У этого термина существуют и другие значения, см. Дождь (значения).
Коро́ткий дождь — примерно то же, что и дождь кратковременный, с чисто стилистической разницей. Кратковременные дожди представляют собой устойчивое профессиональное словосочетание, включённое в официальный свод терминологии, применяемой в краткосрочных прогнозах погоды общего назначения и штормовых предупреждениях, и встречающееся, как правило, в публикуемых метеорологических текстах. В отличие от них, дожди короткие — скорее образ, слегка приподнятое эмоциональное впечатление.
В обыденном сознании под коротким дождём понимается такой, который выпадает на ограниченной территории в течение нескольких минут и быстро проходит. Короткий дождь, в свою очередь, может быть лёгким, слепым, грибным, спорым, мелким или крупным, иногда даже проливной дождь назовут таким словом, но чаще всего — дождик или дождичек. Чаще всего, короткие дожди выпадают весной или летом.
Из ночи в ночь, короткий тёплый дождик
Мои ладони бережно крестил.[4]
— Илья Эренбург, «Не сухостой — живое тело резать...», 1924
Но откуда же могут появляться эти семена? Вероятно от тех растений, которые за несколько лет раньше росли здесь после какого-нибудь короткого дождя...[5]
— Владимир Зеленин, «Почему Сахара пустыня?», 1924
Должно быть, к вечеру на сад пролился короткий дождь. Я понимал, что этот запах обещает мне жизнь, выздоровление, глубокую свежесть, будто воздушный душ промывает насквозь мое воспаленное тело.[8]
Только что прошёл дождь, короткий, буйный, окатный, из нечаянно подвернувшейся по-летнему единственной тучи, а уже опять солнце, поляны дымятся, с деревьев и кустов капает набрякшими, тяжелыми каплями...[9]
И что на свете потому так много зверей, что они умеют по-разному видеть Бога. Где полдневный пушечный выстрел заставляет орлов смотреть на небо, ожидая грозы. <...> Где утки одной породы подымают единодушный крик после короткого дождя, точно служа благодарственный молебен утиному ― имеет ли оно ноги и клюв ― божеству.[2]
— Виктор Шкловский, «Zoo. Письма не о любви, или Третья Элоиза», 1923
Но если пройдет гроза с дождем, можно наблюдать редкостное явление: то там, то здесь начинают пробиваться растения, развивающиеся с быстротою грибов; корни, стебель и цветы, ― всё появляется сразу, как-будто спешит использовать влагу, как-будто они знают, что им суждено лишь краткое существование. Но откуда же могут появляться эти семена? Вероятно от тех растений, которые за несколько лет раньше росли здесь после какого-нибудь короткого дождя, а может быть семена эти издалека принесены сюда ветром.[5]
— Владимир Зеленин, «Почему Сахара пустыня?», 1924
Между 15 мая и 15 августа дождя при мне не бывало, а потом до октября ― проливные, только короткие, дожди, еле прибивавшие дорожную пыль.[11]
— Алексей Татищев, «Земли и люди: В гуще переселенческого движения», 1928
Когда Верди покидал тратторию с письмом Вагнера в кармане, пролился короткий изобильный дождь, будто опорожнилась над городом небесная бочка. Сплошной поток на миг скрыл здания, каналы и сразу иссяк, вернув пространство. Опять сияло солнце, вода в каналах вспухла, покрылась лопающимися пузырьками, а на узкой, выложенной плитняком полосе меж тротуаром и стоянкой гондол растеклась плоская голубая лужа. Верди выступил из-под серого полотняного навеса, и все мужчины, не сговариваясь, скинули плащи и накрыли лужу, чтобы Верди не замочил ног.[12]
Часов в девять вечера прошёл короткий, но сильный дождь, после которого туман сразу исчез, и мы увидели красивое звёздное небо. И это небо, по которому широкою полосою протянулся Млечный Путь, и тёмный океан, в котором разом отражались все светила небесные, одинаково казались беспредельно глубокими.[3]
13-го холодно с ветром. Сегодня жаркое тихое утро с сильной росой. После 12-ти брызнул легкий дождь («из облака»), а потом пролил и сильный, хотя и короткий в опровержение распространенного мнения, что если утром сильная роса, то день должен быть ведряный.[13]
Легли спать, оставив как всегда собаку возле палатки. На рассвете разразился короткий, но сильный ливень с крупным градом. Я проснулся и увидел, что собака забралась в палатку, спасаясь от ударов крупных градин. Когда дождь прекратился, я выгнал ее наружу; она стала визжать и царапать полу палатки.[14]
Начинается внезапный крупный и короткий дождь, закуска засовывается под брезент, покрытый рыбьей чешуей, мы прячемся в рубку, и настроение еще лучше: дождь перед выходом в море ― добрая примета. Сразу все исчезает, закрывается, зачеркивается сплошными нитями воды, смутно виден только нос впереди, мокрые черные мачты, снасти, видна залитая палуба со вскакивающими и лопающимися пузырями. Дождь проходит, уволакивается в сторону Мезени, берега реки раздвигаются, по носу начинаются короткие частые шлепки, мы снова на палубе, закуска опять на трюме, еще блестящем от сырости, и палуба чиста.[15]
Сейчас над Ванаварой тяжёлой темной завесой нависла большая туча. Она только что отшумела обильным, но коротким крупным проливным дождем, который я благополучно переждал под укрытием полиэтиленовой клеёнки.[16]
...только один раз мне удалось сползти с койки и добраться до распахнутого настежь окна в коридоре. Сестры вблизи не было. Я стал на колени перед окном, высунул наружу неправдоподобно худую, прозрачную руку и всей тонкой, как будто птичьей, кожей этой руки ощутил великолепие ночи ― ее равномерно шумящий в липах прохладный ветер, долетавший, очевидно, от звезд, и потрясшую меня до дрожи слабую сырость травы. Должно быть, к вечеру на сад пролился короткий дождь. Я понимал, что этот запах обещает мне жизнь, выздоровление, глубокую свежесть, будто воздушный душ промывает насквозь мое воспаленное тело. Я дышал судорожно и хрипло, пока не потерял сознание.[8]
Между тем, стало проясниваться. Появились голубые просветы, выглянуло солнце, но тяжелые свинцовые тучи волнами набегали с запада, проливаясь коротким дождём, после чего вновь голубело небо.[16]
Было серенькое тёплое утро. Уже несколько раз принимался идти крупный, короткий, благодатный дождь, после которого на глазах растет молодая трава и вытягиваются новые побеги. После дождя на минутку выглядывало солнце, обливая радостным сверканием облитую дождем молодую, еще нежную зелень сиреней, сплошь наполнявших мой палисадник; громче становился задорный крик воробьев на рыхлых огородных грядках; сильнее благоухали клейкие коричневые почки тополя.[1]
Что касается Ивана, то известно, что спустя месяц или два после истории с искусственными снами он уже рассказывал о новом своем изобретении. Будто изобрел он особый мыльный состав и особую трубочку, пользуясь которыми, можно выпустить удивительный мыльный пузырь. Пузырь этот будет в полёте увеличиваться, достигая поочередно размеров елочной игрушки, мяча, затем шара с дачной клумбы, и дальше, дальше, вплоть до объема аэростата, ― и тогда он лопнет, пролившись над городом коротким золотым дождём.[6]
Только что прошел короткий летний дождь. Блестели булыжники мостовой, стекла витрин, серые верха пролеток, черный шелк зонтиков. Вдоль тротуаров, стекая в решетчатые колодцы, бежали мутные ручьи. Девушки с туфлями в руках шлепали по лужам. Прошли сезонники с мешками в виде капюшонов на голове. Из оторванной водосточной трубы лила вода. Она ударялась в стену и рикошетом попадала на прохожих, в испуге отскакивавших в сторону. И над всем этим веселое солнце, играя, разгоняло мохнатые, неуклюжие тучи.
С осторожностью обходя этот след, чтобы не засыпать его, Грачик двинулся дальше по берегу и скоро увидел ещё несколько таких же отпечатков, оставленных длинной мужской подошвой. Рисунок следов сохранился относительно хорошо. Этому способствовала пустынность местности и защищённость от ветров. Тем не менее из-за короткого дождя последней ночью некоторые детали, разумеется, исчезли.[17]
Деревня просматривалась насквозь, зеленая и пустая, как футбольное поле во время перерыва. Только гуси и куры ходили там и тут. Это был дурной признак. При коротком дожде куры прячутся и пережидают, а уж если они вышли в дождь, значит, пережидать бесполезно.[7]
В этот ранний утренний час ни степной подорожник, ни поникшие ветки желтого донника, ни показавшееся на взгорье и близко подступавшее к шляху жито не источали присущих им дневных запахов. Даже всесильный полынок и тот утратил его ― все запахи поглотила роса, лежавшая на хлебах, на травах так щедро, будто прошёл здесь недавно короткий сыпучий июльский дождь.[18]
— Михаил Шолохов, «Поднятая целина» (книга вторая), 1959
Кипит Большая Голова, кидает бревна, сумрачные ели и сосны лезут по крутому берегу к небу, а небо низкое, покойное, обещающее короткий дождь. Бушуев никогда не увидит этого. Удар ножа ― и мир исчез. Удар ножа…[19]
Только что прошёл дождь, короткий, буйный, окатный, из нечаянно подвернувшейся по-летнему единственной тучи, а уже опять солнце, поляны дымятся, с деревьев и кустов капает набрякшими, тяжелыми каплями, там и там по траве, как жучки, катятся росинки, в реке еще плавают пузыри, ходит пена ― все чисто и азартно блестит, пахнет остро, свежо, звенит от птиц и стекающей воды. Земля, опьяненная дождем, раскрылась, распахнулась догола, дышит утомленно, с наслаждением, небо над ней снова глубокое, ясное, голубое. Она не старуха ― нет, она еще в девках, и все вокруг нее молодо, ярко, красиво. Она бредет вдоль берега по теплой, парной после дождя реке, загребая ногами воду и оставляя за собой волну, на которой качаются и лопаются пузырьки.[9]
Однажды после короткоголетнего дождя я залюбовался капельками воды в листьях шиповника. Некоторые, как положено, радужно переливались в лучах солнца, другие оставались холодно-прозрачными. Стоило повернуть голову, как лучистые капли меркли, а бесцветные вспыхивали дрожащим светом. Все было прямо по учебнику, пока в ложбине одного листа я не обнаружил капельку с нежным, словно глазок эльфа, пятнышком лазури на дне.[10]
Пока я спал, прошел короткий дождь ― склон оврага, который поднимался к зданию усадьбы, был сырым и скользким. Как выяснилось, я был совершенно пьян ― уже почти добравшись до его конца, я поскользнулся и повалился в мокрую траву. Моя голова запрокинулась, и я увидел над собой небо, полное звезд. Это было до того красиво, что несколько секунд я молча лежал на спине, глядя вверх.[20]
Проходящая мимо туча остановилась напротив окна, осыпала коротким дождем пространство между СЭВом и «Белым домом». Ну что ты ждешь, спросила она. Он встал и взял плащ: простите, Сол и Роуз, я должен идти. Нужно глотнуть свежего воздуха.[21]
