Купальница

Материал из Викицитатника
Купальница европейская на лугу

Купа́льница (лат. Tróllius), а также купава,[комм. 1] купавница, купавка, колупаленки, жарки, сибирская роза, авдотки, бубенчики, иногда курослеп [комм. 2] (луговой, лесной или горный) — некрупные лесные или болотные цветы из небольшого, но очень широко распространённого рода многолетних травянистых растений семейства лютиковых (лат. Ranunculaceae). В отличие от своего ближайшего родственника, калужницы, способной расти прямо в воде или в болоте, купальницы — типичные растения лугов, речных долин, лесных полян. В Западной Европе купальницы в основном встречаются в горах. А в Азии — распространены повсюду, кроме самых южных территорий.

В некоторых традиционных медицинах (в основном, на востоке) купальницу считают лекарственным растением, однако следует помнить, что корни всех купальниц — ядовиты. Самый распространённый в Восточной Европе вид — Купальница европейская ценится как раннецветущее весеннее растение, дающее много нектара. Часто купавы выращивают в садах и парках как эффектные и неприхотливые травянистые многолетники.

Купальница в научно-популярной литературе и публицистике[править]

  •  

Весёлый и прекрасный бог, одетый в лёгкую одежду и держащий в руках цветы и полевые плоды; на голове имеющий венок из цветов купальниц, бог лета, полевых плодов и летних цветов, Купало. Он почитается третьим по Перуне и вторым по Велесе: ибо по скотоводстве земные плоды всего более служат к содержанию и продовольствию человеческой жизни, и составляют его обилие и богатство. <...> Празднование ему установлено было месяца червеца 23 и 24 дня. Тогда молодые люди обоих полов в венках и опоясаниях (гирляндах) из купальниц и других цветов вокруг расположенного огня при пении песен плясали, почасту через оный перескакивая.

  Григорий Глинка, «Древняя религия славян. Боги земные», 1804
  •  

До Цзун-модо узкой дорогой, обставленной пышными луговыми травами, местами сплошь состоявшими из золотого ковра купальниц, мы доехали скоро и вполне благополучно. Вскоре по выезде из Борота на влажном лугу, на ручье, кто-то узрел утицу, а затем и юных утят ― малюсеньких, но бойких, стремящихся удрать что есть мочи.[1]

  Пётр Козлов, «Географический дневник Тибетской экспедиции 1923-1926 гг.», 1925
  •  

По мере того как мы удалялись от моря и подымались по реке Тутто, мы как бы во времени переносились назад, а когда подошли к перевалу, то застали начало весны. В конце июня здесь была еще примятая прошлогодняя трава и только начинали распускаться ранние цветы: курослеп болотныйрастение, любящее воду и лесную тень, с почковидными листьями и крупными желтыми цветами; часто встречалась обыкновенная синюха с перистыми листьями и темно-фиолетовыми цветами, имеющими ярко-оранжевые тычинки. Температура заметно снизилась, и по временам шел дождь со снегом. Все это производило впечатление марта месяца. 30 июня мы подошли к водоразделу...[2]

  Владимир Арсеньев, «Сквозь тайгу», 1930
  •  

К середине июня ярко и пышно расцветали луга. Нежно-розовые махровые шапки, синие колокольчики, ясно-жёлтые купальницы (мы называли их лазоревым цветом), малиновые звёздочки гвоздичек, да лиловые, да фиолетовые, да бурые, да ещё и просто белые цветы. Над яркоцветущими, перерастя их, поднимаются разные колоски и метёлки, отчего издали кажется, будто подернуты цветущие луга лёгким сиреневым туманом.[3]

  Владимир Солоухин, «Капля росы», 1959
  •  

Если сравнивать с цветами, то маслёнок, как одуванчик. Может быть, других цветов: незабудок, лютиков, кашки, кошачьих лапок ― не меньше, чем одуванчиков, расцветает на земле, но всё-таки деревенские девочки свой первый в жизни венок сплетут не из купальниц и даже не из васильков, но из солнечных одуванчиков.

  Владимир Солоухин, «Третья охота», 1967
  •  

В химическом отношении эти виды изучены недостаточно: в траве купальницы Ледебура найдены алкалоиды, а в листьях купальницы китайскойсапонины. Трава и цветки купальницы Ледебура применяются в тибетской медицине. Токсичность равна 45 мл. на 1 кг. веса.
Использование купальниц для лечения больных в домашних условиях может создать опасность отравления этими растениями.
Известно, что купальница Ледебура вызывает световые галлюцинации. За последующие годы ни купальница Ледебура, ни другие виды купальницы в медицинском плане исследованы не были. Не исключена возможность того, что результаты их подробного изучения позволят вычеркнуть купальницы из списка ядовитых растений. В настоящее время оснований для этого нет.[4]

  — Пётр Зориков, «Ядовитые растения леса», 2005

Купальница в мемуарах и художественной прозе[править]

  •  

Молодежь об иных травах, об иных цветах той порой думает. Собираются девицы во един круг и с песнями идут вереницей из деревни собирать иван-да-марью, любовную траву и любисток. Теми цветами накануне Аграфены Купальницы в бане им париться, «чтобы тело молодилось, добрым молодцам любилось». А пол, лавки, полки в бане на то время густым-густёхонько надо устлать травою купальницей. После бани сходятся девицы к одной из подруг.[5]

  Павел Мельников-Печерский, «В лесах», 1874
  •  

А сзади бабушка Васильевна в табачном, исстиранном платке, тёмная. Обыкновенно такая ворчунья, а нынче добрая. Беззубый рот к ушам разъехался, затихло её вечное: «Тише, тише, скверный мальчишка, выдеру, смей ты у меня!» В руках у Васильевны веник наполовину из жёлтых цветков купальницы. Точно огромный цветной веник, снуют дети, подвигаются по дороге к реке.

  Алексей Ремизов, «В плену. Северные цветы», 1903
  •  

В бледно-зелёном взбитом сене выглядывают примятые купальницы, точно жёлтые птички. Дуновенье скошенного луга. Плеск освежающей бело-голубой волны.

  Алексей Ремизов, «В плену. Северные цветы», 1903
  •  

Скорбная луна, покинутая своим светом, медленно всплывала в белой ночи на крест колокольни. Мы с Иваном Степановичем повернули за холм и поплыли вдоль берега. По реке плыли венки и веники наполовину из жёлтых цветов купальницы, плыли они в Студёное море, веще-счастливые. А навстречу нам топотались-бежали дети.

  Алексей Ремизов, «В плену. Северные цветы», 1903
  •  

Белые ромашки цвели возле таможенной караулки, у воды всё было желто от цветов купальницы, дальше лиловели герани, за геранями необъятно раскинулась Двина. Тут был ей конец ― море.[6]

  Юрий Герман, «Россия молодая», 1952
  •  

Помнилось также, она выразила Родиону глубокомысленное удивление, какие громадные механизмы бывают пущены в ход для осуществления самых маленьких причуд природы. Она имела в виду, например, сколько могущественных физических законов, подобно хирургам столпясь над цветком купальницы, бережно раскрывают его венчик, чтоб не повредить лепестков, не причинить ранения. Она полагала, что Родиону придётся по сердцу её замечание, а тот лишь посмеялся в ответ.[7]

  Леонид Леонов, «Русский лес», 1953

Купальница в поэзии[править]

Купальница азиатская, цветок
  •  

Золотистые лица купальниц.
Их стебель влажен.
Это вышли молчальницы
Поступью важной
В лесные душистые скважины.

  Александр Блок, «Твари весенние», 1905
  •  

И, на берег вынесши прах печальный,
Созывала диких, весёлых фавнов
И дриад дубравных, в венках купальниц
Зеленоствольных.[8]

  Сергей Соловьёв, «Надгробие» (из цикла «Веснянки»), 1906
  •  

Нам не вить с тобой
Запашистые
Из купальницы
Венки жёлтые.
Не садиться нам
Под зелёный дуб.
Не видать тебе
Моих алых губ.[8]

  Сергей Соловьёв, «Разлука» (из цикла «Песни»), 1906
  •  

Ты печальница,
Нежный цвет твой бел,
Ты купальница,
Водяной прострел.[комм. 3]

  Константин Бальмонт, «Одолень-трава», 1906
  •  

Стали храмами дубравы озарённые, а рощи ― кельями,
От купальниц золотых восходит ладан и гудит зелёный звон.
В укрепленье верным въяве зрится над берёзами и елями,
В пенье ангельском, на красных тучах, просиявший солнцем град Сион.[8]

  Сергей Соловьёв, «Сион грядущий» (из цикла «Шесть городов»), 1908
  •  

Матушка в купальницу по лесу ходила,[комм. 4]
Босая с подтыками по росе бродила.
Травы ворожбиные ноги ей кололи,
Плакала родимая в купырях от боли.

  Сергей Есенин, «Матушка в купальницу по лесу ходила…», 1912
  •  

Купальницы болотные,
Вы снова зацвели,
О, дети беззаботные,
Доверчивой земли! <...>
Вы снова пламенеете,
Как будто в первый раз:
Вы любите, вы смеете, ―
И августмай для вас. [9]

  Дмитрий Мережковский, «Купальницы болотные...», 1913
  •  

Золотые купальницы
Усыпают весь бархатный скат;
Тихо ивы-печальницы
Над прозрачной рекою стоят.[10]

  Татьяна Щепкина-Куперник, «В родной глуши», 1915
  •  

В красе цветочного убора,
Когда вокруг весна царит,
Среди других цветов нам Флора
Тебя, купальница, дарит.[11]

  Николай Холодковский, «Купальница», (Trollius europaeus L.), 1922

Комментарии[править]

  1. Своё народное имя «купава» купальница делит с другим растением, причём, водным: кувшинкой или нимфеей, которую называют этим именем реже.
  2. «Курослеп» — народное название в первую очередь лютика едкого, сокращённое от «куриной слепоты». Вместе с тем, сказанное в одно слово, иногда это название служит для любителей и знатоков ботаники русским «названием» некоторых жёлтых цветов, близкородственных лютику, однако растущих в других местах: на болоте, во влажном лесу или в пойме реки. Например, если в тексте встречается двойное ботаническое название, как бы видовое имя «курослеп луговой», можно с большой долей вероятности предполагать, что под ним скрывается уже не лютик едкий, а лесные или болотные виды купальницы или калужницы, — растений, родственных лютику и похожих на него, но более крупных и имеющих цветы большего размера.
  3. В стихотворении «Одолень-трава» Константин Бальмонт называет цветок купальницей не в смысле точного ботанического названия, а скорее — «купальщицей». Далее следующее уточнение (водяной прострел) точно указывает, что Бальмонт имел в виду жёлтую кубышку (Nuphar luteum) — это и есть один из вариантов «одолень-травы».
  4. «Матушка в купальницу по лесу ходила» — возможно, здесь Есенин имеет в виду не заросли цветов купальницы (хотя дальше речь идёт именно о траве), а день Аграфены-купальницы, 23 июня. Впрочем, если учесть, что это стихотворение автобиографическое, то и здесь не всё сходится. Сергей Есенин родился не в июне, а в сентябре.

Источники[править]

  1. Козлов П.К., «Дневники монголо-тибетской экспедиции. 1923-1926», (Научное наследство. Т. 30). СПб: СПИФ «Наука» РАН, 2003 г.
  2. Арсеньев В.К. Дерсу Узала. Сквозь тайгу. Москва, «Мысль», 1972 г.
  3. Солоухин В. А. Собрание сочинений: В 5 т. Том 1. — М.: Русский мир, 2006 г.
  4. П.С.Зориков, «Ядовитые растения леса», — Владивосток, Российская Академия Наук, Дальневосточное отделение; изд. «Дальнаука», 2005 г., ISBN 5-8044-0524-1. — стр.54
  5. П. И. Мельников-Печерский. Собрание сочинений. М.: «Правда», 1976
  6. Юрий Герман. «Россия молодая». Книга 1. — Советский писатель, Ленинград, 1954 г.
  7. Леонов Л.М., «Русский лес». — М.: Советский писатель, 1970 г.
  8. 1 2 3 С. Соловьёв. Собрание стихотворений. — М.: Водолей, 2007 г.
  9. Д. С. Мережковский. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — СПб.: Академический проект, 2000 г.
  10. Т. Л. Щепкина-Куперник. Избранные стихотворения и поэмы. — М.: ОГИ, 2008 г.
  11. Холодковский Н.А. «Гербарий моей дочери». — Московское издательство П.П. Сойкина и И.Ф. Афанасьева, 1922 г.

См. также[править]