Растение получило своё название за причудливую форму цветка, нижние лепестки которого по форме напоминают то ли выпяченную губу, то ли старый ботинок.[комм. 3] Кроме «венерина башмачка», среди орхидей есть десятки видов и других башмачков, как тропических, так и растущих в умеренном климате. Общим для них всех остаётся причудливое и выразительное строение цветка с выпяченной нижней губой, по форме напоминающей различную обувь.
Венерин башмачок, переплетший стебли так, что рябило в глазах. Цветы его напоминали и маленькое сабо, и анатомическое пособие для изучения болезней горла: слишком один из лепестков был похож на завернутый внутрь человеческий язык с туго натянутой жилкой. Пара крылышек багрово-красного цвета, будто украденных с детской мельницы, странно сочетались с губой цвета мокрой черепицы, сочащейся липким соком.
Нам всем знаком Cypripedium, или Венерин башмачок. Со своим огромным подбородком, похожим на калошу, своим хмурым, зловещим видом, это один из наиболее характерных цветов наших теплиц, который кажется нам, так сказать, прототипом орхидеи. Cypripedium храбро устранил весь сложный и тонкий аппарат пыльцевых комков на рессорах, расходящихся стеблей, липких дисков, искусных клеёв...[1]
...в противоположность всему, что мы наблюдали на других видах, здесь липким является не пестик, не женский орган, но самый цветень, семена которого, вместо того чтобы рассыпаться пылью, покрыты столь липким клеем, что его можно растянуть длинною нитью.[1]
В уссурийской тайге растёт много цветковых растений. <...> Синими цветами из травянистых зарослей выделялся борец <...> с зубчатыми листьями, рядом с ним ― башмачки (Cypripedium venricosum Sw.) с большими ланцетовидными листьями...[2]
Цветок <башмачка> держится до двух месяцев, а срезанный в воде сохраняется до двух-трёх недель.[5]
— Даниил Святский, «Культура циприпедиумов в комнатах», 1924
Пётр Иванович с маленьким личиком, изрезанным морщинами, в потёртом халате сухими пальцами писал акварелью цветы. Он сидел с утра у окошка, не разгибая спины, и к сумеркам на бумаге расцветали яркие орхидеи, причудливые «венерины-башмачки»…[6]
Цветут башмачки в разное время года, цветки сохраняются свежими три-пять недель и, хотя они почти у всех видов без запаха, зато выделяются красивой оригинальной формой (характерная вздутая губа, похожая на туфельку или мешочек...[7]
— Евгений Назаров, «Орхидеи», 1983
Представители этого рода <венерин башмачок> — одни из самых популярных орхидей. Особенно привлекательны теплолюбивые виды с пёстрыми листьями и яркими, необычайной формы цветками.[8]
— Игорь Журавлёв, «Орхидеи», 1988
...по еланчику крупные цветы на согнутой ножке, меж двух остроугольных сморщенных листьев, яркие рты их, молочно по губам подернутые, раскрылись под язычком-колпаком, подбородок как у молодого петуха. По-городскому они зовутся орхидеей, венериным башмачком, по-деревенски просто — бараньи мудушки.[9]
...венерин башмачок <...>. Один из самых известных родов орхидей. Своей популярностью он обязан не только оригинальным цветкам, но и продолжительностью цветения.[10]
— Густав Шосер, «Орхидеи», 1997
Цветок венериного башмачка в сущности уродец: один из лепестков разросся и загнулся так, что напоминает некую обувку. Не сказать, что очень красиво, но ― оригинально. «Автор» цветка, я думаю, имел в виду не красоту или вычурность, ему надо было создать такую конструкцию, которая обязательно вымазала бы пыльцой пчелу, забравшуюся в башмачок за нектаром.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Башмачок? Похоже. Но не туфелька-лодочка, а скорее лапоток. Или чуня. Только бледно-жёлтая. Изнутри башмачок пунктирно разлинован пурпурными точками. У «пятки», крестом, — четыре длинных фиолетово-коричневых лепестка околоцветника.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Венерин башмачок в научной и научно-популярной литературе
Одно из видных мест в многочисленном (до 10000 видов) семействе орхидей занимают циприпедиумы, или так называемые «венерины башмачки». При оригинальной форме и окраске цветка циприпедиум выгодно выделяется еще тем, что хорошо держится в комнате, не требуя оранжерейного содержания. Благодаря этому он доступен цветоводам с самыми скромными средствами. Цветок держится до двух месяцев, а срезанный в воде сохраняется до двух-трёх недель.[5]
— Даниил Святский, «Культура циприпедиумов в комнатах», 1924
Комнатную температуру эти орхидеи переносят легко и в большом тепле не нуждаются, но боятся сильного жара (от печки) и резких перемен температуры и любят влажный воздух. Поэтому они лучше идут, когда помещены в маленькой комнатной тепличке или просто под стеклянным колпаком или опрокинутой банкой.
Циприпедиумы сажаются в пористые горшки. Земля для них составляется из крупного песку, с луговым илом и с примесью небольшого количества коровьего навоза. Пересаживать можно раз в два года, весною по окончании цветения.[5]
— Даниил Святский, «Культура циприпедиумов в комнатах», 1924
Циприпедиумы не имеют периода отдыха, поэтому они всегда нуждаются во влаге. Поливать их, однако, нет необходимости, так как в тепличке или под колпаком всегда влажный воздух; достаточно 2 — 3 раза в день спрыснуть растения из пульверизатора, — конечно, не холодной водой. При этом необходимо наблюдать, чтобы вода не попадала на цветы, т. к. они от этого портятся.[5]
— Даниил Святский, «Культура циприпедиумов в комнатах», 1924
Летом, у кого есть возможность к тому, циприпедиумы можно держать в саду, поместив их в тенистом и, по возможности, влажном месте. Несмотря на то, что в садовой культуре имеется много видов циприпедиумов, садоводы — любители и профессионалы постоянно выводят все новые и новые разновидности, получаемые скрещиванием разных видов.[5]
— Даниил Святский, «Культура циприпедиумов в комнатах», 1924
Цветут башмачки в разное время года, цветки сохраняются свежими три-пять недель и, хотя они почти у всех видов без запаха, зато выделяются красивой оригинальной формой (характерная вздутая губа, похожая на туфельку или мешочек, броский верхний лепесток, называемый парусом или флагом). Нередко цветки имеют яркую блестящую окраску, пригодны для срезки, а вечнозелёные пестролистные виды даже без цветков могут круглый год украшать помещения.[7]
— Евгений Назаров, «Орхидеи», 1983
Представители этого рода <венерин башмачок> — одни из самых популярных орхидей. Особенно привлекательны теплолюбивые виды с пёстрыми листьями и яркими, необычайной формы цветками. Они не требовательны к условиям, быстро растут и регулярно цветут.
Род описан в 1737 году Д. Линдли. Первые виды тропических башмачков <...> попали в Европу в 20-х годах XVIII века. Одной из первых орхидей, введённых в комнатную культуру в конце XIX века, стал башмачок замечательный (лат.Paphiopedilum insigne).[8]
— Игорь Журавлёв, «Орхидеи», 1988
Пафиопеди́люм, венерин башмачок (лат.Paphiopedilum). Один из самых известных родов орхидей. Своей популярностью он обязан не только оригинальным цветкам, но и продолжительностью цветения. Род включает 65 видов, распространённых в Юго-Восточной Азии — от Индии, Непала и Китая и далее на юг — на островах Малайского архипелага, Филиппинах до Новой Гвинеи. Большинство являются геофитами, то есть, наземными растениями. Это типичные обитатели тропических и субтропических влажных лесов. Они растут на рыхлой, богатой гумусом почве или на моховых подушках, реже на замшелых скалах. Многие ведут полуэпифитный образ жизни. Некоторые могут расти эпифитно, поселяясь на скоплениях органических остатков в развилках ветвей деревьев, дуплах и пнях. Многие виды башмачков хорошо растут в комнатах. Однако некоторые можно выращивать только в оранжерее.[10]
— Густав Шосер, «Орхидеи», 1997
Венерин башмачок в публицистике и документальной литературе
Указать ли ещё на любопытные практические упрощения, которые внесла в общий механизм другая семья экзотических орхидей — Cypripedieae? Вспомним об извилистом ходе человеческих изобретений; тут мы имеем дело с любопытным обратным опытом. Механик в мастерской, лаборант в лаборатории вдруг говорят хозяину: а что, если мы попытаемся сделать все наоборот? Что, если мы дадим машине обратный ход? Если изменим пропорции жидкостей? Производится опыт, и из области неведомого возникает неожиданный результат. Можно подумать, что и циприпедии вели между собой подобный разговор. Нам всем знаком Cypripedium, или Венерин башмачок. Со своим огромным подбородком, похожим на калошу, своим хмурым, зловещим видом, это один из наиболее характерных цветов наших теплиц, который кажется нам, так сказать, прототипом орхидеи. Cypripedium храбро устранил весь сложный и тонкий аппарат пыльцевых комков на рессорах, расходящихся стеблей, липких дисков, искусных клеев и т. д.[1]
Его подбородок башмаком и бесплодный щитовидный пыльник закрывают вход в цветок и заставляют насекомое просунуть свой хоботок над двумя маленькими комками пыльцы. Но дело не в этом. Самым неожиданным и анормальным является то, что, в противоположность всему, что мы наблюдали на других видах, здесь липким является не пестик, не женский орган, но самый цветень, семена которого, вместо того чтобы рассыпаться пылью, покрыты столь липким клеем, что его можно растянуть длинною нитью. Каковы же преимущества и недостатки этого нового устройства? Можно опасаться, что уносимый насекомым цветень пристанет к другому предмету, а не к пестику, но зато пестик избавляется от обязанности выделять жидкость для обеспложения всякого чужого цветня. Во всяком случае, проблема эта нуждается в особом исследовании. И в человеческой промышленности есть много патентов, полезность которых постигается не сразу.[1]
Чтобы покончить с этим странным родом орхидей, нам остается сказать несколько слов об одном вспомогательном органе, который приводит в движение весь механизм — о медовой железке. Для гения вида она была таким же предметом поисков, попыток, опытов, столь же осторожных и разнообразных, как и те, которые постоянно видоизменяли экономию главных жизненных органов.
Медовая железка, как мы видели, представляется в принципе чем-то вроде длинной шпоры или длинного заостренного рожка, открывающегося в самой глубине цветка со стороны черешка, и является более или менее противовесом венчика. Она содержит в себе медовую жидкость, нектар, которым питаются бабочки, жесткокрылые и другие насекомые и который пчелы перерабатывают в мед. Таким образом, обязанность этой железки, или медовника, заключается в том, чтобы привлекать необходимых гостей. Он приспособлен к их величине, к их привычкам и вкусам. Он всегда расположен таким образом, что насекомое может ввести в него и вынуть обратно свой хоботок лишь после того, как оно самым точным образом исполнило одно за другим все обряды, предписываемые органическими законами цветка.[1]
С годами братья становились всё более похожи один на другого и в то же время чем-то неуловимым на больших грустных птиц, глядевших с подставок остановившимися стеклянными глазами. Пётр Иванович с маленьким личиком, изрезанным морщинами, в потёртом халате сухими пальцами писал акварелью цветы. Он сидел с утра у окошка, не разгибая спины, и к сумеркам на бумаге расцветали яркие орхидеи, причудливые «венерины-башмачки»…[6]
Цветок венериного башмачка в сущности уродец: один из лепестков разросся и загнулся так, что напоминает некую обувку. Не сказать, что очень красиво, но ― оригинально. «Автор» цветка, я думаю, имел в виду не красоту или вычурность, ему надо было создать такую конструкцию, которая обязательно вымазала бы пыльцой пчелу, забравшуюся в башмачок за нектаром. <...> Говорят, от орхидей польза невелика. На зуб положить нечего. Лекарство настоять ― вряд ли. А потерять нельзя. Авось, и польза отыщется.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Орхидеи капризны. Чуть что — увяли, сникли, пропали. Сорвал иной цветок — новый уже никогда не зацветёт. У того же венериного башмачка семена слабые, зародыш недоразвит, проросток хилый. За лето корневище отрастает всего-то сантиметра на три. А зацветает он в возрасте после восемнадцати лет.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Венерин башмачок в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
В уссурийской тайге растёт много цветковых растений. Прежде всего в глаза бросается ядовитая чемерица (Veratrum album L.) с грубыми остроконечными плойчатыми листьями и белыми цветами, затем ― бадьян (Dictamnus albus L.) с овально-ланцетовидными листьями и ярко-розовыми цветами, выделяющими обильные эфирные масла. Синими цветами из травянистых зарослей выделялся борец (Aconitum kusnezoffii Rchb.) с зубчатыми листьями, рядом с ним ― башмачки (Cypripedium venricosum Sw.) с большими ланцетовидными листьями, нежные василистники (Thalictrum filamentosum Maxim.) с характерными яркими цветами, большие огненно-красные зорки (Lychnis fulgens Fisch.) с сидячими овально-ланцетовидными листьями и группы оранжевых троллиусов (Trollius ledebourii Rchb.)[2]
Весь день туман, к вечеру кратковременный дождик. Маршрут к мысу Рогачёва... Венерин башмачок не редок здесь по склонам. Во множестве отмечен от р. Филатовка до р. Виннай. Встречается вместе по 5-7 цветов.[12]
У всех цветочков, у всякой травочки название есгь: вон по еланчику крупные цветы на согнутой ножке, меж двух остроугольных сморщенных листьев, яркие рты их, молочно по губам подернутые, раскрылись под язычком-колпаком, подбородок как у молодого петуха. По-городскому они зовутся орхидеей, венериным башмачком, по-деревенски просто — бараньи мудушки.[9]
Неохотно что-то приживаются дикие лесные цветы в огороде. Садил, садил орхидеи — венерины башмачки, — прижились они в одном месте, возле стены избушки, растут вяло, цветут уныло, стародубы под берёзой в тени забора прижились.[9]
С некоторой торжественностью Куклин приглашает меня в лесок, где весной он насчитал тридцать стеблей венериных башмачков. Увы, уж давно отцвели они. Отыскался только высохший стебелек и несколько мягких увядших листьев, которые и стали вещественными доказательствами куклинской находки.
Только через несколько лет я вновь напросился в попутчики Куклина в его хождениях от Шершней до Кременкуля вдоль мокрого лога. Дождались конца весны, чтобы попасть к цветению орхидеи. Мы почему-то не были уверены в успехе. То есть мы достоверно знали, в каком березняке поселился венерин башмачок, но мало ли что могло случиться... И ещё сомневались, попадем ли как раз к цветению.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Оторвавшись от цветка, мы осмотрелись и осторожно удивились тому, что вокруг нас не один, не два и не пять кустов башмачка. Стали считать. Гадали, насчитаем ли сто. Насчитали. Неужели и двести наберётся? Набралось. Всего оказалось 232 растения. А в соседних колках ― ничего. Именно этот березняк с влажным долом выбрала дикая орхидея.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Полевая дорога стелется черной полосой. Вскоре подорожник разделил ее по оси на две колеи, а потом и их покрыл своим ковром, и от дороги осталась только помятая колесами трава. Она, однако, привела-таки нас к березняку, в котором прятались орхидеи. Мы не ошиблись: между двумя березами — как бы вход. Входим. И сразу — куст венериного башмачка. Цветёт! Рядом — ещё. И ещё. И ещё. Редкая удача! Посчастливилось.
Так, прежде всего — разглядеть. Башмачок? Похоже. Но не туфелька-лодочка, а скорее лапоток. Или чуня. Только бледно-желтая. Изнутри башмачок пунктирно разлинован пурпурными точками. У «пятки», крестом, — четыре длинных фиолетово-коричневых лепестка околоцветника. На поникающем стебле башмачок держится упруго, но строго горизонтально.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Много раз мы бывали здесь. Во все времена года. То пешком, то на лыжах. В начале лета обычно навещали тайный островок исчезающих орхидей — венериного башмачка. Приходили посмотреть, как просыпается или как увядает природа, послушать птиц, подышать воздухом.[11]
— Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003
Венерин башмачок в беллетристике и художественной прозе
С повозок сняли новых монстров. Эхинопсис с отростками, подобными мерзко розовым культям, выпирающим из раздутых ватных повязок. Нидуларии, раскрывшие глотки, окаймленные бритвенно-острыми краями. Тилландсии, вытягивающие колосовидные соцветия цвета винного сусла. Венерин башмачок, переплетший стебли так, что рябило в глазах. Цветы его напоминали и маленькое сабо, и анатомическое пособие для изучения болезней горла: слишком один из лепестков был похож на завернутый внутрь человеческий язык с туго натянутой жилкой. Пара крылышек багрово-красного цвета, будто украденных с детской мельницы, странно сочетались с губой цвета мокрой черепицы, сочащейся липким соком.
Он не мог оторвать глаз от этой невероятной орхидеи, вывезенной из Индии. Садовники, которым надоела его медлительность, начали сами громко называть ярлыки, приклеенные к приносимым ими горшкам.
— Всё для нас на земле отмечено, нужно только приглядеться повнимательнее. А вот посмотри, — сказала она, вынимая из кучи цветов желтый «венерин башмачок» (Cypripedium). — У индейцев это — мокассин.[13]
Возле притемнённого зарослями ключа, в тени и холодке цвели последним накалом жа́рки, везде уже осыпавшиеся, зато марьины коренья были в самой поре, кукушкины слёзки, венерины башмачки, грушанка — сердечная травка — цвели повсюду, и по логам, где долго лежал снег, приморились ве́треницы, хохла́тки.[14]
Я — Венерин башмачок, Франт невероятный, Жёлтый с бантиком цветок, Всем весьма приятный.
Я – по северным лесам –
Роскошь без примера
И, клянусь, не цвёл бы там,
Если б не Венера.[4]
Где поутру в лугах росистых
Скользит венерин башмачок,
Искала Марьюшка любѝсток,
А Ванька выискал вьюнок.[15]
— Николай Моршен, « Флора и Фавн» (из сборника «Умолкший жаворонок»), 1996
В глухих лесах растёт загадочный цветок
С названьем сказочным — «Венерин башмачок».
А мой малыш, сложив игрушки в уголке,
Листает книжку о хрустальном башмачке.
— Фрида Полак, «Венерин башмачок», 2006
Славянских амазонок амулет,
по лужам шёл, сбежав из Красной Книги —
венерин башмачок. Из прошлых лет,
мешали с грязью орхидеи след,
соцветья фиолетовой интриги.
↑Основной угрозой для существования венерина башмачка стали — люди. Это красивое растение является объектом массового сбора для букетов или с целью пересадки на садовые участки (как правило, неудачному, с летальным исходом), что ведёт к повсеместному сокращению вида. В настоящее время существует реальная опасность исчезновения этого вида во многих регионах России. Башмачок настоящий — первый представитель семейства Орхидных умеренного пояса, взятый под защиту государства. Ныне охраняется во всех европейских странах, включая Россию.
↑Необычно широкое распространение этой орхидеи связано прежде всего с её зимостойкостью и относительной неприхотливостью. Венерин башмачок — универсальный вид, способный расти не только на земле, но также вести эпифитный и полуэпифитный образ жизни. Эту орхидею чаще всего можно встретить в равнинных и горных лиственных, смешанных, реже хвойных и остепнённых лесах, на лесных опушках, лесных лугах и в зарослях кустарников. Предпочитает хорошо увлажнённые, не заболоченные почвы, но встречается и на относительно сухих. Чаще отмечается в местах, где светло, но нет палящего солнца.
↑Впрочем, ассоциации могут самые разные, и не только связанные с обувью, что и выразилось в обилии народных и региональных названий этого цветка: адамова голова, башмачок известняковый, венерин башмачок жёлтый, кукушкины сапожки, марьин башмачок, петушки, сапожки́ и ещё немало подобных...
↑ 12345Морис Метерлинк. Разум цветов (перевод с французского Николая Минского и Людмилы Вилькиной). — М.: Мос. Рабочий, 1995 г. — (по изданию Полного собрания сочинений, вышедшего под редакцией Минского в издании Т-ва А. Ф. Маркса в Петрограде в 1915 г.)
↑ 12В.К. Арсеньев. «По Уссурийскому краю». «Дерсу Узала». — М.: Правда, 1983 г.
↑ 12М. Н. Савояров, Двадцатый сборник сочинений: последние тексты песен, куплетов и декламаций. — Петроград, 1920 г., Гороховая 12
Статья в Википедии
Медиафайлы на Викискладе
