Йодофо́рм, реже иодофо́рм (химическое название: трииодметан) — органическое соединение с химической формулой СНІ3, имеет вид жёлтых кристаллов с сильным характерным запахом «галогенового» оттенка. При нормальных условиях йодоформ представляет собой неяркие жёлтые кристаллы, почти нерастворимые в воде. Трудно растворимы в спирте, хорошо растворяются в эфире и хлороформе. Йодоформ умеренно-ядовит.
В медицине йодоформ традиционно применяют в качестве универсального антисептика. В частности, используется для полоскания горла. Ещё чаще йодоформ употребляется в стоматологии, к примеру, для тампонады лунки после удаления зуба или обеззараживания зубных карманов.
Опять, когда я вышел из комнаты и пошел по привычным комнатам, опять во мне явилась надежда, что ничего не было, но запах этой докторской гадости ― йодоформ, карболка ― поразил меня. Нет, всё было.[3]
Его наивные глаза, помятый сюртук, дешёвый галстук и запах йодоформа произвели на меня неприятное впечатление; я почувствовал себя в дурном обществе.[2]
Я встречал немало раненых и страдающих язвами, но ни разу не слышал запаха йодоформа, хотя на Сахалине <по документам> ежегодно расходуется его больше полупуда.[5]
...примешивается отныне что-то новое и властное, что-то отрицающее самую музыку: мелькает какое-то пространство, где пахнет йодоформом, и что-то бесформенное с лицом, замотанным в белые тряпки, приподнимается с подушек...[9]
Я сходил на больничный приём; там я получил бинты и йодоформ. Запах от этого лекарства, особенно при жаре, был таков, что жильцы и хозяева-евреи стали посматривать на меня «со значением».[10]
На носилках лежал раненый ― пробита нога, его перевязывали. Было радостно ему от белоснежной повязки, от опьяняющего запаха йодоформа, от нежных рук молодых женщин...[12]
...посоветовал, хихикая и блестя черепом, выкурить Ольгу Вячеславовну при помощи вдутия через бумажную трубку в замочную скважину граммов десяти йодоформу: «Живое существо не может вынести атмосферы, отравленной йодоформом».[15]
Если взять один эквивалент иода на каждый эквивалент этилата и производить перегонку почти досуха, то и отогнанной жидкости получается довольно значительное по сравнению с остающимся в осадке йодоформом количество масла: наоборот, йодоформ оказывается в избытке, если желтую массу обрабатывать водой прямо, без предварительной перегонки.
Эти наблюдения, повидимому, показывают, что маслянистое вещество является лишь побочным продуктом, получающимся в результате действия этилата на йодоформ. Мне и предстояло изучить, в чем заключается это действие. К йодоформу в порошке, содержащемуся в большой длинногорлой колбе, приливается понемногу раствор этилата натрия средней концентрации, полученный растворением натрия в довольно значительном количестве абсолютного алкоголя.[20]
К йодоформу в порошке, содержащемуся в большой длинногорлой колбе, приливается понемногу раствор этилата натрия средней концентрации, полученный растворением натрия в довольно значительном количестве абсолютного алкоголя. Для того чтобы реакция началась, смесь необходимо подогреть, поместив колбу на несколько мгновений в водяную баню. Вскоре начинается бурное кипение массы, которое, однако, но сопровождается выделением газа. Когда реакция закончится и жидкость не дает более щелочной реакции, приливают новую порцию раствора этилата, снова подогревают и продолжают поступать так до тех пор, пока не будет израсходовано около 3 эквивалентов этилата (вычисляемых по количеству растворенного натрия) на один эквивалент йодоформа. В этот момент жидкость показывает слабую, но устойчивую щелочную реакцию; ее нагревают еще в течение нескольких минут, а затем разбавляют водой. Таким образом, получается желтовато-молочная жидкость; через несколько мгновений можно наблюдать осаждающееся на дне сосуда коричневое маслянистое вещество. Если реакция провидена правильно, масло содержит мало посторонних веществ; но если нагревание проводилось слишком долго или если этилат применялся в слишком большом избытке, то маслянистое вещество оказывается смешанным с коричневым порошкообразным и нерастворимым в спирте продуктом разложения. Наоборот, если нагревание было слабым и непродолжительным и этилат добавлялся в недостаточном количестве, то остаётся непрореагировавший йодоформ.[20]
И тем не менее, несмотря на этот столь развитой <пищевой> инстинкт, обезьяны нередко отравляются разными ядовитыми веществами, даже такими, которые отличаются резким запахом. Так, мне известны случаи отравления обезьян похищенными ими фосфорными спичками и йодоформом. Извращение инстинкта при выборе пищи особенно распространены у человека.[11]
Знаменитый французский химик профессор Бертло (1827-1907) в докладе на заседании Парижской академии наук рассказал о результатах своих исследований по измерению массы, которую теряют пахучие вещества вследствие выделения из них аромата. Он установил, что 1 грамм йодоформа в течение 1 часа теряет 1/1000000 <одну миллионную> часть своей массы. В течение года это вещество потеряло бы в 8760 раз больше указанной величины, но в общем всё-таки немногим больше, чем 1/100 часть миллиграмма. Должно пройти более 114 лет, прежде чем 1 миллиграмм йодоформа совершенно исчезнет путём «запахоизлучения». Однако йодоформ представляет собой все еще не такой выразительный пример по сравнению с мускусом. По словам Бертло, он немногим ошибается, утверждая, что для испарения 1 миллиграмма мускуса нужно 100 000 лет.[19]
В XXVI томе энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (издан в 1894 году) статья о иоде идет после статьи о иодоформе, а в «Химическом энциклопедическом словаре» (издан в 1983 году) — наоборот. Почему в двух словарях статьи о иоде помещены в разном порядке? В дореволюционном словаре оба термина пишутся с буквы i, которая называлась «десятеричной», в отличие от «восьмеричной» буквы «и». Почему они так назывались? Раньше иодоформ широко применяли в медицине. С какой целью?[21]
Продолжая свои исследования производных метилена… до 1862 года… Бутлеров… исследует действие открытого им триоксиметилена на различные вещества и получает сахароподобное тело метиленитан и очень интересную кристаллическую щёлочь ― гексаметиленамин, открывает синтетический способ перехода от метилена к этилену и его гомологам и доказывает, что при действии йодоформа на алкоголят натрия рядом с йодистым метиленом образуется также этиломолочная кислота. Уже на этих работах выразилась характерная черта, замечаемая во всех его остальных исследованиях, ― выяснить во всех мельчайших подробностях ход изучаемой реакции, не пренебрегая так называемыми побочными продуктами.[1]
Из «Ведомости о приходе и расходе медикаментов в лечебных заведениях гражданского ведомства на о. Сахалине» видно, что во всех трёх округах было израсходовано в течение отчётного года: 36½ пудов соляной кислоты и 26 пудов хлорной извести, карболовой кислоты 18½ ф. Aluminum crudum 56 ф. Камфары — больше пуда. Ромашки 1 п. 9 ф. Хинной корки 1 п. 8 ф. и красного стручкового перцу 5½ ф. (сколько же израсходовано спирту, в «Ведомости» не сказано). Дубовой коры 1 п. Мяты 1½ п., арники ½ пуда, алтейного корня 3 п., скипидару 3½ п., прованского масла 3 п., деревянного 1 п. 10 ф. Иодоформа ½ пуда… Всего не считая извести, соляной кислоты, спирта, дезинфекционных и перевязочных средств, по данным «Ведомости», потрачено шестьдесят три с половиной пуда лекарств; сахалинское население, стало быть, может похвалиться, что в 1889 г. оно приняло громадную дозу.[5]
Но странное дело: не только когда вам назовут это сочинение Бетховена, даже когда вы услышите его в музыке, ― к впечатлению или представлению музыкальному примешивается отныне что-то новое и властное, что-то отрицающее самую музыку: мелькает какое-то пространство, где пахнет йодоформом, и что-то бесформенное с лицом, замотанным в белые тряпки, приподнимается с подушек ― выкрикивает злобно-прерывистое проклятие и опять падает туда же, чтобы тревожить мрак только тёмной белизной уже близкой смерти.[9]
Зубы я пгумбурую так: беру кусочек аристолевой марли такой величины, чтобы, свернутый в комочек, он заполнял собою дупло зуба; затем пачкаю этот кусочек в йодоформ, мну между пальцами в комочек и при помощи пинцета погружаю его в смесь: Rp. Sandaraci Aether, sulf.[22]
— Антон Чехов, Письма Александру Павловичу Чехову, 1884
Вчера Александр чувствовал себя довольно хорошо; меньше лежал и больше двигался. Йодоформа не употреблял. Сегодня он проснулся совсем бодрым и начал с того, что сделал большую прогулку по саду, но после йодоформа начались боли, продолжавшиеся весь остальной день. Положительно ему надо бросать йодоформ <...> Что касается до меня, то я теперь переживаю такую душевную фазу, когда мне невыносимо тяжело присутствие посторонних лиц...[23]
— Мария Казем-Бек, Дневники, 8 мая 1894
В карцерах же я видел бродягу, который отрубил себе два пальца; рана повязана грязною тряпочкой. У другого бродяги сквозная огнестрельная рана: пуля счастливо прошла по наружному краю седьмого ребра. Рана и у этого тоже перевязана грязной тряпкой. Я встречал немало раненых и страдающих язвами, но ни разу не слышал запаха йодоформа, хотя на Сахалине <по документам> ежегодно расходуется его больше полупуда.[5]
Вот отголоски «зимнего сезона». Люди, отморозившие себе кто руки, кто ноги, иные на работах в тайге, другие во время бегов. Они разматывают свое тряпьё, ― и перед нами засыпанные иодоформом руки, ноги без пальцев, покрытые мокнущими ранами, покрывающиеся струпьями.[6]
Бедный пёс прибежал домой на трех лапах, с ужасающим воем. Задняя нога вся была исковеркана, кожа и мясо прорваны почти до кости, лилась кровь. Антон Павлович тотчас же промыл рану теплой водой с сулемой, присыпал ее йодоформом и перевязал марлевым бинтом. И надо было видеть, с какой нежностью, как ловко и осторожно прикасались его большие милые пальцы к ободранной ноге собаки и с какой сострадательной укоризной бранил он и уговаривал визжавшего Каштана:
― Ах ты, глупый, глупый… Ну, как тебя угораздило?..[8]
Я сходил на больничный приём; там я получил бинты и йодоформ. Запах от этого лекарства, особенно при жаре, был таков, что жильцы и хозяева-евреи стали посматривать на меня «со значением». Один старый бродяга, промышлявший ловлей бычков и сбором старого железа, заметив, что я делаю на дворе перевязку, прочел мне ужасную лекцию. Он заявил, что «это» кидается на голову, идет по спине, забирается в кости и разрушает желудок. <...>
На втором посещении врача больницы я получил, вместо йодоформа, цинковую мазь, которая не пахла. Для перевязок мне приходилось тайно от сожителей бинтовать ноги в сортире, на дворе или за помостом, куда сгружался из вагонов хлопок, а мазь прятать под матрац.[10]
В госпитале в мирное время 200 мест, теперь там 7000 больных, на которых не хватает ни места, ни белья; а признаться в своей неподготовленности не желают, потому что перед высшим начальством расхвастались своей готовностью. Лекарства употребляют «штатные», дорогой эфир вместо дешевого бензина, дорогой йодоформ вместо более дешевых препаратов, но зато не дают дешевой и необходимой перекиси водорода.[24]
У Дмитрия Сергеевича хранится заветная тетрадь, где описано о свободе. Тетрадь эта вся пропахла йодоформом, в лазарете списывалась учителем, раненным вместе с ним, потом читалась в плену три года…[25]
Когда выглянешь в окно, то скворцы, прыгающие по тропинке, поворачивают в сторону окна свои глупые носы и решают: испугаться или нет? И, решив испугаться, они один за другим с весёлым криком, точно потешаясь над доктором, не умеющим летать, несутся к верхушкам берёз… Сквозь тяжелый запах йодоформа чувствуется свежесть и аромат весеннего дня… Хорошо дышать![2]
И удивительное дело! Опять, когда я вышел из комнаты и пошел по привычным комнатам, опять во мне явилась надежда, что ничего не было, но запах этой докторской гадости ― йодоформ, карболка ― поразил меня. Нет, всё было. Проходя по коридору мимо детской, я увидал Лизоньку. Она смотрела на меня испуганными глазами. <...>
Она лежала очень отлого на одних подушках, в расстегнутой кофте. На месте раны было что-то наложено. В комнате был тяжёлый запах йодоформа. Прежде и больше всего поразило меня се распухшее и синеющее по отекам лицо, часть носа и под глазом.[3]
С таким выражением, как будто это не может доставить мне ничего, кроме удовольствия, он взял меня под руку и повел в столовую. Его наивные глаза, помятый сюртук, дешёвый галстук и запах йодоформа произвели на меня неприятное впечатление; я почувствовал себя в дурном обществе. Когда сели за стол, он налил мне водки, и я, беспомощно улыбаясь, выпил; он положил мне на тарелку кусок ветчины ― и я покорно съел.[2]
Дорожки на вылощенномъ жёлтомъ полу въ проходахъ между кроватями ― и тѣ изъ бѣлаго полотна. Пахнетъ мятой, гутаперчей перевязочныхъ средствъ, отдаетъ слегка іодоформомъ. Тишина. Женщины не спятъ.[7]
Я почти спал, идя на прямых ногах, но когда вошел в темный коридор больницы с асфальтовым полом и вечно сырым, густо пропитанным йодоформом воздухом, то очнулся. <...>
Я не выносил прилизанных, лысых больничных садиков с короткими аллеями из подстриженных акаций; я не выносил вида больничной прислуги в однообразных белых фартуках на кубовых платьях; меня тошнило от желтых халатов из верблюжьего сукна и от острого всепроникающего запаха йодоформа.[26]
Случалось, что он бросал на пол инструменты, женщинам говорил дерзости. В больнице его раздражал острый запах йодоформа. А раньше он ему нравился, и жалующимся на него Чудинов говорил, крепко потирая руки:
— Это потому, что вы не врач… А я нюхаю его и говорю — это здоровье, здоровье… Слышишь этот запах, и работать хочется.[27]
Лежит, похожая на груду брошенного платья, с головою, закутанною белою марлею, точно уродливый обрубок. Душит иодоформ, запах смерти и тления. И страшно и нелепо слышать над собой голоса. Зачем? Неужели есть ещё голоса?[13]
Если вообще фельдшеризм ― зло, то вообразите только себе, что же такое должен представлять из себя фельдшеризм женский, мелочной, деспотический фельдшеризм, где логика, мысль, творческая сущность врачебного дела заменены ритуалом гигроскопической ваты, марли и иодоформа с крепкой примесью больничного флирта, самого подлого и развратного из всех видов флирта, флирта над ухом хрипящего, умирающего.[14]
...ходят меж телегами санитары и сёстры милосердия, поят раненых. Но изредка пахнет в тёплой ночи запахом йодоформа. Нет, это война! Она здесь близко, на расстоянии трёх десятков вёрст, ходит с громами пушек. А за нею ползёт мягкая, заваленная соломой крестьянская телега и, полная раненых, мирно тарахтит по просёлочным дорогам к железнодорожной станции. <...>
На носилках лежал раненый ― пробита нога, его перевязывали. Было радостно ему от белоснежной повязки, от опьяняющего запаха йодоформа, от нежных рук молодых женщин, находивших в себе силы не только перевязывать, но и утешать:
― Ничего, скоро заживёт.[12]
Жилец Пётр Семенович Морш, служащий из Мед-снабторга, холостяк с установившимися привычками, однажды посоветовал, хихикая и блестя черепом, выкурить Ольгу Вячеславовну при помощи вдутия через бумажную трубку в замочную скважину граммов десяти йодоформу: «Живое существо не может вынести атмосферы, отравленной йодоформом». Но этот план не был приведен в исполнение ― побоялись. <...>
Эту ночь провела так, что лучше не вспоминать. Наутро жильцы разглядывали её комнату в замочную скважину, и тогда-то именно Петр Семенович Морш предложил дунуть из трубочки граммов десять йодоформу: «Бесится наша гадюка-то», ― сказали на кухне.[15]
Тут и тебе посылка есть. Только отец наказывал, чтобы спрятал ты ее и не трогал до тех пор, пока он не вернется. Солдат полез в самодельную кожаную сумку, сшитую из голенища; при каждом его движении по комнате распространялись волны тяжелого запаха йодоформа. Он вынул завернутый в тряпку и туго перевязанный сверток и подал его мне. <...>
Лицо солдата покраснело, покрылось влагой, и по комнате гуще и гуще расходился запах йодоформа. Я открыл окно. Сразу пахнуло вечерней свежестью, прелью сложенного во дворах сена и переспелой вишней. Я сидел на подоконнике, чертил пальцем по стеклу и слушал, что говорил солдат. <...> Он попрощался и ушел, притопывая деревяшкой, унося с собой костыль, запах йодоформа и гнетущее настроение, вызванное его присутствием, его кашляющим смехом и горькими словами.[16]
Это была картина в золотой раме. В лесу стоит олень и близоруко смотрит на корягу. Милобоеву сразу захотелось надеть оленю пенсне и выгнать его из комнаты вместе с рамой, но пришлось повесить на стену. Через полмесяца к оленю прибавился визави ― серый голландец, ковырявший в дупле глиняной трубкой. От голландца было скучно, как от йодоформа в больнице, но повесили и его.[17]
На всю жизнь запомнилась ему эта особенная, церковно-больничная благостная атмосфера ― смешанный запах йодоформа и ладана, серые и кофейные халаты раненых, белоснежные косынки сестер милосердия с рубиновыми крестиками над переносицей, забинтованные головы, руки на черных повязках, постукивание костылей, шуршание резиновых шин и шлепанье туфель по керамиковым плиткам коридоров… <...>
Спать его устроили в каком-то пустом бараке, где помещались до этого раненые. Там пахло йодоформом, повсюду валялись ошметки бинтов, марля, вата, а на бревенчатых стенах висели обрывки плакатов. ДОБЬЕМ ДЕНИКИНА!!! НЕ ПЕЙТЕ СЫРОЙ ВОДЫ! ТИФОЗНАЯ ВОШЬ ― ВРАГ РЕВОЛЮЦИИ![18]
— Сергей Соловьёв, «Дом познания» (из цикла «Октябрь»), 1922
Запах йодоформа, Ноготков и бархоток
В ноздри перепархивает,
Как нажатый тормоз:
В памяти задерживая
Зовы свежей осени,
Хмурые и бережные,
Будто хвоя сосен[29].
↑ 12В. В. Марковников. Московская речь о Бутлерове. — М.: «Химия и жизнь», № 8, 1968 г.
↑ 1234А. П. Чехов. Сочинения в 18 томах. — Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1977. — Том 7. (Рассказы. Повести), 1888—1891 гг.
↑ 12Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 22 т., т.12. — Москва, «Художественная литература», 1978—1985 гг.
↑ 12Дедков И. А. Дневник. 1953-1994 гг. Сост. Т. Ф. Дедковой. — М.: Прогресс-Плеяда, 2005 г.
↑ 123Чехов А. П. Сочинения в 18 томах. Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1978 год — том 14/15. (Из Сибири. Остров Сахалин), 1891-1894 г.
↑ 12Дорошевич В. М. «Каторга-1, Каторга-2, Каторга-3». Каторга. — М.: Захаров, 2001 год.
↑ 12Н. А. Лейкинъ. Голь перекатная. Разсказы. — С.-Петербургъ. Товарищество Печатня С. П. Яковлева. 2-я Рождественская ул., No 7. 1903 г.
↑ 12Александр Куприн в книге: «А. П. Чехов в воспоминаниях современников». — М.: «Художественная литература», 1986 г.
↑ 12Серия «Литературные памятники». И. Ф. Анненский. Книги отражений. — Москва, «Наука», 1979 г.
↑ 12Александр Грин в сборнике: Автобиографическая Повесть. Воспоминания. Вокруг Александра Грина. — Л.: Лениздат, 1971г. г.
↑ 12И.И. Мечников. «Этюды о природе человека». — М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1961 г.
↑ 12Кондурушкин С. С. Вслед за войной. — Пг.: Издательское товарищество писателей, 1915 г.
↑ 12Марк Криницкий, Припадок (и др. рассказы). — М.: «Современные проблемы», 1916 г.
↑ 12Марк Криницкий, Маскарад чувства. Роман. — М.: Моск. кн-во, 1915 г.
↑ 12Толстой А. Н. Повести и рассказы. — М.: «Художественная литература», 1977 г.
↑ 12А. Гайдар. Собрание сочинений в трёх томах. Том 2. — М.: изд. «Правда», 1986 г.
↑ 12Бухов А. Жуки на булавках. — М.: Художественная литература, 1971 г.
↑ 12Пантелеев А. И. Собрание сочинений в четырёх томах, Том 1. Ленинград, «Детская литература», 1983 г.
↑ 12С. В. Рязанцев. «В мире запахов и звуков». (Занимательная оториноларингология). — М.: Терра, 1997 г.
↑ 12А.М.Бутлеров Сочинения в 3 томах. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953-1958 гг.
↑И. А. Леенсон. Четыре дамы и молодой человек в вакууме: Нестандартные задачи обо всем на свете. — М.: Альпина нон-фикшн, 2022 г.
↑«Александр и Антон Чеховы». Воспоминания. Переписка. — М.: Захаров, 2012 г.
↑Казем-Бек М. Л. Дневники. – М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2016 год.
↑Савин А. Н. Университетские дела: дневник 1908-1917 гг. — М., СПб.: центр гуманитарных инициатив, 2015 г.
↑М. М. Пришвин. Дневники. 1918-1919 гг. — М.: Московский рабочий, 1994 г.
↑Сергеев-Ценский С.Н. Собрание сочинений. В 12 томах. Том 1. — М.: «Правда», 1967 г.
↑А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 томах. — М.: Художественная литература, 1970. — Том 3. — С. 425
↑С. М. Соловьёв. Собрание стихотворений. — М.: Водолей, 2007 г.
↑Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. М.: Виртуальная галерея, 2005 г.
.jpg)
