Повторе́ние или повтор (от глагола русск.повторять) — двух- и более кратное воспроизведение уже имевших место действий или ранее приобретённых сведений. Как правило, повторение считается основой обучения, поскольку облегчает запоминание информации или производимого порядка действий, переводит процесс в условно-рефлекторный. Основная функция повторения — совершенствование действий по различным параметрам. Иногие отрасли человеческой деятельности, начиная повседневной жизнью и кончая конвейером или искусством, основаны на повторных процессах. Повторение может быть точным или вариативным.
В общей общей психологии повторение рассматривается в связи с исследованиями механизмов памяти. Изучается как средство установления новых смысловых связей, раскрытия новых отношений в предмете, актуализации тех или иных способов деятельности. Многократное повторение действия в стереотипных условиях ведет к образованию автоматизма.
Если бы вечный странник пустился в путь в каком-либо направлении, он смог бы убедиться по прошествии веков, что те же книги повторяются в беспорядке (который, будучи повторенным, становится порядком — Порядком).
...любая индивидуальная судьба в любой стране — это метафорическое повторение того, что происходит со страной, а то, что происходит со страной, складывается из тысяч отдельных жизней.
...если приподняться над самим собой, <...> тогда замечаешь повторение: тогда начинаешь понимать, что ты только мельчайшее звено среди великих циклических процессов, что ты не так уж и важен, <...> потому, что великие повторения гораздо больше и значительнее.
...если желание создать нечто принципиально новое порождает акт написания определенного текста, то желание припоминания и повторения порождает акт вхождения в контекст.[6]
...«система повторений» — это не столько принцип строения музыкального (в частности) произведения, сколько вообще фундаментальный когнитивный механизм человеческого восприятия действительности.[7]
— Дмитрий Горбатов, «Шёнберг в «вертикальном срезе», 2003
В 1826 г. С. Эрар предложил систему двухрепетиционной механики, позволяющую осуществлять повторные удары молоточка по струне без полного освобождения клавиши, что очень важно при быстром повторении звука. У предшественников фортепиано такой возможности не было — для повторения ноты приходилось вначале полностью отпускать клавишу и лишь затем повторять сыгранную ранее ноту.[8]:223
— Анатолий Севашко, «Звукорежиссура и запись фонограмм», 2004
Безумие… это… точное повторение… одного и того же действия.
Критическая статья пишется для публики, она должна иметь в виду, что различные годы даже одного и того же журнала имеют постоянно изменяющийся круг читателей. Оттого повторения в критических статьях неизбежны. <…> Избегать повторений было бы в критическом писателе странным педанством — без повторений ни одна из его статей не была бы понятна и для десятой доли своих читателей. Возьмите любой сборник критических статей автора, писавшего в продолжение многих лет, и вы увидите, что половина его страниц заключает повторение сказанного в другой половине.
...футуризм доходил до последнего логического своего вывода ― до так называемого «заумного языка», отцом которого был Кручёных. На этом языке и начали писать футуристы, но вскоре, по-видимому, просто соскучились. Обессмысленные звукосочетания, по существу, ничем друг от друга не разнились. После того как было написано классическое «дыр бул щыл» ― писать уже было, в сущности, не к чему и нечего: всё дальнейшее былo бы лишь перепевом, повторением, вариантом. Надо было или заменить поэзию музыкой, или замолчать. Так и сделали.[11]
Так, отправляя своих Испанок <картину> за море (за то, за которым никогда не будет), Гончарова, себе в утешение, себе в собственность, решает написать вторых, точно таких же, повторить.
И — что же? «И тон другой, и некоторые фигуры проработаны иначе».
А ведь вся задача была — повторить. Очевидно, непосильная задача <оказалась>. А непосильная потому, что обратная творческой. Да что искать у Гончаровой повторов творца, живой руки, когда и третий оттиск гравюры не то, что первый. Повторность тем при неповторности подходов. Повторность тем при неповторности дел.
После открытия инертных газов и других новых элементов оказалось, что химические свойства элементов, определяемые строением электронных оболочек, повторяются в периодах, содержащих 2, 8, 18 или 32 элемента.[12]
Не следует переоценивать «мудрость» биологической эволюции, которая уже не раз заводила целые виды в тупик развития, которая повторяла не только полезные решения, но столь же часто и ошибки, ведущие к гибели.
… свободу в каком-то абсолютном смысле никогда нельзя будет завоевать: ни как абсолютную свободу выбора действий, ни как свободу от всякого действия… <…> Ситуации выбора будут повторяться на последовательно достигаемых всё более высоких уровнях.
Большое количество звёзд остаётся большим количеством звёзд, независимо от того, наблюдает ли их кто-нибудь. О большом количестве звёзд, даже если они идеально похожи одна на другую, нельзя сказать, что это одна и та же звезда, повторённая много раз. Миллион книг с заголовком «Гамлет» — это миллион физических предметов, представляющих собой, однако, только одного «Гамлета», повторённого миллион раз. В этом состоит разница между символом, то есть частицей информации, и её материальным носителем.
Открытие аргона и гелия столкнуло периодический закон с большими трудностями. Возник вопрос о размещении новых элементов в периодической системе. Принцип периодического повторения свойств элементов не мог допустить существования только аргона и гелия.[13]
Авторы повторяют нам все бредовые слухи тех лет как историческую несомненность: что в заводских столовых травят работниц мышьяком; что если скисает надоенное в совхозе молоко, то это — не глупая нерасторопность, но — расчёт врага: заставить страну пухнуть с голоду (так и пишут).
Панорама городской улицы, столь обычная в своем однообразном ритме, в своей повторяемости, таит для него все новые открытия и читается с увлечением. Впрочем, чтобы убедиться в этом, надо перелистать альбом, с которым художник вернулся из своей прогулки по городу: его рисунок ― это не просто картина улицы, это психология города, характер страны, человека и та особая атмосфера виденного, которую способна почувствовать только натура художественная.[14]
...строго говоря, «система повторений» — это не столько принцип строения музыкального (в частности) произведения, сколько вообще фундаментальный когнитивный механизм человеческого восприятия действительности. Поэтому «систему повторений» можно легко наблюдать не только в любом другом большом романе (предлагаю «Войну и мир»: там систему повторений копать — не перекопать!), но и в банальной смене дня и ночи, которая резонирует со сменой месяцев, сезонов, годов и эпох.[7]
— Дмитрий Горбатов, «Шёнберг в «вертикальном срезе», 2003
С 1711 г. — с момента изобретения итальянцем Бартоломео Христофори молоточкового механизма — сила звука начала зависеть от степени энергичности нажатия на клавиши. Замена деревянной рамы на цельную чугунную дала возможность резко увеличить натяжение струн, что кардинально изменило их звучание. В 1826 г. С. Эрар предложил систему двухрепетиционной механики, позволяющую осуществлять повторные удары молоточка по струне без полного освобождения клавиши, что очень важно при быстром повторении звука. У предшественников фортепиано такой возможности не было — для повторения ноты приходилось вначале полностью отпускать клавишу и лишь затем повторять сыгранную ранее ноту. Изобретение нового инструмента было поддержано широкой музыкальной общественностью. Пионером фортепианной музыки стал Бетховен.[8]:223
— Анатолий Севашко, «Звукорежиссура и запись фонограмм», 2004
Повторение — основа жизни. Причём, любой жизни. И не только здесь. И не только там. Повсюду. Почти. Именно так: я повторяю. А затем повторяю ещё раз. Для особо непонятливых. Кто не повторяет, тот не существует.[9]
Вы там вымираете? И вымирайте себе на здоровье. Не мешайте работать. И то сказать – вымирают последние из шешуринских могикан тихо, начальству не жалуясь, не беспокоя его различными просьбами, а всё больше «повторяя: «Суди его бог!», разводя безнадёжно руками.[15]
— Михаил Бару, «Самовар лоцмана Воронина. Окончание», 2016
Путин начал свою избирательную кампанию. Мы это все наблюдаем. Его администрация не может ему предложить никакого видения будущего, поэтому у нас до смешного – повторение голый торс, повторение щуки — я не знаю, что там еще он будет повторять — ездить по городам? Ну это все выглядит достаточно смешно, когда бы не было так грустно.[16]
...полупомешанные говорят довольно здраво о разных предметах: расстройство их ума проявляется лишь в повторении одной и той же фразы, как-то случайно им услышанной или самим сказанной.
— Владимир Одоевский, запись на книге «Гоголь перед судом обличительной литературы», 1861
…Более серьёзно, глубоко, со всей ответственностью должны быть разобраны причины неудач, ошибок в первые дни войны. Эти ошибки лежат отнюдь не на совести людей, переживших войну и сохранивших в душе священную память о тех, кто не вернулся домой. Эти ошибки в значительной степени на нашей совести, на совести руководителей всех степеней. И чтобы они не повторились, их не следует замалчивать, перекладывать на души умерших, а мужественно, честно признаться в них. Ибо повторение прошлых ошибок — уже преступление.[5]
Создание пластического рисунка ― это не просто повторение увиденного в жизни. Это поиск, отбор художественно осмысленного жеста, единственного из всех многих.[17]
Если же мотивом возникновения музыкального звучания становится не желание создания чего-то ранее неведомого, но желание припоминания и повторения чего-то уже существующего, то совершенно естественно место текста должно занять нечто другое. И если желание создать нечто принципиально новое порождает акт написания определенного текста, то желание припоминания и повторения порождает акт вхождения в контекст.[6]
Терпеть не могу терции, и именно поэтому ими занимаюсь, чтобы мне было хуже. Потому что когда ты делаешь то, что любишь, ты скатываешься в колею и повторяешься, повторяешься, повторяешься... Это называется «стиль», но на самом деле это называется застой, композиторский застой. Надо делать то, что не любишь.[10]
— Александр Попов, «Начало времени композиторов» (интервью), 2019
Поздно вечером приятели начали переговоры с машиной. Арнольд настойчиво нашептывал ей о прелестях повторения. Грегор громко рассуждал об эстетическом наслаждении от многократного производства таких шедевров, как элементы системы управления. Арнольд всё шептал о трепете от бесконечного производства одних и тех же предметов. Снова и снова — всё те же детали, всё из того же материала, производимые с одной и той же скоростью. Экстаз! Грегор философствовал, сколь гармонично это соответствует облику и способностям машины. Он говорил, что повторение гораздо ближе к энтропии, которая с механической точки зрения само совершенство.
Штурман сидел наклонившись, сдерживая дыхание, и глядел не отрываясь на дохлую муху. На бывшую дохлую муху. Было видно, как шевелится чёрная голая нога мухи. Если присмотреться — она вся покрыта мельчайшими порами, и из каждой поры торчит головка микроскопической мушки. Они вылезали прямо из тела. Вот почему они так быстро размножаются <…>. Они просто вылезают друг из дружки. Каждая клетка несёт в себе зародыш. Эту муху просто нельзя убить. Она возрождается стократно повторённая.
Одним словом, красивая, очень красивая девушка! Любой мужчина был бы не прочь сжать такую в своих объятиях. Всего один раз. Ну, может, два. Во всяком случае, он не стал бы настаивать на повторении.
Думаю, вполне логично считать, что мир бесконечен. Те же, кто считает его ограниченным, допускают, что где-нибудь в отдалении коридоры и лестницы, и шестигранники могут по неизвестной причине кончиться, — такое предположение абсурдно. Те, кто воображает его без границ, забывают, что ограничено число возможных книг (символов). Я осмеливаюсь предложить такое решение этой великой проблемы: Библиотека (Вселенная) безгранична и периодична. Если бы вечный странник пустился в путь в каком-либо направлении, он смог бы убедиться по прошествии веков, что те же книги повторяются в беспорядке (который, будучи повторенным, становится порядком — Порядком).
Смерть (или память о смерти) наполняет людей возвышенными чувствами и делает жизнь ценной. Ощущая себя существами недолговечными, люди и ведут себя, соответственно; каждое совершаемое деяние может оказаться последним; нет лица, чьи черты не сотрутся, подобно лицам, являющимся во сне. Всё у смертных имеет ценность — невозвратимую и роковую. У Бессмертных же, напротив, всякий поступок (и всякая мысль) — лишь отголосок других, которые уже случались в затерявшемся далеке прошлого, или точное предвестие тех, что в будущем станут повторяться и повторяться до умопомрачения. Нет ничего, что бы не казалось отражением, блуждающим меж никогда не устающих зеркал. Ничто не случается однажды, ничто не ценно своей невозвратностью.
Механизм зомбификации многократно проявляется в наших жизнях и в более мягкой форме. Даже существует калька гаитянской идиомы — «пройти под зёмлей». Вступая в комсомол, мы «проходили» райком, подписывая характеристику, мы «проходили» различные пятёрки и треугольники, а сейчас, сжимая Си-Ви в дрожащих руках, «проходим» интервью. Много раз повторенная микрозомбификация дает зомби, не уступающих лучшим зарубежным образцам, полученным в результате однократной процедуры.
— Боюсь, всё не так просто. Конечно, с одной стороны мы действительно создаём всё вокруг, но с другой — мы сами просто отражения того, что нас окружает. Поэтому любая индивидуальная судьба в любой стране — это метафорическое повторение того, что происходит со страной, а то, что происходит со страной, складывается из тысяч отдельных жизней.
Но если приподняться над самим собой, например, если тебе помог это сделать ребёнок, то тогда замечаешь повторение: тогда начинаешь понимать, что ты только мельчайшее звено среди великих циклических процессов, что ты не так уж и важен, не потому, что ты ничего не стоишь, — нет, это не так, ты мал, но все же значителен, — а потому, что великие повторения гораздо больше и значительнее.
Если твое сознание замечает только тебя самого, то оно видит только время, которое невозможно вернуть. Но если оно замечает семью, родственников, детей, рождения, общение с другими людьми, то оно видит повторения, тогда время скорее похоже на поле, на равнину, на континент, где можно путешествовать, а не на песочные часы, в которых струится песок, которому быстро приходит конец.
Если доводы умны,
Не портятся они от повторенья,
А если глупы, — может быть, цены
Прибавит им простое умноженье.
Настойчивостью действовать должны
Политики, поддерживая пренья:
Противника старайтесь утомить —
Его тогда нетрудно и затмить.
↑ 12Союз композиторов. Начало времени композиторов. Выпуск 6. Александр Попов (интервью с Настасьей Хрущёвой, реж. Александр Артёмов). — 5 сент. 2019 г.
↑Ходасевич В.Ф. «Колеблемый треножник: Избранное». Под общей редакцией Н.А.Богомолова. Сост. и подгот. текста В.Г. Перельмутера. — Москва, «Советский писатель», 1990 г.
↑В. И. Гольданский, Основа науки о веществе. ― М.: «Наука и жизнь», № 9, 1951 г.
.jpg)
