Глициния

Материал из Викицитатника
Глициния китайская (соцветия)

Глици́ния (от греч. γλυκόςсладкий), или висте́рия (лат. Wistéria) — род высоких древовидных листопадных лиан семейства Бобовые (подсемейства Мотыльковые) из субтропиков. Глицинии имеют характерный узнаваемый облик с крупными кистями вертикально висящих душистых лиловых цветков (так называемый цветочный дождь). Широко используются в озеленении и ландшафтном дизайне.

Чаще всего, говоря о глициниях вообще, имеют в виду Глицинию китайскую или другой вид, Глициния обильноцветущую, произрастающую в Японии.

Глициния в кратких цитатах и определениях[править]

  •  

Нарвал я глициний,
Подумал: немного осталось
Весенних уж дней.

  Аривара-но Нарихира, «Промок под дождём...», 860 г.
  •  

Лиловые гроздья роскошных глициний,
И пальмы с их правильной чёткостью линий...

  Константин Бальмонт, «Paseo de las Delicias в Севилье», 1900
  •  

Сладостно, до щекотки, пахло невидимыми глициниями.[1]

  Александр Куприн, «Морская болезнь», 1908
  •  

Из растительного царства особенно красива в Японии глициния, грозди цветовъ которой достигают аршина, и называется она по-японски «фуджи». Этим словом в Японии называют всё особенно хорошее.[2]

  — Георгий Селецкий, «646 дней въ плену у японцев», 1910
  •  

Точно кисть лиловых бледных глициний,
Расцветает утро.[3]

  Максимилиан Волошин, «Облака клубятся в безднах зелёных...» (из цикла «Киммерийская весна», сборник «Selva Oscura»), 21 февраля 1910, Коктебель
  •  

...за открытою дверью, обвитой глициниями, в лиловом сумраке на мраморном полу танцевали, обнявшись, две босоногие девочки.[4]

  Пётр Краснов, «От Двуглавого Орла к красному знамени», 1922
  •  

...лиловые гроздья глициний, свешиваясь с мрамора оконных притолок, четко вылеплялись на горячей сини неба.[5]

  Викентий Вересаев, «В тупике», 1920-1923
  •  

на знойно-каменных стенах
горят, горят глаза глициний...[6]

  Владимир Набоков, «Крымский полдень», 1922
  •  

Тёмный блестящий плющ, как змей, оползал вокруг огромных камней, а гроздья нежных глициний лиловели на его твердых листах.[7]

  Ольга Форш, «Одеты камнем», 1925
  •  

От глициний
Зажжётся Врубелем...[8]

  Николай Зарудин, «Наедине с морем», 1929
  •  

Голубь, как небесно-синяя глициния, ― цветок с крыльями.[9]

  Мигель Анхель Астуриас, 1950-е
  •  

Воздух родины, насыщенный резким запахом моря и мягким женственным запахом цветущих глициний, успокаивал меня.[10]

  Фазиль Искандер, «Созвездие козлотура», 1966
  •  

Темно-синие пинии
В тишину включены,
И спадают глицинии,
Голубые глицинии
С раскалённой стены.[11]

  Мария Вега, «Темно-синие пинии...», 1976
  •  

...когда после февральских дождей и мартовских ветров появлялась из-под земли крымская весна в лиловом цветении глициний...[12]

  Людмила Улицкая, «Медея и ее дети», 1996
  •  

...лиловые и белые гроздья нежных глициний, жадно приникшие к расселинам, к тайникам влаги в каменных стенах старинного дома, ― они-то, глицинии, знают, как беззащитна эта предутренняя благодать, какой зной ждет их впереди, с восходом жгучего солнца...[13]

  Вацлав Михальский, «Весна в Карфагене», 2001
  •  

А когда уж глициния расцветает ― видишь, вон те сухие жилы плюща на стенах? ― весь Сан-Серг тонет в сиреневой дымке, и, главное, запах такой, что выходишь на улицу, и голова кружится…[14]

  Дина Рубина, «Медная шкатулка», 2015

Глициния в публицистике и научно-популярной прозе[править]

  •  

Чем дальше уходят улицы от центра столицы <Стамбула>, чем распущеннее и бесцеремоннее делается их и без того нецеремонная обстановка, тем чаще прорывается сквозь эти неисчислимые груды насыпанных друг на друга деревянных и каменных домишек, роскошная природа юга, ― то ползучие лозы винограда, местами перекидывающиеся даже через улицу, то цветущая глициния, облепившая балкончики и стены домов лиловыми шпалерами своих нежно-лиловых мотыльков, то яркая, как свежая кровь, иудейская акация, ещё не успевшая развернуть ни одного зеленаго листка, но уже вся облитая сплошным пурпуром своих цветов…[15]

  Евгений Марков, «Европейский Восток», 1886
  •  

Листья цветущего ириса и Tussilago склонились над водою, выше виднеется темная листва вечно зеленых кустарников. Как на горах цветет у него весной азалея и под осень одевается ярким пурпуром клён, летом же над верандой свешивает свои изящные нежно-фиолетовые кисти глициния.[16]

  Дмитрий Анучин, «Япония и японцы», 1907
  •  

Из растительного царства особенно красива в Японии глициния, грозди цветовъ которой достигают аршина, и называется она по-японски «фуджи». Этим словом в Японии называют всё особенно хорошее. Названа она так, как объясняли мне японцы, потому, что, несмотря на красоту своего цвета, грозди её прекрасных цветов висят вниз, как глаза хотя и прекрасных, но скромных молодых людей должны опускаться перед старшими. Ею обыкновенно обсаживаются беседки, устраиваемые у прудов; когда она цветёт, то беседка отражаясь в зеркальной поверхности пруда, представляет какой-то необыкновенно красивый и фантастический вид.[2]

  — Георгий Селецкий, «646 дней въ плену у японцев», 1910
  •  

Белые сухумские дачи утопают в зеленой пене садов-кипарисов, пальм, акаций. По мохнатым стволам взбираются голубые мышки ― гроздья глициний.[17]

  Зинаида Рихтер, «В солнечной Абхазии и Хевсуретии», 1924
  •  

Известный парфюмер Брокар, основавший в 1869 году в Москве свою парфюмерную фабрику (ныне фирма «Новая заря»), говорил: «Я уверен: производительность труда даже простого рабочего сразу повысится, если в цехах заводов не будет вонищи, а воздух наполнится ароматом левкоев и глициний».[18]

  Сергей Рязанцев, «В мире запахов и звуков», 1997

Глициния в мемуарах и художественной прозе[править]

  •  

Вот наконец и высокие чугунные ворота, узорчатые, точно кружево, и обвитые ползучими стеблями глициний...[19]

  Александр Куприн, «Белый пудель», 1903
  •  

Но и теперь, когда он не перешел еще от сна к пошлой мудрости жизни, он безошибочно, где-то в самых темных глубинах души, почувствовал, что сейчас произойдет нечто грубое, страшное, не повторяющееся никогда вторично в жизни. Оба окна были открыты настежь. Сладостно, до щекотки, пахло невидимыми глициниями. В городском саду играл струнный оркестр, и звуки его казались прекрасными и печальными. <...>
Завтра ты проснешься бодрая, и всё будет казаться, как давнишний сон. Она легла. Прошло четверть часа. Расслабляюще, томно пахла глициния, сказочно-прекрасно звучал оркестр вдали, но муж и жена не могли заснуть и лежали, боясь потревожить друг друга, с закрытыми глазами, стараясь не ворочаться, не вздыхать, не кашлять, и каждый понимал, что другой не спит.[1]

  Александр Куприн, «Морская болезнь», 1908
  •  

По ту сторону шоссе была дача. Сквозь широко раскрытую дверь, обвитую цветущими глициниями, в лиловом сумраке, какою-то грезою казалась зала с мраморным полом, где две девочки, в коротких белых платьях и с босыми ногами, сплетясь худенькими нежными руками под звуки неслышной музыки, танцевали странный танец, похожий на польку. И казались они не живыми, но фреской старой Помпеи, воскресшей здесь и движущейся в лиловом сумраке, на мраморном полу пустынного зала. <...>
Напротив, через дорогу, за открытою дверью, обвитой глициниями, в лиловом сумраке на мраморном полу танцевали, обнявшись, две босоногие девочки. Дальше сверкал золотом и бриллиантами берег, и плескалось о него темно-синее, густое, теплое море. <...>
Тихий ветер нес аромат лиловых глициний, и остров был напоен миром и красотою. Но буря была в молодых сердцах. Что нужно делать и как и где лучше умереть, чтобы спасти Родину!![4]

  Пётр Краснов, «От Двуглавого Орла к красному знамени», 1922
  •  

В том же особняке, куда Катю водили на допрос, где она сидела в подвале, ей дали свидание с отцом. Ввели Ивана Ильича в комнату и оставили их одних. В раскрытые окна несло просторным запахом моря и водорослей, лиловые гроздья глициний, свешиваясь с мрамора оконных притолок, четко вылеплялись на горячей сини неба.[5]

  Викентий Вересаев, «В тупике», 1920-1923
  •  

Старик адмирал, хозяин, поглядывал оттуда в трубу на море. Выстроил себе новый корабль ― на суше, прохаживался с сигарой по балкону в сиянии белоснежного кителя, в свежем сверканье брюк, в белых, бесшумных туфлях, просоленный морями, белобородый. Променял штормы на сладкий штиль, праздный кортик ― на трудовой секатор, каткую палубу ― на крепкие, в гравии, дорожки. Вывел розовые стены из олеандров, лиловые ― из глициний, сады персика и диканки… <...>
От кедра гляжу на домик, на маленькую веранду. Здесь ли я жил когда-то?! Смотрит веранда заплаканными глазами зацветших стекол. Голубые глицинии давно опали, засохли тиссы перед крылечком… <...> Крохотная веранда, опутанная глициниями, оголившимися к зиме… Когда-то воздушные кисти их весело голубели в живых глазах. Заплаканные стекла, давно не мытые…[20]

  Иван Шмелёв, «Солнце мёртвых», 1923
  •  

Золотой дождь и густо-розовые цветы иудина дерева <багрянника>, как сейчас вижу, покрывали все склоны гор могучим расцветом, так что закаты казались потухшими. Всё, что таилось в природе красок, было вызвано к жизни этим буйным цветением земли. Темный блестящий плющ, как змей, оползал вокруг огромных камней, а гроздья нежных глициний лиловели на его твердых листах.[7]

  Ольга Форш, «Одеты камнем», 1925
  •  

Сперва шли среди дач и отелей, где еще подметали и чистили медь, затем, уже в первых лучах восходящего солнца, вошли в виноградники и уже до самой полдневной жары поднимались посреди них. Иногда над дорогой свешивалось фиговое дерево, осыпались грозди глициний, и бежал скудный ручей по специальному трубопроводу.[21]

  Борис Поплавский, «Аполлон Безобразов», 1932
  •  

Прекрасный, уже совсем тёплый день. Дубы возле chaumière уже сплошь в бледно-зелёных мушках. Всё меняется с каждым днём. Уже распускается листва на безобразных кулаках 2 деревьев на площадке. Цветёт сирень, глицинии... (Ялта, Пасха...). <...> Сидел на плетёном разрушающемся кресле, смотрел на лёгкие и смутные как дым горы за Ниццей... Райский край!

  — «Иван Бунин», 21 апреля 1940 года
  •  

Именно такими бывают сны, жёлтые, с отдельными фигурами, с цветами, свешивающимися с балкона. Как раз свешивались с балкона цветы. Несколько веток глицинии. Их ярко освещало солнце. А внизу, на каменной площадке, стояла группа офицеров, сверкающая блеском орденов и солнечными бликами.[22]

  Юрий Олеша, «Книга прощания», 1930-1959
  •  

Еще раз прощаюсь и выхожу из бывшей церкви на многолюдный бульвар. Узкая улица, извивающаяся по склону холма. Высоченная подпорная стена, выложенная из грубо обработанного серо-зеленого камня. Плети глицинии, сползающие со стены. Толстые, кривые ветви старой сосны, нависающие над стеной. Небольшой проем с аркой, прорезающий стену. Над аркой нужный мне номер дома.[23]

  Геннадий Алексеев, «Зелёные берега», 1984
  •  

Сезонными наплывами родни Медея не тяготилась, как не тяготилась и своим осенне-зимним одиночеством. Первые племянники приезжали обыкновенно в конце апреля, когда после февральских дождей и мартовских ветров появлялась из-под земли крымская весна в лиловом цветении глициний, розовых тамарисков и китайски желтого дрока. Первый заезд обычно бывал кратким, несколько праздничных майских дней, кое-кто дотягивал до девятого. <...>
Была она художница, окончила училище не совсем блестяще, однако кое-что у нее получалось: акварельные летучие цветы, флоксы, сирени, легкие полевые букеты. Вот и теперь, приехав только что сюда на отдых, она приглядывалась к глициниям и предвкушала, как поставит одни кисти, совсем без листьев, в стеклянную банку, на розовую скатерть и, когда дочка будет днем спать, сядет рисовать на заднем дворике…[12]

  Людмила Улицкая, «Медея и ее дети», 1996
  •  

Садик был хорошо ухожен. То ли полукусты, то ли полудеревья олеандра с его вечнозелеными, словно жестяными листьями, кроваво-алые, неестественно крупные и совсем не пахучие розы на очень высоких и как бы восковых стеблях, лиловые и белые гроздья нежных глициний, жадно приникшие к расселинам, к тайникам влаги в каменных стенах старинного дома, ― они-то, глицинии, знают, как беззащитна эта предутренняя благодать, какой зной ждет их впереди, с восходом жгучего солнца; лихорадочно-желтые приторно-душные метелки на кустах мимозы, несколько высоких и мощных финиковых пальм, со стволами, покрытыми словно окаменевшей роговицей, ― все здесь было контрастное, яркое, пышное, жёсткое даже на вид, как будто бы не живое, а искусственное, рассчитанное Создателем на театральный эффект.[13]

  Вацлав Михальский, «Весна в Карфагене», 2001
  •  

Белые шляпки и белые кисейные платья на барышнях, кипенно-белые кители на офицерах, приветливое сияние глаз на молодых, чистых лицах. Даже серые груботканные матросские робы отдавали стерильной белесостью. А раскаленные на солнце, изъеденные волнами прибрежные камни как бы светились на фоне синего моря белыми пятнами. И еще белые глицинии… Уйма белых глициний, и кое-где ― фиолетовые. Какая прелесть была во всем, какой порядок! Не дисциплина, не принуждение, не страх, а порядок… Божественный порядок во всем.[24]

  Вацлав Михальский, «Для радости нужны двое», 2005
  •  

По пути слева ― замок за каменным забором, сплошь увитый глицинией, очень поэтичный, но тебе он не нужен: принадлежит, если не ошибаюсь, «Дольче и Габбана», а может, американскому сталелитейному магнату… <...>
Улочка взбиралась по горе. Показалась каменная, шевелящаяся от густой глицинии ограда виллы «Дольче и Габбана». Значит, следующая будет именно той, ради которой они сегодня поднялись так рано.[25]

  Дина Рубина, «Русская канарейка», 2014
  •  

Весной и летом на окнах, на балконах полно герани. Всё такое цветное, праздничное… А когда уж глициния расцветает ― видишь, вон те сухие жилы плюща на стенах? ― весь Сан-Серг тонет в сиреневой дымке, и, главное, запах такой, что выходишь на улицу, и голова кружится… ― И повторил огорченно:
― Неудачное время для поездки ― ранняя весна![14]

  Дина Рубина, «Медная шкатулка», 2015

Глициния в поэзии[править]

Экзотические танцовщицы
(Гастон Бюссьер, 1880)[26]
  •  

Промок под дождём,
И всё же −
Нарвал я глициний,
Подумал: немного осталось
Весенних уж дней.

  Аривара-но Нарихира, «Промок под дождём...», 860 г.
  •  

Лиловые гроздья роскошных глициний,
И пальмы с их правильной чёткостью линий,
И жёлто-оранжевый дремлющий хмель, ―
Как красочно-ласков испанский апрель!

  Константин Бальмонт, «Paseo de las Delicias в Севилье», 1900
  •  

Скрыты горы синью пятен и линий ―
Переливами перламутра.
Точно кисть лиловых бледных глициний,
Расцветает утро.[3]

  Максимилиан Волошин, «Облака клубятся в безднах зелёных...» (из цикла «Киммерийская весна», сборник «Selva Oscura»), 21 февраля 1910, Коктебель
  •  

Но лиловый цвет глициний,
Мягкий, нежный и желанный,
Переплел лепной карниз,
Бросил тени в блекло-синий
И, изящный и жеманный,
Томно свесил кисти вниз.[27]

  Саша Чёрный, «Разгул», 1910
  •  

Парижа маленький пригород, небо синее, синее, длинная изгородь и над ней глицинии.
Мы говорим, о чем не помню ― слишком много прошло с тех пор, был, верно, тихим и скромным наш разговор, скромным, как белая изгородь и как над нею глициния, как весь этот маленький пригород, где уже пахнет провинцией. <...>
Потом, голубыми ночами, когда от боли светло, когда страсти жадное пламя, на ветру взлетая, нас жгло, вспоминала ты тихий пригород, небо особенно синее, длинную изгородь и над ней глицинии?[28]

  Илья Эренбург, «Пригород» (из книги «Детское»), 1913
  •  

Горит свод неба, ярко-синий;
Штиль по морю провел черты;
Как тушь, чернеют кроны пиний;
Дыша в лицо, цветут цветы;
Вас кроют плющ и сеть глициний,
Но луч проходит в тень светло.[29]

  Валерий Брюсов, «Баллада», 1916
  •  

Черешни, осы ― на лотках;
и, точно отсвет моря синий,
на знойно-каменных стенах
горят, горят глаза глициний.[6]

  Владимир Набоков, «Крымский полдень», 1922
  •  

Хожу,
гляжу в окно ли я ―
цветы
да небо синее,
то в нос тебе
магнолия,
то в глаз тебе
глициния.[30]

  Владимир Маяковский, «Крым», 1927
  •  

Среди дубов мерцает.
От глициний
Зажжётся Врубелем.
И ― вдруг опять сверкнёт…
И вот ― зеленая от свежести павлиньей,
Вода под солнце самое идёт…[8]

  Николай Зарудин, «Наедине с морем», 1929
  •  

Тяжкие грозди глициний,
Утро, симфония света.
Воздух прозрачный и синий,
Воздух парижского лета.
Прелые запахи тлена,
Нежная сладость земного.
Легкая, смертная пена,
Горечь бессильного слова. <...>
Лишь бы сломать, уничтожив,
Вольно гулять по пустыне,
Сыпля на смертное ложе
Хрупкие грозди глициний!

  Дон-Аминадо, «Август», 1930-е
  •  

Темно-синие пинии,
Синева средиземная
И надземно-подземная
Глубина тишины
Темно-синие пинии
В тишину включены,
И спадают глицинии,
Голубые глицинии
С раскаленной стены.
Словно ветром волнуемо,
Море в небо ушло
И беззвучными струями
По стенам потекло.[11]

  Мария Вега, «Темно-синие пинии...», 1976

Источники[править]

  1. 1 2 А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 томах. — М.: Художественная литература, 1970. — Том 4.
  2. 1 2 Г. Г. Селецкий. 646 дней въ плену у японцев. — Издалъ В. Березовскій. Комиссіонеръ военно-учебныхъ заведеній. С.-Петербургъ, Колокольная, 14 г.
  3. 1 2 М. Волошин. Собрание сочинений. том 1-2. — М.: Эллис Лак, 2003-2004 гг.
  4. 1 2 Краснов П.Н., «От Двуглавого Орла к красному знамени»: В 2 книгах. — Кн. 2. — М.: Айрис-пресс, 2005 г. (Белая Россия)
  5. 1 2 Вересаев В.В. Сочинения в четырёх томах, Том 1. Повести. В тупике: Роман. Москва, «Правда», 1990 г.
  6. 1 2 В. Набоков. Стихотворения. Новая библиотека поэта. Большая серия. СПб.: Академический проект, 2002 г.
  7. 1 2 О.Д. Форш. «Одеты камнем». «Михайловский замок»: Романы. — Ленинград, Художественная литература, 1980 г.
  8. 1 2 Н. Зарудин. Полем-юностью: Стихи. — М.: Советский писатель, 1970 г.
  9. Савва Дангулов, Художники. Литературные портреты. «Астуриас, Шикула». — М.: Советский писатель, 1987 г.
  10. Фазиль Искандер. «Дерево детства». — М.: Советский писатель, 1974 г.
  11. 1 2 М. Вега. Ночной корабль. — М.: Водолей, 2009 г.
  12. 1 2 Людмила Улицкая «Медея и ее дети». — М.: Вагриус, 2001 г.
  13. 1 2 Вацлав Михальский, «Весна в Карфагене». — М.: Согласие, 2003 г.
  14. 1 2 Дина Рубина. «Медная шкатулка» (сборник). — М.: Эксмо, 2015 г.
  15. Евгений Марков. Европейский Восток. — СПб.: «Вестник Европы», №№ 3-4, 1886 г.
  16. Д.Н.Анучин, «Географические работы». — М.: Государственное издательство географической литературы, 1959 г.
  17. Зинаида Рихтер, «В солнечной Абхазии и Хевсуретии». — М.-Л.: «Физкультура и туризм», 1930 г.
  18. С. И. Рязанцев. «В мире запахов и звуков». (Занимательная оториноларингология). — М.: Терра, 1997 г.
  19. Куприн А. И. Избранные сочинения. ― М.: Художественная литература, 1985 г.
  20. Шмелёв И.С. «Солнце мёртвых». Москва, «Согласие», 2000 г.
  21. Б.Ю. Поплавский. Собрание сочинений в 3-х тт. Том 2. — М.: Согласие, 2000 г.
  22. Олеша Ю.К. «Книга прощания». — Москва, «Вагриус», 2001 г.
  23. Геннадий Алексеев, «Зелёные берега». — Л.: 1990 г.
  24. Вацлав Михальский, «Для радости нужны двое». — М.: Согласие, 2005 г.
  25. Рубина Д. И. Русская канарейка. Блудный сын. — М.: Эксмо, 2015 г.
  26. На картине нарисованы цветущие глицинии (цветочный дождь).
  27. Саша Чёрный. Собрание сочинений в пяти томах. — Москва, «Эллис-Лак», 2007 г.
  28. И. Эренбург. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. СПб.: Академический проект, 2000 г.
  29. В. Брюсов. Собрание сочинений в 7-ми т. — М.: ГИХЛ, 1973-1975 гг.
  30. В.В. Маяковский. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. Москва, ГИХЛ, 1955-1961.

См. также[править]