У этого термина существуют и другие значения, см. Май (значения).
Май (лат.mensis Majus — «месяц богини Майи») — пятый месяц года в юлианском и григорианском календарях. Один из семи месяцев длиной в 31 день. В Северном полушарии Земли является последним, третьим месяцем весны, в Южном — последним, третьим месяцем осени.
29 Апреля. Продолжается суховей, и весна расцветает не юная, похожа на Крымскую: старушечья весна. Сеют «в золу», озими погибают. Деревенская паника передается в городе по росту цен. <...>
11 Мая. Суховей продолжается и уже облетели яблони, только сирень цветет: май кончился в Апреле, сухая весна, и люди вспоминают какой-то страшный голодный год, когда была такая весна ― когда? никто не помнит, а слышал когда-то.
12 Мая. Суховей продолжается. Отцветает сирень. На полях летние цветы.[4]
― Знаешь, я почти вижу эти гибкие, цветные ленты народа, который пляшет, веселится и поет. Май ― это день обновления и свободы, это праздник роста и сева, это торжество молодости и неукротимой веры в свои силы… На одной из кунаевских стен я сделаю это шествие новой весны![5]
Пелена заполняла кабинет, кусала глаза. Накурено ― хоть топор вешай. А снаружи, наверное, рай. Май ― рай… В Гори май ― уже лето. Впрочем, до календарного лета и тут оставалось несколько дней. Сталин никак не мог забыть, какой сверкающий солнечный ливень хлестал вечером снаружи по стеклам, пока внутри обсуждались трудности и выгоды заполярной нефтедобычи. Распахнулась дверь, и в кабинет влетела, улыбаясь, девочка-стенографистка.
― Ой, дыму-то, дыму![6]
И скоро будет весна. И май придет безбрежным весенним ливнем, когда земля вспухает, опоясанная лакированными ремнями морщинистых ручьев, блестят тропинки, вытягиваясь в сумраке осклизлыми дождевыми червями, капли впиваются в плечи острыми осами, и машины спят у обочин, подстелив себе последние коврики сухого асфальта, пузыри лесосплавом путешествуют по дорогам, а водосточные трубы цедят козлиные бородки серых струй, когда в набрякших зеленой кровью капиллярах веток мокрой растрепанной рюмкой торчит воробей, и земля пахнет тополиными почками, а солнце утром подымется и высветит просторы вымытой громады земли и серые глаза домов, опушенные ресницами деревьев, ― это все, когда дождь, весна и май. И в такие дни так не верится, что прибежит когда-нибудь мокрая рябая курица и завалит белой скорлупой все на свете.[2]
Через двое суток начнется май. Самый опасный месяц весны. (А в марте, кажется, двадцать шестого числа, на юго-западе, на краю леса как закрутит метель! Я там была в тот день). Кстати, та майская гроза так и не началась. Погремело, погремело и ушло: было светло до самой ночи, и во дворе кричали дети. После того как набегается собака по последнему льду этого года, наступит май и в мае вечер, когда не началась гроза. Хотя казалось, что вот-вот. Зря кто-нибудь переживал, как я там, перед грозой. Переживал даром.[3]
В волшебно-светлый месяц май
Все почки распускались,
И в нежном сердце у меня
Мечты любви рождались.
— Генрих Гейне, «В волшебно-светлый месяц май…» (1827)
Скучно! Вечер темный длится ―
Словно зимний! Печь дымится, Крупный дождь в окно стучит;
Все попрятались от стужи,
Только слышно, как чрез лужи
Сонный ванька дребезжит.[1]
Для нас и в августе наступит май!
— Так думал я, надеждою ласкаем.
— Михаил Кузмин, «Для нас и в августе наступит май!», 1908 или 1909
Торжествуй, веселый Май! Развевай Над землею стяг лазурный И рукою щедрой лей Нам елей Ласки нежной и безбурной.
Брось на вешний луг покров
Из цветов,
Облети вокруг беседки,
Где к жасмину льнет сирень,
И одень
Млечно-белым пухом ветки.[7]
Синий май. Заревая теплынь.
Не прозвякнет кольцо у калитки.
Липким запахом веет полынь.
Спит черёмуха в белой накидке.
— Сергей Есенин, «Синий май. Заревая теплынь…», 1925
Тот день был одним из даров совершенных,
Которые миру дарит только май,
Когда вспоминаем мы рощи блаженных,
Грядущий или утраченный рай.
Луга рододендронов белых и дрока
Дрожали от бабочек белых и пчёл,
Как будто насыщенный духом и соком,
Трепещущий воздух запел и зацвел.[8]
— Даниил Андреев, «Кровь Мира» (из цикла «Песнь о Монсальвате», 1938)
Ай да сирень в этом мае! Выпуклокрупные гроздья
Валят плетни в деревнях, а на Бульварном кольце
Тронут лицо в темноте ― душемутительный запах.
Сердце рукою сдави, восвояси иди, как слепой.[9]
Январь · 
Март · 
Июнь ·
