Гнейс (от нем.Gneis) — средне-метаморфическая горная порода, состоящая из полевых шпатов, кварца, и тёмноцветных минералов: биотита, роговой обманки, реже пироксена примерно в равных соотношениях. По химическому составу гнейсы близки гранитам и глинистым сланцам. Саксонские рудокопы определяли словом «гнейс» выветренную рыхлую породу, сопровождающую рудные тела.
Гнейс, о котором я говорю, изрезан весьма частыми жилами кварца и перемежается с гранитом и сиенитом, имеющим слоистое строение. Непосредственно над гнейсом лежит зернистый известняк с прожилками розового кварца: пласты его, изрезанные жилами гранита и еврейского камня, падают к юго-юго-западу...[1]
Гнейсы все могут отчетливо делиться на параллельные слои из чистых кварцевых зерен вперемежку с зернами желтоватого полевого шпата и листочками слюды.[1]
По-видимому, граниты образуют несколько отрогов цепей и параллельных небольших (коротких и невысоких) осей поднятия, между которыми попадаются гнейсы и другие кристаллические сланцы и древние известняки.[1]
Кварцъ въ разныхъ видахъ и смѣшеніяхъ распространенъ почти повсюду. Онъ есть одна изъ составляющихъ частей гранитовъ, гнейсовъ и пр. <...>
Обыкновенный полевой шпатъ заключается въ гранитахъ, порфирахъ, гнейсахъ вездѣ, гдѣ сіи сложныя горныя породы находятся...[4]
— Василий Севергин, «Начертаніе технологіи минеральнаго царства...», 1821
Береговые утёсы, которыми часто обрываются в реку боковые отроги главных хребтов, состоят, по исследованиям специалистов, из глинистого сланца, песчаника и известняка; реже попадается гранит, иногда изменённый в гнейс. На таких утёсах, в особенности обращенных к югу, встречаются самые разнообразные и интересные формы травянистых растений...[5]
До недавнего времени обычно считалось, что граувакка из Вади-Хаммамат и есть тот самый камень, который в древности назывался камнем бекхен. В доказательство приводилась надпись на одном наосе Нектанеба I, в которой говорилось, что наос сделан из камня бекхен, а он сделан из граувакки. В настоящее время выяснилось, что бекхеном назывался и другой совершенно отличный вид камня (а может быть, и другие), как, например, камень, из которого сделан наос Амасиса II и который представляет собою не шифер, а мелкозернистый серый гранит (псаммитный гнейс). Хотя этот камень содержит значительное количество красного полевого шпата, в общем, он выглядит серым и издали может сойти за граувакку.[6]:345
— Альфред Лукас, «Материалы и ремесленные производства древнего Египта», 1936
Тем не менее некоторые основания говорить о патогенности, то есть болезнетворности, отдельных участков коры всё же имеются. Например, участков залегания гранитов, гнейсов, фосфоритов, месторождений радиоактивных руд, поскольку там наблюдается выход радиоактивного радона.[7]
— Борис Руденко, «Мать сыра-земля, геопатогенная», 2007
― Гнейс, о котором я говорю, изрезан весьма частыми жилами кварца и перемежается с гранитом и сиенитом, имеющим слоистое строение. Непосредственно над гнейсом лежит зернистый известняк с прожилками розового кварца: пласты его, изрезанные жилами гранита и еврейского камня, падают к юго-юго-западу, сперва их падение около 50°, потом становится все больше и доходит до 60°. Затем, проследив их на 3/4 версты, я снова встретил гранит, который проследил только 1/4 версты. Так как уже было поздно, а впереди предстояло ещё два трудных переезда через Жемчуг, то я перешёл на правый его берег и еле выбрался среди густого леса, грязи и мшистых кочек к горам правого берега, где встретил обнажения только еврейского камня, простирающиеся на полверсты. В сиените попадается вениса. Жемчуг катит свои быстрые волны, извиваясь по пади и нанося громадные валуны гранитов, еврейского камня с кристаллами желтого шерла, зернистого кварца, облеченного черною слюдою гнейсов и других кристаллических сланцев. Все эти валуны, за исключением громадных отторженцев от прибрежных гор, лежащих у их же подножия, покрыты белыми известковыми накипями, от которых Жемчуг заслужил своё название; этот налёт доказывает между прочим, как распространены известковые формации в Саяне, потому что, как мы увидим дальше, они преобладают по Иркуту и Оке.[1]
Далее уже видите только гнейсы, прорезанные гранитами, сиенитами и жилами белого и серого кварца, и в одном только месте ― роговообманковый сланец. Гнейсы все могут отчетливо делиться на параллельные слои из чистых кварцевых зерен вперемежку с зернами желтоватого полевого шпата и листочками слюды. Граниты чрезвычайно разнообразны, начиная от крупнозернистой смеси темно-красного полевого шпата в смеси с дымчатым кварцем и редкими следами слюды и кончая самым мелкокристаллическим гранитом, изобилующим слюдою. Эти гнейсы, вперемежку с гранитами и жилами кварца, тянутся вплоть до Култука; они занимают огромное пространство, так как простираются и по берегам Иркута верст на 12 от Куликова ключа до р. Зазари, а здесь по Тункинскому тракту встречаются повсеместно на протяжении 30 верст.[1]
Вообще окрестности Окинского караула и низовья ближайших рек составляют оазис среди бесплодных и диких местностей, впрочем, такой оазис, где холод и возвышение над уровнем моря не дозволяют возделывать хлеба. Непосредственно после кратера в пади Хадаруссы я встретил гранит, за ним гнейсы, прорванные гранитом, далее известняки. Горы, составляющие падь Хикушки, состоят преимущественно из известняков. Верст через 10 пошли метаморфические сланцы и, наконец, снова известняки и граниты. По-видимому, граниты образуют несколько отрогов цепей и параллельных небольших (коротких и невысоких) осей поднятия, между которыми попадаются гнейсы и другие кристаллические сланцы и древние известняки.[1]
Отложения девонской системы простираются сперва широкой, а потом узкой полой на северо-восток вдоль указанной выше границы гнейсового массива и представлены в нижнем отделе сильно измененными песчаниками и кварцитами (Шокшинский кварцит), в среднем ― известняками с многочисленными останками девонских моллюсков и рыб...[3]
Шунгит представляет разность каменного угля и известен только для Повенецкого уезда Олонецкой губернии; он черного цвета с сильным алмазно-металлическим блеском и сгорает вполне только в струе кислорода. Он залегает тонким слоем в породах сланцев (1 вершок), но зато пропитывает мощные толщи этих сланцев. Местами поверх их лежат филлиты, слюдистые, хлоритовые и обыкновенные сланцы и доломиты. Гнейс принадлежит к самым древним отложениям, (Лаврентьевская система) распадается на два отдела: нижний ― красный ортоклазовый гнейс, верхний ― серый плагиоклазовый. Налегающие на нем сланцы и доломиты принадлежат к следующей ― гуронской системе.[3]
Если подняться на эти горы (пройдя через торфянистыемочажины, покрытые обычной болотистой растительностью, затем кустарниковыми зарослями берёз и сосновых сланцев), то с их вершин, покрытых трещинами, осыпями и иногда очень прихотливыми нагромождениями крутых обломков гнейсо-гранита, открывается далекий вид на город, залив и острова на нем. Ландшафт суровый, нерадостный, хотя и не лишенный своеобразной красоты.[8]
Вот они и на Байкале, который в марте же пересекают по льду. Дикая красота самого глубокого в мире озера восхищает их. Покрытые лесом, скалистые из тёмного гнейса, тонущие в голубоватой дали берега озера оставляют незабываемое впечатление.[9]
Отдельная витрина отдана образцам необычных алмазоносных пород из Попигайского метеоритного кратера, расположенного на севере Сибирской платформы на границе Красноярского края и Якутии. Этот огромный кратер диаметром около 100 километров заполнен раздробленными и переплавленными при астероидном ударе породами ― импактами и импактными брекчиями. Импактиты возникли при застывании расплава, возникшего при ударном преобразовании гнейсов и других пород. (Содержавшиеся в гнейсах кристаллы графита и их громки при очень высоком давлении и температуре перешли в так называемые импактные алмазы.[10]
— Георгий Балакшин, Приложение к книге Д. И. Саврасова «Мои алмазные радости и тревоги», 2011
Пегматит. Сию породу называют обыкновенно письменным гранитом, и причина, давшая повод к сему названию, известна всем занимающимся минералогией. Пегматит находится в горах Ильменских в довольно большом количестве около озёр Ильменского, Миасова и некоторых других. Сливаясь около Вшивого озерца с вейсштейном, а около Миасова — с змеевиком и слюдяным сланцем, он должен, кажется, составлять особенную формацию, новейшую гранитно-гнейсовую и помещаемую бароном Гумбольдтом между гнейсом и слюдяным сланцем, вместе с другими четырьмя формациями.[11]:87
— Павел Аносов, «Геогностические наблюдения в округе Златоустовских заводов и в местах, прилежащих к оным», 1826
Юрта за Дибы. Горные породы ― сперва мелкокристаллический гнейс, мало-помалу переходящий в большие красные кристаллы. Затем, ниже бурятских юрт, род кремнистого сланца. Тут проезжаем под крутым берегом, представляющим обнажение конгломерата, очень недавнего и состоящего из галек гранитов, сиенитов, металлических сланцев разных цветов, глиняных сланцев, кремнистого сланца, древнего красного песчаника и нескольких родов яшмы, довольно плохих. Вскоре после этого места мы перешли на левый берег, где встретили зеленоватый гнейс и сине-серый глиняный сланец.[12]
Берег этот, иззубренный, продырявленный, выдвинутый со дна океана, с великой глубины, гол совершенно; граниты и гнейсы обнажены вполне, потому что при этих колоссальных размерах пейзажа ни во что нейдут, конечно, всякие мхи, обильно и цепко растущие повсюду...[2]
Подъем шел по крутому, заваленному крупными глыбами склону, потом по узкому карнизу, затем снова по крутой скользящей осыпи. Но вот на темно-синем фоне чистого памирского неба, на высоте почти в 5000 метров, открылась белая поляна могучего ледника, покрытая громадными обломками, свалившимися с почти отвесной скалы из мраморов и гнейсов. Среди белоснежного мрамора в виде отдельных жил и гнезд виднелись большие куски лазурита, то кричаще синего цвета, то нежно-голубого, то с красивыми переходами в фиолетовые и зеленые тона. Так впервые советскими учеными были открыты памирские месторождения настоящего темно-синего лазурита. Да, геологи открыли их для науки, но местные жители знали о них еще раньше.[13]
Стояли в недоумении ― как попасть к Байкалу, и вместе с тем любуясь видом широкой реки с чистой прозрачной водой, сквозь которую ясно видно было дно, покрытое валунами. Сколько миллионов лет, подумал я, нужно было этой реке, чтобы промыть себе это ущелье через высокий хребет, сложенный из очень твердых древнейших пород ― гранитов и гнейсов архейской свиты. И эту работу река еще не закончила, продолжала врезать свое русло и перекатывать по нему огромные валуны.[14]
Нагорье сложено из гнейсов и кристаллических сланцев, которые по внешности сильно отличаются от горных пород, слагающих не только горы дальней тайги, но и господствующих в ближней тайге, в бассейне р. Бодайбо, и являются более древними.[14]
Река Хилок в нижнем течении резко поворачивает на север и пересекает весь Заганский хребет по тесной долине. Я сделал три пересечения этого хребта ― по этой долине прорыва, по долине р. Балеги и в промежутке с перевалом через хребет. На последнем пересечении очень интересно было открытие толщи конгломерата, в котором и гальки, и цемент были превращены метаморфизмом в настоящий гнейс.[14]
В середине марта глубина шахты достигла 1203 м, температура на ее дне ― 65°, и ступень определилась в 21 м. Теперь можно было уже сказать с достаточной уверенностью, что глубина шахты не превысит двух тысяч метров, а вероятно, будет еще меньше. Породы представляли собой уже настоящие гнейсы с многочисленными прожилками и жилами аплита и пегматита, которые, по мнению Ельникова, свидетельствовали о том, что массивный гранит уже недалеко. Это мнение было подтверждено Терияма, который остался консультантом по сооружению шахты и которому посылались образчики всех горных пород и данные о температуре, притоке и качестве воды и т. п.[15]
Вскоре после того, как трещина в дне шахты кончилась, изменилась и порода ― слюдистые сланцы и гнейсы уступили место массивному граниту, и предположения Терияма вполне подтвердились.[15]
Двадцать первого декабря закругленные, покрытые темной щетиной елового леса сопки сменились длинными, заострившимися кверху увалами, поросшими лиственницами, рыжевато-серый цвет которых резко выделялся на темной зелени лесов из ели и кедра. Это означало, что мы покинули пределы платформы с ее однообразным рельефом и известняками и подошли к передовым бастионам горной страны из гранитов и гнейсов ― твёрдых пород древнейшего цоколя материка, поднятых здесь недавними движениями земной коры на большую высоту.[16]
С гребня вала раскинулась перед нами цель тяжёлого пути ― небольшое плато с выпуклой поверхностью, окруженное редкими конусовидными сопками. Выпуклая поверхность плато была почти лишена снежного покрова. Поодаль, за кустами кедрового сланца, виднелось несколько острых глыб светлого гнейса, расположенных удивительно правильно ― в виде буквы П.[16]
Со временем менялись и сами новорожденные металлы. Опускалась кора, и они снова попадали на глубину, где давление и температура переделывают их. Известняк становился мрамором, глины ― сланцами, граниты ― гнейсами.[17]
― В геологии есть тайны, которые мы обязаны хранить в интересах пригласившей нас страны. Но не в данном случае. Я был в Салеме, на юго-запад отсюда, изучал особые горные породы, так называемые чарнокитовые гнейсы.
― И чем же они интересны?
― О, очень! Это формация пород, составляющая как бы фундамент материков Южной Африки, Австралии, даже Антарктиды. То, что они встречаются в фундаменте Индии, говорит за общность происхождения. Миллиарды лет назад Индия и Африка составляли единое целое, и сейчас…
― Можно искать в них сходные полезные ископаемые? ― Ивернев удивлённо посмотрел на Леа.
― У вас острый ум, госпожа Пирелли![18]
Стали попадаться заболоченные участки с зарослями мохнатого тростника и низкорослого красного тальника, иногда из-под копыт вспархивали утки. Выше, в расщелинах серого гнейса, ютились голуби.[19]
Гляжу, дивлюсь и верю в сказку О том, как не был я и стал, Как первозданную закваску В веках собою развивал,
Как был я гнейсом первобытным,
Как рос кристаллом, илом, мхом.
Как прозябал я паразитным
И жизнетворным лишаём...[21]
Сердце, сердце, шире излейся, Расточи без счету дары: Вот огромные глыбы гнейса И граниты земной коры.
О, скупое сердце Сатурна,
Непочатая глубина,
Опрокинься теперь, как урна,
Обнажись до самого дна!»[23]
— Валерий Перелешин, «Кассиил» («Поэма о мироздании»), май 1944, Шанхай
Блестит слюда в тяжёлой, грубой кладке
Ограды привезённого аббатства:
На матовый французский известняк
Блестящий гнейс Америки наложен.[24]
↑ 123Н. И. Березин, «Пешком по карельским водопадам» с 60 рисунками художника И. С. Казакова и оригинальными фотографиями автора, с 5 карточками в тексте. — С.-Петербург : Типография Товарищества «Общественная польза», 1903 г. 193 с.
↑Севергин В. М. Начертаніе технологіи минеральнаго царства, изложенное трудами Василья Севергина... Томъ первый. С. Петербургъ. При Императорской Академіи Наукъ. 1821 г.
↑Н.М. Пржевальский. «Путешествие в Уссурийском крае». 1867-1869 гг. — М.: ОГИЗ, 1947 г.
↑Альфред Лукас. Материалы и ремесленные производства древнего Египта (пер. В. И. Авдиева). — М.: Изд-во иностранной лит-ры, 1958 г.
↑Борис Руденко «Мать сыра-земля, геопатогенная». — М.: «Наука и жизнь», № 5, 2007 г.
↑Боч Г.Н., «Экскурсия на Север». — М.: Государственное издательство, 1926 г.
↑Б. Г. Островский. «Великая Северная экспедиция». — Архангельск: Севоблгиз, 1937 г.
↑Д. И. Саврасов. «Мои алмазные радости и тревоги». — СПб.: изд-во ВСЕГЕИ, 2011 г.
↑П. П. Аносов. Собрание сочинений (под. ред. А. М. Самарина). — Москва: Издательство АН СССР, 1954 г. — 212 с.
↑Пётр Кропоткин. Дневники разных лет. — М.: Сов. Россия, 1992 г. (серия: Русские дневники).
↑А.Е.Ферсман. «Воспоминания о камне». — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1958 г.
↑ 123Обручев В.А., «Мои путешествия по Сибири». — М., Л.: Изд-во АН СССР, 1948 г.
↑ 12Обручев В. А. «Путешествие в прошлое и будущее»: повести и рассказы. ― М.: Наука, 1965 г.
↑ 12Иван Ефремов, Собрание сочинений: В пяти томах. Том 1. — М.: Молодая гвардия, 1989 г.
↑Борис Ляпунов. «Неоткрытая планета». — М.: «Детская литература», 1968 г.
Статья в Википедии
Медиафайлы на Викискладе
.jpg)
_7_(44803635714).jpg)
