Огово́рка (от слова оговори́ться) — в первом значении: lapsus linguae (речевой ляпсус), обмолвка, случайная ошибка в устной речи, нечаянно выскочившее слово или выражение, нечто ненамеренно произнесённое, иногда — нежелательное или даже тщетно скрываемое (оговорка по Фрейду).
Во втором значении, где оговорка всегда намеренная (от слова оговори́ть или огова́ривать) — небольшое замечание, примечание, уточнение, дополнение, пояснение или поправка к чему-либо сказанному (написанному) выше. В таком случае оговорка призвана служить более точному пониманию высказанного (написанного).
При этом следует заметить, что в русском литературном языке второе, намеренное значение появилось почти на сто лет раньше, чем первое, случайное и употреблялось значительно чаще.
В море нельзя делать точные расчёты, как несколько суеверный человек никогда не говорит категорически о своих расчётах и предположениях, а всегда с оговорками, вроде «если ничего не случится»...[1]
...эту, как и некоторые другие замеченные опечатки, являющиеся, по сути, оговорками и описками, можно легко объяснить с точки зрения фрейдовского психоанализа, ― и тогда становится совершенно ясно, что автор подсознательно прячется (таится) от собственной совести...[10]
...откуда иначе могло возникнуть такое обращение к половому партнеру ― «дитя»? Что это за «baby», как не фрейдистская оговорка, повторяющаяся настолько часто, что она стала устойчивым выражением, гремящим в миллионах спален? Или даже не оговорка, а просто привычка, остающаяся от норвежского секса…[11]
Ваш мозг был мёртв, однозначно мёртв, безо всяких оговорок. Вопросом нескольких минут было подписать необходимые бумажки и отключить вас от аппарата искусственной вентиляции.[12]
— Это наука, которой занимаются ради познания вечного бытия, а не того, что возникает и гибнет.
— Хорошая оговорка: действительно, геометрия — это познание вечного бытия.
Ключевой вопрос состоит в том, что будет происходить, если человек станет полагаться на случай. И это сразу же связывает нас с проблематикой фрейдовского бессознательного, базирующейся на всем том несущественном (ошибках, оговорках), что с точки зрения разума является случайностью. Фактически для Фрейда в человеческом поведении нет ничего случайного. Серия случайностей ― это своего рода речь бессознательного.[14]
— Олег Аронсон, «Коммуникативный образ. Кино. Литература. Философия» (часть первая), 2007
...порою метацель автора становится очевидной через своеобразные оговорки, даже и не имеющие непосредственного отношения к его стихам. Например, в этой книге присутствуют два совершенно разных стихотворения с названием «Четвёртая смена». Одно из них мы привели выше. Редакторский ляп? Наверное. Но в то же время ― крайне важный для рассматриваемой поэтики образ. В отличие от трёх реальных, четвёртая смена в детском лагере отдыха длится навсегда. Точнее ― она локализована вне времени.[15]
«Кто не носит Prada, тот лох», ― вывеска в витринах ГУМа была не оговоркой. Это креатив «продвинутых», внедряемый в подкорку. Хотя… Бердяев еще добрых сто лет назад писал в «Смысле истории» о ценностях цивилизации, чреватых «подменой целей жизни средствами жизни, орудиями жизни». То есть простенькими обезьяньими радостями.[13]
Насчёт неопрятных изданий являлись остроумные колкости, несколько похожие одна на другую. Сущность рецензий состояла в том, чтобы расхвалить книгу и при конце сложить с себя весь грех такою оговоркою: «Впрочем желательно, чтобы почтенный автор исправил небольшие погрешности относительно языка и слога»...
Известно, что люди высшего общества гораздо свободнее других в употреблении собственных слов: жеманство, чопорность, щепетильность, оговорки — отличительные признаки людей, не живущих в хорошем обществе, но желающих корчить хорошее общество. Человек, в светской среде рождённый, в салоне ли, у себя ли дома, садится в кресла, как в свои кресла; заговорит ли, — он не боится проговориться. <…> Вот отчего многие критики наши, добровольно подвизаясь на защиту хорошего общества и ненарушимости законов его, попадают в такие смешные промахи, когда говорят, что такое-то слово неприлично, такое-то выражение невежливо.
Маяк нападает на Отечественные Записки прямо, открыто и с геройскою неутомимостью, замечая их заблуждения, ошибки, оговорки и даже опечатки. Отечественные Записки мало заботятся о Маяке, как журнале, и даже редко говорят о нём; но зато постоянно имеют в виду его направление, против крайности которого стараются выставить противоположную, не менее запальчивую крайность. Эта борьба поддерживает возможность жизни обоих и составляет их главное значение в литературе.
Никто не отгадает, хороши или дурны, превосходны или несносно плохи произведения по мнению рецензентов, <стремящихся к умеренности>. На каждую похвалу или порицание у них всегда готова совершенно равносильная оговорка или намёк в противоположном смысле.
Игровая поэзия отказывается от прямого лирического пафоса; лирический монолог сменяется диалогической игрой чужими голосами, языковыми масками. Все это выражается в примитивистском гротеске, характеризующемся стилистической разбалансированностью, «лебядкинскими» речевыми манерами. Обэриуты тут ориентировались в основном на Хлебникова, развив его синтаксис «ляпсуса, оговорки» (Р. Якобсон) до своей поэтики абсурда, отказавшись, разумеется, от хлебниковского лирического пафоса. Е. Кропивницкий идет не от языковой метафизики Хлебникова, а от антириторического стремления к предметности, конкретности высказывания. На смену обэриутскому гиперболизированному «случайному» («ляпсус, оговорка») приходит не менее гиперболизированное конкретное.[16]
...в каждой статье она так густо переходила на личности, что газету не спасла бы оговорка, печатаемая в конце, как это принято в большинстве современных периодических изданий: «Редакция может не разделять точку зрения публикуемых авторов». Фамилии тех членов Союза, которых Лаура не любила, она сопровождала эпитетами «бездарность», «серость», «конъюнктурщик», «хамелеон» и т. п., вплоть до ― «известный своим человеконенавистничеством Н. Н.».[17]
Как известно, Вселенная на 90 % состоит из водорода. Оставшиеся 10 % составляет гелий. Всё остальное вещество, включая нашу Землю массой 6 х 1024 кг, укладывается в статистическуюпогрешность. В этих миллионах миллиардов килограммов содержится ничтожное количество редчайшего элемента астата – лишь несколько десятков грамм. Чтобы хоть как-то представить эти пропорции, вообразите, что вы оставили свой «Бьюик Астат» на огромном паркинге и не можете его найти. В поисках машины вам придется пройти ряд за рядом, этаж за этажом, осматривая каждую машину.
Небольшая оговорка: паркинг, на котором вам предстоит искать машину <подобно астату на Земле>, составляет 100 миллионов парковочных мест в ширину, столько же в длину и 100 миллионов этажей в высоту. Более того, таких паркингов вам придется обойти ни много ни мало, а 160 – лишь в этом случае масштабы поиска вашей машины будут сопоставимы с поисками астата в земной коре. Вам останется, кроме как махнуть рукой и отправиться восвояси.[18]
— Сэм Кин, «Исчезающая ложка, или Удивительные истории из жизни периодической таблицы Менделеева», 2010
Экскурсоводша оговорилась и сказала: «А теперь мы с вами отправимся на прогулку по истерическим местам города». Тонкая оговорка. Исторических мест в Иванове немного (если сравнивать с прекрасной древностью соседей по Золотому кольцу), зато интуристам всегда показывали дом-музей первого Совета рабочих депутатов и памятники промышленной архитектуры. Теперь это истерические городские места. Где промышленность, что случилось с легендарными мануфактурами, где слава, где трудовая семья?[19]
— Евгения Пищикова, «Город после мифа», 2012
Интеллигент дореволюционный — это свободный человек. Когда говорят, что Лихачёв — образец настоящего интеллигента, надо делать оговорки. Он не был свободным, ему приходилось идти на множество компромиссов. Идеализировать дореволюционную интеллигенцию тоже не стоит.
Вместо слова «томлюсь» надо читать «таюсь». Тогда вся фраза приобретает совершенное другое значение и звучит так: «В каземате своей однокомнатной квартиры вот уже более полувека таюсь я ― узник в бумажной маске». Никто автора в этот «каземат» не заточал, и его «томление» ― дело сугубо добровольное и весьма постыдное, ибо настоящий человек, тем более мужчина, всегда может найти, чем заняться в жизни, стоит лишь захотеть. Кстати, эту, как и некоторые другие замеченные опечатки, являющиеся, по сути, оговорками и описками, можно легко объяснить с точки зрения фрейдовского психоанализа, ― и тогда становится совершенно ясно, что автор подсознательно прячется (таится) от собственной совести (см. Зигмунд Фрейд, «Психопатология обыденной жизни», Москва, изд-во «Наука», 1989 год, стр. 19).[10]
Иличевский стремится уйти от прямых идеологических оценок конфликта, так как по меньшей мере они не вполне вписываются в избранную жанровую модель, но при этом допускает множество оговорок и своего рода швов между не связанными друг с другом утверждениями. Такие оговорки оказываются более чем красноречивы. Сначала читателю сообщается, что «исламисты, еще будучи в утробе, прекрасно осознают, что такое политика, что такое война,… отлично знают, что нужно делать, чтобы на захваченных землях скоро забыли о прежних владельцах и уверовали в то, что новоприбывшие обитали в этих наделах испокон веков». Однако этой патетически взвинченной фразы оказывается недостаточно для того, чтобы заклеймить «противника»...[20]
Дональд Трамп потрясающе невежественный тип и явно не в своем уме. Я был бы рад пригласить его в Лондон и показать город. С одной оговоркой: не хотел бы зря рисковать и устраивать встречи лондонцев с Дональдом Трампом.[21].
В водном растворе солонцовКременчуг<ского> у<езда> присутствуют или алюм<иниевые>, или кремневые соли, судя по предварительным опытам. Хотя, пока, я решаюсь утверждать это со всеми оговорками: мало ли чего не видишь во время предварительных проб! В таком случае образование солонцов свяжется с образованием кварцовых земель.[22]
Почему я не улавливаю этого камертона гениальности в окружающем меня воздухе? Я думал об этом с горечью, когда писал о Давиде: что-то время от времени дребезжало. Во мне ли дело? в моей постоянной склонности к оговорке? в неспособности правильно видеть на близком расстоянии? Даже Нобелевская премия не всегда убеждает. Или наше время утеряло какое-то качество? (Но бывают ли времена без гениев?)[23]
— Марк Харитонов, Стенография конца века. Из дневниковых записей, 2001
― Это вы к нашей фрейдлине приехали? ― спросила меня в гостинице любознательная горничная. Оговорка показалась мне чудесной. Фрейд тут, конечно, ни при чем, какой там Фрейд в приложении к невиннейшей Галине Николаевне: горничная смешала дворянское отличие с фамилией известной актрисы.[24]
— Евгения Пищикова, «Пятиэтажная Россия», 2007
Булат как-то сказал, что в последние годы застоя чувствовал, что задыхается, умирает. То же было со мной, только ещё раньше… А быть может, причина еще того глубже ― почти до неразличимости в недрах подсознания? Ведь говорим о поэте, а им свойственно предчувствовать и даже строить свою судьбу, выдавая свое предчувствие в оговорках и проговорках. «Строить судьбу», ― сказал я; да, судьбу, а не биографию. Строить ― или ломать, что у поэтов, по сути, одно и то же. Строить судьбу, ломать биографию.[7]
— Станислав Рассадин, «Книга прощаний». Воспоминания о друзьях и не только о них, 2008
В море нельзя делать точные расчёты, как несколько суеверный человек никогда не говорит категорически о своих расчётах и предположениях, а всегда с оговорками, вроде «если ничего не случится» или «если все будет благополучно», зная хорошо, какими неожиданными случайностями и неожиданностями полна морская жизнь.[1]
Дальнейшие шаги ведут к появлению существа, устроенного, быть может, куда гармоничнее, гораздо лучше переносящего удары и беды, <…> гораздо более всестороннего, разумного, ловкого, долговечного, а в пределе — даже бессмертного, <…> — с одной-единственной оговоркой: на человека оно будет похоже не больше, чем цифровая машина или трактор.
Я был уверен по оговоркам и намёкам спонсоров, что на Земле уже возникали восстания и заговоры против спонсоров. Но все они проваливались по двум причинам: или спонсоры успевали задушить восстание, или находился предатель.
Серьезным тоном, почти без всякого акцента, равно как и без всякой игривости, она вещала, что мы живем в непростое время, в довольно сложное время, когда подрывные центры империализма только и ждут, чтобы использовать против нас любую нашу ошибку, любую непродуманную оговорку.[25]
Смотри на его руки, не на лицо ― говорит себе Сфинкс, и смотрит на руки Слепого. А потом все-таки на лицо. На котором написано недоумение. Сфинкс спохватывается, что сказанное им могло прозвучать для Слепого как нечто прямо противоположное. Надо было сказать «я остаюсь» ― тогда Слепой понял бы его правильно. Он и так все понял по интонации и извинению, но ему требуется несколько секунд на то, чтобы осознать смысл «оговорки» Сфинкса, и когда он его осознает, лицо его каменеет. Сфинксу хочется еще раз извиниться, но он себя сдерживает. Это прозвучит хуже, чем молчание. Он понимает, что случайная оговорка сказала Слепому больше, чем любые объяснения.[26]
Следователь давно уж ерзал на стуле, шарил взглядом по стенам и объявил, наконец, что свидание… то есть допрос закончен. Замечательная оговорка! Что ж, сам напросился, в другой раз не любопытствуй попусту, голубчик, подумал Йозеф.[27]
― Я просто валяю дурака. Извини, baby… Кстати, насчет полицейского государства. Тебе не приходило в голову, что педофилия среди англо-саксов ― не отклонение, а плохо скрываемая ориентация молчаливого большинства?
― Нет, ― ответила Софи, ― почему?
― А откуда иначе могло возникнуть такое обращение к половому партнеру ― «дитя»? Что это за «baby», как не фрейдистская оговорка, повторяющаяся настолько часто, что она стала устойчивым выражением, гремящим в миллионах спален? Или даже не оговорка, а просто привычка, остающаяся от норвежского секса…
― А это что такое?
― Это когда с детьми доречевого возраста. Которые пожаловаться не могут.[11]
― То есть вы меня упрекаете в том, что я не умер? Спасибо большое, ― слегка вскипел Игорь.
― Я не упрекаю вас в том, что вы не умерли, ― сказал доктор с прежним нажимом, ― вы как раз таки умерли. Ваш мозг был мертв, однозначно мертв, безо всяких оговорок. Вопросом нескольких минут было подписать необходимые бумажки и отключить вас от аппарата искусственной вентиляции. И если бы Олег не появился, вы бы уже месяца полтора кормили бы червей, и что-то мне подсказывает, что вы этого заслуживали. Я упрекаю вас в том, что вы ожили, после того, как Олег вас навестил.[12]
И как будто по ошибке
Я сказала: «Ты…»
Озарила тень улыбки
Милые черты.
От подобных оговорок
Всякий вспыхнет взор…
Я люблю тебя, как сорок
Ласковых сестер.[29]
— Анна Ахматова, «И как будто по ошибке...» (из цикла «Читая «Гамлета»), 1909
Я потрясен ― какой разброд,
я с толку сбит ― какие толки:
а вдруг весь мир наоборот
идёт от некой оговорки? Ведь и пророки от наук до несусветных истин падки: а вдруг все сущее вокруг ― предмет нелепой опечатки?
Как знать! Не так ли сквозь туман
все видишь двойственно и зыбко:
а ну как жизнь ― самообман,
неустранимая ошибка?[3]
— Олег Чухонцев, «Как в сундуке двойное дно...», 1965
В каждой вашей оговорке ―
У кого их только нет! ―
Вы оказывались зорки,
Недогадливый поэт.[4]
Такое Суйщество, оно суётся всюду,
И дышит, и глядит из всех щелей и створок,
Оно изумлено, в нём ― ворох оговорок
И каждая свежа, как подобает чуду.[8]
↑Вернадский В. И. Научное наследство. Т. 2. — М.: Изд-во АН СССР, 1951 г.
↑М. С. Харитонов. Стенография конца века. Из дневниковых записей. — М.: Новое литературное обозрение, 2002 г.
↑Евгения Пищикова. Пятиэтажная Россия. — М.: «Русская Жизнь», ЭБ Грамотей, №4, 2007 год
↑Аксенов В.П. «Таинственная страсть». Роман о шестидесятниках. — М.: «Семь Дней», 2009 г.
↑Мариам Петросян. Дом, в котором… — М.: «Гаятри», 2009 г.
↑Николай Климонтович. Парадокс о европейце. ― М.: «Октябрь», №№ 8 и 11 за 2013 г.
↑Д. Д. Минаев в книге: Поэты «Искры». Библиотека поэта. Большая серия. Издание третье. ― Ленинград: «Советский писатель», 1985 г.
↑А.А. Ахматова. Собрание сочинений в 6 томах. — М.: Эллис Лак, 1998 г.
↑«Речной осот» — возможно, Борис Пастернак имеет в виду как раз бодяк, который чаще можно встретить у реки. С другой стороны, это может быть и поэтическая оговорка, например: «речная осока».
↑Б. Пастернак, Стихотворения и поэмы в двух томах. Библиотека поэта. Большая серия. — Ленинград: Советский писатель, 1990 г.
↑О. Э. Мандельштам. Собрание сочинений в четырёх томах — Москва, Терра, 1991 г.
↑Смеляков Я. В. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Второе издание. — Ленинград, «Советский писатель», 1979 г.
↑Кекова С. В. Стихи о пространстве и времени. — СПб.: «Новый город», 1995. — 112 с. — (Поэтическая лестница).
.jpg)
