Гюрза

Гюрза или гигантская гадюка (Дагестан)

Гюрза́, или левантская гадю́ка (латин. Macrovipera lebetina, перс. گرزه /gurza/ от گرز /gurz/ — «железная дубинка, булава, палица», вид оружия с утолщённым концом) — вид ядовитых змей из рода гигантских гадюк семейства Гадюковых, самый крупный представитель змей семейства в фауне бывшего СССР. Длина тела вместе с хвостом может достигать почти 2 м, масса до 3 кг.

Гюрза — одна из самых опасных змей для домашних животных и человека. В критической ситуации она способна совершать броски на длину тела в сторону противника, время броска в среднем составляет 0,08 секунд (быстрее кобры), тогда как время реакции человека — 0,1-0,2 секунды, поэтому люди практически не способны среагировать на бросок этой змеи. О своем намерении атаковать она почти не предупреждает, поэтому даже опытные ловцы — змееловы становились её жертвами. Мощное и мускулистое тело крупного экземпляра не так просто удержать в руке. Гюрза, пытаясь освободить голову, совершает резкие и сильные рывки. Иногда ей удается даже укусить ловца, пронзив для этого свою нижнюю челюсть. Яд гюрзы обладает резко выраженным гемолитическим действием и по токсичности уступает только яду кобры.

Гюрза в прозе

Днем в песках было сравнительно безопасно. Человек издали замечал змею, которая обычно сидела в норе, высунув голову, а змея в свою очередь замечала человека и особым, сухим шуршанием предупреждала о своем присутствии. И оба благополучно избегали встречи. Ночью же заметить змею было трудно, а с наступлением жары ночью работали больше, чем днем. Первые две недели экскаваторщики жили в неутихающем страхе. По вечерам только и разговоров было что о змеях: один убил змею возле самой будки, другой раздавил гусеницей, третий поднял ковшом. Беки Эсенов рассказывал множество историй о зловредности и коварстве змей. Один человек из колхоза, где жил Беки, спустился в колодец, чтобы подремонтировать стенки, и, когда уже вылезал на волю, гюрза ужалила его в шею. Он дико закричал, его вытащили, и через минуту он почернел и испустил дух. Другой человек, из соседнего колхоза, убил ядовитую змею эфу, которая мирно спала на камне и никому не угрожала. В ту же ночь другая эфа приползла к этому человеку в кибитку и перекусала всю его семью ― жену и четверых детей, а его самого не тронула. Вся семья этого человека умерла. Эфа нарочно оставила его в живых ― это была ее месть! ― чтобы он сошел с ума от горя. Еще один человек, из поселка Учаджи, убил змею, но забыл выполнить обычай: зарыть отрубленную голову в песок. В ту же ночь другая змея… Нагаев относился к этим рассказам презрительно и враждебно: ― Бросьте вы трепаться! Ну, может, и ужалила кого раз, а звону на десять лет.

— Юрий Трифонов, «Утоление жажды», 1962

В апреле нынешнего года я собирал материал по южным насекомым. «Собирал материал» ― жаргонное выражение; я собирал самих насекомых. Было это в окрестностях Кушки ― самого южного города Союза, на территории Бадхызского заповедника. Если верить научно-популярной литературе, этот край настолько изобилует змеями, что трудно сделать шаг, не наступив при этом на какую-нибудь из представительниц врагов рода человеческого. Мне, естественно, хотелось не упустить случая познакомиться с ними поближе, но, к сожалению или к счастью ― не знаю, я сделал не один десяток шагов, а змеи ― вопреки литературе ― не очень-то норовили подкладывать мне под ноги свои хвосты. Низкие холмы, овраги и впадины Бадхыза ― так называется район тех наших работ ― были изрыты бесчисленными норами мелких грызунов-песчанок. Почва напоминала сыр с множеством дырок. Я наловил в то утро превеликое множество насекомых, лишь потом нам встретилась одна-единственная змея. Зато это была гюрза!.. Почему мы встречали мало змей, было впрочем понятно. Гюрзы ― ночные животные. Днем они отсиживаются в норах или же греются на солнышке у входа, уползая внутрь при малейшей тревоге. Первую гюрзу мы обнаружили случайно ― в саксаульной обкладке заброшенного колодца. Бывший с нами змеелов без всякого почтения выковырял ее первым попавшимся прутиком из щели и ловко посадил в мешочек, случайно оказавшийся у него в кармане. Мешочек был мал и неприспособлен для ношения змей: гюрзу в него пришлось буквально утрамбовывать. На следующий день попалась и вторая гюрза ― побольше. Она сидела под корнем фисташки метрах в тридцати от дома, где мы ночевали. Как и накануне, дело было прохладным утром. Неотогревшаяся змея не оказывала моему спутнику сопротивления. Однако, несмотря на это, бесцеремонность, с которой он с гюрзой обращался, вызывала у меня ощущение холодка под ложечкой. То была крупная, около полутора метров в длину змея, несуразно толстая, с коротким хвостом: тело ее выглядело как бы обрубленным. На толстой шее сидела приплюснутая голова необычайно злобного и гнусного вида. Она была почти совсем черной с пепельным отливом (другие гюрзы ― я видел их в серпентарии ― серые с оливковым или коричневатым оттенком). Вдоль хребта шли крупные пятна, на боках ― пятна помельче.

— Борис Медников, «Рождённые ползать», 1962

Укусы гадюк, хоть они и очень болезненны, смертельным исходом кончаются чрезвычайно редко. Иное дело ― их «родственница» гюрза, с которой так легко обращался мой спутник. Кусая, гюрза вводит в рану в среднем 0, 06 грамма яда (в 6 раз больше, чем обыкновенная гадюка), причем весьма сильнодействующего. Человек, укушенный змеей из рода гадюк, испытывает сильную боль в месте укуса. Укушенное место отекает, появляются пузыри, заполненные жидкостью, и кровоизлияния. После укуса гюрзы нередки некрозы ― омертвление тканей и долго незаживающие язвы. Ко всему этому прибавляются симптомы общего отравления организма ― сухость и горький вкус во рту, лихорадка, сонливость, бред и в тяжелых случаях ― смерть от тромба в легочных артериях или иной причины. Хотя у ребят-змееловов, ходивших вместе с нами по заповеднику, имелась сыворотка, гарантирующая благополучный исход, я старался внимательно смотреть под ноги.

— Борис Медников, «Рождённые ползать», 1962

	Лира изобразила танец со слезой. Потом плавно перешла к танцу с грозой, грациозно извиваясь меж молний. Затем последовал танец с гюрзой, обвивавшей её и переливавшейся разноцветными чешуйками. И в завершение был исполнен неизбежный танец с виноградной лозой.
	— Роберт Шекли, «Персей», 1995

	Советский Союз рыжих ковёрных коварных товарных товарищей по щам из кислых лимонов с уксусом и укусом гюрзы на Гудзуфе в Уфе-на-Майн-Риде — редком, как баланда, госте с Хвостом Волохонского волохатого в тоге итогов осенних цыплячьих.
	— Вагрич Бахчанян, «Фрукты-овощи», 1997

	Продают финики, орешки, миндаль, всякую сладкую мелочь. Перед каким-то высохшим бедуином на ящике красуются готовые вставные челюсти и странная россыпь зубов (не у покойников ли выдраны?). Липнут попрошайки, хозяева обезьянок и заклинатели змей. Только зазевался ― а мартышка сидит у тебя на плече или гюрза томно обвисает вокруг шеи! Не дашь монетку ― укусят, царапнут, лизнут!
	— Михаил Гиголашвили, «Красный озноб Тингитаны: Записки о Марокко», 2006

Когда я увидел первую гюрзу, Лот, к счастью, оставался где-то позади. Гюрза лежала, свернувшись на тропе колёсиками, и грелась на солнышке. Издали я принял её за коровью лепёшку. Не очень крупная змея, но это была первая гюрза, которую я встретил на свободе «с глазу на глаз», и опыта в общении с этими змеями у меня тогда ещё не имелось. Памятуя о том, как лихо управляются оба наших зоопарковских Александра с ними в террариуме, я решил сдвинуть её с тропы посохом. Но не тут-то было. Неожиданно гюрза мощным прыжком рванула прямо на меня. И если бы не посох, который я каким-то чудом успел подставить, она непременно в меня бы попала. Я немного отскочил назад и попробовал скинуть её с тропы ещё раз. Но гюрза мгновенно собралась в пружину и прыгнула снова! Мне это очень не понравилось, и я благоразумно решил обойти змею по верхней тропе, куда ей было прыгать ― уж и не знаю, как лучше сказать ― не с руки, не с ноги или не с хвоста? Но разгневанная гюрза продолжала меня преследовать. Я перепрыгнул через камни ― не будет же она скакать через них ― и наткнулся на сыпучку (сыпучка ― что-то вроде реки, только из камней. Стоит шагнуть в неё, как «река» мгновенно оживает и, производя леденящий душу гул, начинает медленно ползти вниз по скале, перемалывая в своих каменных жерновах всё, что туда попадает). На этой сыпучке я увидел ещё несколько змей. Приподняв головы, они явно начали проявлять интерес к происходящему. У меня появилось желание оказаться в воздухе, так как на земле я больше не чувствовал себя в безопасности. А поскольку неподалёку я увидел боярышник, мне захотелось поскорее забраться на него, чтобы прийти в себя и оценить обстановку. На свой посох я уже не очень надеялся. Но когда подошёл ближе, то ― почти в ужасе ― увидел ещё несколько змей, болтавшихся на ветках! И тут я самым постыдным образом драпанул назад, к реке. Змеи мерещились в каждой ветке и за каждым камнем. <...> Так, на собственном опыте, я познакомился с повадками гюрзы. Гюрза не просто змея, а настоящий летающий шприц с ядом. Она не будет пыжиться, шипеть или танцевать на хвосте перед нарушителем спокойствия. По своему опыту могу сказать, что гюрза ещё и самая бесстрашная змея. Атака её гораздо опаснее молниеносных выстрелов эфы. Гюрза набрасывается неожиданно, делает это часто из укрытия, и довольно далеко прыгает. Как правило, не один раз. Гюрза не так осторожна, как эфа, и часто селится вблизи человеческого жилья, не стесняется залезть в палатку, а то и в спальный мешок. Пожалуй, гюрза ― самая распространённая змея в Таджикистане. Она прекрасно вписывается в среднеазиатский ландшафт и хорошо себя чувствует в любой местности с любым рельефом и растительностью (хотя предпочитает сухие каменистые ущелья в предгорьях и не очень далеко от водички). Но гюрза всегда остаётся свирепой, даже когда плотно поест. Более свирепая рожа только у её родственницы ― шумящей гадюки.

— Сергей Бакатов, «Тихая жизнь в террариуме», 2008

А теперь слушай сюда, Зюня, ― сказал он себе, как когда-то говаривал дядя Сёма. Ты поглубже заныкаешь добытый Люком адрес и имя и дашь отстояться мыслям и сложиться сюжету. Ты не помчишься покупать билет до Майями, о, нет, ты не будешь сходить с ума, изрыгать угрозы и размахивать пистолетом. Ты не будешь идиотом, Зюня. Наоборот: ты замрешь, как замирает пустынная гюрза, перед тем как ударить наверняка. Дашь время Люку и всем остальным забыть о твоей просьбе.

— Дина Рубина, «Белая голубка Кордовы», 2009

Гюрза в стихах

	Поставь напрямик глаза, Заострись, как у рыси мех, Под чалмою шипит гюрза, Под чадрою ― измены смех.
	— Николай Тихонов, «Поставь напрямик глаза...» (из сборника «Красные на Араксе»), 1924

	Опасен майский укус гюрзы. Пустая фляга бренчит на ремне. Тяжела слепая поступь грозы. Электричество шелестит в тишине. <...> Этой ночью снилось мне всего Понемногу: золото в устье ручья, Простое базарное волшебство ― Слабая дудочка и змея.
	— Сергей Гандлевский, «Опасен майский укус гюрзы...», 1979

См. также

• Гадюка
• Змея
• Змеиный яд
• Животные
• Растения
• Рыбы‎
• Черви
• Млекопитающие
• Птицы
• «Гадюка» — повесть Алексея Толстого 1928 года.