У этого термина существуют и другие значения, см. Дождь (значения).
До́ждик(уменьшительно-ласкательное к «дождь») — стилистически и эмоционально окрашенная форма от слова дождь, которая позволяет выразить одновременно отношение и охарактеризовать предмет.
Как правило, если судить с точки зрения интенсивности осадков, дождик означает небольшой и недолгий дождь, не вызывающий яркой негативной оценки. К примеру, дождик может быть моросящим, грибным или слепым, но даже очень сильная гроза или ливень могут закончиться небольшим светлым дождиком. Кроме того, уменьшительная форма позволяет автору текста выразить в одном слове мягко-ироническое отношение к атмосферным осадкам.
Дождик в публицистике и научно-популярной литературе[править]
Мелкий дождик продолжался до вечера; на другой день, 19 февраля, настала погода самая ужасная: с раннего утра дул сильнейший северо-западный ветер, поднявший на реке огромные волны, на гребнях которых барка наша с треском и скрипом качалась и боком беспрестанно ударялась о берег, сообщая нам весьма неприятные толчки и сотрясения; к счастью грунт земли у пристани землянистый и мягкий. Затем ливнем полился дождь, при значительном понижении ртути в термометре...[1]
— Артемий Рафалович, «Путешествие по Нижнему Египту и внутренним областям Дельты», 1850
Сентябрь. Бабье лето наступило. Лес расцветился пестрыми красками, лист на деревьях сделался жесток и шумит по-осеннему, но еще не тронулся ― морозов не было. Небо серо, мороситосенний мелкий дождичек, солнышко если и выглянет, то сквозь туман, и светит, и греет плохо. Мокро; но это славу богу, потому что «коли бабье лето ненастно ― осень сухая». Со дня на день ждем морозов; мы в деревне всегда чего-нибудь ждем: весною ждем первого теплого дождика, осенью ― первого мороза, первого снега; хоть мороз нам вовсе не нужен, но нельзя же осенью без мороза, как-то неспокойно, что нет мороза; все думается, не было бы от этого худа.[2]
Да и то сказать, как всем угодить. Один горюет, потеряв отца, а другой радуется «земляному доходу». Одному нужен дождь, а другому погода. У одного сено подкошено, а тут-то дождик — сеногной, парит, нет уборки. Один радуется и говорит: «Благодать нынче, парит! Вишь как матушка поправилась, благодарение богу — ожидать урожая можно, хлебушка дешев будет», а другой тут же сердится: «Парит, парит, потом дождь ударит, ну, как тут быть дорогому хлебу!»[2]
― Были дожди, да не грибные, ― настаивает первая, ― иной раз целое лето льют дожди, а грибами и не пахнет. А отчего? ― оттого, что дожди не те! И вдруг под самый конец грянет грибной дождик ― и пойдет, и пойдет! И рыжики, и грузди, и белые грибы… обору нет!
― Дивны дела твоя, господи![3]
На переходе от весны к лету, в пору быстро набегающих, шумных, красивых гроз, бурных вихрей и наводнений, лесные и водяные духи справляют свои свадьбы, сопровождаемые буйным весельем. Разгулом нечистой силы на брачных пиршествах крестьяне объясняют несчастья от весенних циклонов; водяные ломают мельницы, лешие размётывают овины, клади, валят деревья. Если мужика, при ясном небе, обольёт сильный дождь из налетевшей «шальной» тучки, — что называется, дождь сквозь солнце, грибной дождик, — он склонен думать, что шёл мимо бани, где новобрачный леший парился со своею молодою женою и, рассердясь на прохожего, окатил его водою из шайки, с головы до ног.[4]
Скорей со сна, чем с крыш; скорей Забывчивый, чем робкий, Топтался дождик у дверей, И пахло винной пробкой. (Б. Л. Пастернак) Фразеологизмы ставятся в положение, синтаксически эквивалентное аналогично построенным свободным словосочетаниям. Необычный тип связи придает составным частям фразеологизма не свойственные им (утраченные уже в языке) синтаксическую самостоятельность и вещественное значение. Но в этом вещественном значении соединение слов в естественном языке невозможно. Рассмотренный случай фактически находится уже на грани преодоления синтагматических запретов.[5]
— Юрий Лотман, «Структура художественного текста» (1970)
Дело в том, что осадки распределяются по-разному: в Италии почти исключительно осенью и зимой, а в Англии равномерно в течение всего года. Различается и продолжительность дождя: в Англии с британской сдержанностью дождик капает часто и понемногу (в среднем через день), в Италии он ведет себя эмоционально и несдержанно — редко, но зато потоками. Отсюда и общее впечатление, хотя, как мы убедились, в среднем в Италии осадков выпадает больше.[6]
— Кремер В., Тренклер Г. «Лексикон популярных заблуждений», 1999
Это ― навсегда! Мы будем ходить босиком по лужам и нам никто не поможет… Во Франции, если идет дождь, француз скажет: «Ой, там дождик… Посидим в баре, попьем вина, подождем и пойдем…» В наших русских широтах ― все по-другому. Мы воспринимаем жизнь очень основательно. Если песню поем, то вся степь вымрет. Потому что нашей тоски никто не выдержит.[7]
Через несколько часов пошёл мелкий дождик, продолжавшийся около часа. Дождемер показал 0,03 дюйма осадков (дюйм ― 2,54 см). Через месяц изобретатель добился дождя в 0, 04 дюйма, а в июле, самом засушливом месяце в Калифорнии, получил целых 0, 65 дюйма, чего синоптики ранее никогда здесь не отмечали. Правда, старожилы знали, что если в июле дождь всё-таки выпадет, то будет обильным.[8]
Николай начал новую картину: «Карантин в Таганроге», в таком виде, в каком он виден с mare prostibulum, причем у него утренняя заря выходит из-за кампанейской мельницы. Мама хочет забрать в Москву Англичан и думает совершить это после дождика в четверг. Напиши, пожалуйста, был ли ты на именинах у Людмилы Павловны? Я удивляюсь, как у отца быстро меняются мнения.[9]
После того как вскрылись реки и сошел снег, долго еще стояли холода: все развивалось медленно, вяло, словно нехотя, шаг вперед ― два назад. Каждую травку, каждую былинку как будто упрашивать и уговаривать надо было, чтобы она решилась стряхнуть с себя зимнюю спячку и высунуть из-под земли кончик нежного зябкого листочка. Настоящего весеннего азарта ни в ком не замечалось. Вдруг раз ночью собрался тихий, теплый дождик, и с этой минуты какое-то волшебство пошло. Словно бродила какие-то стали сыпаться на землю вместе с мелкими, душистыми каплями весеннего дождя. Все зашевелилось, все вдруг возгорелось желанием жить. Каждый заторопился, полез вперед, толкая и давя других, как будто боясь опоздать к сроку.[10]
С первой же вещи, «Валаама», его небольшие картинки вызывали большие споры, привлекали массы публики и отделялись от всего, что было с ними одновременно на выставках, таким сильным, своеобразным впечатлением, что, казалось, вся выставка уходила куда-то далеко, и одни картинки Куинджи были центральным явлением. Вся публика стояла у его вещей и после этих неожиданных красот не могла уже замечать ничего интересного. Вот его первая небольшая картинка. Идет дождик ― обложной, хронический. По глиняному раскисшему косогору ползет тележонка, едва вытаскиваемая клячонкой. Какой-то наймит возница слез с тележки и босыми ногами чвякает по глиняным, стекающим вниз ручьям и лужам, формуя в грязи свои подошвы, пятки и пальцы рядом с колеями от колес… Вправо ― черешни за плетнем, по-осеннему, без листьев.[11]
У колокольни Ивана Великого садятся обедать. Я отказываюсь. С. Ф. Платонов благодарит меня за отказ и подвигает себе большую миску со столбцами XVII века: они как макароны в сухариках. «Покажите, ― говорю Левину, ― книжку мне с надписью». «Хорошо, после дождика», ― и смеется, лицо накрашенное. В Успенском соборе стоим: много народу. В Левине узнали, но не показывают виду, только смеются.[12]
«Всему положен свой предел». И здоровье, и возраст не позволяют мне надеяться, что «после дождика в четверг» еще удастся завершить эти работы. Ведь я уже «достиг до этого возраста пятидесяти пяти лет, с каковыми, столь счастливо, я, благодаря милости Божьей, иду вперед»… <...>
Мне вернули конфискованные вещи и какой-то молодой человек с «ромбом» предложил мне следовать за ним и повел во двор к открытому автомобилю. Признаюсь, я предпочел бы, чтобы это был «Черный ворон», во внутренности которого сухо: моросивший дождик обратился в косой дождь, кожаное сиденье автомобиля было мокрое, и хотя парусиновый тент защищал от перпендикулярных капель, но не мог уберечь от обильных душей косого дождя. Не проехали мы и десять минут, как пальто мое было ― «хоть выжми».[13]
И ― на работу! Пошел дождь, меленький, противный дождик. И все три недели, пока мы строили оборону, он лил и лил, переставая на полчаса лишь за тем, чтобы начаться снова. Плащ-палаток тогда у нас не было. Сперва насквозь промокла шинель, потом гимнастёрка, бельё, и все это уже не высыхало. Сушиться было негде, разводить костры в темноте запрещалось.[14]
Может быть, это неизвестное насекомоядное растение, близкая родня венериной мухоловки и росянки? Пусть сечет, бьет дождик, но и росянка и мухоловка ни одной ворсинкой, ни одной щетинкой не поведут. Но как оживают оба растения, когда в спокойный час поднесешь кусочек мяса![15]
Аня выглянула в окно. Сквозь сетку дождя за Ушней видно освещенное солнцем поле.
― Грибной дождь!
― Ан нет! ― возразил Карпей. ― Грибной дождичек мелкий, теплый, с парком, а этот с холодком. Грибной дождик позавчера сеялся. Сеногноем его еще зовут ― много сена губит. А этот дождь спорый, значит, скорый.[16]
Когда мне нужно было пройти в кухню, я шла по доскам, положенным вдоль наружной стены дома, где качались на своих подвесных балкончиках громко поющие маляры. Подо мной бежали автомобили, маленькие люди шныряли туда и сюда. Вечерами огня не было, и я под звездами лежала и думала, лежала и думала. Какая-то балка легла поперек коридора, и меня попросили пока не мыться. На всех моих вещах был слой белой пыли, и волосы от пыли казались седыми. Однажды, это было в июне, пошел дождик и замочил мой диван.[17]
При полном солнце из легкой, светлой, как кудель, тучки брызнуло грибным дождиком; он удалялся стенкой, в нем запуталась коротенькая радуга. И тут с бездонно-голубого чистого неба с оглушительным треском вонзилась в землю прямая, как отвес, лишь вверху расщепленная молния, запахло лечебным электричеством, а потом ― чуть приметно ― гарью.[18]
Легкий весенний ветерок дул в лицо, и Алмаз неутомимо, точно маятник, шел впереди меня справа налево и обратно. Он прочесывал своей «фирменной гребенкой» все заросли с такой тщательностью, что мне приходилось его подзывать и удерживать, чтобы отдохнул. Вначале где-то слева слышались плеск воды, рокот моторной лодки и оклики охотников, собирающихся домой (я еще подумал, что пора и мне подтягиваться к железнодорожной насыпи), но потом все смолкло. За какие-то минуты Алмаз принес вначале одну шилохвость, а затем и вторую. Я трепетал от радости и не заметил, что небо полностью затянулось, ветерок утих и пошел тихий теплый дождик. Пока я прятал в рюкзачке трофеи Алмаза, он опять убежал, я даже не заметил когда, в пяти шагах ничего не было видно. Я прислушался: ни окликов, ни плеска воды ― ничего.[19]
Зато мы веселились вовсю, забыв о школе, когда с моря вдруг приходил с ветром дождь, сильный южный ливень. И мы, ребята, отплясывали под теплыми струями и орали песню: Дождик, дождик, пуще, Дам тебе гущи, Дам тебе ложку, Хлебай понемножку! А потом просительно: Дождик, дождик, перестань, Я поеду в Арестань Богу молиться, Христу (или Кресту) поклониться. И дождик действительно переставал.[20]
— Аза Тахо-Годи, «Жизнь и судьба» (Воспоминания), 2009
Дождик в беллетристике и художественной прозе[править]
Самый большой лист у нас, конечно, лист лопуха: наденешь его на животик — вот тебе и передник, а положишь в дождик на головку — зонтик! Такой большущий этот лопух![21]
Осень еще не начиналась, потому что стоит июль месяц, но, несмотря на то, здесь стоит ужасная погода. В этом месте и в прошлом году, и позапрошлые годы не хвалились хорошей погодой: до ильина дня стоит жар, в ильин день пройдет над горой сердитая гроза ― и потом дождик, который так и идет целые две недели...[22]
— Против всего нынче науки пошли. Против дождя — наука, против вёдра — наука. Прежде, бывало, попросту: придут да молебен отслужат — и даст бог. Вёдро нужно — вёдро господь пошлет; дождя нужно — и дождя у бога не занимать стать. Всего у бога довольно. А с тех пор как по науке начали жить — словно вот отрезало; все пошло безо времени. Сеять нужно — засуха, косить нужно — дождик![23]
— Уж ты прости меня, царь, собирался я прийти раньше, да запоздал. Вчера сильный дождь шёл, гроза разразилась, и молнией разорвало небо. Так я ходил зашивать его.
— Хорошее дело сделал, — говорит царь. — Только зашил ты непрочно — сегодня утром опять дождик моросил.
Я стругал спицы, жевал стружки и поглядывал на серое небо. В окошко тупо постукивали дождинки. Дождливое состояние в конце концов подействовало на душу: я начал раздумывать о скуке старой девы. Нашел эту мысль ничуть не хуже погоды и запел одну подходящую песню. Запел нарочно медленно, однотонно, слегка подвывая: Затянулось небо парусиной. Сеет долгий дождик. Пахнет мокрой псиной. — Нудно. Ох, как одиноко нудно.[24]
Ничего, занятия сегодня сперва шли довольно прилично, пока я была внимательна, но это продолжалось недолго: смотрю ― вдруг погода хмуриться начинает, и ветер поднялся. Вот тебе и раз! Польет дождь, и тю-тю наша сказка! Конечно, можно ее и в комнате слушать, но это уж не то («не тот коленкор», говорит Володя, а мамочка всегда в ужас приходит от такой mаuvаis genre’щины)! Действительно, не прошло и получаса, как дождина такой хлынул… Ведь, чтоб так не везло! Из моих глаз от досады тоже дождик закапал, и я потом злющая презлющая ходила, даже бедный Ральфик от меня шлепка получил, хотя по настоящему он-то уж ничем виноват не был.
— Валентина Новицкая, «Хорошо жить на свете!», 1912
Сидела у окна большая девочка и шила. А в окно стучал дождик уж третий день. Надоел девочке дождик, она ему и говорит:
— Как тебе, дождик, не стыдно? Льёшь как из ведра; пора и перестать.
А дождик ей выстукивает:
— Тук, тук, тук! То-то вот и есть, что льётся из ведра.
Девочка говорит: — Так закрой свое ведро.
А дождик:
— Тук, тук! Ведро-то худое, дно продырявилось.
Посмеялась девочка над дождиком, что никто у них там не умеет ведра́ починить, и решила сама взяться за дело.[25]
И это все для того, чтоб поутру бедное человеческое существо всё же тем или иным почувствовало себя обманутым. И ночь прошла. Ночной, полный бодрости дождь обернулся дождиком ― маленьким, нудным, ― апрель сделал гримасу и болезненно схватился за живот, точно проказник, не в меру объевшийся сладким. От Неаполя серым бесконечным обозом поплыли облака, под ним заскрипели деревья, точно давно не смазанные колёса, сторукий погонщик ― сирокко, пока ещё сонный, изредка щёлкал кнутом.[26]
Странно, прежде чем оживить в ней образ человека, довольно расплывчатый за давностью той чуть ли не единственной встречи, оно сперва вызывало в памяти большую порцию малиновогомороженого с вафлями, такого вкусного по жаре, и вслед за тем продолговатое, залитое праздничной публикой поле Коломяжского ипподрома в Петербурге, с облачком несчастья над ним, похожего на кратковременный дождик, и, пожалуй, больше ничего, кроме полурастворившейся во времени щемящей тоски.[27]
Надо сказать, что в любой киногруппе исполнительница главной роли всегда считается бедненькой, миленькой, самой красивой и самой талантливой, ужасно несчастной, маленькой деточкой, её всегда боготворят и трясутся над ней. Кольчугин и второй оператор Рапирский наслаждались дождём, и, видно, руки у них зудели, особенно у Кольчугина. Они воздевали руки к небу и причитали: Дождик, дождик, пуще! Дам тебе гущи! Хлеба каравай! Весь день поливай!
― Весь день не надо, ― строго сказал Нема. ― У нас сегодня ещё режим.[28]
Он ходит от кочки к кочке и собирает. Иногда руками, а иногда ложится и хватает ягоды прямо ртом. Так интереснее. Морошка очень вкусная. Когда она зиму пролежит под [снег]ом, то становится сладкая и только чуть-чуть кислая. И после неё во рту так бывает, будто там свежийдождик прошёл.[29]
Однако курить нечего: спички промокли, табак превратился в скользкую, липкую кашицу. Ефим Кондратьевич сосет пустую трубку, а Костя старается сесть так, чтобы сделаться как можно меньше ― сидеть мокрому под порывистым ветром совсем не так весело и приятно, как выбежать в жаркий день под слепой дождик. Так сидят они и ждут час, другой. Дождь прекращается, понемногу стихает ветер, однако все так же беснуются волны и такая же глубокая темень стоит вокруг.[30]
День умирал, я уже катил по шоссе под мелким дождиком, и, как бы деятельно ни ездили два близнеца по смотровому стеклу, они не могли справиться с моими слезами.[31]
И будто другие люди тут до нас были, а мы только что встретились. И не у одного, у обоих сразу такая перемена. Что вот, что было? Неужто из-за дождика все, из-за того, что работать не надо? ― Потом пошли на горох… ― На горох пошли поздней. Бросили литовки ― и друг к дружке. И дождик-то какой-то не мокрый был, летит и на лету тает. Вроде как дымный или святой какой. Может, правда, это он нас заворожил. А на горох ты позвала, я тогда куда хошь бы пошел за тобой. Вот ведь что вспомнилось…[32]
— Ага! — обрадовался Дождик. — Люди-то уже лучше всех знают, нужен я или нет. Пуще — так пуще!
И только он собрался припустить вовсю, как загромыхали колёса — на конных граблях ехали колхозники.
— Эх, — говорили они, — помешает нам дождик сено убрать… Хоть бы унялся, погодил маленько!
Дождик совсем растерялся. Он даже петь начал шёпотом и перепутал слова своей песенки: Я на тучу упал, Я с земли убежал, Мои ножки тонки — Меня не дождутся…
А тут между туч выглянуло ясное солнышко. Оно так заблестело, засияло, что Дождик сразу ослеп.
Ведь всегда при солнце Дождик становится слепым…
И он уже теперь не мог выбирать дороги, и пошёл по земле просто наугад. И больше на него никто не сердился. Все понимали, что если Дождик пришёл не вовремя, то сделал это он нечаянно.[33]
Никонович открывает и закрывает рот, и я вникаю: нас выселяют, теперь точно, раз есть решение горисполкома, теперь ― в любой момент, но скорее всё-таки после Олимпиады. «После Олимпиады» ― это уже формула. Как «после войны». В шесть часов вечера, скорее всего. После дождичка, если то будет четверг. Радиоактивненького. Так и слышу его умиротворённый пепельный шепоток. Аквариум, две большие старые рыбы, теперь ещё и дождик сверху. У меня стремительно падает давление, втягиваются внутрь барабанные перепонки и височные кости, будто я сам себя высосал изнутри.[34]
Нашим северным деревенским летом неизвестно чего бывает больше — дождей или солнца. Но солнце изо дня в день одинаковое, а дожди — разные.
Бывает дождь нудный, долгий, студёный, который так и называют мокрым или ещё более сердито — сеногноем.
И есть дожди грозовые, есть ливни-косохлёсты, грозовым близкая родня.
Порой же вдруг посыплется дождик такой лёгкий, прозрачный, будто он перемешался с небесным светом; и так он ласков, что земля под ним шепчется, ответно вздыхает, от земли навстречу дождику восходит тёплый пар.
Этот дождик кто величает ситничком, кто грибным.[35]
В голове с утра шумит, как трактор работает, к непогоде, что ли? Как бы погода завтра не испортилась. Так и есть, слышите? Все, в том числе и Тимошка, услышали первый долгий порыв ветра, деревья зашелестели и залопотали, а старая рябина, росшая возле дома, стала привычно тереться сучьями о балкон на втором этаже.
― Дождик, дождик! ― восторженно закричала Даша, подбегая к дверям. В распахнутую дверь балкона с веселым свистом ворвалась тугая волна ветра, стеклянные сосульки на старой-престарой люстре под потолком с тоненьким перезвоном закачались. Ахнув, Семеновна бросилась закрывать балкон, послав Олега проверить окна и двери по всему дому и выключить лишний свет. Ветер уже дул напористо, тумана над озером не было и в помине, берёзы гнулись, жалобно скрипели, от мостов в глубине озера бежала крупная рябь.[36]
Бог знает почему образовалось у него смешливое, легкое настроение ― от мужичонки, наверное, от своей забавной неудачи, от темной тучи, которая с урчанием понемножечку застила солнце. Ливанет через часика два крупный кромешный дождина, заполыхают молнии, одуряюще запахнет щекочущим ноздри озоном. «Дождик, дождик, пуще, дам тебе гущи!» ― пели они ребятишками и плясали босые в теплых ласковых лужах. «Дождик, дождик, припусти, мы поедем во кусты…» Прохоров вслух засмеялся. Ах каким хорошим было настроение! Все радовало его.[37]
Я поднатужился и выдал ей последнюю порцию, как Зевс протёк на Данаю в виде золотого ливня, да только сказочки все это про золотой ливень. А на самом деле Зевс обрушился на Данаю спермой, иначе каким образом у Данаи мог родиться сыночек по имени Персей? В мифах Древней Греции так и сказано, а христиане выдумали «золотой дождик», чтобы оправдать собственное «непорочное зачатие».[38]
— Иржи Грошек, «Лёгкий завтрак в тени некрополя», 1998
Сашенька думала о предстоящем ночном дежурстве, и на душе у нее было радостно от того, что всю ночь она будет рядом с тем, с кем ей хотелось бы быть всегда, на веки вечные… Она думала о нем неотступно. Даже сейчас, когда она смотрела в окно в потолке на то, как, сверкая на солнце, косо падают с неба капли слепого дождя, где-то в этой золотой ряби мутно мелькнул его образ. Она так и заснула под легонькое цоканье капель по стеклу, под шум мимолетного июньского дождичка. Ей снилось бескрайнее море все в черной ряби и колокольный звон.[39]
— Наше общество стремится обеспечить потребителю не только дешевый бензин, но и моральное удовлетворение от протеста против метода, которым он добывается. В эфире постоянно идут раскаленные теледебаты, где происходит срывание масок с разных всем известных фарисеев, и так каждую войну. И все спокойно живут рядом. А у вас все стараются перегрызть друг другу глотку. И при этом ни теледебатов, ни протеста, так, дождик за окном. Потому что общество недоразвитое...
Волна набегает раз за разом все слабее, все легче раскачивается лодка с браконьером: ручной лебедкой поднимается “паук”, в оттянутой мотне качается и плещет густой жемчуг. Слепой дождик накрапывает дрёмой, лениво ставя теплые кляксы на чуткой карте загорелого тела: то щека, то рука, то локоть, то бедро… ― и пусто, закат стекает за плечо, вечерняя прохлада подымает искать ночлег, ― но, раздумав, раскладывает костерок тут же, на берегу, ― и засыпает, укрывшись полиэтиленом, сорванным с разоренной теплицы.[40]
Гремят раскаты молодые, Вот дождик брызнул, пыль летит, Повисли перлы дождевые, И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной, и шум нагорный ―
Всё вторит весело громам.[41]
Дождик сквозь солнце, крупный и тёплый,
Шумит по траве,
По синей реке.
И круги да пузырики бегут по ней,
Лег тростник,
Пушистые торчат початки,
В них накрепко стрекозы вцепились, Паучки спрятались, поджали лапки, А дождик поливает:
Дождик, дождик пуще
По зеленой пуще.
Чирики, чигирики,
По реке пузырики.
Пробежал низенько,
Омочил мокренько.
Ой, ладога, ладога,
Золотая радуга! <...>
Обнял, обсыпал дождик берёзу,
Прошумел по листам
И по радужному мосту
Помчался к синему бору…[42]
Дождик гадкий идет да идет,
из дождевой кадки через край течет. После дождя выползут улитки,
мы их с кустов соберем,
у каждой улитки рожки как нитки
и, чтоб прятаться, ― дом.[43]
— Илья Эренбург, «Дождик гадкий идет да идет...», 1913
Дождик, дождик перестань, По ветвям не барабань, От меня не засти света. Надо мне бежать леском, Повидаться с пастушком, Я же так легко одета. <...>
И тогда уж дождик, лей,
Лей, дождинок не жалей, ―
Посидеть я с милым рада.
С милым рай и в шалаше.
Свежий хлеб, вода в ковше, ―
Так чего же больше надо![44]
— Фёдор Сологуб, «Дождик, дождик перестань...», 23 апреля 1921
От еврея и до китайца Проходимец и джентельмен, Все в единой графе считаются Одинаково — business men,
На цилиндры, шапо и кепи
Дождик акций свистит и льёт.
Вот где вам мировые цепи,
Вот где вам мировое жульё. — персонаж Рассветов
— Илья Сельвинский, «Идиллия с человеческими жертвами» (из цикла «Записки поэта»), 1926
Прохладный бисер брызжет в стекла,
Жемчужной мглой дымится сад.
Ботвой ожившей блещет свёкла,
И струйки хлюпают вдоль гряд.
Даль так тиха, пуста, лилейна!
Вокруг расцвел зеленый цвет…
Перед крыльцом, как два бассейна,
Галош отцовских парный след.
— Саша Чёрный, «Дождик» (Главы из поэмы «Дом над Великой»), 1928
Этот звук теперь я слышу
Днём и ночью круглый год, —
Когда град стучит по крыше,
Когда сверху дождик льёт.
Дождик, дождик, ты без счета решето пустой воды
в небе носишь, и еще ты
сыплешь серебром в сады.
Сад осыпан капель сыпью,
сад трясется, словно птица.
Я с листа две капли выпью,
чтоб немного освежиться.[47]
Ветер вскинул пыль повыше,
И немного погодя
Вдруг ударили о крышу
Две дробиночки дождя,
И, качая подорожник,
Заставляя травы лечь, Обложнойосенний дождик
Начинает землю сечь.
Семь голубей ― семь дней недели Склевали корм и улетели, На смену этим голубям Другие прилетают к нам.
Тут наши сизари воркуют,
По кругу ходят и жалкуют, Асфальт крупитчатый клюют
И на поминках дождик пьют.[48]
Передовые критики
Поругивали Чехова:
Он холоден к политике
И пишет вяло, нехотя,
Он отстает от века
И говорит, как маловер,
Зауважают человека,
Но после дождика в четверг;
Он в «Чайке» вычурен, нелеп,
Вздыхает над убитой птичкою,
Крестьян, которым нужен хлеб, Лекарствами он пичкает.[43]
Главное, что дождик унёс соринку,
Главное, что ёжик всегда в тумане.Егор Летов, 1990-е
Но что меня так удивило,
Просто с ног совсем свалило,
Что наш люд это теперешний
(Что любого приголубит),
Сильно так московью любит.
Ему валят просто в голову,
А он просит – вали больше.
Ему плюнут гадко в глаза,
Он хохочет, больше хочет,
Говорит: тёплый дождик сочится.
Вот такая неподвижность.
Просто какое-то отклонение.[51]
— Зенон Позняк (Зянон), из поэмы «Великое Княжество», 2000
Комарик, подцепившись под листок, пережидает дождик. Прозрачнокрыл, как Биргер долгоног, он не прагматик, не идеолог, и не художник.
Но дождик пролетел, и каприфоль,
нависшая с берёзы,
отряхиваясь, ну не баловство ль,
как курочка от петушка, угрозы
не чувствуя уже от топтуна
и ворсом одеваясь испаренья,
преображается, и бремена
отяжеляют самок и растенья.
— Олег Чухонцев, «Комарик, подцепившись под листок...» (из цикла «Комарик, кот и мышка», 2016
