Тра́нспорт (от лат.trans — «через» и лат.portare — «нести») — широкий многозначный термин, который в основном смысле может означать:
совокупность всех видов путей сообщения, транспортных средств, технических устройств и сооружений на путях сообщения, обеспечивающих процесс перемещения людей и грузов различного назначения из одного места в другое. В этой статье собраны цитаты о транспорте прежде всего в этом значении.
одну из важнейших отраслей всемирной экономики, осуществляющую перевозки пассажиров и грузов;
совокупность технических систем, предназначенных для перемещений людей, грузов и информации из одного места в другое.
― Не сочтите меня фантазером, ― Давыдов встал, ― но ветры пустыни необходимо использовать ж для целей транспорта. Я но нашел еще точного воплощения этой мысли, но я представляю себе парусное сообщение в песках, где нет ни растительности, ни поселений, ни гор и ничто поэтому не сможет помешать движению. Солнце, ветер и резкие смены температуры создали пустыню, они же ее и уничтожат. Это не подлежит никакому сомнению.[3]
Большую роль в деле помощи фронту сыграл наш транспорт, прежде всего железнодорожный транспорт, а также речной, морской и автомобильный транспорт. Транспорт является, как известно, важнейшим средством связи между тылом и фронтом. Можно производить большое количество вооружения и огнеприпасов, но, если они не доставляются вовремя фронту при помощи транспорта, они могут остаться бесполезным грузом для дела фронта. Нужно сказать, что в деле своевременного подвоза на фронт вооружения, огнеприпасов, продовольствия, обмундирования и т. д. роль транспорта является решающей.[7]
— Иосиф Сталин, «Доклад на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями г. Москвы по случаю 26-й годовщины Великой Октябрьской Социалистической Революции», 1943
Сидячие места есть не только в трамваях или автобусах — их много и в науке. Здесь их занимают не самые проворные, как в общественном транспорте, а и вправду убогие. Не те, кому далеко ехать, а кому долго дремать.
Товарищ Ворошилов посвятил целый раздел своей речи транспорту. Он сам объяснил, почему он так подробно, остро и «с болью» говорит о транспорте: «Транспорт ― это родной брат Красной армии. Разница между ними та, что наша армия еще только готовится действовать, когда наступит время защищать границы, ― как она будет действовать, мы посмотрим, ― а транспорт уже сейчас находится на боевых позициях, он уже сейчас действует, и действует беспрерывно, каждый день, каждый час, каждую минуту. Транспорт к войне должен готовиться так же, как и сама армия. В будущей войне транспорт, и не только железнодорожный, но всех видов, будет играть огромную роль». Товарищ Ворошилов подверг резкой критике работу железнодорожного транспорта, а также выступление на съезде народного комиссара путей сообщения товарища Андреева.[4]
Мы внедряли в сознание железнодорожников, что движение поездов строго по расписанию должно быть железным законом всей работы транспорта. Трудность работы на транспорте заключается в том, что наши субъективные недостатки ― недостаточная сплоченность, невоспитанность низшего и среднего звеньев комсостава ― осложняются объективными трудностями ― растяженностью, разбросанностью нашего производства. Да, железнодорожный транспорт ― это своеобразный фронт, и тот, кто решается идти на эту работу, должен знать, что она беспокойнее, труднее, чем любая другая работа. Что же помогает преодолевать трудности? Это: паровоз, путь, вагон (держать их в исправности, поднимать технику), организация передовых людей, сплочение всех железнодорожников, построение правильной системы заработной платы, стимулирование хорошей работы и, конечно, политическая организация людей.[4]
Транспорта тогда почти ни у кого не было, совхознымитракторами и лошадьми пользоваться боялись, поэтому уходили пешком. Несли на спинах огромные фанерные торбы, брали с собой одеяла и брезент, запас еды. Дня на три, на пять уходили. В то время брусника была одним из способов получить приличные деньги, а сейчас, наверное, даже большим спасением от бедности, но людей, отваживающихся забираться в тайгу, находилось совсем немного, и в основном пожилые мужчины, ещё той закалки.[8]
Когда вы пересаживаетесь из машины в общественный транспорт, вы экономите много времени. Даже если вы миллиардер, вы все равно сидите в пробках и теряете время. Я, когда был мэром, ездил на работу в мэрию на метро и это занимало у меня полтора часа — 45 минут туда обратно, и я мог почитать в это время. Это ведь равно четырем рабочим неделям, но никто ведь не мыслит в подобных категориях![9]
Теперь он смеялся от успеха и читал вслух маленький плакат на стене площадки: «Советский транспорт ― это путь для паровоза истории». Читатель вполне согласился с плакатом: он представил себе хороший паровоз со звездой впереди, едущий порожняком по рельсам неизвестно куда; дешевки же возят паровозы сработанные, а не паровозы истории; едущих сейчас плакат не касался. Дванов закрыл глаза, чтобы отмежеваться от всякого зрелища и бессмысленно пережить дорогу до того, что он потерял или забыл увидеть на прежнем пути.[2]
В горячей дискуссии о том, что нужнее для Москвы — метро или автобус — мнения резко разделились. Образовались лагери метрополистов и автобусианцев.
Метрополисты полагали, что только метро может спасти Москву. Автобусианцы же утверждали, что были мы без метро, и никакого метро нам не надо», хватит автобусов.
Одни лишь извозчики с прямолинейностью старых николаевских высказались и против метро, и против автобусов. Заодно они высказались против трамвая и такси.
Извозчики, мол, и сами решат великую транспортную проблему. Но Моссовет нашел четвертое решение:
— И метро, и автобус![10]:34
С меркой песни я и в жизни подхожу к отдельному человеку. Городской транспорт, да еще в часы пик ― не большое удовольствие, но мне в нем ездить интересно: городской транспорт ― это и привычные, и провоцирующие условия. Достоинства и недостатки людей ― грубость, чванливость, хамство, как и благородство, широта души, доброжелательность проявляются там мгновенно. В трамвае или автобусе, чтобы скоротать время, я играю в игру «угадайку», которая мне самому очень нравится.[11]
Телевидение в его сегодняшней ипостаси во многом обязано Ираклию Луарсабовичу. Он пришел в него, когда даже просвещённые люди не понимали истинных масштабов этого компонента жизни общества. А уж за собственный вид искусства вовсе не держали. Вот даже мудрый властелин киноэкрана Михаил Ромм утверждал: телевидение ― только транспорт для искусств иных.[12]
Когда-то в крепостных,
Чья память в розгах,
Орудий крепостных
Метались грозы:
Не алчное упрямство ―
Любовь к отчизне
Им освещала транспорт
Из этой жизни.[5]
— Георгий Оболдуев, «Читатель дорогой...» (из цикла «Я видел»), 1948
А живу я в двадцатом.
На помине легки Кибернетика, атом, Полупроводники.
Велики достиженья,
Всякий транспорт знако́м, ―
Всё же способ движенья
Мой любимый ― пешком![6]
Вожатый важен, как большой:
вращает рулевой вожжой! Титан ― трамваи объезжать!
Я ночью не сажусь в трамвай.
Не нужно транспорт обижать.
Хоть ночью ― обожать трамвай.
У них, быков (как убежать
в луга? ), сумели все отнять.
Не нужно транспорт обижать.
Пусть отдохнет хоть от меня.[13]
Наземный транспорт бессилен ― уж слишком дуга кривая, Воздушный путь покороче, да вот небеса глухи!
Жильцы чужих континентов, столицы и захолустий,
Кормильцы собственной тени и выкормыши казны,
Когда мы сменяем кожу своих обид заскорузлых,
У нас остаются только наши общие сны.
↑Ильф и Петров, Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска / сост., комментарии и дополнения (с. 430-475) М. Долинского. — М.: Книжная палата, 1989 г. — С. 185
