Перейти к содержанию

Кармин (цвет)

Материал из Викицитатника
Кармин (бакан)
Не следует путать с оперой «Кармен» — Жоржа Бизе.

Карми́н (фр. carmin от от араб. قرمز‎‎ <кирмиз> — кошениль), ранее известный также под названием бакан — цвет, соответствующий пигменту кармин, багряной, багровой, пурпурной, густо-красной краске насыщенного цвета, получаемой из карминовой кислоты, выделяемой женскими особями кактусовой тли, кошенили.

Кроме собственно цвета кармин в стандартной шкале цветов RGB существует также большое число так называемых карминовых оттенков. В текстах художественного характера кармин как слово благозвучное встречается часто, применяясь авторами, прежде всего, для описания осенней природы, закатного неба и цветов.

Кармин в определениях и коротких цитатах

[править]
  •  

Ракушек розовеющие губы
В кармин окрасятся, пусть щёки девы
Зардеют жарко, как от поцелуя.

  Джон Китс, «Гиперион», 1919
  •  

И, наконец, тёплым кармином тронул “Эос” верхушку Святой Горы, церковку Преображения. Вот и не пожалеешь о бессонных часах.[1]

  Борис Зайцев, «Афон», 1928
  •  

Минута за минутой меняется небосклон, уже нежные розы поднялись высоко. Ниже — царство кармина, а у самого края льда струится в толщах неподвижного воздуха огненная река расплавленного золота.[2]

  Ареф Минеев, «Пять лет на острове Врангеля», 1936
  •  

Из всех красок самая красивая ― кармин. И название её прекрасное, и цвет. Почему она называется ― кармин? Это какие-то моллюски?[3]

  Юрий Олеша, «Книга прощания», 1959
  •  

И не только один белый свет воспринимает зрение: целый спектр мигает, не утекая, перед глазами: сиреневое, зеленое облако ― и вдруг яркий кармин.[3]

  Юрий Олеша, «Книга прощания», 1959
  •  

Самыми ценными считаются рубины кроваво-красного и карминно-красного цвета (красный цвет корунда объясняется примесью хрома).[4]

  Борис Горзев, «Семейство корунда», 1965
  •  

Её пальцы, старавшиеся загородить солнце, просвечивали кармином...[5]

  Владимир Набоков, «Лолита», 1967
  •  

...я все повторял за Лолитой случайные, нелепые слова ― Кармен, карман, кармин, камин, аминь, ― как человек, говорящий и смеющийся во сне...[5]

  Владимир Набоков, «Лолита», 1967
  •  

Вся грудь и низ живота их были окрашены в нежнейший розовый цвет, какого, смею уверить, никогда не добьётся кисть любого, даже гениального, живописца. Клюв и ноги были карминно-красными, как самые драгоценные кораллы южных морей, нижняя часть крыльев и плечи отливали голубым перламутром.[6]

  Олег Куваев, «Птица капитана Росса», 1968

Кармин в научной и научно-популярной литературе

[править]
Давленая кошениль
  •  

...цветовую гамму троицких лазоревых цветов составили три колористических спектра: желто-солнечно-золотисто-оранжевый; розово-красно-карминный; и более скромно — гамма небесно-голубого и синего цветов. Весь спектр этих цветов человек видит, когда занимается заря утренняя (как и заря вечерняя). <...> Карминно-красные соцветья лихниса состоят из фрактально-соразмерных цветков-звездочек. Его народные фитонимы — лазóрики, горицвет, зорька.[7]

  Людмила Тульцева, «Антропология сакральной флористики Троицына дня», 2015

Кармин в публицистике и документальной литературе

[править]
  •  

При № 1 приложены два иллюминованные рисунка, а именно: изящнейший цветок рододендрон, с темно-розовыми и пурпуровыми крапинами и карминными полосками по краям лепестка...[8]

  Николай Чернышевский, «Журнал садоводства, издаваемый Российским обществом любителей садоводства», 1856
  •  

Афон стал нежутким. Тонко-лиловые очертания его с голубыми утренними провалами ущелий и мохнатой шерстью лесов, лысинами скал ― приняло очаровательную нежность. Магическая ночью луна растаяла. И, наконец, тёплым кармином тронул “Эос” верхушку Святой Горы, церковку Преображения. Вот и не пожалеешь о бессонных часах.[1]

  Борис Зайцев, «Афон», 1928
  •  

В мире драгоценных камней рубину принадлежит второе место после алмаза. А некоторые образцы рубина, особой чистоты и красоты окраски, стоят даже дороже алмазов такого же веса. Самыми ценными считаются рубины кроваво-красного и карминно-красного цвета (красный цвет корунда объясняется примесью хрома).[4]

  Борис Горзев, «Семейство корунда», 1965
  •  

При приближении людей птицы не улетели. Рассеянный свет туманного дня не позволял рассмотреть их подробно, и Джон Росс со свойственным исследователю любопытством, а может, просто из спортивного азарта подстрелил двух птиц из кружившейся стаи.
Вот что он пишет об этом:
„Невероятная картина предстала нашим глазам. На вытаявшем весеннем льду лежали две птицы — чудо из чудес, когда-либо виденных человеком. Вся грудь и низ живота их были окрашены в нежнейший розовый цвет, какого, смею уверить, никогда не добьется кисть любого, даже гениального, живописца. Клюв и ноги были карминно-красными, как самые драгоценные кораллы южных морей, нижняя часть крыльев и плечи отливали голубым перламутром...“[6]

  Олег Куваев, «Птица капитана Росса», 1968
  •  

Не то что в Нью-Йорке, даже в Москве часто забывают, что литовцев и латышей сближают языки, а Латвию и Эстонию ― архитектура: вместо католической охры протестантский кармин кирпича.[9]

  Александр Генис, «Довлатов и окрестности» («На полпути к Родине»), 1998

Кармин в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

[править]
  •  

Нас остановила гораздо долее перед собой стыдливая Венера Медицейская: сколько совершенств в ее округлостях!… Стоило бы только каплю кармина развести по ней, и она казалась бы оживленной: мрамор дышит жизнью; кажется, груди ее тихо колеблются; кажется, веет аромат ее дыхания; кажется… известно, как пылко воображение молодых людей: оно далеко заводит в мечтания.[10]

  Илья Радожицкий, «Походные записки артиллериста. Часть 2», 1835
  •  

Но по голышам, обливаемым морским прибоем, на почве, на которой не ожидаешь встретить никакого признака жизни, растут, между тем, сочные и толстые стебли glaucium'a с яркими жёлтыми цветами, молочай особого рода, тоже очень жирный и кустистый; немного повыше по обрывам скал, кустятся ярко-зелёные букеты кермека, стелются длинные плети каперсов с их великолепными белыми цветами и ещё более великолепными зелёными плодами с мякотью, малиновою как кармин.[11]

  Евгений Марков, «Очерки Крыма (Картины крымской жизни, природы и истории)», 1872
  •  

Вчера я был в Ипатьевском монастыре <…>.
Обведённая венцом снегов, раскрашенная кармином и лазурью, <церковь> легла на задымлённое небо севера, как пёстрый бабий платок, расписанный русскими цветами.

  Исаак Бабель, «Конец св. Ипатия», 1924
  •  

Предрассветные зори сами по себе — чарующее зрелище. Над безжизненным, почти лунным, ландшафтом всторошенного моря начинает яснеть небосклон. Светлая полоса ярчает и растекается светлыми потоками вверх по небу. Вот уже в провалах зубчатки торосов чудятся бледно-розовые тона, они быстро текут вверх, как бы стремясь догнать первые светлые побеги, но те уже далеко. Минута за минутой меняется небосклон, уже нежные розы поднялись высоко. Ниже — царство кармина, а у самого края льда струится в толщах неподвижного воздуха огненная река расплавленного золота. В какой-то момент явление, достигнув максимума, начинает угасать. Уже нет золотой реки — как будто поднявшийся лед скрыл ее от взора, кармин бледнеет и переходит в нежнорозовый цвет, и светлые потоки скатываются все ниже и пропадают за горизонтом. Холодный мрак опять окутал землю, но теперь уж не надолго. Завтра опять на небо хлынут фонтаны дивного фейерверка, и снова ночь отступит.[2]

  Ареф Минеев, «Пять лет на острове Врангеля», 1936
  •  

Полярная ночь подошла незаметно. <...> Несколько дней, после того как солнце скрылось за горизонтом, ежедневно к двенадцати часам дня небосклон ярко горел и полыхал отблесками титанического пожарища, окрашивая облака в разноцветные краски ― от карминно-красного до лилового.[2]

  Ареф Минеев, «Пять лет на острове Врангеля», 1936
  •  

Тишина. Слепит прожектор. Поворачивая взгляд в его сторону, я вижу лампу, которая кажется мне расплавившейся, ― не одну, а сразу несколько выплывающих друг из друга ламп видят мои не привыкшие к этому свету глаза. И не только один белый свет воспринимает зрение: целый спектр мигает, не утекая, перед глазами: сиреневое, зеленое облако ― и вдруг яркий кармин. Как они могут сниматься при свете юпитеров, когда приходится не то что думать о спасении своих глаз, а ещё и мимировать![3]

  Юрий Олеша, «Книга прощания», 1959

Кармин в беллетристике и художественной прозе

[править]
Бакан-кармин (сухая кошениль)
  •  

Однажды июльским утром в теплице распустился цветок редкой кашемирской розы, тёмно-карминного цвета, с чёрным бархатным отливом на сгибах, удивительной красоты и чудного запаха.[12]

  Александр Куприн, «Столетник», 1895
  •  

...каждый вечер, когда золото и кармин запада покрываются пеплом сумерек, я испытываю безотчетное, жестокое нарастание ужаса.[13]

  Александр Грин, «Вечер», 1910
  •  

Вера вынула из вазочки две маленькие розы, розовую и карминную, и вдела их в петлицу генеральского пальто.
— Спасибо, Верочка. — Аносов нагнул голову к борту шинели, понюхал цветы и вдруг улыбнулся славной старческой улыбкой.[14]

  Александр Куприн, «Гранатовый браслет» (глава седьмая), 1910
  •  

Бледный, с закрытыми глазами, в стороне поднимался Мезенцов, и его пергаментный лоб оплетали карминно красные розы. Я знал, что он бормочет заклинанья и творит волшебство, хотя он не поднимал рук и не разжимал губ.

  Николай Гумилёв, «Путешествие в страну эфира», 1910-е
  •  

Не подумайте, пожалуйста, что за ее плоским лбом не кишело иных планов, не роилось других романических желаний, пробегавших по жилкам, как по электрическим проволочкам в голову из сердца цвета кармина, а формы самой неопределенной, похожей на печеночную.[15]

  Юрий Юркун, «Дурная компания», 1915
  •  

Вдруг две ловкие ладошки легли мне на глаза: это она подкралась сзади, как бы повторяя, в порядке балетных сцен, мой утренний маневр. Её пальцы, старавшиеся загородить солнце, просвечивали кармином, и она судорожно хохотала и дергалась так и сяк, пока я закидывал руку то в сторону, то назад, не выходя при этом из лежачего положения.[5]

  Владимир Набоков, «Лолита», 1967

Кармин в стихах

[править]
Жук цвета кармина
  •  

Какая ласковая осень!
Покой мечтательный везде,
Кармин, и серебро, и просинь
Играют блестками в воде...[16]

  Татьяна Щепкина-Куперник, «Повилика», 1900-е
  •  

В углах уютных тихо и темно.
На россыпь роз ковра пролит кармин.
Как томен запах розы Жакмино,
Который любит Михаил Кузмин!

  Фёдор Сологуб, «Мерцает запах розы Жакмино...», 28 декабря 1913
  •  

С трепетом коснись дельфийской арфы,
И пусть повеет ветерком небесным
Мелодия дорийской нежной лютни;
Ведь эта песнь твоя — Отцу всех песен!
Все розовое сделай ярко-алым,
Пускай румянец розы вспыхнет ярче,
Пусть облака восхода и заката
Плывут руном роскошным над холмами,
Пусть красное вино вскипит в бокале
Ключом студёным, пусть на дне морском
Ракушек розовеющие губы
В кармин окрасятся, пусть щёки девы
Зардеют жарко, как от поцелуя.

  Джон Китс, «Гиперион», 1919
  •  

Бесценный дар любви единой
Мной был отвергнут навсегда...
Слепые годы мчатся мимо,
И прячу я под маской грима
Десятилетия стыда.
Я покрываю щёки пудрой,
На бледный рот кладу кармин...
О, если б жизни злой, немудрой
Мне возвратить тот миг один![17]

  Елизавета Дмитриева (Черубина де Габриак), «От жгучей капли атропина...», 11 ноября 1925
  •  

(Не черным-черна уже
Ночь, черна — черным!
Оболочки радужной
Киноварь, кармин —
Расцедив сетчаткою
Мир на сей и твой —
Больше не запачкаю
Ока — красотой.)[18]

  Марина Цветаева, «Поэма Воздуха», 1927
  •  

Граф любит
Оттенки кармина
На шапках
Сентябрьских осин.
О, сладость часов
У камина,
Когда говорит
Клавесин![19]

  Дмитрий Кедрин, «Баллада о старом замке», 1939
  •  

Твои прекрасные уста
Кармином пламенной шпинели
Пожар ярчайшего костра,
Раздуть в душе моей сумели.

  — Дмитрий Замеров, «Как благородный ортоклаз...», ноябрь 2021

Источники

[править]
  1. 1 2 Б. К. Зайцев. Улица Святого Николая: Повести. Рассказы. — Москва, Изд-во: «Русская книга», 1999 г.
  2. 1 2 3 А. И. Минеев. Пять лет на острове Врангеля. — Л.: Молодая гвардия, 1936 г.
  3. 1 2 3 Олеша Ю.К. «Книга прощания». — Москва, «Вагриус», 2001 г.
  4. 1 2 Борис Горзев. Портреты камней (редакционная колонка). — М.: «Химия и жизнь», № 10, 1965 г.
  5. 1 2 3 В.В.Набоков. «Лолита». — М.: «Текст», 1998 г.
  6. 1 2 Олег Куваев. Птица капитана Росса. Два цвета земли меж двух океанов. Две повести. — Магадан, 1970 г. — 224 с.
  7. Л. А. Тульцева. Антропология сакральной флористики Троицына дня. — Правослвие в современной России. УДК 394.21, 392.82, 2010 г. — стр.35-36
  8. Н.Г.Чернышевский, Полное собрание сочинений в пятнадцати томах. Том II. — М., ОГИЗ ГИХЛ, 1947 г.
  9. Генис А. «Довлатов и окрестности». ― М.: Вагриус, 1999 г.
  10. И...Р.... Походные записки артиллериста. — М.: Типография Лазаревых Института восточных языков, 1835 г.
  11. Евгений Марков. Очерки Крыма. Картины крымской жизни, истории и природы. Евгения Маркова. Изд. 3-е. — С.-Петербург и Москва, Товарищество М. О. Вольф, 1902 г.
  12. А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 т. Том 2. — М.: «Художественная литература», 1972 г.
  13. Грин А. С. Собрание сочинений в шести томах. Библиотека Огонёк. Том 2. Рассказы 1909-1915 гг. — М., «Правда», 1980 г.
  14. А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 т. Том 5. — М.: «Художественная литература», 1972 г.
  15. Ю. И. Юркун. Дурная компания. — СПб.: Терра-Азбука. 1995 г. — 509 с.
  16. Т. Л. Щепкина-Куперник. Избранные стихотворения и поэмы. — М.: ОГИ, 2008 г.
  17. Черубина де Габриак. «Исповедь». — Москва, «Аграф», 2001 г.
  18. М.И. Цветаева. Собрание сочинений: в 7 томах. — М.: Эллис Лак, 1994-1995 г.
  19. Д. Б. Кедрин. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1974 г.

См. также

[править]