Генри Райдер Хаггард

Генри Райдер Хаггард

Генри Гаггард (1910-е)

Статья в Википедии

Произведения в Викитеке

Медиафайлы на Викискладе

Ге́нри Ра́йдер Ха́ггард (в дореволюционной русской транскрипции Гаггард, англ. Henry Rider Haggard; 22 июня 1856 года, Норфолк — 14 мая 1925 года, Лондон) — английский писатель, видный представитель викторианской и эдвардианской приключенческой литературы. Несмотря на определённое воздействие на мировоззрение современников, остался писателем второго ряда, а часть его произведений перешла в разряд детской литературы. Считается основоположником жанра «затерянные миры» (наряду с Артуром Конан Дойлем). Произведения Хаггарда (особенно цикл про Аллана Квотермейна и бессмертную Айшу) до сих пор пользуются успехом, они переиздаются и экранизируются.

Цитаты

Юности свойственны поспешные обобщения, и она зачастую приходит к выводу, что всё на свете лживо лишь потому, что какие-то отдельные вещи оказались действительно лживыми.[источник?]

«Копи царя Соломона», 1885

перевод Н. В. Маркович, 1903

Эту необычайную, но правдивую историю, рассказанную Алланом Квотермейном, он с чувством глубокой симпатии посвящает всем прочитавшим ее мальчикам — большим и маленьким...

Теперь, когда эта книга напечатана и скоро разойдется по свету, я ясно вижу ее недостатки как по стилю, так и по содержанию. Касаясь последнего, я только могу сказать, что она не претендует быть исчерпывающим отчетом обо всем, что мы видели и сделали. Мне очень хотелось бы подробнее остановиться на многом, связанном с нашим путешествием в Страну Кукуанов, о чем я лишь мельком упоминаю, как например: рассказать о собранных мною легендах, о кольчугах, которые спасли пас от смерти в великой битве при Луу, а также о Молчаливых, или Колоссах, у входа в сталактитовую пещеру. Если бы я дал волю своим желаниям, я бы рассказал подробнее о различиях, существующих между зулусским и кукуанским диалектами, над которыми можно серьезно призадуматься, и посвятил бы несколько страниц флоре и фауне этой удивительной страны. Есть еще одна чрезвычайно интересная тема, которая была мало затронута в книге. Я имею в виду великолепную организацию военных сил этой страны, которая, по моему мнению, значительно превосходит систему, установленную королем Чакой в Стране Зулусов. Она обеспечивает более быструю мобилизацию войск и не вызывает необходимости применять пагубную систему насильственного безбрачия. И, наконец я лишь вскользь упомянул о семейных обычаях кукуанов, многие из которых чрезвычайно любопытны, а также об их искусстве плавки и сварки металлов. Это искусство они довели до совершенства, прекрасным примером которого служат их толлы – тяжелые металлические ножи, к которым с удивительным искусством приварены лезвия из великолепной стали.

И он начал мне рассказывать о том, как далеко, во внутренних областях страны, он случайно набрел на развалины города. По его мнению, это был Офир, упоминаемый в библии. Между прочим, другие, более ученые люди подтвердили мнение Иванса спустя много лет после того, как бедняга уже погиб. Помню, я слушал как зачарованный рассказ обо всех этих чудесах, потому что в то время я был молод и этот рассказ о древней цивилизации и о сокровищах, которые выкачивали оттуда старые иудейские и финикийские авантюристы, когда страна давно уже вновь впала в состояние самого дикого варварства, подействовал на мое воображение. Внезапно Иванс спросил меня: «Слышал ли ты когда-нибудь, дружище, о Сулеймановых горах, которые находятся к северо-западу от земли Машукулумбве?» Я ответил, что ничего не слышал. «Так вот, — сказал он, — именно там находились копи, принадлежавшие царю Соломону, — я говорю о его алмазных копях!» «Откуда ты это знаешь?» — спросил я. «Откуда я знаю? Как же! Ведь что такое „Сулейман“, как не испорченное слово „Соломон“? И, кроме того, одна старая изанузи в Земле Маника мне много об этом рассказывала. Она говорила, что народ, живший за этими «гора»ми, представлял собою ветвь племени зулусов и говорил на зулусском наречии, но эти люди были красивее и выше ростом, чем зулусы. Среди них жили великие волшебники, которые научились своему искусству у белых людей тогда, когда „весь мир был еще темен“, и им была известна тайна чудесной копи, где находили сверкающие камни».

Трудно передать охватившее нас волнение при виде широко распахнувшегося входа в сокровищницу царя Соломона. Что касается меня, я весь затрепетал, и по моему телу пробежала холодная дрожь. А вдруг все это обман, мистификация, думал я, или, наоборот, все, что писал старый да Сильвестра, окажется правдой? Действительно ли спрятан в этом темном месте огромный клад? Клад, который сделал бы нас самыми богатыми людьми на свете! Через одну — две минуты мы должны были это узнать. — Входите, белые люди со звезд! — сказала наша зловещая проводница, переступая порог. — Но сначала послушайте служанку вашу, престарелую Гагулу. Яркие камни, которые вы сейчас увидите, были некогда выкопаны из колодца, над которым сидят Молчаливые, и сложены здесь, но кем, я не знаю. Те люди, которые это сделали, поспешно покинули это место, не взяв их с собой. С тех пор сюда входили лишь один раз. Молва о сверкающих камнях передавалась из века в век людьми, жившими в нашей стране, но никто не знал ни где находятся сокровища, ни тайны двери. Но однажды в нашу страну пришел из-за гор один белый человек, — может быть, он тоже спустился со звезд, как вы, и правивший в то время король принял его радушно. Это вот тот, что сидит там, — и она указала на пятую с края фигуру, сидевшую за столом Мертвых. — И случилось так, что этот белый человек и какая-то женщина из нашего народа пришли в это место. Эта женщина случайно узнала тайну двери, хотя вы можете искать ее тысячу лет и все равно не найдете. Белый человек вошел сюда вместе с нею и наполнил этими камнями мешок из козьей шкуры, в котором женщина принесла еду. А когда он уходил из сокровищницы, он взял еще один камень, очень большой, и держал его в руке. — Тут старуха замолчала.

«Хозяйка Блосхольма», 1909

перевод Г. Рубцова, Н. Рыкова, 1959

— ...Ну, а что превращает женщину в королеву? Прихоть короля и золотая корона на голове, а корону может снять та же рука, которая надела ее, да еще с головой и всем прочим в придачу, если так просто не снимется. И где тогда королева? Чума на всех баб и на все, что заставляет нас к ним тянуться! Госпожа Харфлит, вы, надеюсь, со своим супругом так обращаться не станете? Вы ведь никогда не были при дворе иначе я бы вас помнил. Что ж, может быть, так для вас лучше, и именно потому-то вы и остались милой и кроткой. — Если я кротка, государь, то этому научило меня горе; я ведь много страдала и даже теперь еще не знаю, жена я или вдова, а с мужем прожила всего одну неделю.

Монастырский колокол пробил десять, и снизу до них донесся шум шагов и голоса. — За нами идут, — сказала Эмлин. — Сожжение назначили на одиннадцать, чтобы после этого зрелища народ мог спокойно разойтись на обед. Ну, призови на помощь эту свою великую веру и храни ее крепко ради нас обеих, ибо моя что-то очень слабеет. Дверь открылась, вошли монахи и вооруженная стража. Командир ее велел им встать и следовать за ними. Они молча повиновались. Сайсели накинула себе на плечи плащ. — Тебе и без этого будет жарко, ведьма, — сказал этот человек с гнусной усмешкой.

Внезапно воцарилась необычайная тишина. Черные дрозды перестали по-зимнему стрекотать в кустах остролистника. Стало так тихо, что слышно было, как сухой лист упал с дерева на землю. Наступала ночь. Последний багровый луч заходящего солнца сверкнул в морозном небе, и блеск его озарил все кругом. В этом свете зоркие глаза Кристофера заметили, как что-то белое мелькнуло под сенью бука, где они сидели. Как тигр прыгнул он туда и в тот же миг возвратился, таща какого-то человека. — Гляди, — сказал он, поворачивая голову своего пленника так, чтобы на нее падал свет. — Гляди, я поймал-таки змею. А, жена, ты ничего не видела, но я его высмотрел, и наконец-то, наконец он у меня в руках! — Аббат! — изумленно прошептала Сайсели. — глава 18. Из тьмы к свету.

«Дитя бури», 1913

перевод Эвы Бродерсен

Мы, люди белой расы, думаем, что знаем все. Например, мы думаем, что понимаем природу человека. Но в действительности мы понимаем ее лишь так, как она представляется нам: а именно со всеми прикрасами, неясно обрисовывающимися сквозь завесу наших условностей, и упускаем из вида те ее проявления, которые мы забыли или о которых мы находим неприятным вспоминать. Но я, Аллан Квотерман, размышляя об этих вещах как человек невежественный и необразованный, всегда находил, что никто в действительности не может понять человеческой природы, если он не изучил ее в грубых, некультурных формах. А с этими проявлениями ее я был отлично знаком. Дело в том, что в жизни мне приходилось иметь дело преимущественно с сырым материалом, с девственной рудой, а не с отделанными и полированными предметами, выделываемыми из нее (если только можно считать их отделанными, в чем я сильно сомневаюсь). Я думаю, что придет время, когда более культурные поколения будут смотреть на нас как на грубые, полуразвитые существа, единственной заслугой которых было то, что мы передали потомству огонь жизни. В жизни все относительно, и на одном конце лестницы стоит человек-обезьяна, а на другом — сверхчеловек, то есть то последнее явление человечества, которое я не хочу и не могу предугадывать.

Цитаты о Хаггарде

	В экспедиции [1893 г.] Бёрнхем открыл руины большого гранитного здания, построенного без цемента. Они датируются дофиникийским периодом. Он также разыскал руины, названные знаменитым охотником Ф. К. Селусом и Райдером Хаггардом «Копями царя Соломона». Он принёс из придуманных Хаггардом копей настоящие золотые украшения и настоящий золотой слиток, что привело писателя в величайший восторг.
	— Ричард Хардинг Дэвис, «Настоящие солдаты удачи», 1906

Прийти бы ему попозже, когда вода понизится, а рента повысится. Там в ковчеге, небось, сохранились про него две-три торжествующие свиньи, которые теперь поневоле «Русское Слово» читают и правительство бранят, а как «все кончится» ― выйдут, встряхнутся, расплодятся, и вместе с комфортабельными кушетками, комфортабельными женами и комфортабельным Богом ― потребуют себе и комфортабельную литературу. Вот тогда бы прийти Дорошевичу. Чуть отхлынет вода… На Западе, где она уже отхлынула, ― установились такие удобные, можно сказать, портативные писатели, как Джером, Конан Дойль, Рейдер Хаггард, а у нас в этом смысле всегда был большой изъян.

— Корней Чуковский, «О Власе Дорошевиче» (Эпитафия), 1906

― Один нищий дервиш рассказал мне, что в тропических лесах еще могуче племя мудрых эфиопов под властью потомка короля-волхва Балтазара. ― Это вроде романов Райдера Хаггарда. ― Нисколько! Райдер Хаггард был доволен, встречая свирепых работорговцев, увертливых карликов и красивых девушек с белой кожей. Но мы, люди тысяча девятьсот шестого года, мы ищем скрытого. И мы находим тайны там, где Хаггард не увидел бы ничего, кроме высохшей пальмы и больной негритянки. ― Но где же золото, пурпур и роскошь черных царей?

— Николай Гумилёв, «Вверх по Нилу» (листы из дневника), 1908

	11 июня. — Среди руин Уксмаль есть одно здание с подземельем, в котором мне довелось испытать ощущение единственное. Не знаю кто, но кто-то неумный, назвал это здание Casa de la Vieja (Дом Старухи). Так же точно и дивную Колдунью Райдэра Хаггарда безумные считали старой. Ты помнишь поразительный его роман «She»? — Более чем когда-либо ценю Хаггарда.
	— Константин Бальмонт, «Путевые письма», 1910

В своей книге о душе Аристотель говорит: — «Тело есть сгущенный Огонь, потухший, душа — Огонь первородный, в образе своем чистый». Один магический папирус древнего Египта говорит: — «Когда Солнце плачет вторично и роняет влагу из своих глаз, эта влага превращается в пчёл, которые работают». Первобытные жители Марианских островов, когда впервые увидели Огонь с приездом Магеллана, говорили, что Огонь это волшебный зверь, который прилипает к дереву, поедая его. Райдер Хаггарт в повести «Голова Колдуньи», говорит: — «Как раздавленный цветок пахнет нежно, так всё, что наиболее красиво и устремительно в человеческой природе, призывается к жизни, когда Бог положит на нас свою тяжёлую руку». Это всё, и многое другое, толпится в моём уме, когда я думаю, что́ есть музыка Скрябина, и как он её играл сам.

— Константин Бальмонт, «Светозвук в природе и световая симфония Скрябина», 1917

	«Атлантида» щекочет нервы западным буржуа, и они ― о живые трупы! ― вместо Барбюса и Роллана ― читают Бенуа. Я не склонен преувеличивать значение этого романа. Бенуа ― писатель молодой. «Атлантида» написана под сильнейшим влиянием Хаггарда, и, конечно, она хуже Хаггардовских романов. Много в ней ошибок и наивных промахов. Но для меня «Атлантида» важна, как пример, как показатель.
	— Лев Лунц, «На запад!», 1922

Ильф и Петров, издеваясь над эпидемией канцелярского «сократительства», довели этот прием до абсурда: подвергли такому сокращению тургеневских Герасима и Муму и получили озорное Гермуму. Они же выдумали пародийное политкарнавал и придали «Театру инфекции и фармакологии» сокращенное название Тиф. Столь же остроумно использовали они имена Фортинбрас и Умслопогас. Первое имя принадлежит персонажу из «Гамлета», второе ― герою романа английского беллетриста Райдера Хаггарда. Авторы «Двенадцати стульев», сделав вид, что не подозревают об этом, в шутку предложили читателю воспринять оба имени как составные названия двух учреждений (вроде Моссовет, райлеском и пр.). Оттого-то в их чудесной пародии на театральные афиши 20-х годов появилась такая строка: «Мебель ― древесных мастерских Фортинбраса при Умслопогасе».

— Корней Чуковский, «Живой как жизнь» (разговор о русском языке), 1962

Колонизаторы утверждали, что «африканские дикари» не могли создать столь значительный исторический памятник. Ведь на многие тысячи километров вокруг в ту пору не было ни единой каменной постройки ― ничего, кроме глинобитных стен и крыш из пальмовых листьев. И вот некий псевдоученый Ричард Холл, промышлявший поисками древних золотых украшений, написал книгу о том, будто руины Зимбабве сохранились от библейской страны Офир, откуда легендарный Хирам возил сокровища ко двору царя Соломона. (Под влиянием домыслов Холла родился роман Генри Райдера Хаггарда «Копи царя Соломона».)

— Всеволод Овчинников, «Своими глазами», 2006

о Хаггарде в поэзии

Тема Райдера Хаггарда Лесная птица, влетевшая в сумрачный зал; Рука ребенка, зажавшая острый кинжал, ― Ты облик Жизни узнал ли? узнал ли? – Узнал! Красиво небо в уборах вечерней зари, Но солнце тонет в крови, всё в крови, всё в крови. Звезды сиянье в воде непрозрачной пруда, Расцвет фиалок в равнине, где скачет орда, ― Ты облик Смерти узнал ли? узнал ли? ― О, да! Темнеет небо в уборах вечерней зари...

— Валерий Брюсов, «Песня древнего народа», 1923

	«… В чёрных джунглях, чёрная девушка». Райдер Хаггард Тут плясала Джинна, блестело лицо, Она ― красивее всех… У нее в губе золотое кольцо И бусина, как орех.
	— Тамара Андреева, «В черных джунглях», 1929

Ссылки

• Хаггард Генри Райдер: Собрание сочинений в свободных русских переводах на сайте Lib.Ru/Классика
• Хаггард, Генри Райдер на сайте «Лаборатория Фантастики»
• Visual Haggard, коллекция 2173 иллюстраций к романам Хаггарда в оцифрованном виде
• H. Rider Haggard: Screenwriter, Writer. MUBI