Взгляд — 1) действие по значению глагола взглянуть (посмотреть), 2) направленность зрения на что-либо, 3) (перен.) выражение глаз, лица, 4) мнение, точка зрения.
Но прежде всего нужно бросить взгляд на географическое положение этой страны, что непременно должно предшествовать всему, ибо от вида земли зависит образ жизни и даже характернарода. Многое в истории разрешает география. Эта земля, получившая после название Украины, простирающаяся на север не далее 50° широты, более ровна, нежели гориста.
Значит, для членства в партии необходимо осуществление программы, тактики и организационных взглядов партии; для осуществления взглядов партии необходима борьба за эти взгляды; для борьбы за эти взгляды необходима работа в партийной организации и работа вместе с партией.
— Иосиф Сталин, «Как понимает социал-демократия национальный вопрос?» 1904
Известен взгляд, по которому вся наша новейшая литература исходит из Гоголя; было бы правильнее сказать, что она вся в своём целом явилась отрицанием Гоголя, борьбою против него.
Да, вчера прочла ― перечла ― почти всю книгу Ахматовой и ― старо, слабо. Часто (плохая и верная примета) совсем слабые концы; сходящие (и сводящие) на нет. Испорчено стихотворение о жене Лота. Нужно было дать либо себя ― ею, либо ее ― собою, но ― не двух (тогда была бы одна: она). Но сердце мое никогда не забудет Отдавшую жизнь за единственный взгляд. Такая строка (формула) должна была даться в именительном падеже, а не в винительном. И что значит: сердце мое никогда не забудет… ― кому до этого дело? ― важно, чтобы мы не забыли, в наших очах осталась ― Отдавшая жизнь за единственный взгляд… Этой строке должно было предшествовать видение: Та, бывшая!.. та, ставшая солью, отдавшая жизнь за единственный взгляд ― соляной столб, от которого мы остолбенели. Да, еще и важное: будь я ― ею, я бы эту последнюю книгу озаглавила: «Соляной столб». И жена Лота, и перекличка с Огненным (высокая вечная верность) в двух словах вся беда и судьба. Ну, ладно… Просто, был 1916 год, и у меня было безмерное сердце, и была Александровская Слобода, и была малина (чудная рифма ― Марина), и была книжка Ахматовой…
Их довольно трудно отличить на первый взгляд от прочего населения, а часто – и на второй тоже. Потому что их инвалидность чаще всего нисколько не наружная, она скрыта глубоко внутри и заперта в небольшой коробочке из слоновой кости... Да. Она не бросается в глаза, тем более – с первого взгляда. Но в этом вопросе имеет значение, и решающее значение – кто смотрит. Большинство смотрящих попросту не могут и не умеют видеть. И здесь я предпочёл бы довольно резко прервать свой разговор.[1]:635-636
Всего одного беглого взгляда, брошенного на Альфонса, достаточно, чтобы сказать: «да! – он похож». Причём, не просто похож, а похож очень сильно, и даже с лишком. До неправдоподобия. До неприличия. Почти как сам – Козьма Прутков. <...> Всякий раз я повторяю одно: бросьте!.., бросьте хотя бы один рассеянный взгляд на его профиль, там видно всё.[2]:61
Не секрет, что по своим политическим взглядам и взорам каждый житель Франции, так или иначе, склоняется вниз... к одному из периодов её известной жизни. Одному больше по вкусу мушкетёры, а другому – мушки на лодыжках. Отныне каждый сможет свободно и на деле выбрать свою Францию: как её иметь.[2]:413
Хоть и будучи человечком самого незначительного размера, этот лапландец имел весьма широкие взгляды и всегда начинал с главного, взяв быка за рога. Сразу с порога он заявил, что Лапландия, его родная страна Лапландия очень скоро должна возвеличиться и встать во главе всех цивилизованных наций, – во главе! – никак не меньше.[2]:508
Я вспомнил эту тяжёлую сцену, вспомнил этого убийцу-мужа, облокотившегося на гроб и смотрящего упорно на лицо убитой им жены. Это был мой дачный сосед Иванов. Черты его лица врезались тогда, во время похорон его жены, в мою память, и я теперь удивлялся, как это там, на даче, я не мог припомнить сразу, где я видел его, тогда как теперь, при виде этого белого мраморного гроба с надписью: «Александра Ивановна Иванова», мне так и казалось, что я вижу снова Иванова, облокотившегося на этот гроб и пристально смотрящего на лицо загубленной им жены. Как часто на даче, при виде этого характерного сосредоточенного выражения лица и этою неподвижно устремлённого в пространство взгляда, я настойчиво спрашивал себя, где видел я этого человека, и тщетно просил ответа у памяти. А теперь всё было ясно, всё ожило передо мною…[3]
Взоры всего погребка устремились на пришельца. Он был свеж, как молодой редис, и незатейлив, как грабли. Вытаращив глаза, он сразу же принялся блуждать взглядом по сторонам, словно высматривая, не забрели ли свиньи на грядки с картофелем. Наконец, его взгляд остановился на мисс Кэрингтон. Он встал и пошел к её столику с широкой сияющей улыбкой, краснея от приятного смущения.
Она с приятным волнением замечала удивительный взгляд этого человека, взгляд хищный, сожжённый, как бы изнемогший от жара, и звук его смеха, жестокий и нежный. Он уехал на следующий день, она с ним больше не увиделась и больше о нём не думала, но та же девушка, только с раздражением и какой-то глубокой телесной униженностью переносившая надежду некоторых молодых людей на брак с ней, со сладостной гибкостью и чудесным потрясением гордости стерпела резкое желание этого мужчины.
Пока он стоял у кассы, пока шёл до двери, кутаясь в полы шинели, она следила за ним глазами, и когда он притворил за собою дверь — глаза их снова встретились и снова обменялись немыми взглядами. Надя пошла ближе к окну и из-за широких листьев филодендрона видела, как он уселся в сани, запахнул мохнатую полость, и красивая лошадь на тонких ногах тронулась с места. Их взгляды ещё раз встретились, а потом и лошадь, и сани, и седок скрылись за окном…[4]
Его особенно смущал взгляд глаз её скрытого лица, именно он превращал её в чужую. Взгляд этот, острый и зоркий, чего-то ожидал, искал, даже требовал и вдруг, становясь пренебрежительным, холодно отталкивал.
— Нравятся? — Художник прыгнул на телегу. Прыгая, задел рукой сгиб колена женщины, метнул в её сторону быстрый взгляд...
Женщина поправила юбку и продолжала складывать букетик. На короткое мгновение в глазах художника встала картина: здоровая, красивая, спокойная женщина бережно складывает маленький букет из нежно-голубых скорбных цветов — кукушкины слёзки. Но властное сильное чувство, как горячая волна, окатило его с головой... Картина пропала. Всё в мире, вокруг, представилось вдруг ярким, скоропреходящим, смертным.[5]
Жизнь лучше рассматривать со стороны. Из горних, значит, высей. Тогда она выглядит законченным и гармоничным артефактом, творением крылатого гения, а не сплошным недоразумением простака. Глядя изнутри, ничего в жизни толком не разглядишь. Суета, томление духа, крошки в мятой простыне; одни камни собирают, другие разбрасывают, третьи этим камнем ближнего искренне любят, по темечку. А главное, замысла глазом не окинуть. Не познать в целостности.
Но тут щель исчезла. Кто-то не решился или передумал войти. Дервиш успокоился. Прежде чем улечься, он обратился к окну, к небу ― что он мог еще видеть, кроме неба, звезд? ― и посмотрел в меня, в мою точку. И я не уклонился, я принял его взгляд. Его слепой, сокрушенный собственной функцией взгляд ― взгляд ангела, предназначенного своей животной участи. Когда впервые увидел ее ― в соседнем окне вдруг вспыхнул свет, ― от испуга я дернулся от окуляра и сбил все настройки. После чего долго не мог найти в муравейнике огней нужное многоточие и едва не смирился с тем, что узрел видение. Лицо девушки было наполовину обезображено несчастным случаем, на выбор: кислота, петарда, взрывпакет, плевок огнемёта, осколки лобового стекла, ― я не пластический хирург. Что-то, от чего она едва успела прянуть, спасти глаза. Если смотрела вполоборота, вы видели нетронутое чистое лицо, тревожной острой красоты. От нее в этом ракурсе невозможно было оторвать глаз. Я никогда не видел такого странного сочетания: благодати красоты, перечеркнутой надрывом.[6]
Графиня..., – она и в самом деле уже ждала меня в саду..., эта добрая женщина, которая на первый взгляд не очень стара, не очень стара, но и не очень молода, не очень молода. Кроме того, она не слишком уродлива, но и не слишком хороша собой. Пожалуй, только одна вещь у неё была несомненной: это глаза, потрясающие серые глаза! И особенно, тот старый способ, которым она ими пользовалась! Этот взгляд..., он сразу же к себе приковывал..., и не отпускал, пока она сама не отводила глаз.[7]:406
– Имея такие взгляды и принципы, милостивый государь..., имея такие принципы и взгляды вам было бы гораздо разумнее – вовсе не вылезать из своей матери.[8]
И столкнулся с ледяным взглядом чёрных глаз. Таким взглядом можно было потопить «Титаник». Впрочем, если за столиком действительно сидел Ярга, то счёт его «Титаников» давно шёл на тысячи.
Когда колени страсть вдруг разомкнёт у вас,
И привлекаете к устам рукою гибкой,
Как изменяется взгляд ваших светлых глаз,
Всегда опущенных с невинною улыбкой!
И вот одна вам наугад: Соболья бровь, лукавый взгляд,
Лицо как кипень, плечи всплыли
Как две кувшинки ― или две,
С ночи заснувшие в траве,
Две белотрепетные пташки...
Так говорю, ибо дарован взгляд
Мне в игры хоровые:
Нет, пурпурные с головы до пят,
А вовсе не сквозные!
— Марина Цветаева, «Так говорю, ибо дарован взгляд...», 14 декабря 1921
Взглянула ― и, скованы смертною болью, Глаза ее больше смотреть не могли; И сделалось тело прозрачною солью, И быстрые ноги к земле приросли.
Кто женщину эту оплакивать будет?
Не меньшей ли мнится она из утрат?
Лишь сердце моё никогда не забудет
Отдавшую жизнь за единственный взгляд.[13]
.jpg)
