Пища

Пи́ща — всё, что пригодно для еды и питья живым организмам.

Цитаты

Ян Давидс де Хем «Натюрморт» (~ 1653 г.)

Ещё больше бед прибавила грубая фальсификация пищи. Хотя перед глазами человечества уже был печальный опыт с маниокой, бататом и кукурузой ― крахмалистой пищей древнейших обществ тропических областей, но даже в эпоху ЭРМ ему не вняли. Не хотели понять, что это изобилие пищи ― кажущееся; на самом деле она неполноценна. Затем наступало постепенное истощение от нехватки белков, а на стадии дикости развивался каннибализм. Плохое питание увеличивало число немощных, вялых людей ― тяжкое бремя для общества.

— Иван Ефремов, «Час Быка», 1969

	Избыток пищи мешает тонкости ума.
	— Сенека

	Кушать надо так, что бы потом не было мучительно больно.
	— Ара Багдасарян

	Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста!
	— из кинофильма «Джентльмены удачи»

	Лучшая приправа к пище — голод.
	— Сократ

	Лучше остаться с больным зубом и кушать, чем обратиться к врачу, чтоб тот сказал, что придётся тебе не есть неделю...
	— Неизвестный автор

	Мы должны есть, чтобы жить, и жить, чтобы есть.
	— Генри Филдинг

	Надобно, чтобы роскошная пища в каждой кишке прела.
	— Андрей Платонов, «Луговые мастера», 1929

	Находясь на обеде, помни: ты угощаешь двух гостей — тело и душу. То, что ты даёшь телу, ты вскоре потеряешь, но что дашь душе — останется твоим навсегда.
	— Эпиктет

	Наши пищевые вещества должны быть лечебным средством, а наши лечебные средства должны быть пищевыми веществами.
	— Гиппократ

Нужна ли даже и пища? Не могут ли быть существа, не принимающие пищу, т. е. поглощающие газы, воду, растения, мясо и соли? Правда, растения могут питаться одними минеральными веществами. Но все же эти вещества можем принимать за пищу организмов. Также и атмосфера принимает участие в этом питании, давая то углекислый газ, то кислород, то азот (больше при посредстве бактерий). Есть и животные, подобные растениям. Они также могут питаться неорганическими веществами. Это животно-растения (зоофиты). Они содержат в своем теле зеленые крупинки (хлорофилл), при посредстве которых и участии солнечного света разлагают углекислый газ воздуха на углерод и кислород. Кислород выделяется в воздух, а углерод с другими неорганическими веществами образует сахар, крахмал, клетчатку (углеводы), азотистые и другие органические ткани, составляющие тело существа.

— Константин Циолковский, «Живые существа в Космосе», 1934

	Обжора роет себе могилу зубами.
	— английская пословица

	Пища, которую организм не переваривает, съедает того, кто ее съел. Поэтому ешь в меру.
	— Абу-ль-Фарадж

Разворачивается гамма еды, поднимаясь до верхних и тонких нот. Это восходит созвездие закусок. Жёлтой планетой стоит над горизонтом сыр: чтобы он был вкуснее, его сделали круглым и назвали голландским. Его окружает многоточие редисок, нежинские огурцы и помидоры. Всё это вкусно и прекрасно, но не на них сверкают вилки и неистовствуют ножи! Он, величественно отдыхающий среди мочёных яблок и маринованных слив, производит впечатление взрыва: при взгляде на его подрумяненную до цвета красного дерева кожу звенит в ушах. Это жареный гусь.

— Виктор Кин, «Записные книжки», 1921-1937

Составляю меню удачного дня. Например: завтрак ― зелёная (это из ботвы) каша с хлебом, поджаренным на олифе, и чай с подсушенным хлебом; обед ― два овсяных супа и каша пшённая. Потом дома ― две чашки соевого молока с конфетой (её можно принести из столовой); ужин ― лепёшка из зелени с хлебным мякишем (обедаю зато без хлеба). Или, например, завтрак: натёртый рыночный турнепс с постным маслом; ужин ― запеканка из соевой колбасы... Иногда наступало просветление. Тогда хотелось наесться до тошноты, до отвращения к пище, до рвоты, ― чтобы только покончить с этим стыдом, только бы освободить свою голову. Но дистрофическим мозгом овладевал страх ― что же будет, если этого не будет?

— Лидия Гинзбург, «Записные книжки. Воспоминания. Эссе», 1920-1943

	Три дела, однажды начавши, трудно кончить: а) вкушать хорошую пищу; б) беседовать с возвратившимся из похода другом и в) чесать, где чешется.
	— Козьма Прутков

	Хороших желудков куда меньше, нежели хорошей пищи.
	— Вовенарг

И можно поставить вопрос, не явится ли искусственное изготовление пищи человека утопией, раз должно приниматься во внимание происходящее при этом изменение некоторых химических элементов. Возможно, что некоторые химические элементы входит в пищу человека через растительные или животные вещества, которыми он питается, или в виде чистых изотопов, или в виде измененной по сравнению с обычным химическим элементом иной изотопической смеси. Если только процесс изменения изотопических смесей совершается в природе исключительно в живом веществе, то в таком случае человек не может избавиться от растительной и животной пищи, если, конечно, человек не сумеет сам извлекать из косной материи нужные ему для жизни химические элементы ― иные, чем в окружающей среде, их изотопические смеси, ― или получать чистые изотопы.

— Владимир Вернадский, «Автотрофность человечества», 1970

Пища в стихах

Потом вдруг начали на стол жаркия ставить: Представлен был журавль расщипанной в куски, На коего пошла тьма соли и муки, И печень кормнаго нам гуся предложили, И зайца передки оторванные были, Как лучшая еда, нежь зад, принесены, И чайки, коих хлубь и зоб подожжены, И дики голуби без гузок тут лежали, Которы евствы мы б за лучшия признали, Когда б хозяин нам причин не изъяснял, Для коих отнял зад, и гуски оторвал, Которому мы тем несносней досадили, Что ничего из евств похвальных не вкусили.

— Иван Барков, «Каков Назидиен за ужином казался...», 1763

В столовой солнце ― древний пращур... Матвей Степаныч ест, как кит, А я, как допотопный ящур! Еда ― не майский горизонт И не лобзание русалки, Но без еды и сам Бальмонт В неделю станет тоньше палки... Господь дал зубы нам и пасть (Но, к сожаленью, мало пищи), ― За целый тощий месяц всласть Наелись мы по голенище!.. Ведро парного молока! Горшок смоленской жирной каши, Бедро солёного быка И две лоханки простокваши!!! Набив фундамент, адвокат Идёт, икая, на крылечко. Я сзади, выпучив фасад, Как растопыренная печка. <...> Племянник, пасть уставив вдаль, Орёт нам издали: «О-бе-дать!» Опять едим! О, суп с лапшой, Весь в жирных глазках, жёлтый, пылкий... На стул трёхногий сев пашой, Степаныч ест, как молотилка... «Что слышно в городе?» ― «Угу». Напрасно тётушка спросила: Кто примостился к пирогу, Тот лаконичен, как могила... <...> Хлопочет тётушка опять И начиняет нас, как уток. Вдвоём пудов, пожалуй, с пять Съедим мы здесь в теченье суток! «Матвей, дай гостю бурачков»... Трещат все швы! Жую, как пьяный, ― А сон знай мажет вдоль зрачков Тягучим клейстером нирваны.

— Саша Чёрный, «Оазис», 1919

	Щи да каша ― Пища наша.
	— Юрий Одарченко, «Щи да каша...», 1949

Кухни

Русская петербургская кухня, сформированная иностранными поварами, приятна, сытна, хотя для непривыкшего к ней желудка может быть так же вредна, как и все другие; в ней, однако же, заметно более простоты и вкуса, происходящего от благоразумного употребления свежих припасов и приправ, нежели запутанности, чрезвычайных смесей и чрезмерного количества пряных и раздражающих веществ. Русская кухня сохранила национальные и усвоила славные блюда всех земель. Не говоря уже о чрезвычайных гастрономических собраниях, вы за самым обыкновенным обедом всегда можете заметить ее космополитизм: русская сырая ботвинья, потаж, кулебяка, гречневая каша, французские соусы, страсбургские пироги, пудинг, капуста, трюфели, пилав, ростбиф, кисель, мороженое нередко встречаются за нашими обедами, где квас стоит рядом с дорогими и душистыми винами бургонскими, рейнскими или шампанскими, которых выпивается здесь не менее, как в месте их рождения. Овощи произращаются и потребляются почти круглый год; в самое трудное для произрастания их время на столах богатых людей они являются как редкость: тогда десяток огурцов, блюдо спаржи или тарелка редису, так же как в другое время тарелка клубники или вишен, стоят дороже всей остальной части обеда. Перед столом везде подают рюмку водки или ликёру и для закуски икру, солёную и копчёную рыбу, сыры всех возможных стран и т. п. Десерт во всё продолжение обеда стоит на столе; он состоит из сухих конфектов, варений и фруктов, которые произращаются в здешних оранжереях, в множестве присылаются из Москвы и её окружностей или вместе со всевозможными лакомствами привозятся из всех стран на кораблях в таком количестве, что в настоящее их время они продаются почти за бесценок. В девять часов или несколько позже пьют чай; ужин есть почти общая привычка.

— Александр Башуцкий, «Панорама Санкт-Петербурга», 1834