Александр Александрович Бестужев

Алекса́ндр Алекса́ндрович Бесту́жев (23 октября [3 ноября] 1797, Санкт-Петербург — 7 [19] июля 1837, форт Святого Духа, ныне микрорайон Адлер города Сочи) — русский писатель-байронист, критик, публицист эпохи романтизма и декабрист, происходивший из рода Бестужевых. Публиковался под псевдонимом «Марлинский».

Цитаты в прозе

Аммалат-бек (1831)

Завидую любезности, уму любовников книжных ― но зато как вяла, как холодна любовь их! ― это луч месяца, играющий по льду! Откуда набрались европейцы фарсийского пустословия, этого пения базарных соловьёв, этих цветов, вáренных в сахаре? Не могу верить, чтобы люди могли пылко любить и плодовито причитать о любви своей, словно наёмная плакальщица по умерших. Расточитель раскидывает сокровище на ветер горстями; любитель хранит, лелеет его, зарывает в сердце кладом! Я молод ― и спрашиваю, что такое дружба? Имею друга в Верховском, друга нежного, искреннего, предупредительного, ― и не есмь друг!

Фрегат «Надежда» (1833)

Но существует ли в мире хоть одна вещь, не говоря о слове, о мысли, о чувствах, в которой бы зло не было смешано с добром? Пчела высасывает мёд из белладонны, а человек вываривает из неё яд. Вино оживляет тело трезвого и убивает даже душу пьяницы. <...> Бросим же смешную идею исправлять словами людей!

Пусть лучше молния разобьёт грот-мачту, пусть лучше сорвется руль с петель, пусть лучше потеряем мы весь рангоут, нежели своего капитана! С ним всё это трын-трава, а без него команда не вывернет бегом якоря, не то чтобы на славу убрать в шторм паруса и перещеголять чистотою и быстротою англичан, как мы делывали в прошлом году в Средиземном море.

― Это мания, чистая мания! Это столь же верно, как и то, что гиппопотам пускает себе кровь тростником, боясь апоплексии, а собаки лечат себя от бешенства водяным шильником... Это мания... ма-мания, говорю я вам… ― Зови как хочешь: от этого капитану не легче, нам не лучше. Да и, между нами будь сказано, к чему поведёт такая глупая страсть?

― Гиппо-по-крат, думали, что частое употребление галлебора, то есть чемерицы, или в просторечии чихотки, может помочь, то есть облегчить, или, лучше сказать, исцелить, повреждение церебральной системы… Да и почему же не так? Разве не знаем, или не видали, или не испытывали вы сами, что щепотки три гренадерского зеленчака могут протрезвить человека, ибо нос в этом случае служит вместо охранного клапана в паровых котлах, чрез который лишние пары улетают вон.

Вадимов (1834)

Да, моя драма приняла бы на свои руки человечество, едва повитое природою на лоне Индии. Там вещественность заглушила разум; там природа-царица, там богиня-судьба; там величаво и сильно всё, кроме человека; он пьёт молоко из сосцов земли как дитя и как пылкий юноша пожирает страстными поцелуями грудь её; он вечно дремлет на ней в утомлении неги. Солнце взводит для него несеяную жатву, но мешая в неё ядовитые растения...

Мулла-Нур (1836)

Кедр ливанский, он попирает стопою мураву усов и гордо раскидывается бровями. Под ним и окрест его цветут улыбки, на нём сидит орёл, ― дума. И как величаво вздымается он к облакам, как бесстрашно кидается вперёд, как пророчески помавает ноздрями ― будто вдыхает уже ветер бессмертия.

В беду падают, как в пропасть, вдруг, но в преступление сходят по ступеням.

Цитаты в стихах

	Там рыщет волк, от глада свирепея, На черепе там коршун точит клёв, Печальный мох мерцает следом змея, Трепещет ель пролётом облаков;
	— «Финляндия», 1829

	И дум, и дел земных цари, ‎Часы, ваш лик сияет страшен, ‎В короне пламенной зари, ‎На высоте могучих башен, ‎И взор блюстительный в меди ‎Горит, неотразимо верной...
	— «Часы», 1829