У этого термина существуют и другие значения, см. Дождь (значения).
У этого термина существуют и другие значения, см. Май (значения).
Ма́йский до́ждь — жидкие атмосферные осадки, выпадающие на землю в последний месяц календарной весны, в месяце мае. Именно месяц май в средней полосе России и северной Европе известен яркими весенними грозами.
Как метафорический образ, майский дождь чаще всего означает окончательное очищение земли от зимней спячки, пробуждение растений и приход летнего тепла.
До вчерашнего дня май был истинно в майской красе: тепло, светло, иногда дождь, но теплый. На днях была такая гроза, какой я не помню здесь, в Петербурге: она сделала бы честь Малороссии. Она началась в одиннадцать ночью и продолжалась до половины первого. Но со вчерашнего дня такой холод, что недостает только снегу для настоящей зимы. Так и должно быть.(15 мая 1855 года)[8]
День для посева был отличный; посеяли и заделали как нельзя лучше. Мы сеяли лён 2, 3 и 4 мая; вечером 4 мая, когда последний лен уже был заделан, прошел тёплый проливной дождь, который хорошо смочил и прибил сильно распушенную землю; 5-го было пасмурно, 6-го шел дождь, 7-го начали показываться всходы, 8 мая утром, осматривая цветы и овощи в огороде, я был поражен тем, что все молодые листья на ревене оказались сильно продырявленными.[9]
В полую воду болота бывают почти сухи, потому что еще не протаяли насквозь и не вязнут. Болота наливаются уже пото́м после майских дождей. Ветер повертывает к северу, но заря не холодная, поют соловьи. Начал кричать коростель, но деревья все еще шоколадные.[4]
В мае и июне очень часты дожди и высока травяная растительность, которая на этом маршруте является довольно серьезным препятствием для передвижения и не позволяет уклониться в сторону от узенькой тропинки. Летние дожди в этой местности ― явление довольно частое и обычное, причем осадки особенно обильны в верховьях р. Мзымты. Сильные грозовые дожди не страшны. Они быстро проходят и не могут застать туриста врасплох, так как бывают только между полуднем и четырьмя часами дня.[10]
И ничего особенного не было в тот день, а вот теперь, как вспомнили, приобрёл <он> дорогую значимость, и мне кажется, что и тогда мы заметили его приятность да только не обратили должного внимания, и мне становится жалко этого майского дождя, я смотрю на него как на явление, которое имеет сильное воздействие только раз, и я не увижу и не почувствую его больше. Но жалость ― это капля в чувстве счастья, удовлетворения, в плавном и значительном для меня течении мысли. Вот тебе и прошлое.[11]
В центре огромной толпы, окружавшей место действия, стояли две фигурки ― одна в цирковом плаще, другая в порыжелых одеждах мадонны ― и, обняв друг друга, склоняли на мгновение головы один на плечо другого… Кажется, играл небольшой военный оркестр. Помню колоссальностьтолпы, ее гудение; она была раздражена ожиданием, да и опасалась, не отменят ли прыжка, не заставят ли улететь уже носившуюся в сером, полном майского дождя небе смерть. Несколько развлекал толпу вымпел, бежавший в этом же сером небе вымпел, укрепленный на мачте…[12]
22. V. 65. Неделю здесь. За окном лучшая, нежнейшая пора неполного листка, первой зелени, первых майских гроз и дождей. Когда случалось пропускать весну, не посадив ничего, как нынче, ― даже ракитовые палки, что принес из лесу, остались валяться на дровосеке ― это оставалось укором на весь год, по крайней мере ― на все лето ― до осени, когда можно восполнить это упущение.[13]
И скоро будет весна. И май придет безбрежным весенним ливнем, когда земля вспухает, опоясанная лакированными ремнями морщинистых ручьев, блестят тропинки, вытягиваясь в сумраке осклизлыми дождевыми червями, капли впиваются в плечи острыми осами, и машины спят у обочин, подстелив себе последние коврики сухого асфальта, пузыри лесосплавом путешествуют по дорогам, а водосточные трубы цедят козлиные бородки серых струй, когда в набрякших зеленой кровью капиллярах веток мокрой растрепанной рюмкой торчит воробей, и земля пахнет тополиными почками, а солнце утром подымется и высветит просторы вымытой громады земли и серые глаза домов, опушенные ресницами деревьев, ― это все, когда дождь, весна и май. И в такие дни так не верится, что прибежит когда-нибудь мокрая рябая курица и завалит белой скорлупой все на свете.[14]
Девятый час утра.
Навстречу солнцу ползет темная, свинцовая громада. На ней то там, то сям красными зигзагами мелькает молния. Слышны далекие раскаты грома. Теплый ветер гуляет по траве, гнет деревья и поднимает пыль. Сейчас брызнет майский дождь и начнется настоящая гроза.
По селу бегает шестилетняя нищенка Фекла и ищет сапожника Терентия. Беловолосая босоногая девочка бледна. Глаза ее расширены, губы дрожат.[16]
И видимо сам он радовался этому воскресению своему и трепетно упивался охватившей его чистой волной… Точно теплым майским дождем оросило его душу, точно вся благоухающая прелесть этого тихого вечера вдруг вошла в нее и растроганная, полная нежности и грез, и надежд, окрыленная, она опять порывалась вверх к чистоте бессмертной, к любви сияющей… Он подошел к брату и взял его за обе руки.
― Азриэль! Вот ты опять потерял здесь всё ― уезжай опять![17]
Она по целым дням стояла на пороге и нетерпеливо, с настойчивостью и требовательностью подростка, ждала его. «Как только он приедет, ― думала она, ― повернусь и уйду, покажу, что не нуждаюсь им…» Но прошел месяц, завернули майские холода с дождями ― его все не было. Накануне Николы она почему-то особенно ждала его, так томилась желанием видеть его, что, казалось, не может не исполниться ее желание.[18]
Это был узкий конверт серой английской бумаги, заклеенный синей институтской облаткой и надписанный рукою самой Натальи Ивановны, судя по крупному и неверному почерку, года двадцать три тому назад, когда ей было семнадцать. Письмо было адресовано тому студенту, соседу по именью, с которым она двадцать три года тому назад однажды в майский дождь поцеловалась и о котором уже ничего не помнила, кроме того, что он ходил в шёлковой вышитой малороссийской рубашке. С волнением необъяснимого любопытства она коснулась этого некогда написанного, но не отосланного письма и быстро разорвала конверт шпилькой.[19]
― Ну, будьте мужчиной. Она крепко пожала руку Алёше.
― Прощайте, ― сказала она и вышла. Алеша, шатаясь, подошел к стулу у окна и сел. Только теперь он понял, что никогда, никогда не увидит он этого лица и не услышит любимого голоса. Краткое, как золотой майский дождь, пролилось с неба милое Алешино счастье, и впереди ждал его последний венец ― смерть.[3]
— Пётр Краснов, «От Двуглавого Орла к красному знамени», 1922
Шинели пахнут родным кислым потом, как отцова рубаха когда-то пахла… Кружится голова у Петьки, тошнотой наливается грудь, а в сердце, как жито майское после дождя, цветет радость. Чья-то рука приподняла шинель, нагнулось к Петьке безусое обветренное лицо, улыбка ползет по губам.
― Живой, дружище? А сухари потребляешь? Суют Петьке в непослушный рот жеваные сухари, колючими варежками трут обмерзшие Петькины пальцы.[20]
Хочу верить, господи!.. Но монгольское лицо Протасова, язвительно улыбаясь умными черными глазами, медленно проносит себя из тьмы в тьму, и сердце Нины мрет. И нет Христа, и нет белой спальни. И нет Протасова. Только его мысль, как майский дождь, насквозь пронизывает ее воспаленное сознание и сердце. Прохор спал как убитый до вечера. Голова все еще шальная, деревянная.[21]
Разошлись. На губах Григория остался волнующий запах ее губ, пахнувших то ли зимним ветром, то ли далеким, неуловимым запахомстепного, вспрыснутого майским дождем сена. Аксинья свернула в проулок; пригибаясь, почти побежала. Против чьего-то колодца, там, где скотина взмесила осеннюю грязь, неловко оступилась, скользнув ногой по обмерзшей кочке, и, почувствовав резнувшую боль в животе, схватилась за колья плетня.[23]
«Я проспал часов шесть-семь, ― сказал он себе, ― это тридцать шесть ― сорок километров, я совершил предательство…»
Рогов вздрогнул, все-таки майский дождь холоден, и тело окоченело, хотя и посвежело после сна, а теперь эта безжалостная мысль возвращалась снова и снова и сразу обессилила его. Не хотелось двигаться с места, потому что там, по планам Зольдинга, все кончено, отряд уничтожен.[5]
Хуже получилось с хлебом ― хлеба не было. Но председатель колхоза Богатька Левон ухитрился дополнительно распределить на трудодни три бурта прошлогодней картошки, и Петрок привез к Первомаю телегу вялых проросших клубней. Ничего, ели, мешали с ячменной мукой, пекли лепешки, хотя остатки ячменя также берегли на крупу для супа. Наконец в самую силу вступило лето, в мае прошли обильные дожди с грозами, и озимые даже на суглинках дружно пустились в рост. Озимое поле было как раз по эту сторону большака, возле оврага, хутора и дальше по всей Голгофе. Иногда при случае или в свободную минуту Петрок бегло окидывал оком поле и радовался: хорошая обещала быть в этом году рожь.[24]
― Не надо… моё это… уходите… все уходите, ― потребовала она, и изба опустела. И Васек под ее взглядом тоже попятился и вышел, он не мог произнести ни слова, и когда к нему, что-то тихо говоря, потянулась соседка, тетка Пелагея, он в страхе отскочил в сторону и, не разбирая дороги, бросился в сад, затем в огород, в поле, прямо в сверкающий майский дождь и гул, в первый и последний раз он боялся людей. В эту ночь ветер так и не стих, не стих и дождь: он весело и косо летел в окна. К рассвету тьма еще усилилась, и словно предродовое томление охватило мир...[25]
Он стоял среди деревьев, почему-то пахнувших не яблоками, а карболкой. Но и этот аромат казался Белобородько упоительно сладким. Из набежавшего на край неба крохотного облачка лился тёплый майский дождь. Пожарник втягивал в себя запах карболки, наблюдал, как над цветущими деревьями поднимается розовый круг солнца, и был счастлив. Только этот проклятый дождь портил всю идиллию весеннего утра. Жаркий и густой, как манная каша, дождь не приносил облегчения от жары.[26]
Вот и приехал. Прошел майский дождь и даже в машине ощущался запах мокрой земли и молодой зелени ― запах исцеляющий после городского бензинового перегара. За Ольгином начался какой ни есть лес ― и Герой вполне почувствовал себя в объятиях природы. Впереди замаячил «БМВ» цвета майского жука ― почти черный, но с золотистым отливом ― и Герой, быстро нагоняя на своем желтом «жигуле» этого аристократа дорог, досадовал, что достался роскошный жук какому-то чайнику, который даже на пустом шоссе не решается выпустить на волю всю мощь своего классного фирменного мотора.[7]
Старайся наблюдать различные приметы: Пастух и земледел в младенческие леты,
Взглянув на небеса, на западную тень,
Умеют уж предречь и ветр, и ясный день,
И майские дожди, младых полей отраду,
И мразов ранний хлад, опасный винограду.[27]
Фея умолкла… Ребенок, дрожащий от страха,
Голову скрыл на груди ее в складках воздушного платья.
Вдруг что-то влажное, тёплое ― нежно, как капля
Первого в мае дождя, ― лба его тихо коснулось…
Снова, ещё и ещё…[1]
— Пётр Якубович, «Фея умолкла... Ребенок, дрожащий от страха...» (из цикла «Меч и лира»), 1883
Весёлый дождь низлился с высоты, Когда смеялось утро Мая. Прошел в лесах, взрастил в садах цветы, Весь мир улыбкой обнимая.
Веселый дождь, источник нежных снов,
Твой зов к забвенью сердце слышит.
Как много в мир ты нам послал цветов,
Ты праздник в жизни всех, кто дышит.[2]
Дождь весенний, дождь веселый, Дождь в умильный месяц май, ― На леса, луга и долы Искры влаги рассыпай.
Солнце смотрит и смеется,
Солнце искры серебрит,
Солнце вместе с влагой льется, Солнце зелень трав кропит. <...> Небо шепчет: «К жизни! к свету! Все ростки, листки, трава! Верьте вечному обету: Жизнь прекрасна! жизнь жива!
Сгинь, клочок последний снега! Речка, воды подымай!
Всюду ― радость! всюду ― нега!
Всюду ― дождь и всюду ― май!»[28]
Дождь, звонкой пеленой наполнил небо майский дождь... Гром, прогремел по крышам, распугал всех кошек гром Я открыл окно, и веселый ветер разметал все на столе — Глупые стихи, что писал я в душной и унылой пустоте
Грянул майский гром, и веселье бурною, пьянящею волной
Окатило. Эй, вставай-ка и попрыгай вслед за мной,
Выходи во двор и по лужам бегай хоть до самого утра:
Посмотри как носится смешная и святая детвора...[6]
под дождём мы гуляем по лужам этот город весной разбужен и о том,что любимой я нужен знаю я <...>
майский дождь
как судьба
две души летят к своей мечте
майский дождь
два крыла
мы парим над миром в высоте...
— Виталий Милушев, «Майский дождь» (песня из одноимённого кинофильма), 2012
.svg){kind=logo}
