Тасманийцы

Последняя тасманийка (до 1876)

Тасмани́йцы, самоназвание пала́ва (англ. Palawa) — аборигенное население о. Тасмания, полностью уничтоженное к началу XX века в результате геноцида. В течение всего 30 лет (1803-1833) число тасманийских аборигенов сократилось c 5000 до 300. Одна из последних чистокровных тасманиек, Труганини, умерла в 1876 году. В настоящее время живы десятки людей, происходящих от тасманийских аборигенов в результате смешанных браков, и они сохраняют традиционную культуру палава.

Считается, что первые люди пришли в Тасманию около 40 тысяч лет назад во время последнего ледникового периода, когда Тасмания и Австралия были единым континентом. После того, как около 14 тысяч лет назад уровень моря поднялся и Тасмания была отделена от континентальной Австралии Бассовым проливом, тасманийцы оказались в фактической изоляции. В результате отрезанности от остального мира, сделавшей невозможным культурный обмен с другими, более технологически развитыми племенами, и постепенного культурного регресса тасманийцы стали одним из самых примитивных этносов.

Коротко о тасманийцах

	Правительство стремилось по возможности уберечь чёрных от поголовного истребления. С этой целью придумали такой план: всех переловить, согнать на соседний остров и держать там под стражей.
	— Марк Твен, «По экватору», 1897

Робинсон поставил перед собой неслыханную задачу: он хотел пойти в глубь страны, в джунгли и горные ущелья, где прятались преследуемые по пятам, но непримиримые дикари; хотел явиться к ним безоружным, говорить с ними на языке дружбы и любви, убедить их покинуть свои дома, дикую привольную жизнь, которой они так дорожили, и последовать за ним — отдать себя в руки ненавистным белым, чтобы жить под их охраной и опекой, их милостями до конца дней своих!

— Марк Твен, «По экватору», 1897

	Эти туземцы и впрямь были удивительные люди. Нельзя было допустить, чтобы они вымерли. Их следовало скрестить с белыми. Белые бы от этого только выиграли, а туземцы не потерпели бы ущерба. Но туземцы всё-таки вымерли, бедные отважные дети природы!
	— Марк Твен, «По экватору», 1897

День за днем сидели они на постылых им утёсах и с неугасающей страстью, сквозь слёзы, тоскливо глядели на море, на маячившую вдали громаду — призрак их земного рая; и то у одного, то у другого сердце не выдерживало, и он умирал. Через несколько лет в живых осталась лишь жалкая кучка людей. Горстка дотянула до старости. В 1864 году умер последний мужчина, в 1876 — последняя женщина, и спартанцы Австралазии перестали существовать.

— Марк Твен, «По экватору», 1897

	Неуютная Тасмания. На этом острове английские поселенцы бесчеловечно истребили всех тасманийцев. И проклятие как бы застыло здесь в воздухе.
	— Константин Бальмонт, из письма, апрель 1912

	...тасманийцы совсем не знали таких качественных прилагательных, как «твёрдый», «мягкий», «тёплый», «холодный».
	— Яков Берлин, «Дикари, их быт и нравы», 1914

	Кук дал тасманийцам несколько ниточек бус, которые так восхищали таитян и новозеландцев, но они брали их безучастно, не знали, что с ними делать, и бросали на землю. Скоро дровосеки наткнулись на жильё этих людей. Оказалось, они не умели строить даже шалашей, даже землянок не умели выкопать, а жили в больших дуплах, которые выжигали кострами в стволах гигантских эвкалиптов.
	— Николай Чуковский, «Водители фрегатов», 1947

	В условленный день, 28 декабря 1834 года, английские колонисты с ружьями в руках заняли всё побережье Тасмании и оттуда, сразу со всех сторон, пошли к центру острова. По пути они убивали всех тасманийцев, безоружных и беспомощных, ― мужчин, женщин и детей. К тому часу, когда они встретились в центре острова, весь народ был уничтожен.
	— Николай Чуковский, «Водители фрегатов», 1947

	Верил ли Миклухо-Маклай, что «высокий комиссар» защитит туземцев? По-видимому, не очень. Из памяти нельзя было вычеркнуть «…окончательного уничтожения туземцев Тасмании и постепенного, по сие время продолжающегося, истребления австралийцев».
	— Лидия Чуковская, «Н. Н. Миклухо-Маклай», 1952

	Сейчас тасманийцев как этнической группы не существует. Последняя чистокровная тасманийка умерла в 1877 г. Сведения, сохранившиеся о культуре тасманийцев, недостаточны и иногда противоречивы. Тем не менее, их с уверенностью можно считать самой отсталой группой человечества из всех известных этнографии.
	— Валентин Турчин, «Феномен науки. Кибернетический подход к эволюции», 1970

	С учетом различий в природных условиях культуру тасманийцев можно сопоставить с ориньяко-солютрейской культурой на её ранних стадиях. <...> Изготовлять составных орудий, например придавать рабочей каменной части рукоятку из дерева, они, повторяем, не умели.
	— Валентин Турчин, «Феномен науки. Кибернетический подход к эволюции», 1970

	Тасманийцы пользовались крайне примитивными орудиями из камня, напоминающими орудия неандертальцев. Пользовались они не менее примитивными средствами передвижения по воде, на которых добраться вплавь до других земель не могли.
	— Александр Кондратов, «Атлантиды ищите на шельфе», 1979

	...никакой тасманийской примеси у аборигенов пятого континента не обнаружено, в облике древнейших австралийцев нет сходства с жителями Тасмании. Последние исследования антропологов показали, что тасманийцы образуют особую локальную расу внутри расы австралоидов.
	— Александр Кондратов, «Атлантиды ищите на шельфе», 1979

	...в Тасмании древнейшие стоянки имеют возраст порядка 7-8 тысячелетий. Но всё же первобытный человек успел заселить остров в ту пору, когда связь с материком через сплошной «мост» суши или цепочку островов еще сохранялась. Прервалась она, видимо, около 11 тысяч лет назад. Именно тогда ― или несколько раньше ― попали люди в Тасманию.
	— Александр Кондратов, «Атлантиды ищите на шельфе», 1979

	...в 1772 г. французские моряки впервые столкнулись с тасманийцами. Однако взаимопонимания достигнуть не удалось, произошла стычка; одного тасманийца убили, нескольких ранили. Это были первые жертвы цивилизации на Тасмании.
	— Рудольф Баландин, «Николай Николаевич Миклухо-Маклай», 1985

	Главный город Тасмании Хобарт назван в честь министра колоний Великобритании, который превратил в свое время этот остров в место ссылки. По его распоряжению было варварски истреблено всё местное население острова.
	— Георгий Скарлато, «Удивительная планета Земля. География: тайны и открытия», 1997

	Смеясь, он рассказал, что жителей Тасмании в Австралии обзывают тасманьяками.
	— Анатолий Шиманский, «Австралия глазами русского, или Почему верблюды там не плюются», 2002

	Есть свидетельства, что английские колонисты опускались до поедания мяса тасманийцев. А поскольку те досаждали фермерам, нападая на домашний скот, в 1830 году был организован тотальный отстрел туземцев.
	— Акоп Назаретян, «Последние на Земле», 2013

Тасманийцы в научной и научно-популярной литературе

Бритьё головы у еврейских женщин, — которые и доныне считаются чем-то низшим у мужчины, и даже не допускаются в то место храма, где молятся мужчины — указывает, очевидно, на переживание того же обычая — обрезать волосы в знак порабощения. Это даже прямо осталось обычаем на Самоа, где мужчины носят длинные, а женщины короткие волосы в знак порабощения. Тоже у танна, лифу, тасманийцев и некоторых других.

— Герберт Спенсер, «Развитие политических учреждений», 1882

Вожди Тасманийцев были высокие и сильные люди; у них не существует ни избирательного, ни наследственного главенства, и место военного вождя предоставляется самому храброму члену племени. <...> Хотя Тасманийцы и свободны от деспотизма правителей, но они подчиняются советам, управляются хитростью и трепещут от ужаса внушаемого им некоторыми мудрыми людьми или знахарями. Эти последние могут не только облегчить боль, но и наслать её.

— Герберт Спенсер, «Развитие политических учреждений», 1882

Австралийцы имеют названия для всякого рода деревьев, но не имеют слова для понятия «дерево» вообще, независимо от его вида; и, хотя некоторые исследователи уверяют, что их словарь не вполне лишен родовых названий, все-таки крайняя бедность их языка вне сомнения. То же самое и тасманийцы. Доктор Миллиган говорит, что «они обладают лишь весьма ограниченной способностью к абстракции или обобщению. Они не имеют слов для выражений отвлеченных понятий. Для каждого отдельного вида гуттаперчевого дерева, кустарника и пр. они имеют названия, но не имеют слова, соответствующего понятию „дерево“. Они также не в состоянии выразить и отвлеченных свойств, как: твёрдый, мягкий, тёплый, холодный, длинный, короткий, круглый и пр.; вместо „твёрдый“ они говорят: „как камень“, вместо „высокий“ — „длинные ноги“ и т. п.; вместо „круглый“ они говорят: „как шар“ или „как луна“ и т. п.; при этом они обыкновенно присоединяют действие к слову, подтверждают его каким-либо жестом, чтобы быть вполне понятыми».

— Герберт Спенсер, «Опыты научные, политические и философские. Том 1», 1891

С нашей теперешней точки зрения становится очевидным, что фетишизм не первоначальное явление, а вторичное. Это вытекает почти само собою из того, что было сказано выше. Однако позвольте проследить нам все стадии его возникновения. О тасманийцах доктор Миллиган говорит: «Имена мужчин и женщин заимствованы у них от естественных предметов и происшествий, как, например, кенгуру, гуттаперчевое дерево, снег, град, гром, ветер, а также от названия цветов и пр.»

— Герберт Спенсер, «Опыты научные, политические и философские. Том 1», 1891

Англичане, поселившись в Австралии, травили туземцев свирепыми собаками, нарочно выдрессированными для этой цели. Они развешивали отравленные куски мяса в угодьях диких охотников, которые жадно набрасывались на них и, конечно, погибали скоро в страшных муках. Когда томимые голодом дикари приходили к белым переселенцам, — им подавали там хлебы, приправленные ядовитым мышьяком. С такой же готовностью белые угощали при случае несчастных дикарей отравленной водкой. Они охотились на черных, как на дичь, чтобы добывать корм своим собакам. А когда дикари вставали с оружием на свою защиту и нападали в свою очередь на белых, — их объявляли разбойниками и назначали высокую награду за каждого убитого черного. Когда англичане в 1800 году высадили своих ссыльных на остров Тасманию, там насчитывалось до 8.000 душ туземного населения. А через семьдесят лет умерла последняя тасманийка. Белые стёрли с лица земли всё тасманийское племя…

— Яков Берлин, «Дикари, их быт и нравы», 1914

Это можно рассматривать как метасистемный переход, ибо изготовление составного орудия (оружия) есть создание системы из подсистем, которые до сих пор мыслились изготовителем как нечто самостоятельное (наконечник ― колющее каменное орудие, бревно ― палка или деревянное копьё). Что это не такой простой переход, можно видеть из того факта, что в историческое время существовал народ ― коренные жители острова Тасмании, который не знал составных орудий. Сейчас тасманийцев как этнической группы не существует. Последняя чистокровная тасманийка умерла в 1877 г. Сведения, сохранившиеся о культуре тасманийцев, недостаточны и иногда противоречивы. Тем не менее, их с уверенностью можно считать самой отсталой группой человечества из всех известных этнографии. Здесь сыграла роль их изолированность от остальной части человечества (ближайшие соседи тасманийцев ― австралийские аборигены были почти столь же отсталыми) и бедная природа острова, в частности отсутствие животных, крупнее кенгуру.

— Валентин Турчин, «Феномен науки. Кибернетический подход к эволюции», 1970

С учётом различий в природных условиях культуру тасманийцев можно сопоставить с ориньяко-солютрейской культурой на её ранних стадиях. Тасманийцы имели следующие орудия и оружие: каменное ручное рубило, остроконечник, режущее каменное орудие неопределенной формы, деревянную дубину (двух типов: ручную и метательную), деревянное копье, палку для выкапывания съедобных корней и деревянную лопатку для отрывания моллюсков от скал. Кроме того, они умели плести верёвки и сумки (корзины) из травы или волоса. Огонь добывали с помощью трения. Изготовлять составных орудий, например придавать рабочей каменной части рукоятку из дерева, они, повторяем, не умели.

— Валентин Турчин, «Феномен науки. Кибернетический подход к эволюции», 1970

Не меньший интерес должны представлять находки под водой и на юге Сахула, на дне Бассова пролива, отделяющего Тасманию от Австралийского материка. Если здесь удастся обнаружить следы пребывания человека, можно с полной уверенностью сказать, что наконец-то удалось решить загадку происхождения тасманийцев. Тасманийцы пользовались крайне примитивными орудиями из камня, напоминающими орудия неандертальцев. Пользовались они не менее примитивными средствами передвижения по воде, на которых добраться вплавь до других земель не могли. Логично предположить, что предки тасманийцев попали на остров из Сунды через Сахул, пройдя через всю Австралию. Но никакой тасманийской примеси у аборигенов пятого континента не обнаружено, в облике древнейших австралийцев нет сходства с жителями Тасмании. Последние исследования антропологов показали, что тасманийцы образуют особую локальную расу внутри расы австралоидов.

— Александр Кондратов, «Атлантиды ищите на шельфе», 1979

В эпоху последнего оледенения Тасмания почти на одну пятую была покрыта ледниками, свободная ото льда территория также была неблагоприятна для жизни первобытных людей. И только когда наступило потепление и льды стали таять, человек начал заселять этот остров. Если на юге Австралии обнаружены стоянки людей возрастом порядка 30 тысяч лет, то в Тасмании древнейшие стоянки имеют возраст порядка 7-8 тысячелетий. Но всё же первобытный человек успел заселить остров в ту пору, когда связь с материком через сплошной «мост» суши или цепочку островов еще сохранялась. Прервалась она, видимо, около 11 тысяч лет назад. Именно тогда ― или несколько раньше ― попали люди в Тасманию.

— Александр Кондратов, «Атлантиды ищите на шельфе», 1979

«...это означает, что наиболее древние следы заселения Тасмании погребены под толщей воды и то, что открывает на острове лопата археолога, относится к последним, заключительным этапам, возможно, многовекового процесса», ― пишет В. Р. Кабо в книге «Тасманийцы и тасманийская проблема». Ледниковый период окончился, прежние горные хребты, возвышавшиеся над равниной, простиравшейся некогда на месте Бассова пролива, стали островами Кинг и Флиндерс. Тасмания оказалась в полной изоляции от «большого мира» и даже от соседней Австралии, которая также превратилась в отрезанный от остальных земель континент. Это не только законсервировало тасманийскую культуру, но и повело к формированию особого расового типа ― тасманийского. Подобные же изоляты мы находим и на других островах, заселенных в глубокой древности благодаря «мостам» суши или цепочки затонувших островов и островков, ныне ставших мелководными банками на материковой отмели ― шельфе.

— Александр Кондратов, «Атлантиды ищите на шельфе», 1979

Тасманийцы в публицистике и документальной прозе

Все туземцы выселены на один остров в проливе Басса, и Вандименова Земля пользуется тем крупным преимуществом, что лишена туземного населения. Этот жесточайший шаг был, по-видимому, совершенно неизбежен, ибо то было единственное средство оборвать беспрерывные и ужасные грабежи, поджоги и убийства, совершавшиеся чернокожими: всё это рано или поздно привело бы к их окончательной гибели. Однако, я боюсь, не приходится сомневаться в, том, что вся эта цепь злодейств и их последствия были вызваны постыдным поведением некоторых наших соотечественников. Тридцать лет — не много времени для полного изгнания туземцев с их родного острова, а ведь этот остров величиной почти с Ирландию.

— Чарльз Дарвин, Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль», 1845

Вандименова (Дименова) земля — остров Тасмания к югу от Австралии, отделенный от последней проливом Басса. Открыта в 1642 г. голландцем Тасманом, назвавшим ее именем губернатора голландских колоний. Англией окончательно захвачена в 1803 г. и в течение 50 лет использовалась как место ссылки преступников. Местные жители были полностью истреблены. Остатки тасманийцев вымерли на острове Флитерс, куда они были насильно выселены. С 1901 г. — штат Австралийского Союза с главным городом и портом Хобарт (Гобарт).

— Алексей Лазарев, «Записки о плавании военного шлюпа Благонамеренного...», 1849

Правительство стремилось по возможности уберечь чёрных от поголовного истребления. С этой целью придумали такой план: всех переловить, согнать на соседний остров и держать там под стражей. Идти на охоту вызвались толпы белых, так как за это хорошо платили — пять фунтов за каждого пойманного и доставленного чёрного; однако толку они почти не добились. Черный не носил одежды, тело его было смазано жиром: не так то просто его схватить и удержать. Вооружённые белые группами рыскали по стране, нежданно-негаданно нападали на небольшие семьи туземцев и кое-кого ловили; но вскоре возникли подозрения, что на каждого пойманного приходилось полдюжины убитых, а ведь правительство хотело не этого.

— Марк Твен, «По экватору», 1897

На осуществление своих планов правительство израсходовало тридцать тысяч фунтов и долгое время эксплуатировало руки и мозг нескольких тысяч белых — и всё зря. Прошло четверть века, и только тогда наконец нашли нужного человека. Впрочем, он нашелся сам. То был Георг Огастес Робинсон, известный в истории под прозвищем «Миротворец». Человек он был необразованный, ничем не выдающийся, — простой рабочий-каменщик из Хобарта. И все же он, наверное, был любопытной фигурой. Чтобы поглядеть на такого, стоило съездить хоть на край света. Возможно, его двойник имеется в истории, но я не знаю, в какой эпохе его искать, Робинсон поставил перед собой неслыханную задачу: он хотел пойти в глубь страны, в джунгли и горные ущелья, где прятались преследуемые по пятам, но непримиримые дикари; хотел явиться к ним безоружным, говорить с ними на языке дружбы и любви, убедить их покинуть свои дома, дикую привольную жизнь, которой они так дорожили, и последовать за ним — отдать себя в руки ненавистным белым, чтобы жить под их охраной и опекой, их милостями до конца дней своих!

— Марк Твен, «По экватору», 1897

За четыре года, нe пролив ни капли крови, Робинсон доставил и сдал на руки белому губернатору всех туземцев, этих добровольных пленников, положив конец войне, которую порохом и пулями безрезультатно вели тысячи людей с 1804 года. Орфей, приручавший диких зверей своим пением, — миф; но чудеса, сотворенные Робинсоном, — непреложный факт. Это история совершенно достоверная; и я убежден, что история любой страны, древняя или новая, не знает факта более великого, заслуживающего большего уважения. И в честь величайшего человека, какого породила или породит Австралазия, признательное потомство воздвигло Георгу Огастесу Робинсону Миротворцу величественный памятник в... впрочем, нет — памятник поставлен кому-то другому, не помню кому.

— Марк Твен, «По экватору», 1897

Когда это отчаянное племя было захвачено вышеописанным способом, к общему великому удивлению оказалось, что на войну израсходовали тридцать тысяч фунтов стерлингов и держали под ружьём все население провинции, чтобы сражаться с вражеским войском, состоявшим из шестнадцати человек, вооруженных деревянными копьями! Таковы факты. Знаменитое племя Большой реки, которое европейцы со страху воображали целым полчищем, насчитывало шестнадцать мужчин, девять женщин и одного ребенка! Учитывая, сколько бед причинила эта горстка людей, их удивительные переходы и внезапные набеги из конца и конец всей провинции, враги вынуждены были признать, что дикари эти храбры и умеют сражаться. Какой-нибудь Уоллес мог измотать большую армию, располагая небольшим отрядом смелых людей, но там враждующие стороны были равно цивилизованны и вооружены. Зулусы, сражавшиеся с нами в Африке, маори в Новой Зеландии, арабы в Судане были куда лучше вооружены, лучше знали технику ведения войны и были значительно многочисленнее, чем эти голые тасманцы. Губернатор Артур справедливо назвал их благородным племенем.

— Марк Твен, «По экватору», 1897

Эти туземцы и впрямь были удивительные люди. Нельзя было допустить, чтобы они вымерли. Их следовало скрестить с белыми. Белые бы от этого только выиграли, а туземцы не потерпели бы ущерба. Но туземцы всё-таки вымерли, бедные отважные дети природы! Их собрали в маленькие поселения на соседних островах, правительство отечески пеклось о них, обучало религии и лишило табака, ибо надзиратель воскресной школы был некурящим и поэтому считал, что курить безнравственно, Туземцы не приучены были придерживаться режима, носить одежду, вести размеренную жизнь; им были не нужны дома, церковь, образование, воскресная школа и прочие чуждые им учреждения цивилизованных людей, и они стремились к утраченной родине и дикой, вольной жизни. Слишком поздно спохватились они, что променяли свой рай на этот ад. День за днем сидели они на постылых им утёсах и с неугасающей страстью, сквозь слёзы, тоскливо глядели на море, на маячившую вдали громаду — призрак их земного рая; и то у одного, то у другого сердце не выдерживало, и он умирал. Через несколько лет в живых осталась лишь жалкая кучка людей. Горстка дотянула до старости. В 1864 году умер последний мужчина, в 1876 — последняя женщина, и спартанцы Австралазии перестали существовать.

— Марк Твен, «По экватору», 1897

Тасманийцы, жившие на плодородном острове, климат которого напоминает французский, питались раковинами и кое-какой рыбой, добывавшейся ими с великим трудом; они ходили совершенно нагими и поедали насекомых, гнездившихся на их собственном теле. Живя без правительства и вождей, они были независимы одни от других и осуществляли идеал анархии; они были слабы, подозрительны, злы, лишены всякого любопытства и вкуса.

— Альфред Фуллье, «Психология французского народа», 1898

	...если дело происходит в жаркой стране, где само солнце стремится придать коже тёмный цвет, то данная особенность имеет более шансов быть переданной по наследству, а вероятно также и более шансов для своего первоначального появления. Впрочем и здесь можно указать на много исключений: тасманийцы, жившие более чем в 40° от экватора, были так же черны, как негры Гвинеи...
	— Альфред Фуллье, «Психология французского народа», 1898

Из Кэп-Тауна путь ведет от Южной Африки в Тасманию, это предельное царство Чёрных, беспощадно истребленных Белоликими в лице Англичан, которые за ними охотились, как за дикими зверьми, и всех уничтожили до единого, превратив этот крайний остров цветущего Юга в каторжный этап и место проклятых воспоминаний. А между тем, священное это место, пепелище загадочной расы Чёрных, чья тайна ещё не разгадана, или уже забыта.

— Константин Бальмонт, «Океания», 1914

	Они убеждены, что все эти предметы необходимы покойному в его долгом путешествии в страну духов. Тасманиец, спрошенный о том, зачем кладут копья в могилу, отвечал, как само по себе понятное: «Да для того, чтобы уснувший мог употреблять их в битвах!»
	— Илья Мечников, «Этюды о природе человека», до 1915

Но сколько Испанцы не истребляли Мексиканцев и Майев, они не истребили их, и не изменили по существу их отдельный лик. До сих пор в Мексике живы Ацтеки и живы Майи, не позабывшие своего языка. В Тасмании же, где было кроткое, по-своему красивое, по-своему замечательное племя Черных, Англичане явились столь метко истребительными, что давно там нет ни одного Тасманийца. Чёрные мешали Английским поселенцам. Значит, нужно было их истребить. Тот самый исторический изверг Робинсон, по указанию которого была сделана на Тасманийцев последняя удачная облава, был награжден Английским правительством, да по общественной подписке собрали в его пользу что-то вроде миллиона рублей, за удачное пролитие крови Черных. Зато Англичане были почтительны к последней представительнице Тасманийской расы, к последней их царице, прозванной в насмешку Лалла-Рук: они препарировали ее скелет, и он, вместе с ее портретами, находится в настоящее время в Тасманийском музее в Гобарте.

— Константин Бальмонт, «Океания», 1914

	Такого вымирания, какое наблюдалось у дикарей австралийской группы, например, среди тасманийцев, у наших инородцев — нет. Первый признак прогрессивного вымирания — это бесплодие женщин. У сибирских инородцев дети есть, но смертность почти в полтора раза превышает число рождений.
	— Владимир Арсеньев, «Вымирание инородцев Амурского края», 1913

	Надо торопиться, а то придется и нам сказать то же, что сказал и Уоллес относительно вымерших тасманийцев: «Это были народы с зачатками прогресса, которые тогда встретили возможность развития, когда было уже слишком поздно!?»
	— Владимир Арсеньев, «Вымирание инородцев Амурского края», 1913

Верил ли Миклухо-Маклай, что «высокий комиссар» защитит туземцев? По-видимому, не очень. Из памяти нельзя было вычеркнуть «…окончательного уничтожения туземцев Тасмании и постепенного, по сие время продолжающегося, истребления австралийцев». «Истребление тёмных рас, ― писал он в ноябре 1877 года, ― есть не что иное, как применение грубой силы, и каждый честный человек должен осудить её или, если может, восстать против злоупотребления ею».

— Лидия Чуковская, «Н. Н. Миклухо-Маклай», 1952

Поучительна и печальна судьба коренного населения острова Тасмания. В 1642 г. экспедиция голландца Абеля Тасмана обнаружила эту землю. Местных жителей не удалось встретить. Лишь в 1772 г. французские моряки впервые столкнулись с тасманийцами. Однако взаимопонимания достигнуть не удалось, произошла стычка; одного тасманийца убили, нескольких ранили. Это были первые жертвы цивилизации на Тасмании. Через пять лет Тасманию посетил Джеймс Кук. Отношения его с местными жителями были доверительными. О тасманийцах он отзывался с уважением и симпатией. Лишь в конце XVIII в. мореплаватели открыли широкий пролив, отделяющий Тасманию от Австралии (до этого их считали единым континентом). Тогда же началась колонизация острова европейцами. Теперь все чаще стали звучать выстрелы. И хотя физическое уничтожение островитян не практиковалось, число их начало быстро сокращаться. Первоначально, судя по всему, их насчитывалось приблизительно 2—5 тыс. человек. В 1824 г. их было уже менее 500, а к 1860 г. число это уменьшилось до 16. Попытки спасти их ни к чему не привели: вскоре все тасманийцы вымерли. А. Уоллес писал: «Мы видим здесь народ с задатками прогресса, которым культура не дала времени развиться». Странно: культура (европейская) не дала развиться задаткам прогресса (тасманийцев). Выходит, культура может подавлять прогресс? Да, может.

— Рудольф Баландин, «Николай Николаевич Миклухо-Маклай», 1985

	Дарвин не был злым человеком, но теория естественного отбора заставила его, вслед за стоиками и Мальтусом, отбросить сострадание к слабым как тормоз на пути социального прогресса и оправдать уничтожение тасманийцев имперскими войсками: что поделаешь, раз эти туземцы оказались менее приспособленными.
	— Валентин Красилов, «Эволюция: Дарвин и современность», 1997

В отдельных регионах происходит обвал либо «зависание» с последующей деградацией. Когда-то предки современных австралийцев намного опередили всех в развитии технологий, инструментального интеллекта, искусства. От 40 до 60 тысяч лет назад они — передовой отряд человечества. Умели плавать по морю, произвродить орудия с полированной рукояткой, оставили первые в мире наскальные рисунки. Но, оказавшись в изоляции, общество «зависло», как плохой компьютер. Австралийцы не перешли к оседлому земледелию и скотоводству и постепенно проваливались с верхнего в средний и даже частично в нижний палеолит. Деградация особенно сильно поразила острова, такие как Тасмания. Первые европейцы даже не догадывались, что существа, которых они там встретили, — люди. Есть свидетельства, что английские колонисты опускались до поедания мяса тасманийцев. А поскольку те досаждали фермерам, нападая на домашний скот, в 1830 году был организован тотальный отстрел туземцев. Такие трагедии в XVIII-XIX веках не были редкостью.

— Акоп Назаретян, «Последние на Земле», 2013

Тасманийцы в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

Плывём между Тасманией (прежде называлась Земля Ван-Дьемена) и соседними с ней островами — теми самыми, откуда несчастные изгнанники, тасманские дикари, глядели на свою утраченную родину и плакали, и умирали от тоски. Как я рад, что все — или почти все — эти туземные народы вымерли и их больше нет на свете. В иных местах Австралии расправа была жестокой, зато милосердно быстрой. Что касается Тасмании, то там истребили всех поголовно, не осталось ни одного коренного жителя. Борьба велась годами, десятками лет. Белые и черные охотились друг за другом, выслеживали друг друга из засады и убивали. Чёрных было немного. Но они были бдительны, осторожны, хитры и прекрасно знали свою страну. Они долго держались, хоть их была всего небольшая кучка, и успели вырезать порядочно белых.

— Марк Твен, «По экватору», 1897

	Неуютная Тасмания. На этом острове английские поселенцы бесчеловечно истребили всех тасманийцев. И проклятие как бы застыло здесь в воздухе. То же самое сделали Белоликие англичане с Чёрными туземцами Австралии.
	— Константин Бальмонт, из письма, апрель 1912

	Смеясь, он рассказал, что жителей Тасмании в Австралии обзывают тасманьяками. Я эту шутку уже слышал, поэтому смеялся только из вежливости.
	— Анатолий Шиманский, «Австралия глазами русского, или Почему верблюды там не плюются», 2002

Тасманийцы в беллетристике и художественной прозе

Прежде чем осуждать их слишком строго, мы должны вспомнить, как беспощадно представители нашей собственной породы истребляли не только животных, вроде ныне исчезнувшего бизона или додо, но и целые человеческие расы. Так, например, тасманийцы — бесспорно, такие же люди, как мы, — были вырезаны поголовно в истребительной войне, которую белые колонисты вели против них в течение пятидесяти лет. Неужели мы сами так свято исполняем заповеди милосердия, что имеем право возмущаться жестокостью марсиан?

— Герберт Уэллс, «Война миров», 1897

	Я слушал, как самодовольно болтал этот больной ребёнок, и с благодарностью думал о дикарях Тасмании. Говорят, и они тоже людоеды, но у них всё-таки развито эстетическое чувство.
	— Максим Горький, «Мои интервью» (рассказ), 1906

Скоро появились и <...> обитатели. Это были чёрные люди, истощенные постоянными голодовками. Одежды они не знали никакой, не носили даже тряпочек вокруг бедер. У женщин на спинах болтались большие мешки из кенгуровой кожи, в которых сидели курчавые ребятишки. Все эти люди столпились вокруг косарей и следили за работой, но в их глазах не было заметно ни удивления, ни любопытства. Кук дал тасманийцам несколько ниточек бус, которые так восхищали таитян и новозеландцев, но они брали их безучастно, не знали, что с ними делать, и бросали на землю. Скоро дровосеки наткнулись на жильё этих людей. Оказалось, они не умели строить даже шалашей, даже землянок не умели выкопать, а жили в больших дуплах, которые выжигали кострами в стволах гигантских эвкалиптов. Омай был удручен нищетой этого народа, населяющего такую прекрасную страну. — Бедные, бедные! ― говорил он, качая головой. ― У них нет ни луков, ни копий. Им, верно, приходится есть одних червей да улиток. Недаром они такие тощие. — Нет, ты ошибаешься, ― сказал Кук. ― Гляди, вон у того лохматого ― копьё. Действительно, один из тасманийцев держал в руке длинную палку с обточенным концом. Он весьма воинственно потрясал ею и, видимо, нагонял страх на своих сородичей. Кук подошёл к этому тасманийцу и знаками объяснил ему, что хочет посмотреть, как он швыряет копьё. Тот почти сразу понял, чего от него хотят, показал Куку растущий у воды куст и швырнул в него свою палку. Но палка три раза перевернулась в воздухе и упала на песок в десяти шагах от куста. — О-хо-хо! ― засмеялся Омай. ― Да у нас двухлетние дети швыряют копья лучше, чем ты. Хочешь посмотреть, что такое настоящее оружие? И, раньше чем Кук успел произнести хоть слово, хвастливый и пылкий Омай зарядил своё ружьё и оглушительно выстрелил в небо. Трах-тах-тах-тах! ― грянул выстрел. Трах-тах-тах-тах! ― ответило лесное эхо. Тасманийцы, все как один, грохнулись ничком на землю. Потом разом вскочили на ноги и пустились наутёк.

— Николай Чуковский, «Водители фрегатов», 1947

Реи ломались, паруса лопались. Обшивка обоих кораблей требовала серьёзного ремонта. И только 24 апреля, когда впереди появились лесистые горы Тасмании, угрюмые лица матросов несколько повеселели. Но Тасмания была населена народом, не знавшим ни земледелия, ни скотоводства. Запастись провизией здесь было невозможно. Тасмания могла предоставить морякам только дрова и пресную воду. Берег не дал путешественникам даже отдыха. Нужно было немедленно приниматься за починку судов. Из гигантских эвкалиптов приготовляли новые мачты. Корпуса кораблей проконопатили и просмолили. Паруса свезли на берег и заштопали. Все эти работы заняли больше трёх недель.

— Николай Чуковский, «Водители фрегатов», 1947

Островитяне гибли и вымирали. Целые народы исчезли с лица земли. Раньше всех были истреблены жители Тасмании. Вот как совершилось это истребление. В условленный день, 28 декабря 1834 года, английские колонисты с ружьями в руках заняли все побережье Тасмании и оттуда, сразу со всех сторон, пошли к центру острова. По пути они убивали всех тасманийцев, безоружных и беспомощных, ― мужчин, женщин и детей. К тому часу, когда они встретились в центре острова, весь народ был уничтожен. Уцелела только маленькая тасманийская девочка, которой во время этого избиения удалось спрятаться в дупле дерева. Через три дня её нашел какой-то колонист и как диковинку оставил у себя. Он назвал её Лала Рук. Она прожила долгую жизнь ― единственная, оставшаяся от целого народа.

— Николай Чуковский, «Водители фрегатов», 1947

— Дело не только в одной науке, которая, конечно, имеет большое значение для художника, — серьёзно сказал Борис, — и, если хочешь знать, Олег, даже и не в одном острове Пасхи дело. Существует на свете империализм как высшая стадия капитализма. И есть на свете колониальная политика, ты это знаешь. Жил на острове Тасмания, неподалёку от Австралии, народ. Колонизаторы истребили его раньше, чем этнографы успели изучить. Туземное население вымирало с катастрофической быстротой. Умерла последняя тасманийка, королева Трукапини, от всего народа остались только черепа для антропологических изысканий. Сегодня об уничтожении народов мечтает Гитлер. Империализму нужно, всегда нужно очень большое и чужое «жизненное пространство». И художник не имеет права об этом забывать. На острове Пасхи, так же как в Тасмании, вымерло почти всё население. То же произошло в Африке с бушменами, лесными людьми. Я считаю своим долгом комсомольца. — Понимаю, — сказал Олег: — изучать то, что осталось от истреблённых империализмом народов. Об этом я и не подумал.

— Исай Рахтанов, «Потомки Маклая», 1997

Тасманийцы в стихах

	Истреблённые тасманийцы, бушмены, которых на земле осталось совсем мало, рапануйцы протягивают к нему руки и поют «говорящие деревья»; они поют вместе с гулом прибоя. И сам Борис, как настоящий рапануец, как Меторо Танауре, вместе с ними начинает петь.
	— Исай Рахтанов, «Потомки Маклая», 1955

См. также

• Исчезнувшие народы
• Тасманийский волк
• Тасмания
• река Деруэнт
• Тасманит
• Тасманит (значения)
• Дарвинское стекло
• Тасманийский янтарь‎
• Австралия‎
• Исландия
• Новая Земля