкий и вязкий. Через шугу корабли легко проходят. Но если её много нагонит к берегу, то судно может увязнуть в ней, как в грязи. А начинается все с маленьких кристалликов… Вот почему, заметив их появление, корабли, едва освободившись от груза, прощально гудели и один за другим покидали порт, спешили в море.[5]
Воскресенье, 2 апреля. Утро. Вчера в первый раз обошел по льду мыс Армитедж до маленького мыса Прам. Лёд везде крепок, но у самого мыса много небольших полыней. Могу объяснить это только слоями сравнительно теплой воды над мелкими местами. У мыса убит один императорский пингвин. Видели несколько больших поморников; три тюленя зашли в нашу бухту. В морском льду найдено множество замерзшей рыбы, в основном мелкой, хотя отдельные экземпляры достигают в длину 6 дюймов. Должно быть, рыба попала в мягкий лед — снежуру, застыла в нем, а снежура смерзлась и обратилась в шугу. <...>
Мы изо льда набрали много вмёрзшей рыбы, величиной от селедки до пескаря. Мы полагали, что тюлени загнали её в снежуру, как раз когда она замерзала, но сегодня Гран нашел одну большую рыбу, замерзшую в то время, как она глотала маленькую. Похоже на то, что большая гналась за маленькой, и обе угодили в лед.[1]
«…Как ни странно, но целый переход без полыней». «…Вновь подошли к полынье. Первая попытка преодолеть её по „мостикам “не удалась ― расползлись на глазах. Мы втроем остались на небольшой старой льдине, остальные перебрались по „снежуре“. В конце концов и нам удалось выбраться, но для этого потребовалось около часа… Темпы очень низкие, иногда появляются и мрачные мысли: что будет, если мы застрянем здесь надолго? Пытаемся эти мысли отогнать, упрямо лезем вперед. Выбора у нас нет...»[6]
Листобой пригнал снеговую тучу. Не доходя деревни, улеглась она на верхушки ёлок, раскинула пятнистые лапы, свесила серую рысью морду. Потом загребла лапой ― из лесу посыпались на деревню листья, а с ними одинокие большие снежинки. В полёте снежинки слепливались друг с другом и падали на землю, как узорные блины. Туча цеплялась за верхушки деревьев, а листобой подталкивал её, гнал, торопил. Нехотя подползла туча к деревне ― густыми волнами повалил снег. Сразу накрыл он огороды, крыши домов. <...> Прошла туча, и показалось, что наступила зима. Но уже через минуту снег стал таять. Проступили под ним жёлтые лужи, выползла дорожная грязь, увядшая картофельная ботва. Побелевшее было поле опять запестрело, и через полчаса кое-где только остались снежные пятна. Я побежал из дому, нагрёб под берёзой снегу и слепил первый в этом году снежок. Найда вышла на крыльцо поглядеть, что я делаю.
― Эй, Найда, Найда, лови! ― закричал я и хотел залепить в неё снежком, а он уже растаял. В руке от снежка осталось несколько берёзовых листьев. Октябрьский снег ― это ещё не снег. Снежура.[4]
Вот, поймал: качает Велга Чей-то облик неживой:
― Царевал ты, Ваня, долго
Над Москвой ―
Поцарюй теперь со мной,
Поцарюй,
В снежуре моей шальной
Погорюй,
Повертись со мной кругом,
Полети,
Загляни-ка в новый дом
По пути![3]
Этот снег не жилец... На ещё не прозябшее поле Он бескрыло упал с непроглядно-крутой высоты... Но очнулась душа, отошла от задумчивой боли, И запели ослед каблукам голубые клесты.
От хожалой тоски, от повадки томиться и плакать,
Как дитя от груди, отняла меня эта светлынь,
— Только чем отдарюсь? Чем избуду подснежную слякоть,
Чтобы снег-слезоток не ушёл под сухую полынь?..[7]:104
— Татьяна Брыксина, «Снежура» (из цикла «Колыбельная зимнему лесу»), 1988
Предзимье, глухозимье, предвесенье…
Из года в год знакомая пора: Метели первой хмурое веселье,
Плывущая по рекам снежура,
А за шугой — зимы грядущей заберег,
Когда уже совсем не тянет за город,
В сырую кить на стылые ветра.[8]
А нынче звери-то за сотни вёрст обходят
Деревни тёмные, безглазые дворы,
Где гниль колодезей, прому́тившая воду,
Цветёт под рыхлою ледянкой снежуры.
Но будто чувствуя… расплывчато и зыбко,
Устав до смертушки в себе себя губить,
Мы возвращаемся, поднявшись на ошибках,
Чтоб с навьим миром о грядущем говорить.[9]
